– Не забыл-таки про нас повар, – грузно ворочаясь на бревнах, ворчал Семен, – впору ужинать, а мы только сейчас позавтракали и пообедали заодно.
–А ты подремли чуток, полегче станет. Видишь, половина отряда тем и занимается. Сон, он любому человеку пользителен, особливо таким ворчунам, как ты. – С усмешкой вставил Кондрат-потеха.
– Не могу я с полным животом вот так дремать. Если бы...
– Ну, если с полным не можешь, тогда опорожни его, сбегай за кустики. Или водицы испей. Колодец рядом. В твой живот каши вместилось сегодня не менее чем свежей травы в желудок Лирионова жеребца.
Неохотно приподнявшись, Семен взглянул в сторону колодца, пробасил:
– Эй! Петруха! Добеги до колодца. Принеси ведерко студеной водицы. Заодно и сам напьешься. Только сам попей около колодца и дочерпни до целого.
Все бойцы, удобно устроившись, каждый в своей любимой позе, создавали вид спящих, а Петруха даже громко захрапел.
– Ну, вот тебе раз! Сонное царство, да и только. Петруха! Будь другом! Добеги, я знаю, что ты совсем даже не спишь, а притворяешься. Ну, Петруха! Будь другом, – умоляюще просил Семен, – я бы мог и сам, да не могу...
– Ну что, Петруха, да Петруха! Кроме меня никто не может? Так? Когда кухня пришла, так Петруху самым последним в очередь к ней. Дескать, самый маленький и самый молодой... А что, самый маленький, так есть не хочет? Сам, небось, первым к кухне... Я тоже не могу с полным животом...
Петруха неожиданно прервал свои возмущения, приподнялся и категорически заявил:
–Ладно, уж! Схожу Я за водой, но, чур, в последний раз. Но, главное условие – с завтрашнего дня к кухне первым в очереди буду. ГОДИТСЯ?
– Годится! – Утвердительно кивнул Семен, откинулся в свою удобную позу, довольно улыбаясь, прикрыл глаза.
Через несколько минут со стороны колодца донесся испуганный голос Петрухи:
– Семен! Семен! Тут кто-то есть! Скорей, скорей сюда!
В тот же миг все бойцы отряда вскочили, но увидев, что Семен огромными прыжками уже несется к колодцу, а позади его, не отставая ни на шаг, бежит Ларион, устало откинулись на бревна.
– Ну что? – Подбежав, пробасил Семен.
– Да. Там… – испуганно заикаясь, пытался что-то пояснить Петруха, указывая на колодец пальцем, – там кто-то есть.
Семен заглянул в глубокий темный колодец. Тишина. Прислушался. Тишина.
– Ничего не вижу и ничего не слышу. Просто тебе причудилось после ночного веселого дела, а особенно после такого сытного обеда. Ничего здесь нет. – Заключил Семен.
– Есть, есть! Когда я ведро опускал, в колодце кто-то чихнул... И вода плескалась.
Не веря Петрухе, Семен снова заглянул в колодец, негромко прокричал:
– Есть тут кто?
В ответ тишина...
– Когда эхо не вырывается из такого глубокого колодца, ему что-то мешает, значит прав Петруха – там кто-то есть. – Утвердительно заявил Ларион.
Еще раз, наклонившись над колодцем, Семен со всей басовитой мощью выкрикнул:
– Последний раз спрашиваю: есть тук кто?
На этот раз у Лариона непроизвольно вырвалось:
– Пусти, Семен, я туда гранату…
– Э-э-э! Не надо гранату! – в тот же миг отозвалось из колодца.
– Ах ты, беляк недобитый! А ну вылезай! – уже не закричал, а во всю мощь заорал Семен,– кому говорят, вылезай?
– Не могу, – отозвалось из колодца, – я, почитай, здесь с самого рассвета. Руки-ноги онемели. Вода шибко холодная и колодец глубокий. С минуты на минуту могу утопнуть. Бревна скользкие. Подмогните ради Христа. Сам не могу.
– А что? Может быть с помощью "журавля" мы его и выловим, как несмышленого лягушонка? – Предложил Семен, взялся за шест "журавля" на крюке у которого болталось старенькое, видавшее виды измятое ведро, стал опускать его в колодец.
– Держись за шест, беляк недобитый. Говорят тебе за шест, не за ведро.
– Еще, еще опустите, не могу дотянуться, –доносилось из колодца, – еще немного, еще, еще. Всё! Ухватился! Тяните.
– Сам вижу, что ухватился, – вторил ему Семен, – отъелся на награбленных у трудового народа харчах. В тебе не менее семи пудов. Лезь сам по шесту.
– Не могу, не могу.
– Видать, ты забыл, как нашего брата – рядовых солдат заставлял по канатам, да по таким шестам лазить, – вмешался Ларион, – забыл подлюка, как своими кулачищами морды солдатам бил? Видать забыл! И жить ты уже не хочешь!
– Не бил я морды никому! Я штабист, я только с бумажками...
– Будет с него, – заступился Петруха, – я сейчас за ременными вожжами сбегаю. В сенях ихнего бывшего штаба висят две богатые сбруи. Вожжи там добротные! Сам видел. За десяток минут ничего не станется с энтим офицерюгой. Пущай еще чуток помокнет! Может быть, наберется ума-разума...
Обратно возвратился Петруха в сопровождении всего отряда. Подошел и Матвей Васильевич.
Битых четверть часа вытаскивали бойцы из колодца бедалагу, а когда тот грузно плюхнулся на землю, быстро обыскали его. Оружия не было.
– Э-э-э, – воскликнул Кондрат, – да сегодня мы поймали не простую рыбку, а золотую. Гляньте – это же офицерюга высокого чина.
– Потому и тяжелый, – вмешался Петруха, – их рядового солдатика я без всякой помощи один смог бы вытащить. Вообще-то я бы и этого вытащил, не помешай мне Семен с Ларионом! Смотрите, смотрите, мужики, какими злющими моргалами уставился на меня офицерюга недобитый. Жалко мы не в бою, дал бы ему по морде, как следует. У-у-у, контра недобитая! Воду в колодце испоганил, так мало ему, еще звериным взглядом таращится. Сейчас я тебя сапогом!
– Отставить! – Прозвучал голос командира. – Сейчас мы должны по всей форме допросить пленного и отправить в штаб. Там разберутся. Ну, рассказывай, – обратился он к пленному офицеру, – как тебя занесло в этот колодец, кто ты, из какой части?
Пленный офицер, окончательно смирившийся со своей участью, всё тем же дрожащим от холода голосом произнес:
– Я ночью проснулся, отправился по большой нужде, В самый неподходящий момент разразился страшный грохот. Понял, что оставленное в светелке оружие мне уже не вернуть. А без оружия куда? Через двор выскочил на улицу и в сторону леса, а там ваши. Мне и пришлось в колодец... Куда еще? Думал, пересижу...
– С какой части? – Кратко спросил Матвей Васильевич.
– Я начальник штаба отдельного пехотного батальона, который располагается в десятке километров.
– Это уже лучше, – подвел итог Матвей Васильевич, – самое время тебя в наш штаб, к нашему начальнику штаба. Сведения, видать, у тебя ценные имеются. Только как тебя туда доставить?
– Разрешите мне его доставить? – Вызвался Петруха. – Я первым беляка обнаружил, значит, по всей натуре, этот пленный мой. Мне его и сопровождать до штаба.
– Так не сгодится, боец Петр Анисимов, этот офицер только c виду овечкой прикидывается, на самом деле – это матерый зверюга. Если ты его будешь сопровождать, то к вечеру мы и пленного можем потерять и одного, может быть самого смелого, бойца можем недосчитаться. Уловил мысль?
– Уловил, – потупившись, пробормотал Петруха, – а если кого мне в подмогу дадите?
– Вот это другое дело. А в подмогу я тебе назначаю бойца Семена Егорова и сам с вами поеду. Так сгодится, боец Анисимов?
– Так точно, сгодится! – Весело, во всю мощь прокричал Петруха.
– А сейчас, – продолжил командир, – собраться всем покучней. Слушайте мои дальнейшие указания. На время моего отсутствия командиром вместо себя назначаю моего заместителя «по коням и сбруе» бойца Лариона Захарова. На ночлег отряд остается здесь, в Ожегине. Занимайте оба дома, отбитые от беляков. Там сейчас навести порядок, залатать разбитые окна. А сами к утру должны выглядеть, как лучшие бойцы Красной Армии. Мне Главком приказал к концу дня явиться в штаб для получения нового назначения. Завтра отряд будет принимать новый командир. Всё понятно?
Бойцы отряда, опустив головы, промолчали, один Кондрат-потеха грустно произнес:
– А у нас и вещмешки, и иные вещички остались там. Мне и рукав к гимнастерке прилатать нечем... Может быть, мы на старом месте переночуем?
– Никаких старых мест! – Уже командным голосом отрубил командир. – Ожегино от беляков отбили мы, значит, мы здесь и остаемся хозяевами до поступления приказа. Я всё продумал: боец Анисимов с пленным офицером едут на подводе, мы с бойцом Егоровым – на своих конях. Пленного сдадим, загрузим все ваши вещи. И главное, чтобы к утру и все вы, и ваши кони, и сбруя – всё выглядело в лучшем виде. Теперь всё понятно?
– Понятно, понятно, понятно, – вразнобой отвечали грустные голоса бойцов.
– Выше головы, бойцы! Так себя вести бойцам Красной Армии непристойно. Ведь сегодня мы одержали такую лихую победу! А награды!
– Каким у нас окажется он, новый командир? С Вами мы готовы были, и шли на любое дело... – вполголоса проговорил Кондрат.
Продолжение следует: http://www.proza.ru/2012/02/10/1135