В застеклённую дверь Оля с ужасом наблюдала за происходящим в соседней комнате. От бессилия она сжимала кулачки так, что ногти больно врезались в мягкие ладошки. Со слезами жалости и возникшего нового незнакомого чувства, до этого дня ещё неиспытанного ею, Оля смотрела как мама била её младшую на год сестру по спине, тонким кожаным ремешком от своего платья, постоянно приговаривая: – Правду говори, всегда говори правду!
Вся мокрая и красная, то ли от злости, то ли от усилий, она поглядывала на дверь, за стеклом, где виднелась головка Оли, и время от времени выкрикивала: – А ты смотри, смотри! Не жалко сестру? Буду её лупить, пока правду не скажите!
Оля не могла понять, чего добивается мать от сестры и от неё. Девочка стояла, сжимаясь от каждого удара матери по маленькой щуплой спине сестры и ругала себя за то, что в этот раз не получилось взять вину на себя. Просто не успела, да и шалость сестры была не велика. Раньше её проделки были существеннее. Вот в прошлый раз, деньги, оставленные на хлеб и сахар, она потратила на «Эскимо» и почтовые марки, которые собирала. Но Оля её не выдала. Взяла вину на себя. В тот раз их не то, что не ругали, а наоборот похвалили за честность. А сейчас из-за какой-то разбитой вазы, в которую сестра попала мячом…
Услышав звон разбиваемого стекла, в комнату вбежала мама.
– Кто разбил вазу? – гневно спросила она.
– Я, – ответила сестра.
– Я, – машинально выкрикнула следом Оля.
– Так всё же кто разбил вазу? – ещё громче требовала мать.
– Я, – ответили оба и одновременно.
– Ах, так! Я научу вас говорить правду! – яростно выкрикнула мама и, обращаясь к Оле, зло сказала, – ты надолго запомнишь этот урок.
Оля больше не могла видеть, как появляются красные полосы от ударов на худенькой спине младшей сестры. Не могла слышать несправедливые крики и оскорбления матери, которыми она обсыпала её. Маленькое сердце разрывалось от боли. Она просила, умоляла мать не наказывать сестру, но в ответ только слышалось:
– Я научу вас говорить правду! А ты смотри, смотри! Что, жалко сестру?
Оля выскочила из-за двери, повисла на руке матери, защищая девочку от предстоящего удара:
– Не бей, мамочка, не бей её! Я разбила, я разбила вазу.
Мать обессилено опустилась на стул:
– Вот так всегда будет, если вы будете врать. Поняла?
Сестра, вздрагивая от плача, растирала кулачками глаза. Мама, глянув на худенькие ручки дочери, вдруг с силой прижала её к себе и разрыдалась.
– Это ты, ты во всём виновата. Это ты не умеешь говорить правду. Жестокая, бессердечная! Из-за тебя брат страдает!
Сестра заплакала ещё сильнее, она что-то пыталась объяснить матери, но та ничего не слышала. А может, не хотела услышать.
– Врунья! – выкрикнула она в сердцах, – не называй меня матерью, пока не научишься говорить правду. Слышала?!
Оля почему-то перестала плакать. Только где-то внутри что-то так неприятно сжалось, и от этого непривычного чувства было невыносимо больно.
Тогда она так и не поняла, какой урок надо запомнить и почему всё-таки мама била младшую сестрёнку и с такой ненавистью смотрела на неё.
*****
Рассказ можно прочесть в электронной книге: в Сборнике рассказов "Сумма случайностей"