Разгул демократии 90-х ознаменовалась большим количеством неформальных митингов. На одном из них мы и познакомились - мужчина средних лет высказывал вполне разумные, здравые мысли. В то время все рассуждали открыто, обо всем, о чем до президента Горбачева предпочитали говорить только на кухне, либо с людьми близкими. Новый знакомый утверждал, что он врач - психиатр, пострадавший от рук режима, что отсидел за свои взгляды два года. После нескольких случайных встреч он предложил мне показать свою, практически, готовую, диссертацию. Я согласился и пригласил его к себе домой. Мне всегда были интересны люди со сложной судьбой.
Мужчина принес свой труд, который я стал внимательно читать. После прочитанных двух десятков страниц, мне стало очевидно, что его работа собрание экстравагантных высказываний, никак между собою не связанных. На первое же мое замечание он отреагировал взрывом такой ярости, что мне стало не по себе. Он нес сущий бред, какой только может нести психически больной человек. Находиться с ним рядом становилось опасным - чувствовалось, что после следующего замечания он просто набросится на меня. Я уже сто раз пожалел о том, что пригласил его домой. Больше, в целях безопасности, я не возражал и замечания не высказывал, а только поддакивал, пытаясь его успокоить. Пообещав встретится еще раз и прочитать вторую половину фолианта, мне с трудом удалось его выпроводить из квартиры, а спустя несколько дней, знакомый врач, лечивший его, сообщил, что у него тяжелая форма шизофрении и что он не сидел за свои убеждения, а лечился от своих идей.
1990г.