*****
-Ты так и не изменил решения, мальчик? – прозвучал успевший стать ненавистным, мягкий голос. – Все еще упрямишься? Впустую это, поверь мне!
Ферат рывком перевернулся, приподнимаясь на четвереньки и наполовину трансформируясь. Так, чтобы иметь возможность говорить, но сохраняя при этом звериные когти, зубы и обостренное чувство опасности.
-Нет, не изменил! - прорычал он. – Не изменил и не изменю! Все твои уговоры бессмысленны. Чего вы вообще добиваетесь? Чашу я вам отдать не могу, даже если бы вдруг сошел с ума и захотел это сделать!
-Жаль, - невозмутимо заметил савариш, появляясь перед пленником. Ферат, в отличие от Аледа, быстро вспомнил название этих странных существ. Но, не вспомнив о них ничего конкретного, кроме собственно названия расы, он изначально не верил ни единому их слову. Хватало одного того, что его утащили силой, воспользовавшись подлым ударом Трекотов (вырвать к Юхнису с корнем эти дурацкие цветы!!), да еще очень быстро добавилось осознания полного бессилия перед похитителями. Анимар как-то вскользь упомянул, что ровные спокойные голоса бывают либо у героев, осознающих собственную силу, либо у предателей и мерзавцев, не имеющих в запасе ничего, кроме обмана и этих голосов как средства достижения цели. И Ферат хорошо запомнил эти слова выходца Храма Мудрости!
А савариши… Героями они быть однозначно не могут! Слишком мягкие голоса, слишком вежливая речь… и слишком зловещий вид, когда они соизволяют показаться на глаза. Да еще АлЕд – а одно его пленение может перевернуть весь Астрал. Повелитель Времени, еще не полностью осознавший собственную Силу - в плену у чужаков!.. Но пока это только большая беда. Катастрофой она станет тогда, когда они все-таки "сломают" упрямого мальчишку, переделают под себя, заставят думать и поступать по своему… Нет, этого не должно произойти! Таэра не допустит. Да и Алед не так уж слаб и беззащитен, как может показаться постороннему взгляду!
-Может, довольно на сегодня гордого молчания? – все так же вежливо спросил савариш. – Мне надоедает смотреть на тебя просто так, натыкаясь на холод презрения. Я ведь тебе не враг и никому не желаю зла! И потом, находясь в трансформе наполовину, ты наносишь непоправимый вред своему здоровью! Ты разве не знаешь, что такие изменения могут стать необратимыми? Выбери один облик! Не надо останавливаться на полпути! Хуже этого ничего быть не может, поверь мне!..
-С чего вдруг такая забота? – ощерилась звериная пасть. - Или Ано успел пообещать вам веселую жизнь в том случае, если это произойдет?
Савариш слегка вздрогнул, и Ферат с удовлетворением понял, что нанесенный по одному наитию удар достиг цели. Наверняка он этого не знал, да и не мог знать, только на несколько мгновений и мельком ощутив Анимара, но его оборотень знал слишком хорошо: иного характера разговор оуита с саваришами носить просто не мог!
-Он этого не сказал, - качнул головой савариш. – Он слишком умен, а к чему рисковать твоей жизнью, грубостью провоцируя нас на применение Силы по отношению к тебе?
-А как же Алед? – рыкнул оборотень, не спеша внять доброму совету и принять один облик. – Он вам нужен больше, чем я! Вы его держите взаперти и надеетесь, что он "сломается" в силу невеликого возраста. И как? Многого вам удалось добиться от ребенка?
-Вообще-то тебя это не касается, - савариш оставался все так же невозмутим, но Ферат уловил, что этого спокойствия в нем осталось немного. Очевидно, вопросы попадали в цель: Аледа "сломать" пока не удалось. Вот только надолго ли его хватит…
-Не касается, – огласился оборотень. – Тогда разговор окончен. Ответ на свой вопрос ты получил несколько минут назад, и я не понимаю, почему ты все еще здесь.
-Мне жаль тебя, - с нескрываемой грустью проговорил савариш. – Ты губишь себя, по-прежнему оставаясь в этом диком облике.
-Значит, палки вам, собакам, не избежать! – весело оскалилось сидевшее перед тюремщиком чудовище. Ферат очень кстати вспомнил один из смертных миров, в котором он "кормил" свою звериную ипостась, хотя так до сих пор и не понял, почему встреченный мужчина с топором на плече принял его за собаку… Но это не имело значения: дурацкая фраза растерянного и испуганного смертного сейчас пришлась как раз к месту.
Савариш внимательно посмотрел на пленника и невольно содрогнулся. Противоестественная мешанина зверя и человека - зрелище поистине дикое! Обросший звериной шерстью мускулистый человеческий торс, перевитые жгутами мышц сильные длинные руки, оканчивающиеся звериными когтями более чем внушительных размеров; наполовину человеческая, но «украшенная» звериной пастью голова на человеческих плечах, сильные ноги со звериными когтистыми ступнями… И горящие звериной яростью человеческие глаза, глубоко утонувшие в «обдерганной» шерсти на заросшем лице…
Встретившись взглядом с этими глазами, савариш содрогнулся во второй раз и поспешил отвернуться.
-Может быть, мы попробуем договориться по-хорошему? – мурлыкнул оборотень, неслышно поднимаясь на ноги и выпрямляясь во весь рост. – Может, это будет лучше, чем дождаться Ано или Таэру?
-Не думаю, что с тобой мне удастся достигнуть компромисса, - не оборачиваясь, отозвался савариш. Он слышал слабый шорох за спиной и был готов к тому, что пленник бросится на него. Он даже ждал этого броска, ждал тяжести на своих плечах, усиленной инерцией короткого разбега мощного тела, но оборотень осторожно обошел замершего тюремщика сбоку и заглянул ему в лицо. Тот, вздрогнув, невольно отшатнулся, рефлекторно выпрямляясь в полный рост, распрямляя сутулую спину, кожа резко обтянула костистый череп, который на глазах начал вытягиваться… но савариш все же взял себя руки, прерывая начавшуюся было трансформацию. И шатнулся в сторону, тяжело дыша. Ферат зло оскалился, глаза ярко вспыхнули торжеством.
-Так я и знал! – прорычал он. – Я был в этом почти уверен! Ты не выпустил своего зверя, загнал обратно в глубину, и я видел, каких усилий тебе это стоило! Ты вообще постараешься никогда больше не выпустить его… если тебе хватит на это сил! Никогда - потому что до паники боишься его! Боишься его силы и ярости, тебе страшно от одного того, что он – зверь, хотя он – это тоже ты, и все потому, что из вас двоих он - доминант, а ты – трансформа. Потому что он всегда был первым, а ты – только тенью, которая до недавнего времени появлялась лишь тогда, когда он давал тебе волю!
Савариш мельком взглянул на разгоряченного пленника и снова отвернулся. Сейчас он казался зверем в большей мере, чем если бы окончательно "перекинулся", упав на четыре лапы. Ведь даже звери знают, что такое жалость, а вот оборотням это чувство дается с огромным трудом. Попадая в плен, они забывают о нем окончательно – это савариш знал по себе, и потому пока молчал, силой удерживая внутри себя зверя.
-Но для того, что вы задумали, вам необходимо было оставаться в… почти человеческом облике! - оборотень был беспощаден и останавливаться не собирался. - Зверь дал вам волю – и проиграл, потому что ни ты, ни другие твои сородичи выпускать его больше не собираетесь. Потому что вы, хотя и имеете трансформу, но подчинить себе своего зверя до конца не могли и не сможете. Потому что понимаете: выпусти его сейчас – и снова подняться на две конечности никому из вас, скорее всего не удастся. Зверь слишком долго пребывал в заточении, он соскучился по воле, а вам он не доверяет в той же мере, что и вы ему. Я прав, не так ли? Потому вы и боитесь нас, ведь мы прекрасно ладим со своими зверями, мы – напарники и полностью доверяем друг другу. Ведь и сейчас ты боишься меня!.. Ты…
-Замолчи!! – зашипел савариш. Зверь внутри брыкался уже с такой силой, что удерживать его становилось все труднее, и савариш уже знал: долго терпеть этот издевательский тон "низшего существа" зверь не захочет и не будет. – Ты многого не видишь! Замолчи, потому что еще немного – и мне не удастся удержать его!
-Так чего тебе бояться? – оборотень встряхнулся, падая на звериные лапы и мгновенно одеваясь мягкой короткой шерстью и продолжая уже мысленно. - "Давай! Отпусти его, дай ему волю! Заодно проверим, так ли вы страшны в бою, и стОите ли вы того, чтобы владеть Антрацитовой Чашей, которая не признает слабых!"
Добивая и без того взбешенного врага, он, танцуя, завертелся на месте, повернувшись задом, покрутил хвостом, потом опрокинулся на спину, открывая медленно наливавшимся кровью глазам пушистый и мягкий, беззащитный живот… И савариш не выдержал, точнее – не выдержал его зверь. И рванулся наружу, к нахальному противнику – дотянуться, добраться до горла, убить, уничтожить, не простив насмешек!
С отчетливым, хотя и очень тихим треском лопалась кожа на руках и шее, череп вытягивался, трескаясь устрашающих размеров пастью с тем же набором зубов, которым пугал савариш в… двуногом облике, с громким хлопком из приподнявшихся лопаток выстрелили большие перепончатые крылья... Все тело савариша, стремительно покрывающегося крупной чешуей, изогнулось, словно трансформа причиняла ему сильную боль, огромная голова запрокинулась, из распахнувшейся пасти вырвался оглушительный рев, перешедший в протяжный вой. Каменные стены маленькой темницы, задрожав, стремительно ринулись в стороны, из-под ног вырастали острые скалы, увенчанные большими снежными шапками. Ферата швырнуло в сторону, он едва удержался на краю обрыва, отчаянно царапая когтями скользкие острые камни, машинально посмотрел вперед и верх, на врага, заранее выискивая уязвимые места, как учили в Храме Войны.
...Темное небо, серые скалы, снег под кошачьими лапами… и чудовище напротив, молотившее камни сплюснутым вертикально хвостом. И сразу все встало на свои места. Ферат отчетливо понял, что боя с этим врагом может и не получиться. Бойня - наверное, но бой с этим чудищем…
Савариши – драконы! Но не те, о которых говорится в детских сказках доброй сотни смертных миров, не довольно безобидные существа, живущие охраной несметных сокровищ, не благородные в своей силе, хотя и непонятные создания, рожденные из магии, а кровожадные чудища, не знающие жалости и снисходительности, живущие кровью и только ради нее. Эти твари опустошили не один мир, пока не вымерли сами по себе от нехватки еды или перебив друг друга в борьбе за территорию или самку… Вымерли - но не исчезли, хотя многим могло показаться, что это одно и то же. Магия может очень многое – и драконы, у которых магия текла в крови и вместо нее, сумели найти способ сохранить свой исчезающий род, не подвергаясь постоянной опасности. Драконы остались в мирах! И один из них стоял сейчас перед Фератом, который смотрел на врага, не понимая, как, по какой жестокой прихоти чужих Звезд эти твари получили трансформу – не человека, но почти?.. Ведь это ДРАКОН однажды сумел перекинуться, получив возможность выжить, и вдобавок - такой неслыханный подарок, как трансформу* двуногого существа, а не наоборот!
---------------------------------------------------------
Трансформеры носят в себе два полноценных облика и, соответственно, две полноценные сущности, сохраняя при этом суть мага. Трансформа дает магу возможность принимать свой второй облик когда угодно и на какое угодно время. Просто перекидываться умеет почти любой достаточно сильный маг, но только на ограниченное время: оставаясь в чужом облике слишком долго, маг рискует забыть себя и никогда больше не стать человеком.
Несколько долгих мгновений Ферат не мог оторвать взгляда от Дракона, и его собственный зверь вдруг показался замершему оборотню маленьким и слабым, беззащитным котенком.
На миг стало страшно. Дракон был больше киассы раза в три-четыре, хотя в настоящем бою размер далеко не всегда имел решающее значение. Ферат медленно выдохнул, постаравшись успокоиться и оценить врага с точки зрения боевых качеств.
Дракон, несомненно, любил и умел убивать, наверняка был ловок и быстр… и силен, этого не отнять! Сообразителен? Вопрос спорный, хотя савариши… гм… не-люди довольно умные. Но, хорошо умея устрашать и убивать, дракон, скорее всего, не привык, что жертва станет не просто сопротивляться и даже не просто драться, но сражаться в полную силу не на жизнь, а на смерть, потому что защищать будет не только себя… Впрочем, надеяться на это нельзя.
В бою лучше недооценить собственные силы, чем возможности врага!
Дракон снова взревел – и тяжело шагнул вперед, на ходу разворачиваясь. Взлетать он отчего-то медлил, и Ферат немного приободрился. На земле они находятся в приблизительно равном положении, но вот если дракон взлетит - бой может окончиться, не успев начаться. Дракон, судя по всему, любил не только убивать, но и мучить. Осознавая, что он гораздо больше своего врага, чудовище вознамерилось еще и поразвлечься, а потому пока оставалось на земле.
Длинный хвост взметнул снег и камни. Ферат вжался в скалу, пропуская тучу камней и льдинок над головой, и сам метнулся по колючему снегу вперед, уже разглядев слабое место чудовища: не защищенная чешуей середина живота. Были, правда, еще глаза и
крылья, но до них добраться вряд ли удастся. С ходу швырнув в него "каменной пылью!" и с содроганием увидев, как дракон играючи ушел от удара, оборотень понял, что бить надо все равно, чем и как, главное - непрерывно… Но его враг тоже не собирался стоять на месте.
Моментально прочувствовавший тактику на удивление воинственного кота, дракон быстро шагнул в сторону. Ферат успел немного притормозить, уже видя, что промахивается, но дракон передней когтистой лапой зацепил кота за густую шерсть на загривке, отправляя взвизгнувшего оборотня дальше, почти к самому обрыву. Ферат покатился по снегу, пытаясь погасить могучую инерцию броска чудовища и развернуться к врагу, но дракон снова оказался проворнее и не дал ему этого сделать. Для устрашения вполсилы дохнув вслед противнику и напрочь лишив того шерсти на спине, он сам, с поразительной для такой туши скоростью, шагнул следом за кубарем летящим по скальной площадке оборотнем с явным намерением помочь врагу благополучно скатиться вниз, в кошмарную попасть, к которой зверь так хорошо летел и заглядывая в которую, невозможно было разглядеть дно… Но Ферат, извернувшись всем телом и в кровь обдирая лапы о камни и острый лед, все-таки загасил «полет» на краю обрыва. И не давая себе ни секунды даже на то, чтобы вздохнуть, с земли бросил гибкое тело назад, навстречу дракону. Дракон, скалясь, проследил за его судорожными движениями, удостоверился, что в пропасть кот слетать не собирается и даже нападает сам, и только тогда легко поднялся в воздух. Родная стихия обняла его тело, закачала, придавая сил и снова наполняя огнем легкие – и дракон спикировал прямо на прижавшегося к скале врага, который, не отрываясь, следил за его полетом.
Он дохнул еще издалека, огромный шар рыжего пламени устремился на замершую фигурку, казавшуюся сверху еще меньше, но кот следил за врагом не напрасно и успел откатиться в сторону. Огонь ударил в скалу, камни заплакали, истекая кипящим стеклом, а дракон уже опустился на самый край пропасти, оказавшись на пути Ферата. И в его позе оборотень усмотрел свой шанс. И, не останавливаясь, ударил всем телом врага по ногам. Дракон делано вскрикнул, хлопнул крыльями и «сорвался», но падал вниз совсем недолго и тут же вернулся, а вот Ферат, не успев вовремя затормозить, едва не сорвался следом за ним по-настоящему, и теперь висел на обрыве, царапая камень задними лапами и пытаясь вырваться наверх.
Дракон некоторое время парил рядом с ним на широко распластанных крыльях, раздумывая, стоит ли продолжать этот смехотворный бой или просто помочь коту все-таки свалиться вниз, но почему-то наподдал зверю под хвост, закидывая обратно на карниз.
Ферат ударился обожженной спиной о скалу, из глаз брызнули искры, но он все же увидел, как дракон опустился на скалу и принял двуногий облик… наполовину, как и Ферат незадолго до боя.
-Может быть, достаточно? – густой глубокий голос показался оглушительным. – Ты узнал, каковы мы в бою. А ведь я еще и не начал драку! Сдайся, признай поражение – и я оставлю тебе жизнь! Тебе не одолеть меня, ты и сам это уже видишь. Таэра одержала верх над Раэли хитростью, да и он почему-то не стал выпускать зверя. Но это все равно. "Перекинься" он – и для Таэры все было бы кончено.
-Но пока все кончено для Раэли, - Ферат тоже наполовину перекинулся – надо было хоть немного перевести дух. – И бой еще не завершен. Ты еще не убил меня, хотя и мог, не спорю, но поражения я не признАю, и это ты тоже знаешь! Сдаваться – не в моих правилах!
-Ты сам хотел боя, - заметил савариш, - но ты же можешь его и завершить. Просто признай, что был неправ, вызвав меня на бой, доведя зверя до бешенства, признай, что я тебе не по силам, просто перестань сопротивляться – и я остановлю зверя.
-Остановиться, чтобы потом вы прошли по Астралу отрыто, уверившись, что мы не сумеем противостоять вам? – оскалился оборотень. - Нет. Бой продолжится до смерти одного из нас.
-Твое право. – Дракон снова поднимал голову, на глазах перекидываясь. – Но упрямцы не живут долго!
Однако Ферат не стал дожидаться конца трансформации. Он прыгнул дракону на спину, в один мах преодолев все разделявшее противников расстояние, в ход пошли зубы и когти, хрустнуло переломанное в двух местах крыло. Оборотень спрыгнул с покалеченного врага, отскочив под прикрытие скал. Дракон запоздало взмахнул лапой, пытаясь достать кота, не достал, только лишний раз потревожив крыло, взревел, и в реве его отчетливо прозвучала боль.
-Вот теперь мы сразимся на равных! – выкрикнул оборотень.
Дракон попытался взлететь, но сломанное крыло не слушалось, повиснув плетью и волочась по земле. Удержать тяжелое тело в воздухе крылья уже не могли, но сдаваться дракон тоже не собирался. И шагнул к врагу с явным намерением больше не играть и не давать поблажек. И снова Ферат не стал дожидаться врага, который еще пытался дышать огнем, но огня не было, из широких ноздрей вырывался только пар. С силой оттолкнувшись всеми четырьмя лапами и тут же плотно прижав их к телу, Ферат покатился под ноги противнику – и не остановился даже тогда, когда дракон, не сумев погасить инерцию, уже набранную для атаки, при очередном шаге наткнулся на зверя, с размаху ударившего его по ногам, наступил на него и, не удержав равновесия, тяжело грохнулся на скалу. Под его тяжестью карниз, до сих пор выдерживавший тяжесть сражающихся зверей, дрогнул и медленно начал съезжать вниз, туда, куда дракон только что обманом едва не отправил оборотня, но потом почему-то спас, а не добил.
Теперь эта же опасность грозила ему самому, но дракон не надеялся на чудо, зная, что помочь ему оборотень даже не попытается, хотя бы потому, что в руках саваришей все еще оставался Повелитель Времени. Но если драконы считали главным сохранить род, а значит – выжить самим, пусть даже и пощадив врага, то маги считали иначе. А его враг вдобавок был адептом Храма Ненависти, в котором действовал принцип наименьшего зла! И был убежден, что его жизнь стОит смерти хотя бы одного врага, потому что сейчас главным было вызволить Повелителя Времени, а цена значения не имела!
Дракон извернулся, пытаясь зацепиться за скользкий, ломающийся под его лапами край скалы, отчаянно захлопал крыльями… точнее, одним, еще целым крылом, потому что второе даже не шевельнулось, но все-таки не удержался. И, не глядя на врага, царапая скалу в безнадежной попытке хотя бы повиснуть над обрывом, ища хоть малейший выступ – "зацепиться хотя бы одним пальцем!" – и так и не найдя ее, в конце концов с ревом низринулся в пропасть.
Ферат остался лежать возле скалы, куда его отшвырнул дракон. Он смотрел вверх, на стремительно чернеющее небо, на котором высыпало множество мелких, но очень ярких звездочек – и думал только о том, что вытащить Аледа ему теперь вряд ли удастся, хотя в конце концом и удалось сбежать самому…
-"Алед…"
Звезды погасли. С гор безымянного мира хлынула чернота, утягивая бесчувственного кота в ту же самую пропасть, куда только что рухнул савариш-дракон…
ПРОДОЛЖЕНИЕ СЛЕДУЕТ