Мир умирает для тебя

               
                Все герои рассказа полностью условны.
                Ни с кем, никаких аналогий.

   Мужчина должен родить сына, посадить дерево и построить дом, но  прожить ровно столько, что – бы не успеть увидеть засохший сад, трещины на стенах дома и какими выросли его дети. Иначе он окажется  перед удручающим выбором: быть или не быть, пить или не пить, жить или не жить.
   Мужчина лет сорока пяти, сидел за столом, обхватив голову руками. Ему в голову снова лезли мысли, обыкновенные в последние три – четыре месяца. Почти каждый день приносил одни неприятности. Он устал их анализировать, считать, и даже меньше стал обращать на них внимание. Но от этого неудачи и потери не стали обходить его стороной. Более того, большие неприятности тянули за собой мелкие неурядицы, маленькие потери в воспаленном мозгу разрастались до глобальных. То, что раньше воспринималось легко, с юмором, или, в крайнем случае, с философской точки зрения, превратилось в беспрерывную череду серого уныния и апатию. Человеку казалось, что полосатая зебра жизни, легко переносившая его в молодости сквозь жизненные передряги, за эти годы основательно испачкалась. Белые полосы превратились в серые, и отличить их друг от друга стало трудно.
   Мужчина повернул голову в сторону и его взгляд упал на большое овальное зеркало, висящее на противоположной стене. Из его призрачной глубины внутрь комнаты смотрел  человек с осунувшимся и помятым лицом. Бесцветные глаза глубоко посаженые в глазницах потускнели и вытянулись. Нависавшие брови придавали оттенок грусти. Тонкие губы, с опущенными краями, кривились в неприятной усмешке.
   «Это я, или то, что от меня осталось» - подумал мужчина и отвернулся. Он включил музыку и, отклонившись на спинку кресла, закрыл глаза. Из динамиков в который раз звучала песня Криса Ри «The Road To Hell». Человек всегда слушал песни на чужом языке, непонятные слова не мешали думать, они органично сливались с музыкой, превращаясь в субстанцию духовной энергии неизвестного таланта. Только со временем, заинтересовавшись названием понравившейся песни, он перевел его. Полученный перевод совсем не удивил. «Дорога в Ад», чем не песня под настроение. Под его настроение и его жизнь.
   Мужчина, не открывая глаз, опустил руку и нащупал бутылку водки возле кресла. Он взял ее за горлышко и поставил на стол. Водку он пить не любил, ее привкус был неприятен, но таким способом можно было немного расслабиться. Раньше он так и делал, но теперь. В какой – то момент человек понял, что не пьянеет. Он мог выпить бутылку за полчаса и все равно остаться трезвим. Поняв это, мужчина практически перестал пить. Тогда стало еще хуже. Вот и сейчас, водка была нужна для решительности, сделать то, о чем он молчал в последнее время. С этой неудавшейся жизнью пора кончать, сколько можно мучиться самому и мучить тех, кто возле тебя. Все осталось в прошлом, впереди ничего за что стоит держаться. Покончить одним махом со всеми неудачами, проблемами, с презрительным отношением других, с ненавистью к самому себе. Человек давно решил покончить с жизнью, но раньше его удерживало непонятное чувство. Нет, он не боялся смерти, разве бояться неизвестности, он  страшился того что наступит после смерти. Мужчина не был верующим или атеистом, его вера находилась где – то между этими понятиями. Вот эта неопределенность и ужасала. Он считал - если человек боится смерти, то только потому, что знает или знал о ней или о том, что наступает после нее такое, отчего кровь стынет в жилах. Там в неизвестности ожидает существование, о котором человеку лучше не знать. Кто – то или что – то прикрыло занавесь знаний о будущем, подарив короткий миг частично спокойного бытия – жизнь.

      А еще он знал, покончить с собой мог только слабый человек. Пусть говорят, наводят примеры великих людей идущих добровольно на эшафот собственного бессилия, все это пустые бредни, самоубийца – слабак, и оправдать его могут только такие же слабаки. Сильные люди всегда находят выход с любого положения. Смерть не выход, смерть – вход в мир о котором не говорят.
   Мужчина был сильным. Он попадал в передряги смертельные для других, ходил по грани, и часто только везение и удача помогали ему выжить. Но, как оказалось, сила лимитирована. Она как песок в часах, исчезая, оставляет после себя пустоту. Со временем пустота заполняется страхом, одиночеством и их порождением – слабостью. Все они предвестники смерти. Она приходит и, издеваясь над человеком, вручает ему свое орудие.
«На, подержи» - шевелит смерть бескровными губами, - «Почувствуй себя сильнее. Ты способен на настоящие поступки. Ты сам решаешь свою судьбу». Все это – обман. Смерть никогда не говорит правду. Ей просто приятно, когда работу делает сам человек.
   Когда дотронулся до ручки смертельной косы, человек не знал, но хорошо помнил, как зыбкое чувство постепенно крепло в нем, превращаясь в навязчивую идею, заполнившую каждую извилину мозга.
   Мужчина решительно встал, приняв окончательное решение, и вышел во двор. Прыгнуть с крыши он не мог, не было смысла. Прыжок с одноэтажного строения приведет только к переломам. В лучшем случае он умрет, долго мучаясь в больнице, в худшем его вылечат, и будут долго насмехаться за спиной и в глаза. Утопиться. Он с самого детства был хорошим пловцом. К тому же в местной луже это сделать довольно трудно, обмануть жизнь глубиной как это сделал Мартин Иден, не удастся. Оставалось только одно проверенное многими средство, доступное и эффективное – веревка.
   Открыв двери гаража, мужчина стал искать подходящую веревку, но ничего стоящего не находил. В руки попался кусок толстой прочной проволоки. Мягкая и длинная она могла пригодиться. Представив себе, как металлическая петля впивается в шею, перерезая кожу еще до смерти, самоубийца поежился и криво усмехнулся. Удобства жизни порождают желание комфортно умереть. Хорошая смерть – привилегия счастливых.   
       Покрутив в руках проволоку и согнув  несколько раз, человек решительно отбросил ее в угол и занялся поисками более подходящего средства. В ящике с инструментами мужчина нашел прочную веревку, лежащую на самом дне. Он вытянул ее, внимательно осмотрел, вытер следы солидола тряпкой, опасаясь испачкаться, и вышел в сад.
   Поиски надежной ветки не заняли слишком много времени, старый сад был полон сухих, но прочных веток. Они без листьев и плодов идеально подходили к веревке, казалось,  существуют именно для этого. Умершие для умирающего.
   Привязав веревку к ветке, мужчина пошел искать подставку под ноги. Конечно, можно было пригнуть с дерева надев петлю, но это показалось смешным. Поставив табурет, человек взобрался на него, продел голову в петлю и подогнул ноги. Наверное, он повесился не правильно, потому что ноги расслабились и стали искать опору. Последним усилием воли, мужчина махнул ногой, опрокидывая табурет, лишив последней надежды жизнь на свое сохранение. Ветка скрипнула, прогнулась, но выдержала неожиданную тяжесть.

                *  *  *
   
    Тишину комнаты ничто не нарушало. Мягкий свет падал из окна, превращая углы в размытые линии. Легкий ветерок лениво шевелил шторой. Все привычно даже в меру мягкая кровать.  Человек сжал кулаки, словно собирался с духом и резко встал.  Обычно? Нет, сегодня отличалось от вчера. Но чем? Еле уловимый ответ витал в воздухе как назойливый невидимый комар, напрягая и без того обострений мозг. Сегодня он встал, не откидывая одеяло. Мужчина всегда укрывался, даже летом. Легкая простынь или толстое одеяло давали ощущение защищенности, от чего он и сам не знал. Утром, вставая, человек привычным движением окидывал одеяло, настолько привычно, что даже не замечал этого. Теперь он заметил, инстинктивно осознал – окружающее изменилось.
   Мужчина медленно, с противоречивыми чувствами, повернулся к кровати. Там, под белой простыней, укрытий с головой, кто – то лежал. Под легкой тканью прорисовывались обостренные контуры человеческого тела: рук, головы, резко выступающих ног. На кровати лежал мертвец. Мужчина сразу понял кто это. Под простыней лежал он. Сразу мелькнули картины – образы. Сад, веревка, раскачивающее тело, фейерверк белых искр и пустота. На кровати лежал висельник, рядом у его тела стоял мертвец. Два в одном.
   «Я умер» - подумал человек. Он провел по лицу рукой и ощутил упругость тела. «Тогда кто я теперь» - задал себе вопрос. Мужчина видел свет, предметы, ощущал необъяснимое движение вокруг, только одно его смущало – тишина. Ни звука, ни шороха, мир словно притаился, ожидая последующих событий. Он направился к двери и прошел сквозь нее. Коридор, следующая комната, спальня, дом был пуст. Ничто не мешало передвигаться по нему. Стены легко пропускали  тело, или то, что было похоже на него.
   Мужчина снова возвратился в комнату с трупом. Его тянуло сюда как муху на гнилое мясо. Мухи. Почему появилось это сравнение. Мухи действительно вели себя странно. Они летали с определенной целью. Насекомое поднималось со своего места, делало несколько кругов вокруг светильника посредине потолка, затем направлялось в угол и со всего маху врезалось в паутину – ловушку паука. Запутавшись в липких нитках, мухи даже не пробовали вырваться, они застывали, безропотно ожидая своей участи. Другие насекомые повторяли то же самое, и скоро вся паутина была залеплена мухами разных размеров и цветов. Казалось, они добровольно шли на свою погибель. Но, то, что случилось дальше, вызвало недоумение и страх. Пауки, их было несколько, выскочили со своих укромных щелей. Они, перебирая своими суставчатыми ногами, побежали по паутине, раскачивая его как гамак. Добежав до крайней паутинки, паук выпускал свежую липкую нить и, перебирая лапками, опускался вниз. Спустившись немного, он начинал сновать по паутинке вверх – вниз опутывая себя.  Обвив себя полностью, животное замирало, и висело коконом рядом с остальными. Это было похоже на массовое самоубийство, или на его демонстрацию.
   Мужчине неприятно было смотреть, это напоминало ему недавние события, связанные с ним. Вот так он недавно висел на дереве. Проникнув через две стены, человек очутился на кухне, любимом помещении за жизни, здесь всегда было тепло и уютно. Теперь он не ощущал тепла, но приятные воспоминания согревали душу, или что там еще. Разобраться в этом пока было трудно. Все происходило не так как предполагалось за жизни. «Еще одно заблуждение, последнее», подумал   висельник и почесал шею, на которой отчетливо проступала темная полоса, след от веревки.
   Под кухонным столом лежал пятнистый кот. Только человек оказался на кухне, кот поднял голову, насторожился и глянул мертвецу прямо в глаза. Без сомнения животное его видело или ощущало присутствие потустороннего существа. Коты многое знают и видят то, что недоступно остальным.
   Так продолжалось несколько минут, затем, с полузакрытыми  глазами  кот встал и пошел к стене. Остановившись возле стеклянной банки, он засунул в нее голову и стал вылизывать остатки молока на дне. Закончив, кот поднял голову, но банка осталась на голове. Узкая горловина не пропускала ее назад. Кот стал отступать назад, мотая головой из стороны в сторону. Он пытался вытянуть голову но ничего не получалось, более того, намокшая шерсть плотно закрыла промежуток между шеей и стеклом. Начиная задыхаться, животное в отчаянии попятилось, ударяясь о стены и предметы. Оно пыталось лапами стянуть смертельную посуду, но еще больше закупорило отверстие. Мужчина поспешил на помощь бедному животному, но оказалось, что материальный мир был не доступен.  Рука беспрепятственно проходила сквозь предметы. Человек с ужасом понял, ничем помочь он не сможет. Коту становилось хуже. На внутренних стенках банки появились капельки воды, кислорода становилось все меньше, влаги больше. Бешено бегая по полу, кот не мог снять или разбить стекло. Он медленно задыхался. Его движения становились медленнее, менее скоординированные. Под конец он лег и затих. Мужчина не мог больше на это смотреть, появилось иступленное отчаяние, и он в ужасе выбежал сквозь окна и стены на улицу, во двор. Но там, среди цветов и виноградной лозы ужасные видения не оставили его, они продолжали его преследовать нанося мстительные удары по поверженному самолюбию эгоистичного самоубийцы.
   Что это – реальность или видение, сон или жестокая справедливость. Как понять, что происходит вокруг. Смерть должна даровать забвение, но вместо него ужасные события объяснений которым нет.
   Дверь в гараж была открыта. Мужчина с чувством безропотного повиновения подошел к двери. Он не хотел заглядывать внутрь, но неведомая сила заставляла передвигать ноги и поворачивать голову.  Посредине помещения его жена, став на автомобильные покрышки привязывала веревку к балке. Она это делала методично, не спеша. Казалось это обычная работа, и женщина привыкла ее делать каждый день. Она вязала веревку, как вяжут шерстяной шарф, приглядываясь правильности и надежности каждого узла. Мужчина, ожидая очередной кошмарной сцены, закрыл глаза. Не видеть этого. На такое невозможно смотреть. Но смерть не жизнь. То, что она нацарапала корявым пальцем на коченеющем трупе невозможно уничтожить.
   Человек понял, закрытые глаза продолжают видеть. Веки стали прозрачными, и ничто не мешает наблюдать за происходящем. Женщина надевает петлю и прыгает в отверстие внутри покрышек. Веревка натягивается, и голова останавливает свое движение вниз. Но тело, грузное тело, продолжает падать. От резкого толчка шея ломается, и женщина умирает почти мгновенно. Сразу же неведомая сила отступает. Снова можно двигаться и мужчина в молчаливом ужасе бежит подальше от дома, в сад в надежде прекратить все что происходит.
   Сад. Прекрасный сад посаженый его руками, расцветающий каждой весной и дающий плоды как награду за заботу, может его спасти. Может, но не хочет этого делать, оскверненный человеком, превратившим его в орудие смерти. Теперь это смерть для других. Птицы, летающие над ним, камнем падают вниз и, запутываясь в кронах деревьев, умирают с изуродованными крыльями. Ядовитая желтая жидкость стекает по стволам, выжигая мошек, муравьев и кору растений. Добрый старый пес, словно сошел с ума, прыгает на деревья и грызет ядовитую кору. Цепью он привязан к дереву, но она его не останавливает. Собака в исступлении прыгает все выше и выше. Наконец ей удается допрыгнуть до нижней ветки. Неестественным способом пес переваливается через тонкий ствол ветки и зависает на цепи. Он уже не может возвратиться. Его тело извивается в немыслимых движениях. Морда собаки напряжена и из пасти капает слюна вперемешку с пеной. Хаотические движения переходят в конвульсии и бедное животное затихает.
   Мужчина, не двигаясь, стоит в саду. Он смотрит на смерть собаки и устало охватывает лицо руками. Животное мертво, но его глаза еще некоторое время живы. Они постепенно стекленеют, несколько раз меняют цвет, становясь   темно – зелеными. Это цвет воды перемешанной с речной тиной, это цвет засасывающего омута забирающего жизнь неосторожных пловцов.
    Прочь отсюда. Туда где нет никого. В блаженное небытие. Мужчина выбегает на улицу и мчится вдоль нее к странному светящемуся кругу, возникшему на горизонте. Он уверен – этот круг его цель, его спасение. Ноги быстро несут его к заветной цели, но глаза с упорством продолжают  замечать все, что происходит вокруг. А там. Ужасные сцены массовых самоубийств продолжаются.  Из домов выбегают люди, и словно напоказ, вешаются самыми изощренными способами. Они демонстративно лишают себя жизни в тот момент, когда мужчина пробегает рядом. То же происходит с растениями и животными.
   Спасительный лес, здесь все спокойно и красиво. Но как только человек подбегает ближе, из земли, с невероятной скоростью вырастают лианы. Они мгновенно опутывают деревья, ломают ветки, пригибают их к почве, которая растрескивается прямо под ногами. Бежать становиться трудно, приходиться все чаще прыгать, но спасительный свет все ближе и ближе. Мужчина вбегает в серебристый круг, медленно превращающийся в бесконечный туннель. Он успевает оглянуться назад, страшась преследователей. Там в начале туннеля, в противоположную сторону удаляется Земля. Поля, леса, города становятся меньше, постепенно они заволакиваются тучами и исчезают. Вот уже видно планету целиком. Она мчится в космосе, усыпанном звездами. Через мгновение она исчезает полностью, оставляя темноту бездонного колодца. Силы оставляют бегущего человека, он падает и затихает на теплом полу туннеля.

                *  *  * 
 
    Рука сжимала пучок травы. Мужчина оттолкнулся от земли и встал на колени. Перед ним расстилалась величественная долина, покрытая ровным травянистым ковром. Он оглянулся назад что – бы увидеть туннель, но и там бесконечное зеленое поле. Вокруг пустота и тишина. Ни деревья, ни холмы не нарушали однообразия, только еле заметная тропинка ведущая вдаль. Долина напоминала стадион, ухоженный газон, ровная поверхность, не хватало только ворот, разметки и трибун. Стадион для великанов, или богов, подумал человек и провел по траве рукой. Она была жесткой и абсолютно одинакового размера. Мужчина наклонился и внимательно посмотрел на траву. Вблизи казалось, что все травинки похожи, они повторяли изгибы и цвет с такой точностью как – будто копировали друг друга.
   Человек встал и осмотрелся более внимательно. Ничего не изменилось, даже линия горизонта осталась на прежнем месте. Тропинка пересекала долину и лежала точно под ногами. Казалось, она протоптана только одним пешеходом, идущим впереди. Куда идти? Вперед или назад. Где – то появилась мысль предлагавшая идти в любую сторону по зеленому ковру, но она сразу же была подавлена другой – более рациональной. «Тропинки существуют для того, что – бы по ним ходить. Они всегда приводят к цели. Иди и дойдешь». Куда? Этот вопрос не стоял. Хорошо, что преследовавшие кошмары остались позади, или это передышка перед еще одним испытанием. Человек двинулся вперед и только теперь заметил – на небе отсутствовало солнце. Оно не могло спрятаться за тучи, их попросту не было. Ровный светло - синий цвет неба, падающий отовсюду матовый мягкий свет. Он  почувствовал себя блохой на бархатной подушке, ждущей смертельного хлопка.
   Мужчина шагал по тропинке минут двадцать или больше, он не мог это определить. Время также стало безликим, как и все вокруг. Порой он задумывался над тем, кто протоптал дорожку и продолжает ли он идти впереди. Если да, то рано или поздно встреча  неизбежна. Кто он и стоит ли с ним встречаться. Задавая себе разные вопросы, просто так, что – бы отвлечься от окружающего, человек вдруг резко остановился. Впереди лежала никем не тронутая трава. Человек повернулся.  Позади та же ровная поверхность. Тропа исчезла. Но появилась цель.
   В нескольких километрах, если это были километры, на необъятных просторах странной долины возвышалось дерево. Издали оно напоминало пальму, но с более коротким стволом и густой кроной. Его густая тень манила к себе, предлагая отдохнуть немного. Человек не устал. Идти было легко: ровная дорога, не жарко и не холодно, отсутствие ветра, все способствовало прогулке, но пройти оазис в оазисе он не мог. Человек развернулся и уверенно зашагал к дереву.
   Вблизи дерево оказалось гораздо больше предполагаемых размеров. Оно отбрасывало густую тень, и его большие одинаковые листья, опускаясь низко к поверхности, образовывали что – то наподобие шатра. В этом удивительном месте, прислонившись к стволу, сидел старик, одетый в широкие белые штаны и такую же рубаху с длинными рукавами. Седые длинные волосы переходили в окладистую бороду, опускавшуюся почти до пояса. Лицо, покрытое неглубокими морщинами, светилось внутренней добротой и стариковским лукавством. Такие лица бывают у людей честно и спокойно прожившими свою жизнь, понимающие ценность времени и знаний, идущие к последней черте с величавым достоинством человека исполнившего свой долг.
   - Добрый день, - поздоровался мужчина, отодвигая рукой низко нависавшие ветки, - какой здесь приятный прохладный воздух.
   - Ты невнимательный лжец, - сказал старик
   - Я? Почему вы так говорите? - ошарашено спросил человек.
   -  Здесь всюду одна температура, а воздуха нет вообще, жаль, что ты этого не заметил, впрочем, ты многое не замечал раньше.
   - Как это нет воздуха? Я вот дышу, - и мужчина глубже вдохнул, но привычного движения воздуха в носоглотке не ощутил. Странно, раньше он этого не заметил.
   - Вот видишь, не замечал, да и сейчас не веришь в свои ощущения.
   - Мне кажется, что воздух есть, просто он не такой как всегда.
   - Тогда не дыши. Пойми очевидное условным.
  Мужчина задержал дыхание, но лишь на короткое время. Он понял – воздуха действительно нет, в эксперименте не было необходимости. Резкий выдох – излишний рефлекс.
   - Где я, что это за долина? -  спросил человек старца.
   - Ты в пути, разве ты не видел дороги для идущих? Это твой последний путь, он очень скоро закончиться.
   - Куда ведет этот путь, и почему я больше не вижу тропы? – снова спросил мужчина, опускаясь рядом со стариком.
   - Это путь из одного мира в другой, каждый умерший должен его пройти.
   - Но почему нет других, тысячи людей умирают каждую минуту, где они?
   - Каждый идет своим путем. Эта дорога только для тебя, она продолжение твоей жизни. Согласись, каждый живет своей неповторимой жизнью, посему же он должен умирать как все?
   - А что там впереди, какой мир ждет всех нас после смерти? – мужчина посмотрел вдаль, туда, где пролегала исчезнувшая тропа.
   - Я не могу тебе это сказать. Я там еще не был.
   - Но тогда кто ты, и что тут делаешь один?
   - Неужели ты меня не узнал? Присмотрись внимательно. – Старец повернул голову к мужчине.
   - Мне кажется знакомыми твои глаза, но тебя я никогда не видел, у тебя слишком запоминающаяся внешность.
   - Да, меня никто и никогда не видел, потому – что я это ты.
   Человек помолчал немного, осмысливая услышанное.
   - Ты не можешь быть мной. Мы слишком разные и в первую очередь отличаемся возрастом, – уверенно ответил мужчина.
   - Ты прав. Я старше тебя почти на восемьдесят лет. И все же ты видишь себя. Я тот кем ты мог стать прожив отведенную тебе жизнь. Прожив до конца своих дней, в зеркале ты увидел бы меня. Я тот, кем ты не стал.
   - Разве так бывает? Неужели можно встретить самого себя?
   - Совсем недавно ты не задавал подобных вопросов стоя над своим телом. Тебя не мучило чувство раздвоенности. Ты одновременно лежал под саваном и бродил по дому, совсем не удивляясь происходящему.
   Мужчина, снова окунувшись в ужасные события, пережитые накануне, помрачнел. На его лице отобразились горечь страх и разочарование.
   - Ты прав старик. Смерть оказалась совсем не такой, какой я себе представлял. Она вывернула меня наизнанку, и оголила мой мозг. То, что я пережил, стало ужасной неожиданностью. Скажи, эти, ну те, люди, звери действительно вешались, умирали и мучились?
   - Запомни, ради тебя никто не будет умирать, ты слишком высокого мнения о себе. То, что ты видел, существовало только для тебя. Мир умирал для тебя так, как ты умер для него. Я не знаю что это такое: видения, галлюцинации или мир духов, но к реальному миру живых оно не имеет отношение. Это ритуал прощания, заказанный умирающим. Ты пришел в ужас от произошедшего. Это хорошо. Человек не только должен достойно жить, он обязан достойно умереть. Умирая надо думать о живых. Им и так нелегко терять близких людей, хоронить и оплакивать их. Ты пожалел тех, кто будет вынимать тебя из петли. Если думаешь что это приятное занятие – ошибаешься. Опухший вывалившийся язык, не лучшее украшение трупа.
   - Я понимаю насколько ты прав. Я видел смерть своих близких, ничего ужаснее быть не могло. Но скажи. Могу ли я вернуть все назад, повернуть время, предотвратить свой безумный поступок. Я не прав. Ох, как я был не прав.
   -  Никто не в силах возвратиться назад. Смерть и рождение не подвластны людям. Мы приходим в мир и уходим из него по определенным законам, изменить их нам не дано.
   - Тогда зачем ты здесь? Что – бы корить меня, попрекать тем, чему я и сам не рад? Какая польза от тебя? Или ты для того что – бы я увидел кем мог – бы я стать но не стал. Ответь мне. Зачем?
   - Зачем? Если – бы я знал. Я здесь не по своей воле. Я даже не знаю, кто я или что я. Во мне изначально есть то, о чем я должен тебе сказать перед тем как ты, или мы уйдем навечно. Человеку всегда дают возможность увидеть себя, и поговорит в последний раз. Там мы никогда не будем такими. Я должен задать тебе несколько важных вопросов. Ответы на них могут изменить твое будущее.
   - Будущее? Ты смеешься? Какое у меня может быть будущее? – с грустью в голосе проговорил человек.
   - Каждому дается возможность прожить еще раз.
   - Это правда, - глаза умершего вспыхнули огнем надежды, - я могу снова жить?
   - Да. Но слушай меня внимательно. Твое я будет заточено в другом теле. Ничего из предыдущей жизни ты не будешь помнить, только временами неясные обрывки воспоминаний будут прорываться наружу, озадачивая непонятными видениями. Это будет другая жизнь, другого человека. В конце той жизни тебя снова ожидает смерть. Представь себе, что ты умрешь во время автомобильной аварии или будешь разорван диким зверем. Твоя смерть может быть ужасной и нелепой. Готов ты снова пережить пускай мнимую, но все же смерть своих близких, любимых и родных. Какой будет эта смерть? Уходя в неизвестный таинственный мир, ты навсегда унесешь с собой эти воспоминания, они будут тебя мучить вечно. Готов ли ты на это?   
   Человек опустил глаза. Перед ним расстилался идеальный газон, идеальный мир, мир – путь, мир – переход. Вместе со словами старика постепенно уходили радость и желание снова жить. Пережить снова страх за жизнь других он не мог. Он поднял голову и посмотрел себе в глаза и сказал:
   - Нет.
   - Тогда еще один вопрос. Хочешь ли ты увидеть в последний раз близких тебе людей, мир который ты оставил. Ты увидишь мир через год после своей смерти, когда притупиться боль утраты и только память будет согревать сердца.
   - Да, - был  короткий ответ.
     Окружающее  менялось. Исчезло дерево. Старик встал, поправил рубаху и медленно растаял, словно утренний туман, понимающе улыбаясь. Зеленая трава начала бледнеть и вскоре стала совсем прозрачной. Долина пропала, и человек оказался в пустоте, но он не испытывал страха. Земля начала приближаться, или, быть может, он падал вниз.  Светло - синее небо, залитое золотистыми лучами солнца, окутало его. Человек видел мир со всеми его проблемами и неприятностями, но живим и прекрасным. Перед ним мелькали города, реки, поля и люди. Люди продолжавшие жить так, что – бы умереть счастливыми. Они любили и боролись, радовались и немного грустили.
   Человек родился для жизни. У него она короткая. Делать ее еще короче не имеет смысла. Посмотри на мир, и подумай об этом.      
   
                1.02.2012