Почему когда человек поступает неподобающим образом, когда он руководствуется не разумом, а чувствами и в итоге полученный результат большинству серой массе ни каким образом не понять, его в лучшем случае называют «чудаком». И мало кто в этой жизни может оторваться от этой грани обыденности, от той пустоты, которая наполняет нашу жизнь и погрузиться целиком туда, куда зовет душа, наполнить жизнь риском, соприкоснуться с действительностью и почувствовать этот вкус, вкус жизни. Современный мир наполнен практичностью, тупой жадностью, бесчеловечностью, вечным поиском демократии и бесконечной, убивающей тягой к деньгам. Человек сжирает сам себя, изнутри, по маленьким кусочкам, изо дня в день, тем самым, наполняя свою жизнь, свой внутренний мир пустотой. И большинство людей так и существует, бредут с этой пустотой, и хорошо если кто-то найдет себе вторую половинку, спутника или спутницу, которые хотя бы чуть-чуть украсят этот обреченный путь. И, навряд ли человек сможет выбраться из могилы, которую он сам себе же и создал, и навряд ли нас ожидает «светлое будущее» и все такое, но стоит жить и жить так, чтобы перед смертью гордо поднять голову и просто мило улыбнуться.
НАЧАЛО
Звонкий и до боли надоевший свисток чайника наполнил всю квартиру резким и не привычным для уха звуком. Звук все наростал и наростал, но резко оборвался:
- Да видно жена уже хлопочет на кухне и пора бы вставать,- подумал и, зевнув, сладко потянулся напоследок Алексей. Не найдя свои тапочки и поставив ноги на холодный пол, он резко встал, протирая еще сонные глаза и, вспоминая странный сон, медленно побрел в ванную. Ванная комната была небольшого размера, в принципе, как и во всех стандартных квартирах. Плитка на стенах давно пожелтела и в некоторых местах потрескалась. Взглянув в зеркало, Алексей улыбнулся с мыслью о том, что сегодня можно и не бриться, взял зубную щетку и медленно, неохотно «прошелся по зубам». Он был одним из таких людей, которые не любят, точнее уже не любят, делать зарядку по утрам, которым утром нужен покой и чашечка горячего крепкого кофе. Но несмотря на это в свои 45 он выглядел вполне неплохо: подтянуто, строго и имел приятную внешность, в студенческие годы его даже прозвали «симпатягой». Выйдя из ванной, Алексей направился на кухню, где его жена Лена уже около получаса готовила завтрак. С Леной он знаком со второго курса педагогического, они встречались около года, потом поженились. Она была из порядочной семьи, отец – заслуженный юрист, мать – бухгалтер. Поначалу они часто бывали в гостях у дочери, кстати в подаренной ими же квартире, все поучали их жизни, давая, как сами выражались, «дельные советы», но с рождением Ани или просто со временем все это ушло. Теперь они приезжают только по выходным, хотя звонят Лене каждый день. В первые годы замужества Алексея это очень сильно нервировало, просто бесило, но вскоре он перестал обращать на них внимание, увы, может быть и не только на них. С годами его отношения с Леной утратили ту юношескую спесь, безумную любовь, а просто стали необходимым и привычным «сотрудничеством»,так называемая жизненная привязанность. Вот и сейчас он смотрел на жену, как смотрит каждый день на школьную доску, на своих учеников, на прохожих, на всю эту наскучившую обыденность. И в памяти зажглись отрывки их первых встреч, та страсть, которая бурлила в крови не давая спать, те глубокие чувства, которые переполняли душу, сердце, те необдуманные , глупые, сумасшедшие поступки, которые он совершал ради нее и о которых сейчас ни капли не сожалел, но все это куда-то ушло, улетучилось, как столь приятный дым, оставив позади любовь. Нет, Лена почти не изменилась, что для женщины 40 лет, у нее как и тогда остался пышный бюст, длинные золотые волосы, прекрасные ножки и только огонек в ее глубоких озерах-глазах уже давно погас, погасив и костер любви.
- Привет папа ,- сказала Аня и села за стол, по привычке закинув ногу за ногу.
- Не успел и заметить как она выросла,- думал про себя Алексей, вспоминая ее детские годы и сравнивая с этой 18-летней девушкой, которая теперь сидела здесь и мило пила чай при этом что-то тихо напевая. Она переняла и отца, и у матери самые лучшие черты и была просто красавицей, чему Алексей был бесконечно рад, как, наверное, и любой бы из отцов на его месте.
- Чем сегодня будешь заниматься,- спросил он у дочери.
- Ну как обычно : до обеда пары, потом бассейн, потом… потом уже решать буду,- мило улыбнувшись ответила она.
- Ну я уже за тебя решила,- в беседу вмешалась Лена.- сегодня нужно убрать в квартире, поэтому я предоставляю тебе полную свободу действий здесь с метелкой и щеткой, да и не забудь полить цветы.
- Ну вот как обычно, всегда ты мое личное время забиваешь какой-то ерундой, да лучше я на факультатив по иностранному схожу,- немного повысив интонацию оттороторила Аня, весьма раздосадованная таким фактом.
- Ну все девочки не ссорьтесь,- это была коронная фраза Алексея, которая из его уст звучала более чем серьезно, но все рано никакого эффекта не имела. В конце концов дело решилось миром и был найден компромисс – квартиру уберет папа, у которого сегодня только два урока и который все равно ничем не занят. Алексей не стал сопротивляться этому решению и , допив кофе, ушел в спальню.
Было 7 утра, до работы ехать пол часа, а занятия в 8, поэтому Алексей не спеша начал одеваться. Приоткрыв уже довольно старый , но еще очень даже неплохо выглядевший шкаф, он достал свой любимый костюм «на каждый день», немного почистив рукав пиджака от шоколадной глазури, в которую его выпачкали в трамвае он с изяществом английского лорда натянул его на себя. И хотя этот костюм давно уже не привлекал взоры прохожих дам, как это бывало ранее, на Алексее он сидел превосходно.
- Ты уже собрался,- в спальню вошла Лена. Она работала экономистом на частном предприятии, поэтому сильно не торопилась и могла позволить себе каждое утро не спеша, вальяжно собраться и накраситься. Лена подошла аккуратно сзади, поправила плечики, стряхнула с него какие-то соринки, ей нравился этот костюм, а особенно муж именно в нем. Трудно сказать любила ли она его по-прежнему или это была уже просто привязанность. Порою ночами они отдавались безумным инстинктам и тогда это были лучшие дни для Алексея.
- Дорогая, ты не подскажешь, где мои новые туфли, я их хотел бы сегодня одеть.
- Да ну, зачем пускай еще полежат, только вчера купили,- изумилась Лена.- Тем более старые еще в полном порядке.
Алексей почти в точности предугадал ответ жены, за 20 лет он выучил почти все ее привычки, уловки. Он знал, что от матери она унаследовала эту экономическую жилку, нет она не была жадной или скупой, она скорее расчетливая хозяйка, которая строго планирует семейный бюджет и в эти дела он никогда не влазил, всегда отдавая ей зарплату, оставляя себе на пиво или другую мелочь. Нельзя сказать, чтобы это качество Алексею не нравилось, но временами он просто не понимал ее. Алексей не стал спорить, а поцеловав жену в щечку, сухо прошептал:
-Хорошо.
Выйдя в коридор, он посмотрел на себя в зеркало как бы со стороны, глазами чужого человека. Аккуратно поправил волосы, пару раз быстро моргнул и покивал головой, сел, на стоящий у двери небольшой стульчик и стал натягивать старые, но уже породнившиеся, туфли. Посмотрев напоследок в зеркало, Алексей громко крикнул:
- Пока, девушки.
Открыв большую и скрипучую дверь, он вышел на площадку. Жили они на 4 этаже, лифт уже недельки с две как не работал, поэтому пришлось спускаться пешком. На детской перед домом опять стояло пару местных «булдосов», собирающих последние копейки и спорящих о том, кто побежит. Алексей хорошо знал их уже давно. Один – его бывший одноклассник, второй – еще совсем молодой, когда-то любимый ученик. Поначалу он переживал за судьбу Ивана, все ходил за ним, помогал как мог, но потом устал и утешал себя тем, что хотя бы устроил его дворником, как оказалось позже ненадолго.
До остановки идти было около 7 минут и по пути Алексей всегда заходил в ближайший киоск и покупал кроссворд . Эта привычка выработалась еще с первых лет его работы в школе, он всегда любил посидеть в тишине в перерывах между уроками и подумать над хитросплетениями и паутиной вопросов. На остановке было немного людей: две женщины, о чем-то жарко спорящих, и мужчина восточного происхождения с большим носом и черной как уголь бородой. Подождав 2-3 минуты, Алексей сел на свой 20 троллейбус и медленно покатился по уже до боли знакомому маршруту. Всю дорогу он смотрел в стекло, наблюдал как по тротуарам ходят незнакомые ему люди, проезжают мимо машины, город просыпается. Просыпается и жизнь, появились первые дворники, только-только открываются магазины и снова как и всегда с поминутной точностью опять пошли, заведенные неведомо кем часы. На минуту Алексей закрыл глаза и представил будто летит, даже парит в воздухе, по всему телу пробежала дрожь, нет, не от страха, а от чувства свободы, к которому стремилась душа. Вдруг его что-то резко одернуло, троллейбус остановился.
- А, остановка моя, да точно.
Алексей не спеша вышел. Порыв холодного ветра ударил ему в лицо, и по спине прошел легкий озноб. От остановки до школы ходьбы около минуты, крышу, да и само здание очень хорошо было видно, но Алексей никогда не спешил. К школе вела небольшая дорожка с красивыми клумбами, о которых заботились сами же школьники, кстати инициатива посадить здесь цветы принадлежала именно Алексею. В юности, выбирая профессию и поступая в педагогический университет, Алексей более руководствовался жизненной практичностью и шел просто за высшим образованием, хотя еще с детства его манили приключения и риск. Он и потом с возрастом мечтал заняться туризмом, каким-либо экстремальным спортом, найти себя в этой области, но закончив учебу и обзаведшись семьей, возложив на себя, как говорили груз ответственности, пришлось идти на работу. Со временем Алексей привык и даже стал радоваться, что его работа, в принципе, хоть кому-то нужна, а ведь его ученики добивались значительных результатов. Вспомнить того же Антона Григорьева – выиграл областную олимпиаду, потом лауреат международной премии, а Лиза Семяшко – заведующая одним из конструкторских бюро. Теперь конечно он уже не тот, и не с такой силой , и не с таким рвением как тогда, молодой, берется за обработку, чеканку молодых талантов, возможно, ему просто все это надоело, а возможно и что-то совсем другое, какое-то сплошное разочарованье наполнило душу.
Открывая тяжелую входную дверь, резкий и противный звук раздражительно долетел до уха, заставив Алексея немного поморщиться.
- Когда уже ее поменяют,- обратился он к встретившей его техничке, добавив: «Здравствуйте».
- А, Алексей Дмитриевич, здоровенько, как дела то у Вас,- немного с акцентом протараторила, проигнорировав вопрос Ольга Егоровна, уже пожилая пенсионерка, работавшая здесь «из пакон веков» и знакомая со всеми новостями из школьной жизни и личной жизни ее работников.
- Да, что здесь может быть нового, живу как жил,- улыбнувшись, отозвался Алексей и направился в учительскую. Комната была средних размеров, возле окна стоял большой стол, на нем два уже довольно стареньких телефона. В углу- мягкий уголок, прямо под, подаренной благодарными выпускниками на юбилей школы, огромной картиной. На нем на каждой перемене любили посидеть все учитель и пообсуждать любые интересные вопросы. Через пару минут в учительскую вошло еще пару человек. Один из них давний приятель Алексея, да к тому же теска, Алексей Григорьевич. Будучи простым, открытым, добрым и немного наивным человеком он всегда пользовался авторитетом и был настоящей «душой» любой компании. Алексей частенько любил посидеть с ним, попить пивка или просто поспорить.
- Привет, дружище, рановато что-то ты сегодня,-как всегда весело и задорно начал Грыгорыч.
- Да так получилось, за то ты как часы, точь в точь.
- Ну так. Может после уроков по пивку вмажем. Я ставлю.
- Да нет, навряд ли, дела есть, да и жене обещал…
- Ну как знаешь.
Их диалог прервала, только что вошедшая директриса, женщина средних лет, высоковатая, с приятной внешностью, надменным характером и очень неприятным голосом.
- О, Виктория Павловна, здравствуйте ,- поздоровался Алексей Григорьевич.
- Здравствуйте ,- четко отрезала та в ответ.
Она была одной из таких женщин, которые не задумываются о своем будущем, держаться в стороне от всех недостойных их внимания, от мирской суеты, смотрят на всех свысока, взглядом Клеопатры, и просто умирают от удовольствия, когда унижают кого-либо. Они всегда имеют при себе пару тройку «мило улыбающихся» людишек, которые держат их в курсе дел, но как только социальный статус таких «властителец» меняется все резко испаряется и, как правило, старость для них хуже смерти.
Постепенно в учительской все прибывало и прибывало народа. Учителя заходили за журналами, смеялись, делились впечатлениями, рассказывали байки, тихо шептались в углу, Алексей старался отгородиться от всего этого, ему быстро надоедала такая обстановка, он сидел в углу на чуть поскрипывавшем стуле и листал учебный журнал. Первый урок был в 10Б, их учебный класс был на 3 этаже, «на крыше» как называли этаж между собой учителя и сами школьники. Школа сама по себе была небольшая и все хорошо друг друга знали, здание после капитального ремонта, поэтому еще немного попахивало краской. Выйдя из учительской, Алексей попал в уже разогревшееся от звонких юных голосов, пропитанное , привычными уху криками, пространство. Он мило улыбнулся, смотря на всю эту суету и беспорядок, творящийся на коридорах. Возможно именно этого ему и не хватало, в его расписанной по часам жизни, он искренне завидовал юным созданиям, жизнь которых беззаботно протекала в этом шумном и никчемном городе. Поднимаясь по лестнице Алексея обогнали два семиклассника, о чем-то весьма задорно беседовавших. Они напомнили ему его детство, тот старый, но любимый двор, когда он, примерно в таком же возрасте гонял с друзьями мяч, пробовал первые сигареты и дешевый портвейн, убегал от старого хромого дворника Палыча. И где теперь этот милый уголок, малая Родина – все давно снесли, теперь там навороченные новостройки, да и Палыч уже давно умер. Детство прошло, оставив самые наилучшие воспоминания, которые частенько накрывали Алексея, как морская волна накрывает неопытного серфера, оставляя его его с носом.
Прозвенел звонок. Алексей вошел в класс и, поздоровавшись, присел за стол. Он достал черный футлярчик, в котором лежали шариковая и гелевые ручки и открыл журнал. 10Б класс, один из самых проблемных, по словам директрисы, классов в школе. Подростки – сложный механизм, их психика легкоранима, а жизнью в их возрасте правят одни чувства. К ним необходим своеобразный подход, что очень хорошо понимал Алексей, поэтому часто допускал на занятиях всякие вольности: смешки, шуточки и тому подобное. К тому же смотря на свою дочь, он видел и понимал нравы современной молодежи, старался не вмешиваться в их дела. Наркотики, секс, риск – составляющие их жизни, и возможно это и смысл, и цель, и все то, что определит будущее, ведь каждый выбирает по себе, а в этом мире выживает сильнейший и тогда когда же, если не в молодости делать этот выбор. Наблюдая за своими учениками, Алексей видел их смелые, молодые, задорные души, их тягу к чему-то новому, необъяснимому, желанному, он радовался за них и желал им только не перегореть, как когда-то перегорел он сам.
- Алексей Дмитриевич,- сбила его с мысли Оленька Николаева. – Разрешите выйти,- добавила в полголоса та.
- Что месячные,- улыбнувшись, вставил Сергей Андриевский, высокий, симпатичный парень с хорошо сложенной фигурой и ярко-голубыми глазами. Алексей привык к такому обороту, и даже если это было не всегда в рамках, не обращал внимание, он просто показал глазами Сергею «мол хватит, успокойся» и тот сразу же все понял и замолчал. Большинство учеников любили Алексея именно за это, он никогда не доставал их, не пытался научить жизни, как это делало большинство. Человек, по его мнению, сам должен найти себя в этой жизни, отыскать ту судьбоносную нить, по которой ему не скучно будет идти вперед и, сбивая локти в кровь, взбираться до самого верха, жалко только, что сам Алексей открыл для себя это слишком поздно. Кто-то уходит по наклонной, погибает, затягивается в бурлящую обыденность и установленные стереотипы, а кто-то их разрушает, создавая новый мир – мир свободного разума и чистого сердца.
Урок прошел довольно быстро, вызвав пару ребят, Алексей остался доволен их подготовкой, потом он рассказал пару свежих анекдотов и на веселой ноте закончил занятие. Как всегда со звонком ребята разбежались кто куда, оставив после себя наполненную смехом и массой положительных эмоций ауру. Озадаченные уймой проблем, которые в их возрасте кажутся не разрешимыми, они с серьезным видом пытались их преодолеть. Алексею нравилась эта суетливость, порою ярость и грубость, стремление победить, находчивость и непокорность, он видел тот огонек в глазах, который освещает путь настоящему человеку, и жалко только, что, живя в таком мире, у многих этот огонек погаснет. В этих юных созданиях он видел самого себя, свое беззаботное, незабываемое детство и отчаянную юность. Алексей вспомнил ночи в отделениях милиции, драки, погони, ту прекрасную, наполненную повседневным риском жизнь, без которой он не представлял себя в будущем, но все это улетучилось как дым, оставив только грустный осадок где-то глубоко в сердце.
- Алексей Дмитриевич,- оторвав от размышлений, обратилась к нему та самая Оленька Николаева, робко и тихо подкравшаяся сзади,- у меня к вам серьезный разговор, если можно наедине.
У нее был растерянный и озадаченный вид и Алексей не смел ей отказать. Они прошли в его маленький кабинет, который Алексей делил еще с двумя преподавателями, но они сейчас были на уроках, поэтому никто не должен был помешать беседе.
- Ну, садись и рассказывай,- с улыбкой, дабы успокоить девушку произнес Алексей.
- Алексей Дмитриевич, понимаете, я бы хотела что бы о нашем разговоре никто не узнал, пообещайте пожалуйста.
Такая постановка вопроса немного озадачила Алексея, но он не колеблясь ни минуты ответил:
«Конечно, если ты так просишь. Даю слово»,- опять улыбнувшись и продемонстрировав один из жестов в подтверждение тому, Алексей стал внимательно слушать. Видно было как она волновалась, голос дрожал, чуть заметно тряслись руки, но все же переборов в себе все страхи она начала:
«Алексей Дмитриевич, я выбрала вас так как вы один здесь понимаете нас, уважаете каждого как человека и главное то, что вы один из всех меня еще никогда не разочаровывали. К тому же мне больше и не с кем поговорить.»
Эти слова немного шокировали Алексея , он даже не мог догадаться о чем она пытается ему сказать, но перебить ее он также не смел, видя с каким трудом Оля вытягивает все из себя. Она продолжала:
«Видите ли я год встречалась с Сергеем, все было хорошо, мы мечтали о будущем, мечтали поступить в один ВУЗ, потом жениться, но месяц назад я залетела. И с этого момента все изменилось, я конечно же думала, что он не будет сильно рад этому, но его реакция , мягко сказать, была просто ужасной. Он обозвал меня всякими мерзостями, сказал, это не его ребенок, а потом просто развернулся и ушел. Я долго плакала, днями не находила себе покоя, потом решила позвонить ему. Я говорила, что сделаю аборт, что все у нас будет хорошо, что он мне нужен, мне нужна его поддержка, а он послал меня, сказал что не знает кто я такая и нашел себе уже другую. Все, это был конец…». Закончив она заплакала. Алексей слышал такие истории очень много раз, банальны до мозга костей, но впервые он сам сталкивается с этим. Ему стало жалко это бедное дитя, только что излившее ему душу, он знал, что у Оли нет родителей, что живет она со старенькой бабушкой, которая пол месяца пьет, а затем вторую половину отходит где-нибудь в больнице, используя, предоставленные ей как ветерану Великой Отечественной льготы. Что-то глубоко в душе скрипнуло, тяжелый ком накрыл Алексея, и он еле сдерживался от слез, на мгновение на месте Оли он представил свою дочь и сердце еще больше заскрипело.
- Ну, Оленька успокойся, тебе сейчас как никогда нужно быть сильной, ну, тихо-тихо,- Алексей по-отцовски обнял ее и нежно погладил по голове.
- Что мне делать, ведь у меня ничего нет, ни денег, ни родителей, вообще ничего?- захлебывалась Оля.
- Все, хватит, успокойся,- более строго произнес Алексей и подал ей стакан воды.- Нужно все хорошо обдумать. Оля дрожащей рукой взяла стакан и одним махом опустошила его. Алексей смотрел на нее и понимал, что именно его она выбрала как своего спасителя, он понимал, что стоило ей открыться перед совершенно чужим человеком, и, наверное, он для нее больше, чем только учитель, возможно, она просто увидела в нем отца. Он чувствовал необходимость помочь ей, и в этой помощи вновь найти какой-то жизненный смысл или хотя бы оторваться от наскучившей будности и серости своего существования. Алексей верил в то, что человеку на земле откуда-то свыше предписана обязанность исполнить свой долг, а может именно сейчас и настал тот момент, время действовать. Стараясь успокоиться, он резко выдохнул весь воздух из легких, потом жадно втянул его обратно, легонько встряхнул головой и налил себе полный стакан воды. Быстро опрокинув все содержимое внутрь, он облизал полу засохшие губы и поставил стакан обратно на стол.
- Из твоего рассказа я понял, что ты не хочешь оставлять ребенка, ты хорошо подумала?- не торопясь начал Алексей.
- Да я не могу его оставить, я не смогу дать ему всего того, что должна дать настоящая мать…,- ее слова оборвались и она опять тихо заплакала.
- Тихо-тихо, успокойся, ты понимаешь, что аборт может повлечь очень серьезные последствия, в конце концов, может быть, ты вообще больше никогда не сможешь иметь детей, ты об этом подумала?
- Да поймите же вы, я не смогу с ним прожить,- вскрикнула она и опять зарыдала.
Алексей хотело был возразить, но передумал понимая насколько тяжел для нее такой выбор и сколько она сомневалась, страдала, приходя к такому страшному для себя итогу. Возможно, именно поэтому Оля и обратилась к нему, всегда умеющему выслушать и принять их решение, даже если оно не было ему по душе. Алексей никогда не старался поставить себя выше своих учеников, не старался выглядеть стариком, умаленным опытом и поучающим нерадивую молодежь, прежде всего он искал в каждом человеке индивидуальность, ту черту, которая есть у каждого с рождения и до самой смерти и которая, хоть и незаметно, но определяет нашу жизнь.
- Ну хорошо, тогда что ты хотела бы от меня, как я могу тебе помочь,- сохраняя такой же темп и спокойствие в голосе произнес Алексей.
- Не знаю, я просто хотела выговориться что ли, излить душу, но…,- она посмотрела прямо в глаза Алексею, потом отвела взгляд в сторону быстро развернулась и собралась уходить. Алексей сразу уловил эти нотки суровой иронии, читавшейся в ее словах.
«Разочарование в себе, таком глупом идиоте, что я делаю, бедная девочка, попросила о помощи, о простой человеческой поддержке и защите, о доброте в конце концов, а я…»,- мысли будоражили сознание, бурлили в голове, наполняя ее пустым звоном.
- Постой, ну постой же,- Алексей схватил Олю за руку и обнял.- Извини меня, пожалуйста извини, не волнуйся мы справимся, все будет хорошо,- его голос дрожал, но преодолев все эмоции он все же взял себя в руки.
Прозвенел звонок.
- Какой у тебя сейчас урок.
- Математика.
- Хорошо, подожди меня здесь, я скоро вернусь.
Алексей вышел из кабинета, плотно закрыл дверь и поспешил на 2 этаж. Кабинет математики находился возле актового зала, дверь была украшена национальными узорами, сделанными местными трудовиками и самими школьниками. Алексей аккуратно постучал и также аккуратно и бесшумно приоткрыл ее. Математику вел один из ветеранов школы, человек небольшого роста, почти лысый, что свойственно для его лет, и в огромных толстых очках.
- Петр Гаврилович, можно вас на минуточку.
Математик медленно и неохотно встал со стула и выходя широко улыбнулся своими 5 зубами.
- О, Алексей Дмитриевич, что случилось, - опять же со свойственной ему медлительностью начал Петр Гаврилович.
- Гаврилыч, Оленьке Николаевой стало нехорошо на моем уроке, поэтому я отпустил ее домой.
- А, а я то уже было грешным делом подумал, что она прогуливает, ну ладно хорошо. А как то у вас батенька дела, что нового на личном фронте, как жена, дочка,- старичок улыбнулся, и как большой любитель послушать разные истории довольно интимной стороны, потер руки в ожидании рассказа.
Алексей не был настроен на беседу, к тому же его волновали сейчас совсем другие вопросы, поэтому он не совсем прилично пробурчал:
«Все нормально». И быстро повернувшись, поспешил на лестницу.
Алексей буквально в одно мгновение, почти со спринтерской скоростью спустился вниз, быстро подбежал к кабинету физики, не стуча открыл ее и как скороговоркой выдал из себя:
«Григорыч, на секунду».
Алексей Григорьевич в этот момент что то писал на доске, отложив мел в сторону и протерев руки о лежащую здесь же тряпку, он вышел из класса.
- Что ты Леха, запыхался никак, что-то случилось,- произнес он.
- Грыгорыч, дело к тебе срочное, нужен твой мотор, ненадолго до вечера.
Григорыч немного задумался и даже чуть-чуть замешкался.
- Ну машина мне твоя нужна, срочно,- не выдержав паузы, воскликнул Алексей.
- Да ладно успокойся ты, дам я тебе машину, только она уже еле бегает да и топлива нет, а что случилось?
- Топливо не проблема, я заправлю,- проигнорировав вопрос ответил Алексей. Видя, что теска не настроен говорить Григорыч полез в карман, немного порывшись там, а там по ходу было много всякой ерунды, он все же достал ключ. Алексей жадно, как долгожданный улов, выхватил его из рук и, поблагодарив напоследок, убежал. Он понимал, что поступает по меньшей мере глупо, зачем так спешить, ведь ничего не вернешь, но какая-то невидимая сила, что-то сверхъестественное тянуло его быстрее помочь ей, хотя как это сделать он до сих пор не представлял. С такой же скоростью Алексей вернулся назад к кабинету. Приоткрыв дверь, он облегченно вздохнул, убедившись, что Оля там. Она сидела в уголке, слегка покачиваясь на стуле, опустила голову и неровно дышала. Посмотрев на нее у Алексея еще больше затрепетало сердце, ему хотелось как можно быстрее увести Олю от сюда, казалось, будто эти стены сдавливают ее хрупкую душу.
- Ну как, ты все нормально,- стараясь сильно не потревожить ее, обратился Алексей.
Оля приподняла голову и робко кивнула. На нее заплаканных глазах читались слова благодарности, что еще больше вдохновило Алексея и придало ему новые свежие силы и уверенность.
- Все, вставай, поехали,- сказал Алексей и аккуратно взял ее за руку.
- Куда.
- Пока сам не знаю, но подальше от сюда.
Не задавая лишние вопросы, или просто в знак благодарности, Оля не возражая быстро встала. Они аккуратно, не создавая много шума, закрыли за собой кабинет и поспешили вниз. Алексей не пытался ни от кого спрятаться, сейчас в данный момент ему было абсолютно безразлично, что могут подумать, заметив его с молодой девушкой, тем более школьницей, сейчас его заботило совершенно другое. В голове все перемешалось, действительность казалась призрачной, земля уходила из-под ног, не хватало даже воздуха, но какой-то внутренний запал, огонек разжигал в нем силы для борьбы, его тянуло туда вперед, независимо что там, свет или тьма. Почти спрыгнув с последних ступенек, Алексей попросил Олю подождать его на улице, а сам побежал в учительскую в надежде позвонить домой и предупредить, что задержится. Как на зло, дома ни кого не было, выругавшись про себя, он бросил трубку и пошел к выходу. По пути на улицу Алексей заметил на себе пристальный взгляд все той же Ольги Егоровны, она как рентген, пронизывала все тело, и было похоже, что выдела все до мельчайших подробностей самых запретных уголков души. По телу даже пробежала дрожь и Алексей ускорил шаг.
Оля сидела на небольшой скамеечке, она немного успокоилась, но все равно видна была нервозность и опустошенность ее маленькой хрупкой души. Алексей взглянул на часы, было около 11, погода стояла просто чудесная. Солнце немножко припаривало, небольшой ветерок нежно ласкал кожу и приятный щебет птичек доносился с деревьев, стоящих по сторонам аллеи, ведущей к школе и, если бы не шум большого города, заглушающего всю эту красоту, все было бы просто идеально.
- Пойдем,- улыбнувшись, по-дружески приветливо сказал Алексей.
Оля привстала, мило улыбнулась ему в ответ и пошагала следом. На небольшой площадке перед школой стояло порядка десяти машин, резко в глаза бросался черный, почти новый «Мерседес» директрисы, подаренный ей новым ухожором. Но сейчас не он интересовал Алексея, который быстро глазами искал, потерявшуюся где-то, старую «копейку» друга. Промешкавшись в поисках около минуты, он все же заметил машину, как будто специально спрятанную за микроавтобусом.
- Вот она, родимая,- обрадовался Алексей,- ну наконец.
«Копейка» была уже довольно потертая жизнью, серо-желтого цвета, с помятым правым крылом и треснутым лобовым стеклом. Досталась она Григорычу еще от отца- ветерана Великой Отечественной. Не много помучавшись с замком, Алексею все же удалось открыть дверцу. В машине стоял тяжелый табачный воздух, который, если принять во внимания как курит хозяин, никогда не выветрить. Алексей по старой привычке немного потерся на сидении, затем завел мотор и попытался сдать назад, но машина, не послушав нового хозяина, резко дернулась и заглохла.
- Да, давно я уже не сидел за рулем,- покачав головой и ухмыльнувшись, пробурчал Алексей.- Ну, родная что-то ты меня не взлюбила, давай ка.
Он повторил попытку и на этот раз, хоть и с капризами, но все же «жигуль» медленно побежал вдоль дороги. Будучи от природы человеком горячим и зажигательным Алексей, попав в этот бурлящий поток, не собирался уступать и тем более плестись в конце, вдыхая выхлопы суетливо мчащихся куда-то автомобилей. В нем проснулся тот юношеский азарт и спесь, вдавив до конца педаль он маневрировал между машинами, играя почти на грани фола и , несмотря на убогость своей машины, ему это удавалось. Проехав так около 2 километров Алексей немного сдал обороты и только хотел было свернуть на кольцевую, как Оля напомнила о себе и попросила остановить. Алексей повернул направо и остановился возле детской площадки новой высотки, неподалеку от ботанического сада. Едва Оля открыла дверь как ее стошнило, она вылезла из машины и присела на корточки. Вся бледная, взволнованная, дрожащими руками она уперлась в землю и заплакала. Алексей выбежал из машины, протянул ей платок и помог встать, немного успокоившись, он посадил Олю обратно в машину и завел мотор.
- Извини меня, я немного увлекся.
- Ничего, вы здесь ни в чем не виноваты, это ребенок.
- Тебе нужно поесть, да и мне тоже,- будто подытожив вышесказанное, Алексей нажал на газ. Они аккуратно повернули и поехали вдоль проспекта, куда медленнее и вдвое осторожнее.
ИСТОРИЯ
Подыскивая по пути какое-либо придорожное кафе, прошло около получаса, и только потом Алексей заметил стоящее как-то в стороне и с первого взгляда довольно милое бистро-бар. Кафе называлось «Родничок», под обычным даже примитивным названием скрывалось такое же и содержание. Ничего особого внутри, барная стойка со столом заказов, чистые, но изрядно потрепанные временем столики и только бросались в глаза, повисшие на стенах, декоративные цветы и какое-то подобие лиан. Алексей заказал 2 пиццы и пару чашечек черного кофе, приятная молодая официантка, и, как понял Алексей из небольшого разговора директор этой забегаловки, приняла заказ и попросила подождать 5 минут. Оля тем временем заняла один из столиков в конце зала возле окошка. Посетителей было немного: пару работяг с соседней стройки, парень с девушкой о чем-то мило беседовали в другом конце зала и еще компания, уже изрядно подвыпивших, молодых людей. Алексей осторожно отодвинул стул и сел рядом, Оли стало уже гораздо лучше, она немного посвежела и даже улыбнулась.
- Куда мы теперь?- спросила она.
- Еще точно не знаю, но наверное поедем в клинику, покажем тебя доктору и…,- Алексей нарочно оборвал фразу, ему было страшно говорить об аборте, тем более не хотелось лишний раз напоминать об этом Оле, итак еле сдерживающейся.
Не прошло и 5 минут как заказ уже принесли. Приятный запах и изысканный вид пробудили в Алексее аппетит, и он «набросился» на еду. Видно было, что Оля тоже проголодалась, поэтому, не надоедая друг другу бестолковыми разговорами, они решили подкрепиться. К сожалению внешний вид и содержание оказались весьма противоположны, но ни чего другого Алексей и не ожидал, он не любил ходить по таким местам предпочитая им домашнюю кухню. Только кофе пришлось ему по душе, не сильно горячее и в то же время крепкое и ароматное оно как аккумулятор зарядило все тело новыми жизненными потоками. Поблагодарив официантку, которая в это время стояла возле кассового аппарата и мило улыбалась в ответ, Алексей, полный сил и желания действовать, подсел к Оле, решая их дальнейшие планы. Обстановка этого маленького кафе, доброжелательная и приятная улыбка хозяйки согрела Алексея и уже не так растеряно и бездумно он обдумывал складывающуюся ситуацию. Казалось все вокруг не таким уже и плохим, и на лице Оли читалась надежда, надежда на счастье.
Внезапно тишину разорвал какой-то шум, доносившийся с другого конца зала. Алексей и Оля резко обернулись: один мужчина из той компании, уже явно перебравших и оттого не контролирующих друг друга, начал приставать к молодой паре. Своей огромной волосатой рукой он начал прямо на глазах у парня лапать его подругу, тот долго не думая быстро рванулся с места и ударил громилу кулаком по лицу. Началась суматоха… Громила в прошлом видно спортсмен, за буквально за минуту справился с парнем и на последок опрокинул его еще пару раз о стену, оставив на ней кровавый отпечаток. Девушка громко рыдала и пыталась помочь другу, но что «лань против льва», дружок спортсмена быстро закрыл ей рот. В это время еще один из компании начал избивать официантку, звонившую в милиции, он вырвал у нее телефон, оборвал шнур и со всего маха смазал трубкой по голове. Как дикие животные они уродовали все вокруг, не стесняясь и не опасаясь ни каких последствий, разум был затуманен алкоголем, превратившим их в нелюдей. Еще бы день назад Алексей, как и два молодых строителя, которые еще в начале патософки убежали даже не допив свой чай, тоже бы ушел, но теперь он чувствовал себя тем 20-летним парнем, который хотел жить по-настоящему. Долго не думая Алексей подбежал к официантке, лежащей на полу под беспощадными ударами здоровяка и изо всей силы и желания ударил его ногой в голову. Тот немного покосился в сторону, покорчился от боли и, съехав на бок, потерял сознание.
- Алексей Дмитр…,- резко оборвался, внезапно долетевший до него крик. Он обернулся в ожидании чего-то страшного и его предчувствия оправдались. Один из подонков держал Ольгу за волосы и начал снимать с нее блузку, она сопротивлялась, извивалась как змея в надежде все же ускользнуть, но сила была на его стороне. Не думая ни секунды, Алексей подбежал к столику, схватил, лежащую на нем стальную вилку и в тот момент, когда противник обернулся, всадил ее прямо в глаз. Истошный душераздирающий крик сколотил все пространство, громила упал на пол, его окровавленная голова и вид медленно вытекающего глаза немного помутнили сознание Алексея, но он собрался с силами и спокойно смотрел на эту ужасную картину.
- Сзади,- ворвался в его сознание и встрепенул все тело крик Оли.
Алексей молниеносно отскочил в сторону и только взглядом проводил, летящую на него бутылку из-под водки, которая слегка все же задела нос. Долго не думая, он схватил стоящий у ноги крепкий дубовый стул и нанес нападавшему сильнейший удар прямо по голове. От удара немного вывихнуло руку, Алексей поморщился от боли и схватился за плечо, здоровяк же лежал не двигаясь, и только маленькая струйка крови стекала по его светлым волосам, оставляя за собой характерный след. Оля стояла в стороне и закрыла от ужаса глаза, ее руки дрожали и от пережитого шока тряслось все тело.
- Успокойся, все кончено,- нежно обняв ее, прошептал Алексей,- пойдем, пойдем.
- Нужно вызвать милицию,- сквозь слезы бормотала Оля.
- Да, конечно сейчас найдем телефон и позвоним.
В поисках телефона Алексей подошел к барной стойке и увидел, лежащую на полу без сознания, все ту же официантку. Он медленно и аккуратно поднял ее, сбрызнул лицо водой и расстегнул блузку, сдавливающую грудь. Она начала приходить в себя и приоткрыла глаза. В это время откуда-то из подсобных помещений вышло два человека: мужчина-повар и женщина уже в годах, как видно его помощница. Алексей не стал осуждать их и донимать вопросами, почему они не помогли им, не вышли на шум, а спрятались, оставив свою же хозяйку в руках этих уродов, он просто сухо в полголоса спросил, где телефон. Телефон стоял в углу, возле небольшого шкафа с какими-то картинками, на резном столике. Алексей поднял трубку и только начал набирать 02, как дверь в кафе широко распахнулась и внутрь вошли два милиционера: прапорщик и капитан. Видно, кто-то из прохожих заметил сквозь окна потасовку и решил вызвать наряд.
- Опа, ну вы тут и накуролесили,- сдвинув кепку на бекрень и обнажив свои на половину гнилые зубы, произнес прапорщик.- Иваныч, тут наверное оперов вызывать придется,- продолжил он. Капитан, мужчина средних, полноватый и с небольшими усиками, в это время подошел к лежащим на полу и, поморщившись, отвел взгляд.
- Кто это их?- с удивлением, окинув взглядом комплекцию громил, спросил он.
- Я,- спокойно и уверенно, положив трубку ответил Алексей.
- Ну ладно, будем разбираться. Михалыч, давай вызывай Толяна с его бригадой, скажи хулиганка и…,- перевернув ногой одно тело,- и по ходу с тяжкими телесными.
Прапор, стоящий все там же возле двери, снял с куртки рацию, и, что-то покрутив, начал быстро тараторить. Капитан в это время осматривал тела, оттянув одного немного в сторону и, хоть и с трудом, но, нащупав у него пульс, он облегченно вздохнул:
- Этот в порядке, только вырубился.
Подойдя к другому, капитан, не часто наблюдая такие сцены, аккуратно перевернул его и положил на спину, не доставая вилку, все также торчащую из глаза, дабы не стереть отпечатки Алексея, он стал нащупывать пульс. Тут он немного попятился назад и даже тихо присвистнул.
- У-ууу…,- глубоко вздохнул он.- Михалыч, ты погляди кто тут у нас.
Прапор, в это время ухе закончивший свой диалог с дежурной частью, подошел поближе:
- Я ж говорил, что когда-нибудь допрыгается. Что готов?
- Да, уже и остыл.
Алексей стоял в стороне и не понимал, что происходит, он не понимал о ком они с таким удивлением говорят и что вообще творится.
- Да не повезло тебе мужик,- наконец-то обратившись к нему, сказал капитан.- Ты знаешь кого завалил, хммм…, племянника мэра.
«Завалил» доносилось громким, противным эхом в мозгу у Алексея: «завалил» человека, не может быть, как это, я не мог, не хотел…»,- Алексей присел на стул и закрыл глаза. Его не волновало, чей это был сын или племянник, в его сознании парила совсем другая страшная мысль о том, что он убил человека, в первые в жизни он лишил ее кого-то другого. Разум немного помутился, голова закружилась вместе со всем вокруг, мысли перемешались, вызвав дикую боль.
Алексей как и большинство жителей города были наслышаны о похождениях племянника мэра, поговаривали даже о том, что он убил человека, но господин мэр, не имевший своих детей и бесконечно его любивший, имел большую власть, поэтому не раз приходил на помощь.
- Э, мужик, с тобой все нормально?- обратился к Алексею прапорщик, заставив вернуться его в реальность.
- Как вас зовут?- достав, какую-то бумажку спросил уже капитан.
- Алексей Дмитриевич.
- А фамилия.
- Павлов.
- Видите ли, Алексей Дмитриевич, сейчас сюда приедет спецгруппа с экспертами, все таки убийство, поэтому вы должны проехать с нами в участок для дальнейшего разбирательства,- договорил с расстановкой и паузами капитан и вынул из-за пояса наручники, при этом махнув головой на стоящий на улице УАЗ. Алексей не сразу понял, чего от него хотят, он словно в тумане рыскал глазами и руками вокруг пытаясь зацепиться за спасательный шест. Его мысли были далеки от сюда и только увидев холодное железо наручников, он будто почувствовал обреченность своего положения. Вспомнилась Аня, ее первые шаги, первые слова «папа», как хорошо, что она уже большая, небольшой ком подступил к горлу, Алексей закашлял. «Если так подумать, то что держит меня в этом мире, Оля…»,- он вспомнил о ней. Она сидела в углу вместе с уже пришедшей в себя официанткой и еще двумя работниками. Алексей поймал ее взгляд, глаза, стеклянные, от слез смотрели на него и от них веяло холодом, холодом потерянной надежды. Алексей в знал отказа медленно и решительно помахал головой.
- Ты, че машешь, что тронулся?- сдвинув брови спросил капитан.
- Да,- сказал Алексей и со всего маха ударил его по голове. Истошный вздох и капитан медленно сполз к ногам Алексея. Тот быстро его откинул, перелетел, через загромождавшие путь стулья, как волк на охоте резко навалился на замешкавшегося в кобуре прапорщика и снес его с ног. Два сильнейших удара ногой сразу вывели его из чувств, видно было как вылетела челюсть и сломался нос, кровь брызнула и запачкала штанину Алексею, но был настолько решителен, что ни что бы его сейчас не остановило.
- Скорее,- крикнул он Ольге и протянул руку.
Не понимая, что произошло и что делать, как зомби, она медленно встала и пошла к нему навстречу. Схватив ее холодные руки, Алексей потащился к выходу, он быстро усадил ее в машину и завел мотор. На этот раз «жигуль» не подкачал, словно чувствовал накалившуюся обстановку, он решил не подводить нового хозяина и довольно резво умчался прочь.
Всю дорогу они молчали. Алексей пытался выжать из машины все на что только она была способна, словно убегая от невидимого преследователя и скорее от самого себя. Начало темнеть, они уже были далеко за городом, фары освещали дорогу, и только бесконечная, белая полоса дорожной разметки вела их вперед.
- И что дальше? - разрезав тишину, спросила Оля.
Алексей молчал, он не знал, что ей ответить, как утешить или хотя бы обнадежить.
- Что мы будим делать?- все также ровно и спокойно говорила она.- Зачем мы куда-то едем?
- Тебе нужно поспать,- игнорируя ее вопросы, словно не слыша их, ответил Алексей.
Проехав еще километра с два, они свернули под знаком с какой-то деревушкой. Дорогу давно размыло, поваленные деревья и огромные камни затрудняли проезд, но все же, хотя и застряв по пути пару раз, машина выехала на небольшую полянку.
Впереди видны были пару дряхлых и покосившихся домов с соломенными крышами, покрытыми таким же старым брезентом. Минув пару хат, где, по-видимому, никто не жил – окна были разбиты, а дверей вообще не было, они подъехали к следующей.
Выйдя из машины, Алексей ловко открыл старую скрипучую калитку и прошел во двор. Дом был окружен небольшими кустами, что-то вроде шиповника, позади стояла настоящая русская баня, почерневшая от старости, с небольшим оконцем и низкими потолками, чтобы дух не убегал. Алексей легонько постучал в дверь, но эффекта от этого не было, долго не думая он перебрался через кусты и пролез к окну. Стукнув в него пару раз, в доме явно кто-то отозвался и решил открыть незваным гостям. Дверь, такая же скрипучая как и калитка, медленно приоткрылась и на пороге появился старичок. На нем были какие-то старые лохмотья, большая борода и длинные-длинные темные волосы, он похож на бомжа, но что-то в нем было более высокое, возможно, такой вид ему придавал, висящий на груди на толстой серебряной цепи крест. Не много растерявшись при его виде, Алексей с рябью в голосе спросил:
«Извините за беспокойство, но мы здесь проездом, никого не знаем, не могли бы вы пустить нас переночевать, я хорошо заплачу?».
- А кого тут знать, я один остался, остальные дачи,- чуть хриплым голосом ответил дед.- Ну коль заехали, надо ж помочь. Заходите.
Старичок немного посторонился, пропуская вперед гостей. В доме пахло высохшей травой и немного угаром, видно, исходившим от когда-то белой печи, стоящей по среди дома и встречавшей гостей. У небольшого окна стоял стол, на котором аккуратно были разложены старые, уже пожелтевшие газеты, служившие хозяину вместо скатерти. Возле него расположился сломанный холодильник, почерневший от времени и используемый для хранения разных мелочей: от ключей и гвоздей, до спичек и соли. Света в доме тоже не было, но на окне стояла большая церковная свеча, точнее все, что от нее осталось. Дед плотно захлопнул за гостями дверь и провернул тяжелый засов.
- Проходите в хату,- сказал он и указал рукой на дверь справа то Алексея.
Хатой дед называл более осветленную комнату, в которой он, по-видимому, спал. Она была чисто убрана, приятный аромат, свежих цветов, стоящих на окнах, ласкал обоняние. С угла, под потолком, на гостей смотрела большая икона в красивом, ручной работы, льняном ручнике. Дивный образок наполнял всю комнату светом, который словно очищал душу и придавал какое-то внутреннее спокойствие и умиление. Посреди комнаты, ближе к окну стаял старый ткацкий станок, давно уже не работавший, но видимо дорогой хозяину как память, аккуратно сложенный и накрытый белоснежно-чистой скатертью, чего нельзя было сказать о остальных вещах, валявшихся где попало. В то время как Алексей и Оля привыкали и осматривали новое место, хозяин суетливо бегал по дому в поисках одеяла и подушки для незваных гостей, а то, что гостей здесь не видели очень давно можно было не трудно догадаться. Он отвел им место в углу за старым пыльным шкафом, на котором валялись груды таких же пыльных газет и журналов. Кровать была настолько старая и скрипучая, что звук от нее наполнял весь дом, противно разрезая слух.. Кое-как заправив постель, если это так можно было назвать, старик немного успокоился и подошел к гостям.
- Ну вот, все что могу,- кашлянув, сказал он.
- Да конечно, большое спасибо, нам ничего другого и не нужно, мы совсем не надолго,- оправдываясь и извиняясь за вторжение ответил Алексей. Хозяин опять громко раскашлялся и быстро покинул их, как было видно по его хрипу, за очередной дозой табака. Алексей взглянул на Олю: небольшой шок от пережитого потрясения все еще держал ее в страхе, она словно заблудилась в своих же мыслях, ее взгляд отражал всю пустоту наполнившею ее душу, стеклянные от слез глаза уставились в одну точку.
- Тебе нужно поспать,- не пытаясь больше ничего объяснить или утешить ее, сказал Алексей. Оля не произнеся ни слова, будто маленькая верная собачонка, легла на кровать, свернулась в клубочек и закрыла безжизненные глаза. Алексей по-отцовски нежно и заботливо-тепло накрыл ее одеялом и вышел из комнаты. Мысли переполняли его голову, также сильно устав за этот проклятый день сейчас он хотел только отдыха. Все то, что он натворил сегодня буквально за пару часов просто ужасало, его жизнь закончилась, но несмотря на все это, что-то весьма значительное и большое внутри его ожило.
Выйдя из комнаты Алексей застал хозяина, как в прочем и думал, уже раскурившего трубку, клубы дыма из которой постепенно заполняли всю комнату.
- Как вас зовут?- присев рядом, спросил Алексей.
- Называй меня, сынок, дед Макар,- затянув в себя еще одну тягу, с удовольствием ответил тот.
- Что ж дед Макар, а я Алексей, ее зовут Ольга.
- А она кто тебе, дочка, жена иль…
- Она…, она дочка,- немного замешкавшись, ответил Алексей.
- Повезло тебе, а я вот один здесь, жена померла, детишек не успел сделать, соседей и тех нет, кругом дачи одни.
Алексею нравилось слушать деда, его голос расслаблял и даже убаюкивал, в то время как его синие и мудрые глаза гипнотизировали собеседника. Они быстро нашли общий язык и темы для разговоров, выкурили вместе еще не одну трубку, дед Макар давно уже не беседовавший так ни с кем «разгорячился», даже смеялся, вспоминая детство, и плакал, вспомнив о жене. Оказалось, что родился он в семье священника, еще до войны женился, потом ушел на фронт, был очень тяжело ранен, но выжил, вернулся домой, а дома то и нет. Село вместе с жителями, среди которых были его родители и две сестры, сожжено фашистами. Жена же вместе с его младшим братом ушла в партизаны. Коля, так звали его брата, был тайно влюблен в нее много лет, и вот однажды в отряде он ее изнасиловал, та бедная, не выдержав позора и очень крепко любив Макара, утопилась. Узнав об этом, Коля застрелился на глазах у всех партизан.
После рассказа Макар тихо и жалобно заплакал, но видно было, что слез почти не осталось и стряхнув сырые глаза, он еще раз глубоко втянул в себя клуб дыма. О послевоенных годах он ничего не стал говорить, похоже было, что со смертью жены закончилась и его жизнь, единственное, что понял Алексей, так это то, что женщин у него больше никогда не было. Они пошли спать, дед залез на печку, а Алексей прилег на стоявшую здесь же, небольшую провисшую раскладушку.
Утром Алексея разбудил какой-то шум, дед Макар закипишил возле печки, гремя горшками и кастрюлями, вместе с тем слышно было, что он с кем-то разговаривал, да это была Оля, Алексей сразу узнал ее голос, и она даже смеялась, видно сон помог ей. «Лучшее лекарство» помогло и Алексею, прошла голова и усталость, да и само тело больше так не зудело.
- Доброе утро, как вы себя чувствуете,- обратилась к нему Оля.
- Спасибо, а ты.
Несомненно ей было лучше, но она не стала отвечать, а опустив глаза пригласила его к столу. Дед Макар быстро нашел тему для разговора, словно нащупав вставшею между Алексеем и Олей стену, он умело перелез через нее и начал описывать село, его доблестных жителей, которые уже давно «греют» землю, затронул даже политику. Алексей все больше и больше убеждался насколько богат и широк ее кругозор, он как добрый, мудрый старикан из детских сказок знал ответы на все вопросы и умаленный опытом нелегкой жизни, всегда по-философски утонченно, отвечал на них. Дед быстро растопил сердца гостей, и уже к концу трапезы они умирали от смеха, поражаясь артистическому таланту Макара и тому объему шуток, которые он знал. Истории из его преинтереснейшей жизни, крутые повороты судьбы, невероятные знакомства – обо всем этом можно было написать не один роман.
После обеда они затопили баньку, «источник моих сил» так ее называл дед Макар, и он нисколечко не преувеличивал. Целебный парок словно оживил Алексея, пробудил в нем тягу и новые жизненные силы, в которых он так нуждался. После бани уже ближе к вечеру они опять собрались у небольшой свечи послушать байки старика и «полечиться» ста граммами домашней настоечки из мятных трав и самогоночки. За весь день Алексей так и не поговорил с Олей, и это его сильно терзало, но что ей сказать, ведь выхода он сам не видел, большой, грязный лабиринт засосал их, и пути назад нет.
Так прошло два дня. Алексей с дедом Макаром целыми днями гуляли по здешним местам, ходили на рыбалку, парились в бане. Оля как истинная хозяйка, навела небольшой порядок в доме, от чего Макар разбурчался, но потом даже похвалил ее. За все это время дед ни разу не спросил кто они, откуда приехали, чем занимаются, и Алексея это очень озадачивало, слушая истории из его жизни, порою даже откровения, он хотел излить душу, просто выговориться, но как только предоставлялся такой момент, не хватало сил и уверенности, что тот поймет его. Однажды вечером, когда Оля уже сладко спала, дед Макар позвал Алексея к себе. Он сел возле печки, набил трубку табаком и смачно затянулся, выпуская дым через нос. Алексей, предчувствуя назревший разговор, глубоко вдохнул полной грудью и сел рядом таким образом, чтобы видеть глаза деда.
- Что гложет тебя?- спокойно спросил Макар,- от чего бежишь?
Алексей немного растерялся от столь неожиданного вопроса.
Что ему ответить, а знаю ли я вообще ответ?
- Бегу от себя, точнее пытаюсь найти себя или то, что мне ближе.
- Убежать от себя еще никому не удавалось, не для того мы живем…
- Так может ты мне скажешь тогда для чего? Для чего человек живет, радуется и плачет, вспоминает и тоскует, любит и ненавидит, страдает, борется? Для чего?
- Глупый ты человек, Леша, разве ж я могу ответить на этот вопрос, только ты сам выбираешь на него ответ, ты сам решаешь и сам отвечаешь за свою судьбу. Но одно я знаю точно, чтобы не раскаяться потом, перед смертью никогда нельзя прятать то, что у тебя внутри, ибо душа человеку дана для того, чтобы насладиться этим великим чудом, жизнью, сполна. Найти свою любовь и жить каждый день, так как будто он последний, поддаться зову сердца и следовать за ним сквозь любые невзгоды и преграды – вот в чем смысл. Однако наш сегодняшний мир не такой, но и за безумным количеством поломанных судеб и умерших душ есть те, кто отстоял свое право на счастье, отстоял его в упорной борьбе, первой ступенькой в которой была победа над самим собой. Плыть по течению можно, если это течение тобою же созданной реки, а создать его может только настоящий человек,- договорив Макар стряхнул из трубки пепел, положил ее на холодильник и полез на печь, ни сказав больше ни слова.
Человеку свойственно ошибаться, но не ошибаясь невозможно понять правду, найти смысл своего существования. В каждом из нас, внутри живет что-то скрытое, загадочное, и это что-то управляет судьбой. Можно подчиниться ей, стать рабом и брести за хозяином, а можно обрести свободу, жить создавая свой мир и изменяя его по своему желанию. Борьба с самим собой должна стать первым этапом при входе человека в самостоятельную жизнь, победа в ней есть все, а поражение – конец. Пусть мир снимает шляпу и становится на колени, чем прогибает нас.
Яркий свет залил всю комнату, свежий воздух наполнил тело необычайной свежестью, придав сил и уверенности. Алексей потянулся, протер заспанные глаза и, откинув тяжелое, еще даже горячее, одеяло, встал. Дед Макар уже по-хозяйски суетился возле печи, придавая своим движениям какую-либо целеустремленность. Вспомнив вчерашний разговор, Алексей слегка улыбнулся и, застегивая последние пуговицы на рубашке, вышел на улицу. Заманчиво приветливо светило солнце, его тепло согревало не только снаружи, но и внутри, прибавляя какой-то жизненной энергии. Алексей подошел к машине, проверил колеса, заглянул под капот, даже пару раз завел ее, при чем, как не странно, даже с первого раза. Затем, взяв небольшое ведро с дождевой водой, аккуратно вымыл стекла и фары. Закончив работу и оценив довольно неплохой результат, он вернулся в дом.
- Уезжаете,- спросил дед Макар и полез в холодильник за солью.
- Я один,- сухо отрезал Алексей,- можно Ольга еще останется, пока я не вернусь?
- Конечно, тем более она мне уже все ровно как внучка, но подумай вернешься ли, может останешься, пока час придет, проживем, Бог поможет.
- Да нет, так нельзя, поздно уже что-либо менять, но я обещал и обещание выполню, я решил, спасибо за все.
- Хороший ты человек, Алексей, жалко, что таких мало, а коль уверен так дерзай. Помни только, что мы сами решаем, что можем и что должны…
Макар протянул дрожащую руку и крепко-крепко сжал ее, в его глазах читалась горечь расставания, и даже боль, боль утраты, боль за погубленную душу, он точно знал, что этого человека больше не увидит.
ВОЗВРАЩЕНИЕ
Километра за 3 до города Алексей оставил машину на обочине и пошел пешком. Поймав ехавший на хлебозавод грузовик, он без проблем добрался до кольцевой, где и вышел. На выезде из города, возле поста ГАИ, там, где обычно стояли пару полу пьяных патрульных, сегодня было «жарко». Три милицейских машины, куча людей в форме, и все что-то суетятся, бегают. Видно последние дни в городе стаял еще тот переполох, и его виновником был он – Алексей. И любой милиционер, так жутко набегавшийся за эти чертовы дни, теперь был готов прямо на месте и без раздумья пустить ему пулю прямо в лоб. Свернув с дороги, Алексей перелез через пути да небольшие кусты и оказался на узкой гравейке, по которой обычно грузовые фуры доставляют товары на местные пригородные рынки. Пройдя так примерно с километр он вышел прямо к одному из таких «базарчиков». «Час пик» в таких местах обычно под обед, поэтому народу сейчас было не много, да и сами «торгаши» только подтягивались. С огромными перегруженными баулами, кто с целыми тележками, на машинах и автобусах и даже на лошадях. Здесь можно было услышать разные диалекты, и не только русского языка, пестря золотыми зубами и сверкая кожаными куртками носились, жестикулируя всем чем только возможно, грузины, цыгане, армяне, корейцы…Соскребя в кармане последние деньги, Алексей подошел к одной из палаток. Женщина лет 60 толстоватая, с оранжевыми волосами и в серых сильно потрепанных джинсах только-только доставала свой товар – дешевую одежду, по-видимому, откуда-то из Китая. На лице была написана усталость, множество бессонных ночей, постоянная суета и долгие-долгие разъезды. Стараясь остаться незамеченным, Алексей немного опустил взгляд и, слегка хрипловатым голосом, попросил показать ему длинную синею кофту, с красочным названием на спине. Примерив, он не снимая ее расплатился и быстро поспешил на выход, не создавая большого шума и пытаясь не попасться ни кому на глаза. При выходе на одном из столбов, которыми местные власти пытались огородить рынок, Алексей заметил местную городскую газету, кто-то забыл или просто выбросил. Раньше в своей обычной жизни он редко читал такие газеты, находил их слегка скучными, да и качество явно хромало. Однако в свете последних событий ему необходимо было знать об обстановке в городе. Взяв газету Алексей, уединился за рынком в лесном массиве возле небольшого заброшенного порка. Усевшись, как не странно, на еще целую лавочку, он стал внимательно читать. На первых страницах обычные новости о планах реконструкции и строительстве новых многоэтажек, о достижениях народного хозяйства, пару писем в редакцию с жалобами на жизнь и только потом Алексей увидел долгожданную статью. На отдельной странице вверху жирным шрифтом заголовок «Мэр города отменил визит к губернатору в связи с похоронами племянника». В тексте было сказано не много, в основном о том как скорбят близкие и родственники о потере столь великого и достойного гражданина своей страны, настоящего патриота и сына своего города, его защитника. И только в конце было сказано, что убийца уже установлен, ведется его поиск и справедливость восторжествует. Были даны приметы и небольшое фото, под которым написано, что любая информация будет полезна следствию и за нее назначено очень хорошее вознаграждение, и еще то, что преступник является очень опасным и имеет при себе оружие, объявлен государственный розыск.
Алексей проглотил ком стоящий у горла и перевел дыхание, он узнал фото, оно было из его семейного альбома, видно Лена отдала его.
- Жалко Аню,- подумал Алексей и глаза наполнились слезами. Он глубоко вдохнул и также звучно выдохнул, немного успокоился и бросил газету в стоящую здесь же и покосившуюся от старости урну. Алексей поднялся и уверенно пошел, несмотря на известия, ему стало легче и к тому же хотя бы Ольгу не разыскивают, в этой суматохе о ней вообще, похоже, забыли. Внутри Алексей чувствовал какой-то подъем, словно пришло время действовать, роковой час.
- Все, пора идти домой,- словно под воодушевляющую музыку громко и отчетливо ясно промелькнуло у него в голове.
И хотя в городе ничего не изменилось за эти 3 дня, но Алексей чувствовал теперь себя по-другому, он как будто был выше всего этого мира, он отрывался от городской пустоты, от грязных улиц, от бесчеловечности в глазах прохожих, от кривых натянутых улыбок, лживых глаз. Он просто шел вперед. Хотелось прожить жизнь заново, но… Подойдя к телефону, Алексей
внимательно посмотрел по сторонам и, забросив последнюю монету, набрал номер.
- Алло,- ответил на том конце столь знакомый голос друга.
- Здравствуй, Григорыч, это я.
Молчание и только слышен был тяжелый вздох.
- Леха, Леха, это ты, ты где, ты что натворил?
- Давай встретимся на старом месте,- отрывисто сказал Алексей и бросил трубку.
К полудню на стадионе людей практически не было, пустые трибуны, на беговых дорожках тоже ни души, и только на футбольном поле детвора весело гоняла мяч. Алексей обошел с другой стороны и спрятался возле ограждения под здоровенным дубом, на котором всегда смотрели футбол те, кому не достались билеты, он и сам раньше, бывало, любил здесь посидеть, особенно с девушками. Не то, чтобы он боялся попасться, просто еще было слишком рано, слишком рано уходить. Алексей ловко взобрался на дерево и, устроившись поудобнее, наблюдал за трибунами. Они с Григорычем частенько приходили сюда, пили пиво, отдыхали, порой даже играли в футбол с местными пацанами, здесь всегда можно было отдохнуть душою.
- Ну наконец-то,- подумал Алексей, заметив приятеля, который поднимался на скамейку. С другой стороны, там, где обычно сидят молодые влюбленные, теперь же сидел какой-то мужчина с газетой, слева тоже, и у входа топталась парочка.
- Хммм…,- улыбнулся Алексей и спрыгнул вниз. На что он теперь рассчитывал он и сам не знал, можно было сейчас потихоньку убежать, но он пришел не за этим.
Григорыч сидел на скамеечке, держал в руках две бутылочки пива и смотрел по сторонам. Его глаза выражали надежду и в то же время беспокойство за друга, который, после того как ушла жена, стал ему самым близким человеком. Когда он узнал о произошедшем, то понятно, что не поверил, но его терзали сомнения, и теперь он был очень рад тому, что сможет увидеть друга и разобраться. Он сидел и просто ждал, перебирая в руках пластмассовые стаканчики.
Алексей тем временем перелез через ограду и незаметно присев на корточках пополз к месту. Он знал это место как свои пять пальцев, поэтому совершенно был уверен в том, что чужие глаза его не смогут увидеть. Добравшись таким образом к скамейке, Алексей сел, уперся спиной в нее и выдохнул. Руки немного дрожали, стучало сердце в ритме африканских танцев. Переборов страх, он резко вынырнул прямо за спиной друга. Краем глаза заметил как оживились люди в разных концах стадиона, как ко входу подъехал милицейский фургон, но его этим не остановить, у него было пару минут.
- Привет, теска,- с улыбкой произнес Алексей.
Григорыч обернулся и от неожиданности обронил пиво, которое с треском разбилось о каменную плиту.
- Что ж ты так, как покойника увидел,- продолжал Алексей.
- Леха,- он подпрыгнул и крепко обнял друга.- Ты как, что случилось?
- Этот не важно, я просто хотел сказать тебе большое спасибо за все.
- Но…,- не успел он сказать, как их внимание отвлекли бегущие люди.
- Это не я,- продолжил Григорыч и помахал головой.
- Я знаю.
Милиция быстро подбиралась к ним, по рации уже дана была команда захвата. Командир специальной группы ОМОНа руководил операцией. Он и еще пару фигур в черном перекрыли проход с тыла, в дыре между оградой, остальные образовывали кольцо захвата.
- Что там у вас,- спросил он у капитана, находящегося в эпицентре событий. Ответа не последовало.
- 38, прием блл…,- повысив голос выругался он. Внезапно тишину эфира разорвал крик: «Внимание объект убегает, Палыч на тебя идет, 31,32 за ним мать вашу, че стали?
- Огонь не открывать, так возьмем,- скомандовал Палыч.
Молниеносно ловко перепрыгивая скамейки, обгоняя свою тень, Алексей соскочил с бетона и пронырнул в дыру между оградой, повернул направо и попытался скрыться за старым гнилым сараем, но мощнейший удар приклада по лицо остановил этот бессмысленные бег. Сделав сальто в воздухе и залившись кровью, он упал и отключился.
- Ну что добегался, урод,- ухмыляясь сказал Палыч и ударил еще пару раз, затем ловко заломил ему руки и надел наручники.- Забираем,- привстал и выдохнул он. Капитан и с ним еще двое быстро подняли тело и только было потянули его к машине, как командир крикнул:
- Стой. Ну-ка вытрите ему еб…
Капитан нагнулся над Алексеем и брызнул на лицо немного воды. Белая кость торчала из носа, не было передних зубов и в целом это было какое-то кровавое месиво, но несмотря ни на что на губах появилась улыбка.
- Вашу мать, козлы, на х…,- покраснев ревел Палыч, смотря на улыбающегося Григорыча.- На, сука,- испустил он все силы и злость ударив «бандита».
Алексей перелез через забор с другой стороны, ловко преодолел преграды из мусорных баков и рванул в подъезд, стоящей неподалеку желто-оранжевой 8-этажки. Он чувствовал погоню, слышал сзади крики и топот, его загоняли словно дикого обезумевшего волка на единственный точный выстрел. Во дворе было не много народа, Алексей остановился. Он бешено стрелял глазами по сторонам в поисках надежного укрытия, но звук разрывающейся сирены заставил его встрепенуться. Чисто машинально он бросился вправо, оббежал детскую площадку и спрятался за толстым кленом. Перевел дыхание.
- Все, неужели это конец,- промелькнуло в голове.
Алексей присел, провел рукой по волосам, облизал пересохшие соленые губы. Жутко хотелось холодного кваса, который готовила его бабушка на хлебных корочках с березовым соком. Вспомнилось детство, каникулы у деда, драки с местной ребятней, рассветы и закаты на озере, запах сена. Резкий свист тормозов вернул его в реальность. К подъезду подкатил огромный Мерседес, открылась дверца, изящная ножка показалась первой, за ней менее изящное тело в легком воздушном сарафане и огромных зеркальных очках. Несмотря на очки, закрывающие пол лица, Алексей узнал ее – своего начальника – директрису Викторию Павловну. Сейчас она выглядела белее откровенно и это несомненно ее украшало. Она не спеша сексуально пошла в дом, оставляя за собой только писк сигнализации. Алексей долго не думая бросился за ней. Едва она зашла в лифт как Алексей нагнал ее. Вика стала у стены и, не обращая никакого внимания на незнакомца гордо смотрела вперед. Алексей немного замешкался, удивившись, что она не узнала его:
- Виктория Павловна.
Она повернулась, припустила очки и окинула его взглядом с ног до головы.
- Это вы, что вы здесь делаете?
Как ни странно ее реакция была довольно спокойной, Алексей даже поначалу подумал, что она ничего не знает, но сам себя же и опроверг, просто она такой человек, гордый, своенравный, а что у нее там внутри вряд ли кто узнает.
- Виктория Павловна мне нужна ваша помощь, спрячьте меня в ваше квартире, пока шумиха не уляжется. Стемнеет и я уйду.
- Что, да ты что с ума сошел макрушник хренов, да пошел ты…
Она покраснела, разгорячилась и, как дикая кошка, была уже готова отстаивать своё.
- Тихо, тихо у вас нет выхода,- так же спокойно продолжал Алексей. Он кивнул взглядом на свой карман, где лежала трубка, подаренная Макаром, и сказал:
- Вооружен и очень опасен, неужели вы не читали?
- Козел ,- сквозь зубы прошипела Вика и вышла из открывшегося лифта.
Провернув два раза ключ в новом немецком замке и отварив его, они прошли внутрь. Квартира, впрочем как и ожидал Алексей, была очень роскошной. Солидная резьба по дереву, модный дизайн, со вкусом подобранная мебель, современная техника, не квартира, а мечта.
- Что пялишься, долго ты будешь здесь сидеть?
- Как только стемнеет я сразу же уйду, не причинив вам ни какого вреда.
- Еще бы попробовал причинить хммм….,- съязвила Вика и ушла на кухню.
Алексей подошел к окну: внизу во дворе стояло уже пару милицейских машин и куча оперов, упорно объясняющих что-то друг другу. Виктория тем временем достала из бара бутылочку виски, налила себе пол стакана и резко опрокинула все содержимое внутрь, потом налила еще и кивнула на бутылку Алексею.
- Будешь?
Алексей махнул в знак согласия.
- Никогда не думала, что ты способен на такое, скорее этот твой приятель отмороженный. Помню, он даже ко мне приставал, ух хорошо я ему тогда по морде съехала.
Она опустошила стакан и отставила его в сторону. Алексей промолчал и погрузился в стакан.
Вдруг громкий мелодичный свисток дверного замка заполнил все квартиру. Алексей немного шарахнулся в сторону и внимательно посмотрел на Вику. Она не спеша, вальяжно встала и пошла к двери, не сказав ни слова. Алексей встал следом, почему-то он был уверен, что эта женщина не выдаст ее, что было в них общее. Вика посмотрела в глазок:
- По твою душу, менты.
Она улыбнулась и, посмотрев на Алексея, открыла замок. Тяжелая дверь с небольшим скрипом отъехала в сторону, и на пороге показался седовласый прапорщик, а следом зашел лейтенант, еще совсем зеленый и немного растерянный.
- Извините за беспокойство,- начал он,- здесь в вашем районе был замечен особо опасный преступник, вот его фото,- протянул он ей какой-то лист. – Может вы видели, что-то странное или кого-то не знакомого в вашем доме, любая информация для нас будет полезной. Лейтенант договорил и уставился на Вику, та молчала. Алексей, спрятавшийся в это время на кухне, занервничал, сердце ритмично ускорилось, в этой ужасающей тишине он слышал свой пульс.
- Нет, к сожалению, ничем не могу помочь,- сухо ответил Виктория.
Алексей облегченно выдохнул:
- Все-таки я в ней не ошибся.
Вика вернулась в гостиную, включила громко музыку и налила себе еще.
- Может тебе уже хватит,- спросил Алексей, предполагая какой последует ответ.
- Да пошел ты!
- Через час пойду,- ухмыльнулся Алексей и сел на кожаный диванчик.
Безумно хотелось спать, та капля виски согревала тело, и легкая музыка нежно убаюкивала и еще больше расслабляла. Он открыл глаза от какого-то прикосновения. Виктория аккуратно и заботливо присела ему на колени, обвила руками шею и жарко, со всей своей кошачьей страстью поцеловала. От нее исходил приятный аромат восточных духов, и пышные нежные губы были настолько сладкими, что поцелуй растопил Алексея. Он, как хозяин, по-хулигански смело, легко поднял ее, бросил на диван, подмяв под себя. Дерзко сорвал воздушный сарафан и нежно рукой провел по упругому телу, заострив внимание на груди. Их ласкам не было конца, в бешенстве охватившей страсти они любили друг друга всю ночь. Настолько разные люди, они нашли что-то общее в своей природе: животную страсть, дикость, адреналин.
Наступило долгожданное утро. Алексей, обессиленный за ночь еле открыл глаза, Вика, уже не такая дикая как вчера, тихо посапывала рядышком. Тепло ее тела согревало и расслабляло, но нужно было вставать. Аккуратно отодвинув ее усталое и сонное тело чуть в сторону, он встал. Дико болела спина, но, преодолев все мучения, ему все-таки удалось натянуть брюки и рубаху. Тихо, не создавая большого шума, бросив на спящую «львицу» последний взгляд, он незаметно ушел. Во дворе почти не было людей, и от вчерашнего наколенного вечера остались только воспоминания, и пара старушек, обсуждающих столь интересную тему. Стараясь не попасться ни кому на глаза, Алексей прошмыгнул через дорогу и оказался в городском парке. Земля, досыта пропитанная теплом, не жадничала, а полностью его отдавала, и оттого сильно припаривало. И только свежий ветерок, как спасательный круг, поддерживал на «волне нормальной жизни». В центре парка размещался огромный фонтан, от него веяло прохладой и морем. Алексею вспомнилось то время, когда он вместе со своими друзьями-сокурсниками, заработав немного деньжат, поехал в Крым и целую неделю там отводил душу за счет развлечений, всяческих гулянок и пирушек. Да, вот это было время!!!
Возле фонтана сидела молодая парочка. Они сидели на самом краю, опустили ноги в воду и ритмично передвигали их, вырисовывая тем самым различные незамысловатые картинки, при этом смеясь от удовольствия.
Безмятежное время странствий и открытий, развлечений и игр, любви и страдания, насколько прекрасен этот возраст и сколь велико его значение. Насколько важно именно в это время сделать для себя какие-то выводы, начертить ту кривую, по которой в дальнейшем покатиться твой клубок жизни.
Алексей присел на скамейку, немного расслабился и с удовольствием наблюдал за этой молодой парочкой. В его голове до сих пор крутились слова деда Макара, события вчерашнего дня, тревога за жену и еще больше за дочку, все перемешалось.
Как жалко, что слишком поздно он понял самого себя, слишком поздно увидел мир воочию, без кривого зеркала. Но время не вернуть, а может его и не нужно возвращать…Одно только обещание пока держало его еще здесь.
Просидев так еще несколько минут, Алексей все же собрался с мыслями и встал. Вся эта путаница больше его не напрягала, он не хотел думать об этом, ему все жутко надоело. Выйдя из парка, он направился к телефону, расположенному возле небольшого бистро. Приятный аппетитный запах жаренного шашлыка напомнил ему о том, что он не ел уже почти сутки, внутри все свело, и даже закружилась голова. Алексей постарался отвлечься и набрал справочную, добившись соединения, он узнал номера всех городских коммерческих клиник и, остановившись на нескольких, решил им позвонить. Приятный женский голос ответил на том конце линии, Алексей в общих чертах посвятил ее в курс дела и записал Олю на прием. Алексею даже жутко было подумать об аборте, но это был выбор матери, и единственное, что его теперь волновало, это то, как сделать так, чтобы ей не пришлось потом расплачиваться за юношеские ошибки. Выйдя из кабинки, он ощутил опять чувство голода, только теперь от него нельзя было избавиться.
- Да, без денег здесь не обойтись, да и к тому же операция, что делать?- спрашивал он у себя, но ответа не находил. Вспомнил о доме - туда конечно же нельзя, к родственникам – им я не нужен, к друзьям - а друзей то и нет. В этом огромном мире нет ни души, которая сейчас бы приютила его или помогла, он остался один, и это одиночество ужасало.
Алексей ощутил на себе чей-то знакомый взгляд, который и ранее не раз уже обжигал его с ног до головы. Он быстро повернулся и встретился глазами с Ольгой Егоровной. Видимо, она шла из магазина, с двумя пакетами продуктов и плюс еще со своей здоровенной сумочкой наперевес. Она уставилась на Алексея, выпучила глаза, словно увидела покойника, выпустила из рук сумки и дико заорала. Ее крик смешался со звоном разбитого стекла и полностью опустошил Алексея. На мгновение все вокруг замерло: не слышно было ни рева моторов, ни людей, даже пение птиц, только злые серые глаза старушки поблескивали на солнце. Алексей рванул в сторону, назад в парк, он бежал изо всех сил, не обращая внимания на то преследуют ли его, хотелось просто убежать, от того что он уже устал бегать.
Обойдя все закоулки, в которых раньше он редко появлялся, Алексей все же добрался до речного канала, который был виден из окон его дома. Люди веселились, играли, одни катались на катамаранах, другие просто загорали, третьи прятались от знойного солнца под огромными лопухами-столиками и жадно потягивали ледяные напитки. Жара стояла невыносимая, у Алексея даже возникла мысль: не покупаться ли, но это было бы уже слишком, и он, что бы все ж как-то спастись, скинул уже давно мокрую рубашку, что, к сожалению, не сильно улучшило его положение. Обойдя людей стороной, Алексей перебрался на другой берег, где не было таких заманчивых пляжей, и оттого людей здесь практически не было. И лишь одинокие уже довольно черные от солнца попки бросались в глаза, пробиваясь сквозь зеленую траву. Присев возле одного из деревьев, которые лет двадцать назад он же и садил на городском субботнике, Алексей, наконец-то, ощутил долгожданную прохладу. Он сам не знал, что привело его сюда, на что ему надеяться и чего опасаться. Жизнь пролетела очень быстро, а счастливые моменты можно пересчитать на пальцах одной руки. Хорошо, когда нет проблем, но нет проблем только у покойника, хорошо, когда живешь в свое удовольствие, но есть ли такие люди, хорошо, когда можешь любить, но любят не многие, хорошо, когда хочется и есть к чему стремиться, но плохо то, что в нашем мире хочется стремиться вперед только тем, у кого меньше проблем, кто старается жить в свое удовольствие или тот, кто хотя бы кого-то любит.
Просидев так около полу часа, Алексей заметил знакомое лицо. Человек пытался залезть в воду прямо в одежде да еще и приставал к одной очень миловидной особе. Это был Иван, да тот самый Иван, его любимый ученик, теперь же бомж, тот самый Иван, который встретил Алексея в то роковое утро и который теперь столь яростно отстаивал свои права перед какими-то мужиками, заступившимися за девушку. Одна мистическая мысль возникла в голове Алексея, и связана она с тем, что всех кого он встретил утром того судного дня, теперь по очереди снова врываются в его жизнь. И Григорыч, и Вика, и Егоровна, вот теперь и Иван.
Бросив свою затею покупаться, Иван замученный жарой развалился на траве, распластав руки в стороны, и моментально уснул. Толпа зевак, веселящихся и насмехающихся с пьяного бомжа через пару минут разбежалась, чего и дожидался Алексей. Он аккуратно незаметно подошел к Ивану и тихо толкнул его, перевернув на бок. Тот спохватился и еще в пьяных бреднях начал что-то балботать, размахивая руками.
- Тихо, тихо Ваня, это я Алексей Дмитриевич, нужно поговорить.
Иван немного утихомирился, протер грязной рукой глаза и, не чего не понимая, удивленно сморщил брови, приоткрыв рот. Как и большинство в городе он уже знал о похождениях своего школьного учителя, даже хвастался этим перед дружками, поднимая стакан.
- Пойдем,- сказал Алексей и показал пальцем в сторону деревьев.
Иван немного пошатнулся, но все же собрался с силами и встал. Видно было, что столь неожиданный визит привел его в чувства, и он вел себя уже куда более осмыслено и осторожно.
- Ты не бойся, Ваня, все что про меня говорят это не правда,- начал Алексей.
- Я знаю, да если бы и правда, то так им и надо, скатам. Вот на прошлой неделе Трофима, соседа моего завалили, еще пару наших положили…
- Ты знаешь Вань,- перебил его рассказ Алексей,- мне твоя помощь нужна.
- Да конечно Дмитрич, ты что, говори. Может тебе спрятаться надо, так ты давай к нам. Ну и что, что бомж, за то никто не узнает, отростишь бороду, поменяешься немного, быстро освоишься, а я тебе помогу. Проживешь с годик, а потом все утихнет и свалишь куда-нибудь, да к тому же тут рядышком с дочкой и женой будешь, все ж милее.
- Спасибо Ваня, хороший ты человек, но не за тем я вернулся, да и не смогу я так, надоело прятаться.
- Ну дело твое, тогда чего ж ты хочешь от меня?
- А нужно мне Ваня, чтобы ты помог одной дорогой мне девушке.
Алексей поведал ему эту незамысловатую, но в то же время диковатую историю, которая приключилась с ним и Ольгой, сказал и об аборте, о назначенной в поликлинике встрече, о том, где находиться Ольга и что нужно делать. Иван слушал все внимательно, а после даже закашлял, рассказ произвел на него большое впечатление, и видно было, как он быстро протрезвел. Около минуты они молчали, уставившись в пустоту, каждый думал о своем.
- Ты ж понимаешь Дмитрич, даже если бы я согласился, то без денег это не возможно. На операцию понадобиться, да и я так не могу пойти, тут хотя бы костюмчик какой-нибудь нужен, а у меня деньжат нет, да и судя по тебе у тебя их тоже не много.
- Это уже моя проблема, деньги будут, будут через час,- уверенно сказал Алексей.
Что он имел ввиду, когда говорил это не знал и сам, скорее подсознание сработало, а язык просто прочитал, но выхода не было. Условившись встретиться на этом же месте ровно через час, они разбежались.
КОНЕЦ
Перед человечеством испокон веков стоял выбор. Выбор цивилизации, выбор добра или зла, света или тьмы, Бога или Дьявола… Этот выбор следует за нами на протяжении всей жизни. Стать на верную позицию, выбрать ту дорогу, которой нет конца – для этого живет человек, но, к сожалению, этот выбор не в пользу нас. Как старое ржавое ружье, давно заброшенное и забытое а темном чулане, оно когда-нибудь выстрелит, когда-нибудь наступит это время, время конца. Но не это пугает, ведь ничто не вечно, а пугает то, что в душах миллионов этот конец уже наступил. Оглянитесь вокруг и задайте себе всего лишь один вопрос: «Для чего я живу?». Устроит ли вас ответ???
Алексей остановился возле уже почерневшего от старости, пьяненького кабачка «Три стула». Пару машин и двое местных алкашей стояло на углу, мирно гуляли молодые парочки, две старых бабушки, усевшись на скамейку возле гостиницы – их ровесницы, оживленно беседовали. Два строителя покупали сигареты в ларьке, при этом заигрывая с продавщицей и приглашая ее в гости. Вообще все было как обычно. На безлюдной соседней улице он заметил, закрывающейся на обед обменник, рядом парикмахерская, еще дальше столовая. Зажегся зеленый свет, Алексей перешел. Моральные принципы не давали ему это сделать, тем более теперь, но сама ситуация вынуждала идти вперед.
- Нет, нет, нет…,- бесконечно повторял он и шел дальше. Пульс ускорился, стало тяжелее дышать, не хватало воздуха. Он сжал кулаки, глубоко вдохнул и даже где-то глубоко внутри зарычал, словно сорвался с цепи озлобленный пес, живущий в нем. Глаза налились кровью, и все кроме намеченной цели исчезло.
- Да простит меня Бог,- выдохнул Алексей и потянул дверь.
Раздался выстрел, дверь широко распахнулась, отлетев в сторону, и звучно разбилась о косяк. Обдолбанный наркоман, еле стоящий на ногах, вывалился из здания. На рукаве виднелись капли крови, в руках он держал черную сумку, а на солнце поблескивал такой же черный пистолет. Дьявол душил его, началась ломка. Глаз совершенно пустые, пена изо рта, все тело трясло. Видно, в поисках очередной дозы он не нашел ничего лучшего, чем ограбить обменный пункт, да еще в параноидальном состоянии убил кого-то. Алексей встретился с ним взглядом и перегородил дорогу. Наркоман остановился, его рассудок уже давно поплыл, и грань между вымыслом и реальностью стерлась. Он взвел курок и приставил дуло прямо к голове Алексея. Запах пороха щипал в носу, еще горячий ствол немного ожег кожу, по всему телу пробежала дрожь. Но страха не было. Около минуты они стояли и смотрели друг на друга, глаза в глаза. Пистолет упал, наркоман опустился на колени и прилип к ногам Алексея:
- Ангел, ангел,- всхлипывал он и лег на землю.- Ангел,- в истерике продолжал кричать.
В беспамятстве Алексей схватил сумку и побежал. Побежал без остановки, изо всех сил, не оглядываясь, так как никогда не бежал. Как только он хотел нырнуть за угол раздался выстрел. Он остановился и ждал. Алексей где-то читал что это не больно: легкий укол, а потом холод и сон. Но ничего не было, он обернулся. Видна была небольшая лужица крови, и все тот же черный пистолет поблескивал в руке.
Обрести деньги не значит обрести свободу, но в сегодняшнем мире без денег невозможно прожить жизнь с какой-то пользой, целью. И это, пожалуй, главная беда человека. Естественный отбор не прерывен, и теперь, когда существует столько соблазнов, он куда более прогрессивен.
Забежав в старую дряхлую котельную возле покосившегося барака, Алексей перевел дыхание. Присев на черный от сажи стул, валявшийся в углу возле котла, он открыл сумку. Сумма оказалась приличной, даже чересчур. Мозг Алексея судорожно работал, а время все бежало и бежало, до встречи оставалось минут двадцать. Слегка переведя дыхание, Алексей двинулся вперед. Жара еще больше усилилась, асфальт раскалывался и обжигал, только в тени можно было спрятаться и отдохнуть. Людей практически не было. Все сидели по домам или возле кондиционеров на работе, во всяком случае, не многие сейчас решались вылезть на самый солнцепек, но Алексей спешил.
Возле реки был аншлаг, для многих это было единственное место, где можно было спастись от жары. В толпах людей он никак не мог разглядеть Ивана, поэтому пришлось спуститься пониже. Завязав майку на голове, он тем самым и спрятался от солнца, и, что куда более важно, прикрыл лицо. Немного поодаль остальных отдыхающих он заметил знакомое лицо, Иван спрятался под деревом и, видимо тоже, искал глазами Алексея.
- Слава Богу, пришел,- подумал Алексей и направился к нему. Пот катился по лицу, повальная усталость одолела его, хотелось лечь и заснуть навсегда.
- Ничего осталось совсем чуть-чуть, главное, чтобы Ваня не подкачал.
- Привет, Дмитрыч,- весело поздоровался Алексей.
- Вот, держи,- Алексей передал ему сумку,- сделай пожалуйста так как мы договорились.
- Конечно, хорошо, но что теперь будешь делать ты, может, все же махнешь к нам?
- Обо мне не беспокойся, все будет хорошо, ты только помоги ей,- договорил Алексей и крепко сжал руку Ивана.
Его последняя надежда была в этом парне, который мог сейчас просто убежать с кучей денег, но он верил ему, и эта вера согревала.
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
Алексей больше не прятался, он, не спеша, пошел вдоль парковых насаждений, наслаждаясь природой. Душа успокоилась, а мысли перестали судорожно бороздить голову, он больше не шарахался от каждого шума, шороха, а только уверенно шел вперед. Чувство свободы и легкости, независимости и безмятежности наполняли его. Хотелось пролететь над морями и океанами, собрать снег с вершин самых высоких гор, пробежать по кратеру кипящего вулкана, побить Мухаммеда Али, плюнуть вниз с Эйфелевой башни, хотелось новой свободной жизни.
Алексей вышел из парка и направился к бульвару. По дороге он видел как его многие узнали, заметил даже своего соседа, который при его виде испуганно убежал, но Алексея это не сколь не смущало. Сзади послышался крик и топот, Алексей развернулся: несколько человек в форме, яро жестикулируя ему, подгоняли друг друга. Алексей бросился во дворы, он не собирался провести остаток своих дней в тюрьме и тем более не собирался сдаваться. Быстро лавируя между нагромождениями во дворах, он ловко запрыгнул на пожарную лестницу одной из семиэтажен и полез вверх. Прилив сил наполнил все тело, какое-то второе дыхание открылось так своевременно. Снизу уже большая толпа милиционеров, они окружили все здание, подъехали разные машины, собрались зеваки.
Свежий ветер здесь на высоте приятно ласкал тело, Алексей отвлекся от всего окружающего, вокруг все опустело и исчезло, какой-то свет, яркий, яркий, окутал тело и ослепил глаза. Немного привыкнув к нему Алексей смог их приоткрыть, а приоткрыв изумился – свет исходил из него.
Он оттолкнулся и полетел в низ, при этом широко улыбаясь.
УТРО
Алексей спохватился, горячий пот стекал по лицу, немного трясло.
- Что опять кошмар,- нежно сказала Лена и перевернулась на другой бок.
- Все нормально, спи любимая,- прошептал Алексей и поцеловал ее в щеку.
Протерев глаза и выдохнув остатки сна он, не спеша, встал и зевнул. Поставив ноги на холодный пол, не нашел тапки и задумчиво улыбнулся себе. Приготовив себе кофе, он тихо включил телевизор и, уютно устроившись в кресле, начал его пить. Любимая жена еще спала, дочка тоже нежилась в постели, после веселой ночи. Не став будить своих красавиц, он быстренько помылся, на зло побрился, хотя и не хотел и поспешил на работу. Сегодня у него было два урока, а потом запланированная встреча с одноклассниками.
На улице стояла неплохая погода, утренняя свежесть всегда радовала Алексея.
- Привет, Дмитрыч,- одернул его кто-то за плечо.
Алексей обернулся: перед ним стоял Иван, уже немного шатался и страшно вонял.
- Дмитрыч, дай на бутылку.
Алексей немного пошатнулся, в раздумьях о своем сне он достал из кармана всю мелочь и высыпал ее Ивану. В таком же озадаченном состоянии, не слыша даже, как его благодарил Иван, он развернулся и пошел на остановку.
- Все это ерунда просто сон, успокойся,- утешал он себя и, тряхнув головой, пошел вперед.
Автобуса долго не пришлось ждать. Алексей, выбрав поудобнее место, присел и уставился в окно. На противоположно стороне он увидел бомжа, который смотрел ему прямо в глаза, словно гипнотизировал его, и от того бросало в холод , и Алексей его узнал – это был тот самый дед Макар из невероятного сна. Они смотрели друг на друга не отрываясь, холодный пот пробежал по спине Алексея, но, слава Богу, автобус тронулся.
Алексей стал нервничать еще больше, когда на пороге школы его встретила Ольга Егоровна. Он бросился от нее в сторону, оставив за спиной вопросы о том, как его дела и что случилось. Поднявшись в класс, Алексей наконец-то присел и перевел дыхание. Немного успокоив себя, он посмотрел расписание занятий и уже не удивился: у него был урок в 10 Б классе.
Урок начался. Объявив тему, немного с дрожью в голосе, Алексей спросил кто хотел бы ответить, как обычно желающих не было, поэтому пришлось выбирать по журналу. Определяя того кто ответит, Алексей перелистывал страницы и как только хотел назвать фамилию, его кто-то перебил.
- Алексей Дмитриевич, извините.
Алексей поднял голову. Оля встала и, взглянув ему прямо в глаза, добавила:
- Разрешите выйти.
Он поперхнулся и кивнул головой.
- Что месячные?- с ужасом для Алексея, вставил Сергей Андриевский.
Сознание помутилось, стало подташнивать.
- Извините, ребята,- сказал Алексей и ушел в свой кабинет. Налив себе полный стакан воды, он одним махом опустошил его и присел. Успокоив бурную фантазию, Алексей взял себя в руки и, как ни в чем не бывало, продолжил урок.
Прозвенел звонок. Класс опустел. Алексей сидел, не двигаясь, он ждал. Его немного трясло, но он все же держался, стараясь успокоить себя.
- Алексей Дмитриевич, можно вас на минуточку,- как гром с ясного неба, обрушились на него слова Ольги.
В горле все пересохло, чуть закружилась голова, из последних сил он встал и посмотрел на нее. Ольга тихо подошла к нему, глаза в глаза. Ее большие ресницы еле заметно хлопали, красивые губы сжались, и она произнесла:
- Я вас люблю…