*****
Звёзды… Снова звезды. Или в этом странном мире всегда ночь?.. Он посмотрел вверх. Сколько раз он видел эти самые звезды над головой, сколько раз заново соскальзывал за порог беспамятства, забываясь черным сном – и возвращаясь снова и снова, будто кто-то там, глубоко внутри, не желал сдаваться, гордясь случайной победой над страшным врагом.
Звезды покачнулись, рассыпались фонтаном холодных брызг, закачались в пьяном танце, и Ферат закрыл глаза – так было проще справиться с головокружением и сохранить остатки сил. Боль притупилась, отступила на второй план. Однако едва сознание прояснялось настолько, чтобы искать выход из этой безнадежной ситуации, как она торопилась вернуться, и тогда снова принималось дергать каждым нервом изломанное тело и гореть огнем спина. Зверь умирал уже четвертые сутки – все же ощущение времени у него еще сохранялось – умирал и никак не мог сделать последний вздох и уйти по Дороге из тумана, туда, где больше не будет тревог и боев. Неясное чувство снова и снова заставляло оборотня открывать глаза, глядя на яркие точки на темном небе, а потом пытаться встать. Лапы не держали его, дрожа и подламываясь, и он снова падал, закрывая глаза, чтобы спустя короткое время снова бросить взгляд на чужие звезды…
В один из таких моментов неожиданный порыв ветра едва не сбросил Ферата с обрыва. Кот слабо шевельнул лапами – и крепкая маленькая рука ухватила его за загривок. Ухватила, встряхнула…
-Посмотри на меня! – И – приказом: - НЕМЕДЛЕННО!
Ферат хотел отодвинуться - и не смог. От усталости и потери крови сознания оборотня путались, сохраняя необъяснимую твердую уверенность, что сдаваться нельзя... но он слишком устал. Устал настолько, что не хотелось двигаться, не хотелось думать, не хотелось рваться и даже звать. Измотанное тело умоляло и требовало хоть минутку отдыха!
"Хоть одну минутку - а там пусть будет, что будет. Надо только отдохнуть… Совсем немножечко… Чуть-чуть…Надо отдохнуть…"
Ему давно (давно?) хотелось только спать, и он, видимо, даже задремал, а этот голос, несомненно, приснился – какое-то из сознаний страстно желало услышать именно этот голос… а для чего – он уже и не помнил. Рука… да и встряхивание… все это приснилось… наверное. Да и, в конце концов, не все ли равно, раз это – просто хороший сон… долгожданный отдых от боли. Просто сон...
-Посмотри на меня! – снова прозвучал невозможный на этой скале, срывающийся от волнения мальчишеский голос. – Ферат, ну, пожалуйста!
Оборотень заставил себя открыть глаза.
-"Леда…"
Алед улыбнулся, хотя глаза подозрительно блестели.
-Это я. Но ты… Ферат… твой зверь скоро умрет. А ты… ты-человек! должен остаться с нами.
-"Я не могу…" - голос подвел, сорвавшись на хрип, Алед коротко всхлипнул. Оборотень хотел поднять руку (или еще кошачью лапу?), стереть со щеки братишки первые слезинки, которые тот не сумел сдержать – но тело уже не слушалось. – "Леда… меня скоро не станет. А ты уходи, возвращайся домой… Уходи. Не знаю, почему эта скала все еще на месте, но… чувствую, это ненадолго… Ты… уходи, пока еще что-нибудь… не случилось…"
-Молчи! – стоя на коленях, Алед обнял зверя, и Ферат почувствовал, что тот весь дрожит. – Не трать понапрасну силы, лучше попробуй… ведь еще можно! Ты же оборотень! Ты рафх, пусть даже всего наполовину! Но ты же и наполовину человек! Перекинься, слышишь? Зверь скоро… уйдет, Белая Дорога совсем близко… но тебе не стоит идти вместе с ним…
-"Я уже пробовал, - тихо шепнул Ферат. – Поверь… мне, я старался… Не могу. Сил не хватает, а зверь… он всегда был сильнее меня… Я уже вижу Дорогу…"
-Ты сможешь… - тихо повторял Алед, поглаживая зверя по слипшейся от крови шерсти, - ты сможешь… попробуй еще раз, ты сможешь…
Кошачья лапа медленно потянулась вперед – и упала.
Вечные темно-серые сумерки начинали светлеть, звезды поблекли. Ферат смотрел вверх, на зарево над горами, и далекие огненные вспышки не нравились запертому в чужом мире умирающему коту. Он понимал: то время звало эти скалы назад, и уже начинало набирать обороты гигантское колесо, грозя очень скоро превратить неспешное и пока не заметное движение в смертельную спираль, сжигавшую по пути все, что не принадлежало тому времени…
Ферат посмотрел на Аледа.
-"У…уходи… - с трудом выговорил он. – Ско… скоро скала… уйдет…"
-"Перекинься"! – не слушая, умоляюще шептал мальчишка. - "Перекинься" – и я уведу тебя отсюда до того, как эта скала разгонится так, что невозможно будет шевельнуться! Ты думаешь, я не понимаю? Не вижу? Я все понял уже давно. Правда, непонятно, почему скала не "ушла" до сих пор – но это и не важно. Важно то, что теперь она разгонится гораздо быстрее, чем если бы начала движение уже давно… Ну же! Ты сумеешь! Кот почти мертв, ты знаешь это лучше меня! Ферат! Ну, я прошу тебя!
-"Я…"
-Ферат! Учти, что моя смерть будет на твоей совести, потому что без тебя я не сдвинусь с места!
Ферат только закрыл глаза.
-«А ведь и правда с места не сойдет! Он упертый… как мама, как Ано…Надо, надо встать. Надо… оставить кота – чтобы выжил человек. Это, наверное, и есть принцип наименьшего зла, принцип наименьшей жертвы. Только он у каждого – свой… Как и цена этой самой меньшей жертвы…»
-Ферат!.. - В голосе Аледа отчетливо прозвучали слезы. – Ферат, время уходит! Пожалуйста!..
-«Прости меня…» - Ферат в последний раз коснулся своего умирающего зверя...
Алед не отрываясь смотрел на кота, а в голове билось одно и то же: «…я не брошу тебя… "перекинься", прошу тебя… "перекинься", ты же можешь!»
Кот дышал все реже и уже не шевелился, даже лапы больше не подергивались. Вздох… еще один… и еще… (шерсть медленно «растворяется», исчезает, обнажая изломанную, обожженную человеческую плоть). И с последним вздохом кот исчез навсегда. Перед Аледом лицом вниз лежал Ферат, и его окровавленная спина вздрагивала.
-Всё хорошо, - Алед осторожно коснулся волос брата. – Все в порядке. Теперь мы уйдем отсюда…
-Я больше не рафх, - не поднимая головы, бросил Ферат. – А "сквозь время" умели ходить только они, только котом я мог ходить по времени, человеком – нет. Вместе с моим зверем умер и я сам – потому что мне никогда не уйти с этой проклятой скалы. Никогда, ты понимаешь?! – он резко обернулся к маленькому Повелителю Времени и тот невольно отшатнулся – такой нечеловеческой болью горели звериные глаза Ферата.
-Успокойся, – тихо сказал Алед, не решаясь коснуться Ферата. – Ты больше не оборотень, но ты все еще рафх! В тебе их кровь! Ты самый сильный из нас всех! Забудь все и всех, забудь потерю трансформера, забудь саму боль – вставай! И я…
Ферат только мотнул головой, отчаянно сдерживая слезы.
«Не взвыть в голос! Нельзя… нельзя, не сейчас…»
Камни покачнулись, кинувшись в залитое слезами лицо, сумерки чужого мира сменились ослепительной белой вспышкой - и стало темно.
-Ферат!
Алед с трудом перевернул тяжелое тело. И понял, что идти своими ногами Ферат не сможет при всем желании, даже если очнется.
Алед посмотрел вверх. Огненная заря вставала над горами. Понимался ветер, грозивший скоро перерасти в ураган. Мальчишка посмотрел на собственные руки, потом снова вверх.
-Прости меня, чужая скала, - одними губами проговорил он. – У меня просто нет другого выхода.
Лицо Повелителя Времени стало совсем белым. Он закрыл глаза – и решительно произнес первый приказ… Вопреки воле "обратного времени" он должен был сначала вернуться назад, в родное время – а уже потом все то же "обратное время" вернёт скалу туда, где и "в когда" ей и надлежало быть. Вот только пересиливать стремительный бег "обратного времени" Аледу еще не приходилось…
*****
Таэра очнулась рывком. Собственно, она все осознавала и чувствовала и раньше, но как-то смутно, словно в липком, тягучем сне, остатки которого никак не скинуть. И только одна-единственная мысль не давала покоя, накрепко засев в затуманенном мозгу: Мигран! Как он там? О себе она не задумалась, с первой минуты поняв, что попала в западню крепко, обеими ногами и руками… Впрочем, правой больше нет. Но это значит – нет Номиса! И как воспринял Мигран такую ошибку подруги?! Слов нет, в том, что случилось, была немалая доля ее вины… но выкручиваться теперь придется самой. Савариши, когда хотели, могли не оставлять следов и… О дальнейшем думать не хотелось. Как не хотелось и открывать глаз. Что им надо, понятно: Антрацитовая Чаша. Непонятно, зачем, да это и не важно. Плохо только, что под удар она, Таэра, богиня Ненависти! пусть и невольно, но подставила всех… От потери крови кружилась голова, не давая сосредоточиться, но неясное чувство будоражило, упрямо заставляя выстраивать ускользающие мысли в более-менее стройную линию.
Спустя какое-то время она поняла, что за чувство заставило ее очнуться: чувство ужасной потери. Даже не потери – страшного выбора.
-«Принцип наименьшего зла, никак не меньше… Кто? Кто же?!»
И почти немедленно едва слышный тоскливый вой разъяснил если и не всё, то очень многое: что-то страшное случилось с одним из оборотней, что-то непоправимое и… Такой взрыв горя и бессильной боли мог испытать только зверь, обладающий помимо звериных эмоций, способных захлестнуть с головой, еще и человеческим сознанием. Но взрыв такой необузданной силы отчаяния и тоски мог означать только… потерю одной из ипостасей!..
-Ферат… - помимо воли шепнули белые губы. Только он, своенравный, сильный, гордый, решительный и независимый, бешеный оборотень с Силой Ненависти в крови, оказавшись в безвыходном положении, мог ввязаться в безнадежный бой и обязательно победить, пусть даже и такой страшной ценой. Единственный, кто при всех своих талантах и прямо-таки запредельном даре притягивать неприятности и всякого рода «скользкие» ситуации уже был загнан в угол, из которого не было иного выхода, кроме как напасть первым. Кинуться в бой или вызвать савариша-тюремщика на поединок - и сражаться в полную силу, не думая о себе, не дрогнув при виде трансформера врага (а Таэра прекрасно знала, КЕМ становятся савариши, когда "перекидываются"!), даже осознавая, что при таком раскладе бой заведомо проигран. Наверное, из всех ее сыновей только Ферат не мог отступить, даже если и была такая возможность. Потому что гордость адепта Храма Ненависти не позволяла повернуть назад, оставляя поле боя за противником, потому что… потому что она сама учила их всех именно так!.. Ферат не отступал НИКОГДА, будь то учебный поединок под присмотром наставников или смертельный бой, когда из двоих уходит только один. Оборотень просто не умел уходить от боя, не понимая разницы между отступлением и бегством. Политиком он был никудышным, дипломатические переговоры – не его конёк…
Тревога не отпускала, сомнения в том, что домыслы верны, таяли. Привычно заставив себя успокоиться и не обращать внимания на раны, забывая, что она сама в плену, что потерян Номис, что почти не осталось сил и Силы, которые стремительно уходили вместе с кровью, Таэра, богиня Ненависти, сейчас думала только о попавшем в смертельный капкан Ферате.
Кто ты теперь? Кого ты потерял в бою с драконом?..
Когда появились савариши, она "закрылась", мгновенно поняв, что нужно вырваться отсюда с первой попытки – если попытка сорвется, второго шанса не будет. Единственная надежда – на фактор внезапности. Сейчас савариши торжествуют, уверенные, что она не слишком опасна в силу большой потери крови, утраты меча, обрыва большинства "связок"… Пусть побудут еще немного в этом приятном заблуждении!
-Поднимите ее! – приказали откуда-то из-за головы. Таэра попробовала повернуться на голос, но ее уже схватили за плечи, рывком вздергивая на ноги.
-Что еще у тебя в запасе? – резко потребовал савариш, все еще стоя у нее за спиной.
Таэра промолчала. Пусть немного позлится! Хотя он уже и сейчас едва сдерживается, по голосу слышно.
-Отвечать надо, пока по-хорошему спрашивают! – не отпуская плеча, ее подтолкнули в спину, едва снова не сбив с ног. Вскипев, богиня Ненависти молча стремительно развернулась, мимоходом выворачивая державшую ее за плечо руку (савариш, взвыв, отшатнулся к стене) – и неожиданно резко выбросила раскрытую левую ладонь в направлении голоса. Словно птицу на волю выпустила.
Неопалимая купина, подарок лангирнов и мира Йегнор*, мгновенно одела прятавшуюся в тени сутулую фигуру темно-красным с чернотой, злым одеянием, охватив ее всю, с головы до ног со множеством пальцев. Короткий дикий вопль, перешедший в долгий вой, горящая фигура заметалась, натыкаясь на стены, пытаясь вырваться из гибельных объятий Ушедших*, но Огнь* держал крепко и легко гасил слабые попытки спастись. Несколько минут – и все было кончено. Магией савариш не сумел воспользоваться, перекинуться не получилось, а его собратья, опешив, даже не попытались помочь ему.
---------------------------------------------
* События романа «Храм»
-------------------------------------------------------
Таэра холодно проследила за короткой агонией своего пленителя и все так же молча прислонилась плечом к стене.
-«Не ту ты ей руку отрубил!» – отчетливо уловила она злую мысль одного из подчиненных погибшего командира и улыбнулась. Одними губами, чуть-чуть…
-«У меня не было времени на раздумье!» - немедленно огрызнулся его напарник.
-Тебе бы следовало поберечь Силу, девочка, – ее и так осталось немного! – посоветовал савариш. – А такие фокусы, как правило, отнимают немало сил!
Кто именно так озаботился состоянием пленницы, Таэра не заметила, да это было и неважно. Плохо только, что они правы - Огнь сработал только от ярости и… ненависти (а как же иначе?!), но на повторный подвиг Силы едва ли хватит. Но есть ведь и другие «фокусы»!
Она сделала вид, что пошатнулась и слегка взмахнула уцелевшей рукой, не выпуская, впрочем, Огнь. Савариши, еле слышно шурша одеждами, шарахнулись прочь от нее, прижимаясь к стенам. Таэра усмехнулась.
-Неужели вы меня боитесь? – пропела она. – Неужели же правда? И чего вы хотите от меня?
-Ты сама прекрасно знаешь ответ, - угрюмо сказал один из ее тюремщиков. – И мне не хочется повторяться. К тому же не думаю, что твой ответ удивит нас больше, чем упрямство твоих мальчишек!
-Ты прав, ответ вас не удивит, - спокойно согласилась Таэра. – Но по поводу мальчишек мы можем и поговорить. Что вы с ними сделали?
-Пока ничего… к сожалению, - отозвался савариш.
-Ты врёшь, - спокойно сказала богиня Ненависти. И, не вступая в дальнейшие переговоры, отшатнулась к стене, мгновенно слившись с ней.
"Не знали об этой моей способности?! Получайте! И что дальше делать будете?.. Впрочем, кажется, с "тенями" вы уже сталкивались. Но посмотрим!"
Это свойство оуитов она не использовала очень давно. В последний раз это было, кажется, при «посещении» Храма Тысячи Жизней много-много лет назад. Тогда Храм был закрыт, но ее очень интересовала судьба четок Ирлэя, погибшего во время первой Войны Богов, а узнать это можно было только в Храме, взглянув на барельеф одной из дверей… Но если тогда заклятье «хамелеона» далось легко, то сейчас оно же давалось с огромным трудом. Она некстати вспомнила, что этой черте оуитов ее обучил когда-то давно родной отец Ано. И он говорил, что если для него самого и для Анимара создать "тень" – пустяк, то от нее это потребует немалых усилий, потому что, не считая, отвода глаз нужно было еще и сдерживать абсолютно все до единой мысли и эмоции, что бы ни творилось вокруг. Иначе – нет "тени" и она перед противником – как на ладони, да к тому же – обессиленная… Ох, не к добру вспомнилось! Куда там дальше силы-то терять, и так только минимум и остался! Только чтоб на ногах стоять да кое-как двигаться! Но другого выхода нет… Вообще нет выхода, одни голые стены вокруг. И пустоты не нащупать, словно все пространство за этими стенами занимает сплошной камень. Но такого быть не может в принципе.
"Не иначе, глушат магию… по крайней мере, пробуют. Но ладно. Плохо только, что, похоже, вся эта комната "глухая" – никого не слышно!.. Ну, чего вы стоИте-то?!..
И в самом деле, почему они стоят? Чего ждут?! Устала я с вами, очень устала, а потерять "тень" не могу, не имею права! Ну, идите же, над вами еще командиры есть, вы обязаны им сообщить о том, что здесь произошло и о том, что пленница исчезла, хотя еще и не сбежала…
Соберись! Тебе никто не поможет – слишком внезапно произошло нападение! Даже Ламае нужно время, чтобы добраться сюда… Держись! Где твоя Ненависть, Богиня?!!"
Она слегка расслабилась. Удалось разобрать, что саваришей оказалось не девять, как показалось поначалу – одиннадцать! То есть, с погибшим командиром… Дюжина? Странно. Прежде «боевое звено» этих тварей всегда составляла Десятка! Десять – магическое, "сильное" число! Именно столько пальцев было у Того, Кто Пришел Первым! Дюжина же считалась «прОклятым звеном», Дюжину составляли те, кто выжил и не смог отомстить после гибели Десятки. Значит, эти – "отростки"? Те, кто остался… Хотят хоть немного загладить ту давнюю вину, после которой каждый их них и стал "отростком"?..
В голове шумело. Таэра чувствовала, как неотвратимо приближается та роковая минута, когда она не сможет больше удерживать "тень!", приоткроется и… Что будет потом, думать не хотелось. В конце концов, пока в ее ладони горит неопалимая купина, негасимый Огнь, она не безоружна. Но тишь, окружавшая ее, наводила на серьезные сомнения в том, что удастся вырваться из этого временнОго капкана… Да и Огнь требует подпитки – силовой, а сил почти не оставалось. Ладно. Будем бить их поодиночке – благо, увидеть "тень" они не могут! Что ж, это может быть выходом! Даже несмотря на то, что, по словам все того же Раэли, с оуитами они дело уже имели.
Но Таэра недооценила врагов. А может, давала знать о себе медленно, но верно подступающая слабость, которую до поры удавалось приглушить. Размышляя и старательно глуша мысли, она наблюдала за врагами. Один из них двинулся вдоль стены к… выходу, наверное, но плетью хлестнул приказ того, кто занял место командира после бесславного конца последнего:
-Не двигаться! Стоять на месте!
-Но…
-Здесь она, - ухмыльнулся савариш. – И устаёт, кровь-то никто не остановил! А сама себя лечить права не имеет. Так что ждите. Надолго ее не хватит…
Таэра и сама это понимала. И понимала, что просто стоять и ждать не известно чего теперь смерти подобно! Едва ли они настолько глупы, что не понимают: загнанная в угол, багона* становится опаснее разъяренного морхонта**! Но и ей надо быть собраннее, не обращая внимания на мелкие внешние помехи типа потери крови.
Это не упражнение на внимательность в твоем Храме! Это – тот же самый бой, только психологический.
Ладно. Хватит думать. А то того и гляди, "тень" потеряешь!
*Багона – водоплавающий зверек не больше ладони длиной. Легко приручается и очень привязывается к хозяину, однако обладает довольно непостоянным характером, удерживать его силой – напрасный труд. Багоны хорошо плавают, могут подолгу задерживать дыхание и не выносят засухи.
**Морхонт – одна из Тварей Зеленой Бездны, кровожадный хищник, абсолютно не поддающийся дрессировке и только признающий главенство более сильного. При этом, признав вожака, хранят ему своеобразную верность, не пытаясь силой занять его место.
Она неслышно двинулась к ближайшему саваришу, который, как и все они, усердно таращился в пространство.
Прыжок, короткий удар - и вот уже еще один живой факел покатился по каменному полу темницы. Таэра отскочила в сторону, но и новоявленный командир не дремал.
-Окружайте ее! - крикнул он с рычанием в голосе. – Окружайте со всех сторон! И бейте! Бейте!
-Но она…
-Стены бейте! – в бешенстве зарычал командир, видя, как еще один «факел» слепо метнулся из стороны в сторону, натыкаясь на стены и собратьев, инстинктивно шарахавшихся прочь. – Бейте же! Не жалейте клинки! И чтоб ни одного «чистого» участка не осталось!
Таэра замерла. По всем правилам боя с превосходящими силами противника сейчас самым разумным было незаметно «испариться», уходя от этой неравной драки, но… Но уходить было некуда. Пройти сквозь эту, именно эту стену оказалось невозможно – все ее попытки оканчивались ничем: стена просто не "пропускала" ее. Так, словно она, богиня Ненависти, была обыкновенным смертным из плоти и крови без малейших задатков магической Силы! Под ладонью - только странный, чуть теплый, шершавый камень. Если бы она видела цвет – то сказала бы, что камень темно-серый, как… как стены «темной комнаты» в Храме Ненависти! И пустота, глухая, мертвая пустота, словно в полосе абсолютного Ничто! Словно в Безвременье, где нет НИЧЕГО!
Клинки хлестали камень. Не раздумывая, не жалея, не щадя себя, били, звеня от напряжения, а савариши с каждым ударом все больше распалялись, шаря глазами по сторонам и все крепче смыкая кольцо. Некоторые с трудом удерживали в себе зверя, несколько раз на звон и лязг эхом наслаивались тяжелые звучные шлепки – драконьи хвосты принимались хлестать камни еще до того, как зверь окончательно получал свободу.
-Людьми! – острее клинка хлестнул новый приказ. – Людьми!! Она живой нужна! Зверей держать!
"Совсем скверно. Нужна живой – значит, не даваться ни в коем случае!!"
Таэра сжалась, изо всех сил натягивая "тень". Несколько раз уже пришлось просто прыгать через клинки. В принципе, детская забава, малыши так через палки прыгают… Но в руках у саваришей отнюдь не безобидные деревяшки и даже не учебное тупое оружие - прекрасные боевые клинки, словно выкованные руками Геранта или даже Соара. И бьют они, не играя… В последний раз пять клинков ударили одновременно на расстоянии пальца друг от друга и почти впритирку к ее здоровой руке. Она легко перепрыгнула через все пять, только каким-то чудом не налетев на стоявшего немного в стороне командира. Оттолкнулась рукой от стены, в последний момент перейдя в "атмосферу", последнее доступное ей состояние.
Последний козырь, как сказали бы смертные. Туза в рукаве больше нет. И если она не сможет пересилить их упорные попытки добраться до нее, Астралу конец. Восьмерка будет разбита и… Все.
"Лами, ну, где же ты?!"
Долго эта игра продолжаться не могла. Что ни говори, а командир оставшейся девятки "отростков" прав: силы таяли. В лучшие времена, Керите эта игра никогда не надоедала, прыгать через палки – да и через боевые мечи тоже - она могла бесконечно долго и без малейшего затруднения. Но сейчас каждый прыжок уже давался с трудом. Перед газами давно уже плясали отчетливые звезды – конец близок. При очередном прыжке меч савариша внезапно дернулся в сторону – и по ноге побежала тонкая струйка крови.
"Зацепил-таки, зар-раза!!.. Значит, пора. Ламая поймет. Аледа только жаль (Ферата давно не слышно, только холод…), но богиня Смерти мальчишек в плену не оставит. Вытащит, живыми или мертвыми, но наверняка вытащит.
Всё. Времени больше нет.
Первый ПРИКАЗ. Первая роковая фраза, открывающая Белую Дорогу на короткий миг – и только в одну сторону. Первый из трех приказов того единственного случая, который не будет признан самоубийством*.
Холод побежал по спине, стремительно похолодели руки…
Клинок свистнул над головой – Таэра успела пригнуться.."
*Самоубийство (собственной рукой, минуя Храм Смерти) в Астрале считается единственным проступком сродни Роковой Ошибке, которому нет прощения. Заклятье «холодной погибели» - единственное, что разрешено в самом крайнем случае, его, по крайней мере, можно понять.
-В голову не бить! – буквально взвыл командир. - Не задел?
-Нет, - уверенно отозвался обладатель шустрого клинка. – Если б задел - упала бы. Было бы слышно.
"Не слышно, а видно, умник!.."
Второй ПРИКАЗ. Таэра невольно вздрогнула, когда холод потихоньку подполз по животу к ногам, обнял их, сначала ласково, потом все сильнее... Страха не было. Просто – так надо. Надо только так. В плен нельзя, Номиса нет, а Огнь… что Огнь? Без сил физических он – почти ничто, так, факел…"
Потеря крови достигла критической стадии. Богиню Ненависти (насмешка!) шатнуло, "тень" на миг сползла, открывая белое лицо с распахнутыми серыми невидящими глазами.
-Вот она! - вскрикнул кто-то.
-Перебьёшься! - Таэра, снова озлившись, рывком ушла в тень. От "атмосферы" пришлось отказаться еще раньше – не по силам оказалось держать еще и ее.
-Бить, не переставая бить! – взвизгнул командир. – Она в "холод" уходит, не переставать! Оттуда не достанем!..
-И правда, оттуда только я и достану, - прозвучал невозможный насмешливый голос. – И то – если захочу.
Ламая ворвалась в круг саваришей сверкающим белоснежным вихрем, верная рапира плясала в тонких сильных пальцах – но даже такой красивый, желанный Танец Смерти не получился - слишком мало времени занял этот… бой? Или теперь уже бойня?
-Одного оставь… - Таэра упала на колени, скидывая "тень". – Вон того, самого осторожного… - и указала на командира.
-Ты почему купиной не воспользовалась? – немедленно напустилась на нее Ламая, оглушая не успевшего ничего понять пленного командира "отростков".
Вместо ответа Таэра раскрыла единственную свою ладонь – но только крохотный бледный язычок робко показался из-под грязной от крови кожи.
-Сил нет – нет и Огня, - понимающе кивнула подруга. - Но это поправимо. Пошли отсюда. Их гораздо больше, чем ты думала, сюда могут скоро придти… Сама сможешь?
-Не… думаю, - Таэра оперлась руками о пол.
-Не "перекидывайся"! – торопливо воскликнула Ламая.
-И не получится, - выдохнула подруга. – Я пыталась. Камни тут какие-то странные, теплые, пустые и… глухие. И трансформу держат получше любых сетей, но – только мою, сами-то они запросто могли "перекинуться", но этот вот… - она кивнула на пленного, - все рычал на них, чтоб зверей своих не выпускали…
-Хватит болтать, - прервала Ламая. – Это от потрясения, что ли, на тебя разговорчивость такая напала? Пошли.
-Я…
-Отсюда я тебя вытащу, - снова не дала договорить подруга, - а там тебя Кессэй ждёт не дождется… На руках бы понес, если б руки были! Даже Храм бросил, а там и так все на взводе, не понимают, что с твоим Алтарем творится, да куда обожаемая савора запропала…
Она ловко накинула на Таэру сферу Кольца – и та немедленно «отключилась», как сказали бы смертные, уйдя в спасительный обморок и едва успев отменить ПРИКАЗЫ «холодной погибели».
ПРОДОЛЖЕНИЕ СЛЕДУЕТ