Разумеется, народ свой он не осиротил и отречение провел в пользу брата Александра, который незадолго до того спустился с гор и по новой пытался обжиться в основанном им некогда банке в Атланте. Все на юге знали его превосходно и даже разумом понимали, что такой вариант предпочтителен - для мирного времени стране хозяйственник нужней воина, но вот сердце продолжало просить сказки. И она прозвучала заключительным аккордом! Ведь даже не слабость после ранения подвигла Николая на такой поступок, а возмездие кое обязан он совершить, став супругом. Будучи же монархом и, отвечая за весь народ, в средствах окажется он очень ограниченным. А отомстить ему необходимо тем, кто почти полвека тому выкрал в государстве Ванга прекрасную принцессу и позднее продал её как рабыню, обрекая деву и её потомков на позор и унижения. Ею была бабушка Изауры. Как защита и опора, прежде всего своей семьи, он обязан воздать хоть потомкам тех разбойников, а так же тем, кто подвиг их на лихой промысел, создав спрос. И ничто не сможет остановить его, хоть даже весь мир ополчится против.
Разумеется, царственную кровь супруги доказать было невозможно, но невозможно было доказать и обратное. И потому решение вернуть законный трон любимой романтичными южанами было оценено по достоинству. Тем паче, что Николай обещал брату в трудный час всегда прийти на помощь. Да и "Черный Корпус" все ж желательно было вывести из страны, чтобы ощутившие собственное достоинство бывшие рабы не пожелали мстить прошлым хозяевам. Ведь и у них, кому доверить сбор хлопковых коробочек, проблема не стояла. Рабочие места негров заняли те, кто как бы воевал за их свободу. Правда при расчете в межсезонье добыча пропитания стала уже головной наемных работников и многие прошлой жизни рабов завидовали. Многие белые, как с севера, так и с юга также просились в Корпус - ведь и им порох понюхать довелось, но повезло тут только германоговорящим. В гражданскую один Нью-Йорк выставил 3 полка "немцев" и для них нашлась работенка. Прослужившим в войсках стратегического союзника - Пруссии 3 года по возвращении гарантировалась служба в собственных ВС королевства, со всеми последующими благами. Да и жаль бы не было - военная школа у пруссаков была превосходной, а о том, что им вскоре с Австрией воевать придется не знал даже Бисмарк старший, ставший там уже канцлером страны. Разумеется, от помощи никто не отказался, до и не очень то она была весомой по европейским меркам. Ведь в Америке полком называли сборище, достигшее тысячи человек (10 рот по 100 чел). После первого же сражения, не столько от боевых потерь, сколько от дезертирства, в строю оставалась в лучшем случае половина и ни о каком пополнении никто не заикался - формировались новые полки. Янки любили приписки даже больше, чем в последствии КПСС. В Пруссии, да и в России тысячу составлял батальон, и не менее трех таковых требовалось на полк. Хотя порой встречались цифры и 6-й, и 7-й, и даже 8-й запасной батальон такого то полка. А у турков даже роты переваливали за две сотни бойцов.
Каким напряжением сил пришлось маленькой Пруссии довести более чем полумиллионную армию до состояния совершенного механизма даже представить было сложно, но это было фактом, и теплилась надежда, что поработавшие в этой машине войны мелкие шурупики вернутся уже не "мужиками, бегающими по полям"
В знак благодарности перед заслугами и со вздохом облегчения Коттонское королевство, задействовав у себя и покоренных янки все что было способно пересечь океан отправило сорок тысяч своих спасителей обратно на историческую родину - разумеется вершить правое дело - воевать с каким то Бармалеем (либо его потомками!). Такое имя решено было дать тому злодею, что посягнул на честь бабушки Изауры. Разумеется, обитать это исчадие ада могло только на Занзибаре (спасибо тебе - дедушка Маршак, сколько поколений советских людей твердо усвоили куда гулять не следует). Но далее, смешливый тон следовало убавить ибо островок этот в Индийском океане на протяжении веков являлся основным центром работорговли и пиратства доводя ежегодный "оборот" частенько до 50 тыс. невольников! (в 21-м веке он ненамного сместился - в Сомали, но суть сохранилась). После открытия Суэцкого канала настала пора решить проблему и "Черный Корпус" подходил для этого идеально - к экваториальному климату бойцы были привычны, да и обстреляны практически все. Потому среди межнациональных сил обязанности распределились следующим образом. ВМФ выставляла Россия и Византия, продовольственное снабжение возлагалось на Балканские царства, амуниция - на Росский Союз, а вот сухопутную операцию провести следовало силами афро-американцев.
Разумеется, на сам островок, кишащий головорезами, соваться не требовалось, достаточно было и морской блокады - ведь бронзовые пушченки на фелюгах разбойников не могли доплюнуть ядра даже до половины той дистанции, с которой в целях тренировки канониров велся огонь с броненосцев.
Первым местом высадки штурмового батальона выбран был архипелаг Ламу, как самый северный на интересующем нас побережье. Небольшой форт Сиу практического сопротивления не оказал, выкинув белый флаг после единственного выстрела по воротам легкой полевой пушки. Несколько десятков арабов, составлявших гарнизон, покорно сложили свои кривые сабельки и длинноствольные фузеи и добровольно-принудительно переквалифицировались в разгружальщиков подходящих транспортов. Благо, их бывшее укрепление оказалось довольно вместительным.
Основным же силам Корпуса пришлось распределиться по более чем полу- тысячекилометровому побережью Индийского океана на территориях позднее названных Кенией и Танганьикой. Причем относительно серьезное сопротивление оказано только в четырех местах, и самое отчаянное - в Момбасе подавлено было опять же только артиллерией. Селитры для пороха хватало, и она была дешевле крови своих бойцов.
А вот что касается противника - тут уж как ему повезет, но на протяжении несколько веков их предки тоже чужую кровь дешевле воды держали. Десятку тысяч выживших тут же следовало переквалифицировать в землекопов и приступить к прокладке стальной магистрали поверх дороги, пройденной за века миллионами черных рабов из таинственного государства Ванга.
Оперируя же географией "моего" времени - через Найроби к озеру Виктории. Хотя, разумеется, в здешнем варианте честолюбие британской королевы пришлось потеснить и знаменитый водоем с не менее знаменитым водопадом получил звучное имя Изауры (увы, свистяще-шипящее "местное" название оказалось просто не произносимо).
Военнопленным правоверным было разъяснено, что на данный момент Аллах повернулся задом к ним и уповать нынче больше следует на кайло и тачку - поскольку путь к свободе теперь лежит только через честный труд. Но мы не звери - обряды культа соблюдать разрешим (при соблюдении молящимися норм выработки). От бдительного ока ВОХРы, состоявшей из бывших рабов, скрыться было невозможно и скоро всем стало понятно - сделаешь раньше - раньше дома будешь. Потому и "Пятилетка в четыре года!" - лозунг стал реальный и плевать что дорогу класть по джунглям да саваннам, главное, чтоб пайка нормальной была.
Потому и до Найроби стальная колея дошла всего через пару лет, когда на севере территории, не уступавшей размерами Франции, в районе озера Туркана, еще завершались зачистки последних суданских работорговцев.
Сама процедура смены государственного строя этого экваториального ареала оказалась сравнительно не дорогостоящей. Стрелять приходилось мало - местные племена относились к черным "оккупантам" комплиментарно, быстро уяснив, что не делая зла, не получишь его и взамен. Тут оказывается незадолго до того пара немецких проповедников прошлась - спасибо им, разъяснили неразумным аборигенам суть христианства лютеранского толка. Правда государственной религией объявлена была "завоевателями" его другая ветвь - сопредельная Эфиопия ведь была православной и черные миссионеры, приглашенные оттуда, оказались более доходчивы. А прусским разведчикам, увы, только облизнуться осталось - ведь единого Германского государства еще не существовало, а кто опоздал - тот не успел. Придется Фатерлянду перебиться без колоний.
Скромный "ВЯК!", правда, раздался из Лондона. Оказывается, еще в двадцатые годы кто-то из местных шахов подписался на протекторат Британии, но другой шах с того же Занзибара послал на прозападно настроенного ослушника флот, и бравые Томми защищать рвущегося к свету цивилизации не стали. Мол, мы вмешиваемся только там, где прибыли побольше, а расходы поменьше. Но если Соединенное Королевство все же настаивает на том, что по его попустительству на подконтрольной ей территории проистекала работорговля повлекшая пленение бабушки Изауры, то следующим объектом нападения межнациональных сил будет государство - пособник. Техника десантирования на необорудованное побережье уже отработана. Разумеется, в ответ сразу же последовало "СОРРИ! МИСТЕЙКС!!!"
Для материковой Танганьики, по площади даже превосходившей Кению, трудозатрат потребовалось еще меньше. Просто приехать на место со взводом охраны, собрать с округи дюжину вождей и предложить им уже знакомое слово - "ПРОТЕКТОРАТ". После банкета все присутствующие кинулись прикладывать свои покрытые грязью большие пальцы к тексту договора. Ведь "рашн водка" оказалась позабористей того шнапса, что предлагали до того миссионеры.
А перенаселенный "нетрудовым элементом" Занзибар, лишенный веками устоявшейся подпитки, стоял уже на грани каннибализма.