Волчья яма была глубокой с полусгнившим стоячим забором из плах и торчащим сверху над ним срубом. Застланная сверху тоненькими прутиками и прочей мелочью в виде мха, ветоши и листьев внизу яма была холодной и сырой. Верочке было страшно, потирая ушибленную при падении вниз коленку, девочка тихо плакала.
-Кукушка, кукушечка. Я здесь,- твердила сквозь слезы девочка, вглядываясь вверх. Ломающие небо удары молнии, белыми всполохами освещали маленькое пространство, и вот уже вслед за ними раздался оглушающий раскат грома и пошел дождь. Сжавшись в комочек, Верочка ещё громче заплакала. Больше всего на свете девочка хотела бы оказаться сейчас дома с бабушкой, дома, где можно было ничего и никого не боятся.
Пропажу внучки Алевтина заметила не сразу, да и не волновалась поначалу вовсе. Верочка девочка спокойная, послушная, никуда без спросу не уйдет, если и заиграется с соседскими двойняшками Аней и Таней, так на то они и дети. Вот и на этот раз не переживала. Дай-ка, думает, допеку пирожки, а потом уж схожу, позову на горяченькие внучку.
Пирожки дело хорошее и вкусное, но долгое. Закончила стряпню Алевтина уже ближе к вечеру и сразу же поспешила в соседский двор. Увлеченно о чем-то спорившие Аня с Таней не сразу заметили вошедшую соседку, обе круглолицые, пышущие здоровьем девочки говорили о какой-то кукушке, упоминая при этом Верочку.
- Аня, Таня! А где Верочка?- так ничего и, не поняв из разговора девочек, спросила Алевтина.
- А она в лес ушла,- ответила бойкая Таня.
- И нас собой звала, но мы не пошли, мама заругает,- добавила Аня.
- Как в лес? Зачем в лес,- охнула Алевтина, предчувствуя неладное.
- Она маму пошла искать. Мы когда играли, баба Дуня заходила, конфет нам дала, а Верочке сказала, что она бедная, потому – что мама у неё кукушка. Вот она и пошла её в лес искать, - деловито объясняли девочки.
Остальное Алевтина помнила как в кошмарном сне: голоса девочек, раздающиеся как бы издалека, её собственный громкий крик, переходящий в вой раненого зверя, выбежавшую соседку Зойку, мать двойняшек. Скорая как на работе, так и дома, Зойка быстро сообразила, что произошло, и побежала по поселку собирать людей. Весть о том, что маленькая девочка одна ушла в лес, мигом облетела дома и уже через полчаса вооруженные кто чем, люди отправились на поиски Верочки. Искали долго, разделившись на группы и обозначив районы поиска, но тщетно - ребенок, как сквозь землю провалился. Начавшаяся так некстати гроза заволокла небо, спрятав солнце за черными лохмотьями туч, снявший напряжение знойного дня ливень мешал поиску, затрудняя передвижение по лесу.
- Где же она, где,- едва унимая ухавшее сердце, думала Алевтина, пробираясь сквозь лесные заросли.
- Кукушонок, кукушонок, - злые слова бабы Дуни, эхом раздавались в голове женщины.- Пустая баба со своим непривязанным языком, какую беду накликала. – Кукушонок,- внезапная догадка, где нужно искать внучку пришла с очередным всполохом молнии.
- Кукушкин лог. Там она, там где-то,- закричала вдруг женщина и бросилась наперерез через ельник.
И как она сразу не поняла. Давеча ведь ходили с Верочкой за ягодой на Кукушкин лог. Пытливая, внучка долго расспрашивала, почему так называется место и кто такие кукушки. Алевтина, тогда смеясь, рассказывала байку о кукушке, что жила в тех местах, да изображала птицу, смешно расправив руки, будто крылья и говоря « Ку-ку, Ку-ку». Если и пошла искать девочка кукушку, то только туда.
Про волчьи ямы, Алевтина знала, ещё её отец с мужиками рыли их и ловили волков в те времена, когда она сама была маленькая.
- Пару, точно на Кукушкином логе есть,- приободрял её сосед Митрич.- найдем твою пискуху, не переживай Аля.
А как не переживать, внучка это всё, что у неё в жизни и было. Дочь её Катюша, родила девочку одна без отца, а когда той полгода исполнилось, уехала в город на заработки. Где она там работала, Алевтина не знала толком, но переводы на почте получала регулярно, вот уже пять лет, как получала.
- Кукушка она или нет, это уж жизнь покажет. Вот подрастет девочка, сама и решит, а пока, что болтать. Молиться только за рабу грешную Екатерину, чтоб дал ей Господь прозрения, - только так и обрезала все разговоры докучливых соседей Алевтина. А оно вон как обернулось.
Нашли Верочку уже затемно, совершенно надо сказать случайно, тот самый Митрич поскользнулся на мокрой траве да вокурат в ту яму, где сидела девочка и свалился. Чертыхаясь на чем свет стоит, вытащил на Божий свет малышку, и отдал бабушке. Заплаканная, девочка прильнула к родному плечу, обвив шею маленькими ручонками.
- Верочка, детка, зачем же ты одна в лес пошла,- плакала от счастья Алевтина, поглаживая внучку по русой головке.
- Я маму искала, бабуля. Думала, раз она кукушка, то может, узнает меня и расколдуется из птички в человека. Помнишь сказку, где злой колдун заколдовывает принцессу в птичку, вот я подумала, а вдруг и маму мою кто-то заколдовал и не помнит она теперь ничего.
- Милая, моя, кровинушка. Да не кукушка твоя мама, уехала она просто далеко-далеко, а люди злые, сами не весть, что болтают, хуже колдунов из сказок,- говорит Алевтина, а слезы у самой так и льются. Жестокие люди порой, язык, что жало змеиное не разбирая, жалит.
Не знают верно, что Доброта да Любовь в мире править должны…..
01.02.2012