Посвящается Мякшеву Александру Федоровичу
Военный санаторий «Архангельское» находится в живописном уголке ближнего Подмосковья. Это настолько красивое место, что его нельзя сравнивать ни с одним Версалем или Петергофом. Здесь все так красиво, так гармонично, так все дополняет друг друга, что вызывает восторг и восхищение от созданного природой и человеком. Просто дух захватывает! Здесь всегда комфортно и спокойно настолько, что начинаешь ощущать единение с этой красотой. Сама атмосфера этого места благотворно влияет на приехавших сюда на лечение ветеранов.
Один мой знакомый полковник в отставке Архипов Михаил Семенович поведал мне историю о том, как год назад он приехал сюда после инфаркта, еле передвигаясь с костылем, а уехал, приплясывая, радуясь жизни и выбросив костыль.
Мне до сих пор непонятно – за что так любят люди это место? За красоту? За комфорт или его целебный воздух и минеральную воду? Я в одном уверен – Архангельское настолько популярно, что для него не существует ни сезона, ни времени суток – ни дня ни ночи. Здесь всегда душе хорошо. Здесь всегда благодать.
На крыльце клуба санатория стоял далеко немолодой человек, опершись на палку, и курил одну за другой сигареты. Казалось, что он нервничал. Но это только казалось. Он был настолько спокоен и уравновешен, что я восхитился этому. Я еще раньше обратил внимание на него во время вечера поэзии, состоявшегося двумя днями раньше. После выступившего поэта и музыканта, прекрасно исполнявшего на фортепьяно классические произведения, организатор вечера, Татьяна, объявила, что перед нами хотел бы выступить ветеран, участник войны, полковник в отставке Мягков. Мы немного загрустили. Вечер поэзии с романтичным названием «У камина» и вдруг очередные воспоминания участника Великой Отечественной войны. Но представший пред нами невысокого роста человек с тростью, сразу заставил обратить на себя внимание. Он начал свое повествование спокойным, ровным, твердым, очень приятным густым баритоном.
Первый рассказ был о том, как он служивший (семилетнюю!!!) срочную службу, увидел собственными глазами настоящего маршала. Эта история не очень впечатлила не только нас с моей женой Ириной, и как нам показалось, и остальных участников вечера.
Но второй… – о босоногом детстве двенадцатилетнего сопливого (сравнение рассказчика) мальчишки, с мельчайшими деталями, с такой образностью, с таким юмором в свой адрес, с такой гоголевской гиперболой, просто очаровал всех слушателей.
Подошло время ужина, и мы незаметно покинули наше собрание. Не потому, что захотелось в столовую и не потому, что вечер немного затянулся, а потому, что после рассказа ветерана-фронтовика больше уже ничего не хотелось слушать – настолько сильное было впечатление.
Как потом нам стало известно – Михаила Семеновича в санатории знали все: персонал и отдыхающие, мужчины и женщины, ветераны и молодежь.
Отношение к нему нельзя было назвать однозначным. Любопытство и интерес, восторг и зависть, уважение и ирония, симпатия и раздражение – вот что окружало его ореолом. Но однозначно – в этом человеке всего было настолько много, он был так самобытен так ярок, так интересен и красив душой и поступками, что невольно обращал на себя внимание. Будучи человеком невысокого роста, да еще немного сутулящимся при ходьбе, он производил совершенно иное впечатление о себе через несколько минут общения. Однажды, мне даже показалось, что беседуя с высоким человеком, он как будто смотрел на него сверху вниз. Настолько он был силен духом, столь могуч и самобытен был его характер.
Выйдя на улицу, разгоряченные после танцев, мы с женой подошли к нашему знакомому. Мне показалось, что волнение от этого нервно курящего человека стало передаваться и нам. Стоя на крылечке, мы, по привычке, стали «раскручивать» Михаила Семеновича на откровенный разговор. Я иногда, если получается «зацепиться», помогаю моей жене – писателю по призванию, интервьюировать собеседников.
И в этот раз нам удалось «разговорить» старого знакомого. Восьмидесятичетырехлетний полковник в отставке поведал нам историю о том, как он попал в военный госпиталь имени Бурденко.
После смерти жены, как это обычно бывает, на Михаила Семеновича обрушились старые болячки. Возобновились проблемы с желудком. Серьезные проблемы! Скорая помощь быстренько отвезла в госпиталь и бросила его там, в психо-неврологическом отделении. Это его, Ветерана!, Фронтовика!, полковника, Человека, которого не сломили жернова суровой войны. Его с больным желудком презрительно бросили к психам. После просьбы об оказании ему помощи, сильно уставший дежурный по госпиталю, недовольным тоном сообщил, что есть свободные места в инфекционном отделении, и что он сможет положить его туда. Поскольку это положение дел ни больного ни дежурного не устраивало и мягко говоря «консенсус» не был достигнут, Михаила Семеновича поместили в изолятор! Правдами и неправдами, проведя там неделю, наш больной почувствовал, что силы начинают покидать его. Собрав всю волю в комок, решительно настроившись, он отчаянно пошел в наступление. И победил! Дошел до самого начальника госпиталя. Там же срочно собранный консилиум из полутора десятка полковников медицинской службы, заслуженных и не очень, наконец-то обратил внимание на нашего героя.
Слушая этот захватывающий рассказ, я вспомнил свою молодость, когда мальчишкой, я ожидал свою девушку у выхода после танцев. Да! Это было волнение! Я вспомнил это состояние, потому, что почувствовал, что это передалось мне от Михаила Семеновича. Да-а-а! Перед нами стоял отставной полковник с мальчишеской душой, с юношеским задором. Такой молодой, такой боевой, такой несгибаемый. О таких говорят: в нем есть стержень, есть мужское начало!
Естественно – это только набросок, первое впечатление, прелюдия к рассказу. Сначала я хотел озаглавить его: «Орел». Но сейчас все больше и больше я склоняюсь к названию: «Честь имею» или «Боевой офицер».
В музее императору Петру-1, что находится в голландском городе Заандаме (помните стихотворение Саардамский плотник), есть надпись на стене: «Нет ничего маленького, для такого великого человека) – Наполеон Бонопарт. Кто-то из его свиты с усмешкой заметил, что кровать, на которой спал русский император маловата, следовательно и сам царь не был так уж высок. На что Наполеон резко отреагировал, выше упомянутой фразой.
Я к чему это? Да к тому, что настолько силен духом наш герой. Настолько он самобытен и самодостаточен, что вызывает огромное уважение, гордость и уверенность в том, что есть настоящие офицеры, которые могут не только козырять – «Честь имею», но и подтверждать это своими делами и поступками. И никто и ничто не сможет их разрушить, поскольку, все-таки, есть в них Тот жизненный Источник!, откуда берет начало, продолжает жить, несмотря ни на что и будет жить Великая Русь!.