Пролог
Тяжелый воздух. Вокруг смог. Глаза Жанны распахнулись в ожидании. Ей осталось жить всего секунду. Хороший слух уловил чиркнувшую зажигалку соседа. Голуби воркуют на крыше, а ветер поет свою вечную песнь. Тимур набрал в грудь побольше воздуха, понимая, что это конец. Из его морщинистых уголков глаз потекли скупые мужские слезы.
- Ильдар мертв. Влетел на скорости в опору моста. Я видел тело, это правда он.
Сердце. Сердце Жанны пропустило два такта и заколотилось с бешенной скоростью. Почему? Почему?! Почему?!! Зрачки забегали по белым стенам, комната наполнилась тысячью звуков и тут же затихла. Кровь стучала в висках страшным словом. Пальцы похолодели, уголки губ опустились навечно вниз. Больше она не сможет улыбаться искренне. Тяжелые веки закрыли наполненные слезами глаза, и Жанна рухнула на пол, вывернув неестественно колени, и закричала от дикого страха и отчаянья.
Глава первая.
В жизни Жанны все было просто, как у всех. Мама и папа любили единственную дочку изо всех сил. Они старались сделать ее жизнь такой же беззаботной, как в американских фильмах. Поэтому девочка всегда была хорошо одета, вкусно накормлена и недурно образована. В ее окружении имелись две лучшие подруги, постоянно болатающие обо всем на свете, хороший друг – с кучей прыщей на лице и добрым сердцем внутри. Девочка любила иностранные языки, не терпела математику, и совершенно не умела готовить. В общем, все как обычно. Вот только в жизни Жанны был один недостаток – в ней не хватало любви. Настоящей, красивой, искренней и всепоглащаюещей любви. А ведь в хороших американских фильмах этот феномен жизни имелся. Столь печальная ситуация сильно удручала Жанну в свои восемнадцать лет. Нет, в ее жизни были романы. Бурные, дикие, порой отвратительные, и какие-то приторные. Слишком все было наиграно. Как в дешевой порнухе. Совершенно не о чем, без смысла. И это душило ее, как тугой воротник колючей водолазки. Хотелось жить красиво, отдать свою душу в нежные руки. Хотелось не думать о жизни хотя бы сутки, чтобы кто-то другой решал за тебя. Наивно.
Шесть утра. Любимая мелодия, поставленная на телефонный будильник, в одно мгновенье становится ненавистной. За окном валит унылый снег, похожий на пенопласт. Еще так темно, а под одеялом так нагрето, что единственной твоей мечтой становится дикое желание стать повелителем времени. Щелкнул пальцами, и весь мир застыл еще на пару часиков. И вот перед глазами встает эта чудесная картина, как прекрасная девушка с жезлом как у Сейлор Мун обращает весь мир в статику, и… Будильник звонит повторно спустя пять минут. Черт! Нужно вставать.
Через полтора часа Жанна уже ехала в переполненном автобусе и мечтала о собственной машине. На пару она еле-еле успела, зайдя в кабинет вместе с преподавателем – стервозной тридцатилетней дамочкой без мужа и детей, отрывающейся на бедных студентах медицинского во время сессии. Сегодня должно быть вскрытие очередного бедняги. Раньше для Жанны даже в фильмах внутренний вид человека сильно настораживал, теперь же она легко могла бы уснуть в морге в обнимку с трупом, рассматривая его как манекен, не более. А пока была довольно скучная лекция. Жанне повезло, она села позади Ильдара и Марата – двух друзей, которые постоянно заставляли окружающих сдерживать истерический смех. Они уже давно были в черном списке у дамочки-преподши, но их это мало волновало.
Наконец, минутная стрелка доползла до двенадцатой отметки, и началась большая перемена – время сплетен за чашечкой бодяжного кофе 3 в 1 и засохших пирожных. Жанна в третий раз слушала историю о «блистательном» Игоре – парне, который украл разум ее подружки, оставив нетронутым сердце. Катя не могла говорить о чем-либо ином. Ее захлестнула любовь, и от этого Жанне становилось все невыносимее. Смотря в очарованные глаза подруги, она понимала, что ее собственный взгляд тусклый, словно испорченный рисунок неопытного художника. С другой стороны она чувствовала, что любовь Кати была такая же слащаво-приторная, от нее посторонним хотелось быстрее бежать в туалет. Слова, эмоции, жесты, поступки – все было одинаково, по сценарию тупого режиссера. В общем, ниочем. Размышляя об этом, Жанна представила себя в уютной квартире с мужчиной своей мечты. Она не знала как это будет, но точно знала, что такого в ее жизни еще не было, в жизни Кати тоже.
Задумавшись, Жанна откуда то издалека услышала крик подруги: «Осторожно!!» Острая боль в руке и красные капли заставили Жанну вспомнить все емкие выражения, которые она слышала в жизни. А только что подравшиеся Ильдар и Марат, виновато опустили головы вниз.
- Ой,ой,ой. Прости, пожалуйста, мы не специально. Просто этот человек совершенно обнаглел! Представляешь, он забрал у меня из под носа последний блинчик! У меня, своего лучшего друга, между прочим!
- И поэтому от злости ты решил воткнуть вилку мне в руку? Оригинально!!
- Ээ, нет, я думаю, просто вилка увидела твою прекрасную ручку и решила ее поцеловать. К сожалению, поцелуй вилки не такой приятный, как например, мой, но это проявление великих чувств, а значит, тебе нужно терпеть и принимать это как дар божий. Ведь не все вилки влюбляются в твою руку. Так?
- Ты сейчас несешь какую-то ахинею.
- Боже, куда катится этот чертов мир? Я говорю о великой любви вилки, а она смотрит на меня осуждающе. Так нельзя, женщина! Когда человек говорит о любви, ты должна восторженно слушать, даже если это любовь обычной алюминиевой вилки, а из твоей руки все еще течет кровь. К тому же твои прекрасные глаза не предназначены для осуждающего взгляда. Они должны быть мягкими, как бархат. Они должны сиять!
И Ильдар, а это был именно он, поцеловал Жанну на глазах у всей столовой и изумленной Кати. Это был их первый поцелуй. Он был совершенно безбашенный и совсем не романтичный. Рука ныла, воняло кислой капустой, пролившийся от столкновения кофе обжигал бок. Все было как-то по-дурацки. Но глаза Жанны тут же вспыхнули, потому что Ильдар был прав – его поцелуй был гораздо лучше, чем у обычной алюминиевой вилки, как бы глупо это не звучало. Да что уж там вилки! Он целовался лучше всех.
- Ну вот, теперь твой взгляд идеален. Ты очень красива, когда смотришь так удивленно. Пошли, я перевяжу твою руку. Но ты не думай, виноват во всем Марат, который сожрал мой блинчик. Ты получишь еще от него извинения, я обещаю.
Они пошли за бинтами через всю ошарашенную толпу. После пар Ильдар повел Жанну в блинную, «чтобы отомстить негодяю Марату». Там они проболтали до самого закрытия. Жанна была в восторге. Она знала, что Ильдар неординарен и очень талантлив, но чтобы настолько. Было такое ощущение, что она тонет в его потоках слов. Его эмоции были как мамино одеяло – такое же нежное и невероятно любимое. Она хотела утонуть. Этот вечер должен остаться в ее памяти навсегда, каждое мгновение как вечность.
Глава вторая.
Когда Ильдару было пять лет, его мама сошла с ума. Отец бросил ее на произвол судьбы, когда понял, что обанкротился. Его уход был до жути банален – он прыгнул с моста. Обезумевшая женщина решила пойти вслед за мужем. Она спустилась в метро, посадила накаченного снотворным Ильдара на скамейку и кинулась под поезд. Очнулся Ильдар уже в больнице. Когда он открыл глаза, толстая тетка, пахнущая кошками, заявила о том, что теперь он будет жить в детском доме до своего совершеннолетия, поскольку такого мальчика как он никто и в жизни не возьмет. Тетка ошиблась. Ильдара забрали новые родители уже через два месяца. Но счастливой семьи не получилось. Ильдар был очень неспокойным парнем, много дрался, имел острый язычок и постоянно чудил. На уроках он постоянно спорил с учителями, разрывая шаблоны и ломая стереотипы всем взрослым. Кому-то это нравилось, но только не родителям. Новая мама, Инесса Артемьевна, была женщиной старой закалки. Она думала, что, взяв ребенка из детдома, она совершает великое доброе дело, за которое «мелкий» должен быть безумно благодарен всю жизнь. Ильдар же почему-то вел себя так, как будто он забыл, что его спасли, и постоянно делал все что ему захочется. Например, в 16 лет он привел какую-то девочку и заявил, что она пока поживет у них. Для Инессы Артемьевны это было неслыханной наглостью. Девчонку выгнали из дома, ее было даже маленько жаль, но ведь так и на шею могут сесть. Через неделю, полную скандалов, Инесса Артемьевна выгнала нахалку, правда и сын ушел. Женщина боялась, что соседи узнают, и поползут очередные сплетни. Но к ее счастью, через три дня Ильдарчик позвонил, сказал, что решил жить один. Он уже нашел работу, и где будет жить. Инесса Артемьевна, услышав это, тут же успокоилась. Она сделала доброе дело – воспитывала приемыша до самого конца. А то, что он ушел в столь раннем возрасте, это уже не ее вина. Он стал самостоятельным, а значит больше не нуждается в ее опеке.
С тех пор Ильдар чувствовал себя счастливым, потому что никто больше не стеснял его маленькие безумства. Его мир был прекрасен. Каждый день он и его новый друг Марат гуляли по чудесному городу, знакомились с красивыми девушками, заводили новых друзей, устраивали ночные вечеринки, говорили обо всем на свете и, однажды, даже решили поступить в медицинский.
Увидев себя в списке зачисленных, Ильдар с радостью принял этот подарок судьбы и окунулся в веселую жизнь студентов. Инесса Артемьевна, не ожидавшая такого серьезного поступка от своего сына, в знак благодарности оплатила аренду квартиры на год вперед и с чистой совестью улетела с мужем в Испанию на ПМЖ. Великолепная молодость и безрассудная свобода захватила Ильдара без остатка. Интернет, алкоголь, травка и девушки – Ильдар любил жизнь, а она его. И только во время сессии юный бунтарь уединялся в своей комнате с горой учебников, всецело посвящая себя медицине. Он хотел спасать жизни, он хотел быть кардиохирургом, потому что он видел глаза благодарных родственников, наполненных слезами.
Глава третья.
Дыхание перехватывает, мысль куда-то мчится, краски становятся ярче, а время растягивается в бесконечные миллисекунды. Ильдар покорял очередную хорошенькую девушку. Судьба свела их странным образом – запнувшись по ходу шуточный драки с другом, он воткнул в ее руку вилку. Богатенькая девочка Жанна, которая учится вместе с ним, это будет хорошее приключение, - подумал он. Кстати, ее руки были действительно прекрасны. Длинные пальцы хотелось постоянно целовать, а еще лучше, если она будет прикасаться ими к его лицу. Нужно соблазнить ее сегодня. Вот только эти щенячьи глаза все портят. Она же не отпустит его просто так, и будет долго страдать, а он это так не любит. И не потому что Ильдар не выносил женских слез, нет. Просто он любил оставлять девушкам только приятные воспоминания после себя. Вот такой вот эмоциональный альтруист.
- Извини, Ильдар, но мы закрываемся, - прощебетала его любимая официантка Марина.
В его памяти сразу всплыло много приятных моментов, связанных с этой милой девушкой. Он вообще любил ходить по городу, всматриваясь в знакомые лица, и снова переживать те прекрасные мгновения, которые подарили ему столь прекрасные люди. Наверное, именно поэтому Ильдар старался завести как можно больше знакомых.
- Конечно, Мариш, мы уходим. Кстати, мне достались билеты на концерт Гришковца, в первый ряд между прочим. По твоим горящим глазам я уже вижу, что ты его хочешь! В смысле билет. В общем, 17 числа сего месяца в 18.20 около моего дома. Форма одежды парадная. В качестве платы за билет я прошу только одного – быть твоим спутником. Обязуюсь вести себя порядочно, руки не распускать, от похотливых мужиков отбивать. Все поняла? Тогда до встречи.
Ильдар посмотрел в счастливые глаза Марины, и на душе сразу стало тепло и уютно. Сейчас, чтобы сохранить столь прекрасное расположение духа, ему требовалась его уютная комната, музыка великих королей транса, бокальчик баккарди и приятная собеседница, которая сможет просто выслушать его идеи, не склоняя его к своим.
Что ж, наверное, все-таки, стоит рискнуть, - решил Ильдар.
- Жанна, сейчас моя душа требует душевной музыки, твоего общения и бутылочку дорогого алкоголя. Ты не против?
Щеки Жанны мгновенно вспыхнули. Эта дурацкая реакция ее дико раздражала. Конечно, он звал ее к себе не просто так, - подумала она. Все как обычно, шаблонная разводка, как по трафарету. Вот только, он так нежно держал ее руку, что только поэтому хотелось отдаться. Но…
- Нет, прости, мне нужно идти, меня ждут.
- Да конечно, я все понимаю.
Возвращаясь домой, Жанна прокручивала в своей голове весь этот день и, особенно, вечер. Нет, он был слишком великолепен и фантастичен, чтобы все закончилось как обычные свидания с парнями. Если Ильдар захочет, он всегда может встретится со мной еще раз, - решила Жанна, - а если нет, то пусть поцелуй на прощание будет точкой этого незабываемого, единственного свидания.
Ильдар, развалившись на полу, допивая любимый ром, был в совершенной растерянности. Вроде обычная девушка Жанна, которую он постоянно видит на парах, заставляет его мысли путаться, и снова, и снова вызывать ее образ у себя в голове. Он не понимал, что заставило поцеловать ее еще раз. Ведь она отказала, а он этого не любил. И дело было даже не в том, что ему отказали в сексе, ведь если бы она захотела, а точнее не захотела, то ничего бы не было. Он просто хотел приятно провести оставшийся вечер с хорошей девушкой, а ему отказали. Неужели она не смогла понять какой он? Обычно те девушки, которые Ильдару нравились всегда чувствовали его намерения и желания. Жанна, кажется, не чувствовала, но, все равно, ему безумно нравилась.
Жанна благодаря какому-то шестому чувству знала, что Ильдар, если она захочет, всегда остановится. Но вот беда, она сама остановиться бы точно не смогла. И это ее пугало, потому что всю свою жизнь она могла контролировать свое тело, свой разум и, порой, свои чувства. Сейчас Жанна была на грани, сердце бешено колотилось. Она не могла уснуть всю ночь.
Глава четвертая
Приближалась страшное событие студенческой беззаботной жизни. Через неделю начнется сессия. Топографическая анатомия, как шар для боулинга, разбивала головы-кегли студентов-медиков. Все близлежащие от общаг аптеки выгребали последние запасы ноотропила и валерьянки. В универсамах пустовали полки с энергетиками, а толпы красноглазых студентов сновали туда-сюда, занимая все мыслимые и немыслимые горизонтальные поверхности, включая полы и подоконники.
Со свидания Жанны и Ильдара прошло чуть больше недели. В другое время столь завораживающая новость обсуждалась бы по седьмому кругу, обрастая все новыми подробностями и шокирующими фактами. Но сейчас главным вопросом юных сплетниц было то, что существует ли возможность списать у «Рыжей Стервозы». Увы, ответ на этот вопрос был отрицателен, чем очень напрягал милых бездельниц.
Да и собственно, у Жанны дела тоже шли не очень гладко. Она никак не могла сдать один зачет, поэтому о головокружительных выходках Ильдара даже не вспоминала. Зато тридцатилетняя преподша, в черном списке которой состоял «Ильдарчик» и его друг «Маратик», страстно желала видеть их обоих и слала им пламенный привет из деканата. К сожалению авторитетной дамочки, друзья-разгильдяи привыкли добиваться своей цели, поэтому все сессии сдавали блестяще, посидев пару дней за учебниками, поэтому оснований для их отчисления у нее не оказалось. Черный список был истерично порван и выкинут в окно, пока никто не видел.
Наконец, тяжелый бой был окончен, воины выдохлись, а баррикады сломлены. Кого-то отчислили, кто-то взял академ, но большинство справилось с испытанием. Кто-то учил, кто-то купил. Сейчас это было не важно. Университет замер в блаженной статике, и, казалось, ничто его не в состоянии потревожить.
Глава пятая.
Жанна и Катя сидели в кафе, наслаждаясь короткими студенческими каникулами. За время сессии накопилась масса тем для разговоров, которые постоянно откладывались из-за напряженного графика. Теперь же можно было с удовольствием вспомнить все события и с ненасытной девичью жадностью обсудить их.
- Кстати, Жаннет, - Катя очень любила переделывать имена подруг на французский манер, - а как у тебя дела с Ильдаром? Тот поцелуй, вы были такой милой парочкой. А что потом? Ты вроде ходила с ним в ресторан? А дальше? Ты была у него дома, он же один живет да? И, эта, как ее… Таня, ведь он с ней встречался, ведь так? Он до сих пор ее любит? А…
- Тихо, тихо, Катя! Столько вопросов, мой мозг сейчас взорвется. Все было не так эпично, как ты себе представила. После столовой он просто перевязал мою руку, потом мы пошли в блинную и просидели там до закрытия. Затем я пошла домой. С тех пор мы не сказали друг другу ни слова. Эта блинная… она, она… была просто как знак извинения за мою поврежденную руку. Не бери в голову, это ничего не значит!
- Жаннет?! Ты плачешь?
Глаза Кати округлились до невероятных размеров. Жанна, ее Жанна плакала от силы раза два. Даже, в свое время, упав с крутой лестницы университета, она не проронила ни слезинки. А уж из-за парней она вообще не плакала никогда, по крайней мере, не в Катином присутствии.
- Прости, Катюш. Я сама не знаю почему. Понимаешь, всю свою жизнь я контролировала свои эмоции. Ведь плакать из-за кого-то поистине глупо, ты не находишь? Эмоции тратятся, нервные клетки не восстанавливаются, а человеку то все равно плевать. Но Ильдар, он… Мы говорили часов шесть, не переставая, представляешь? Я рассказывала ему о своем летнем путешествии в Японию. Кстати, он неплохо знает их мифологию. Мы много говорили о медицине. Он рассказывал о своей приемной матери, кажется, она очень хороший человек. И он действительно ее любит, хоть и ушел из дома, будучи подростком. Боже, я вспоминала тысячи тем, и на все он смог ответить эмпатией. Как будто я знаю его с самого детства, словно мы росли вместе в одном дворе. Он понимал меня с полуслова, по крайней мере так мне казалось. А сейчас я слышу глухое «привет», и от этого мне хочется вешаться. Лучше бы вообще молчал!
- Да ладно, Жан, забудь ты его, тоже мне джентльмен. Вот мой Игорь совсем…
Жанна покорно кивала головой, не обращая внимания на повторяющиеся фразы. Со стороны могло бы показаться, что подруга была отвратительной собеседницей, умевшей только говорить о себе и своих проблемах. Но Жанна знала, что Катя была на самом деле очень чуткой и понимающей в плане дружбы. Она прекрасно понимала, что в такие моменты лучше увести подругу в другое русло разговора, ибо не к чему раздирать эмоциональную рану колючими словами и бессмысленными причитаниями.