...Не думала, что буду размещать этот текст в память трагически ушедших из жизни Александра и Ирины Пороховщиковых. Видит Бог, как над ними глумились все кому не лень...
Свыше вернётся всем участникам беспрецедентной травли этой семьи по справедливости...
***
Имя у моей героини настоящее, история простенькая, произошла только что, разворачивалась у меня на глазах и свернулась так же незаметно, бесцветно, как и появилась на фоне яркой рекламной паузы по какому-то там каналу ТВ.
Почему я её хочу описать, сама удивляюсь, но она просится ко мне третий день так настойчиво беспрестанно, как ребенок просит сладости, чтобы обратили на него внимание и не забыли поцеловать. Героиню зовут Ольга, она вряд ли будет возражать против моих упражнений в словесности с её участием, потому что женщина она простая, но ей нравится публичное внимание. Всю свою сознательную жизнь она провела за штурвалом московского трамвая, уверенно сновавшего между Университетом и Чистыми Прудами, помнит безмятежные годы застойного совка, в которых вверенный ей вид транспорта был самым востребованным у москвичей и гостей столицы. Постепенно столица заполнялась душегубами авто, бегать в трамвае стало не так-то просто, но моя героиня с честью вышла на пенсию, не имея в своем послужном списке ни одной аварии. Представляете?
Лучшее, что помнит Ольга, это как она сама каталась в далёком детстве на подножках, ступеньках, бамперах и зацепившись за подвязанные канаты, что и послужило поводом к выбору профессии, о чем она ни разу не пожалела. Семья её как-то незаметно улетучилась, рано от инсульта умерла мама, муж погиб, сын вырос и не женился, подружки состарились и осталась она одна-одинешенька в махонькой унылой хрущёвке на окраине, заваленной всякой доперестроечной ветошью, которую выбросить было жалко. Единственным собеседником стал телевизор, надежный спутник всех её искренних нереализованных эмоций, порождающих бурные переживания. Каким-то образом Ольга приноровилась подрабатывать в различных телевизионных проектах, требующих выразительных выкриков и бурных рукоплесканий. Она уже и сама не помнит, как впервые появилась на телевизионном кастинге, но её громкий уверенный голос и способность страстно самовыражаться в заученных обличениях различных пороков и преступлений открыли ей зелёную дорогу к вожделенным минутам славы возле телевизионного микрофона. Она стала завсегдатаем студийной публики, которой время от времени поручают сказать две-три реплики основным участникам передач, красавцам и красавицам родного ТВ. Очень быстро она сориентировалась и узнала, где сколько и за что можно получить рубликов из рук молоденьких ассистенток , организующих и обслуживающих массовку.
Собственно, кто саму меня сдал одной из таких ассистенток, я и не догадалась. Звонок раздался после очередного раунда на интернет ресурсе "Психолог", где я яростно отбивалась от тамошних тролльчих, выманивающих из меня скандальные эмоции, очевидно, для какого-то помоечного проекта. Поскольку я не сдавалась, но уходила от прямых ответов, интрига готова была затянуться. Тут-то и прозвучал в моём мобильным сладкий девичий голос, уточнявший, я ли это и есть ли у меня время приехать на киностудию имени Горького от души поговорить на житейские темы. Я согласилась без оговорок, потому что всё равно надо было выехать в очередной московский шоппинг за продуктами. Морозец взбодрил сразу же по выходе из метро, а потом я и вовсе раскраснелась, пока долго-долго искала как пройти наискосок мимо монолитной парочки, стыдливо удерживающей серп и молот в качестве назойливых улик бездарно почившей эпохи. Пока шла, обратила внимание на белоснежную крытую колесницу, промчавшуюся над моей головой в сторону ВДНХ. Кто давненько не был в Москве, тому будет интересно, что между ВДНХ и Тимирязевской проложен монорельсовый маршрут, чем то похожий на подвесной трамвайчик.
Вестибюль, всосавший меня внутрь вместе с тремя-четырьмя подвяленными труженицами из кинохроники восьмидесятых, пахнул таким махровым совком, что я вздрогнула и засомневалась, а туда ли попала. Туда, конечно. Минувшая казарменная безвкусица не отличается разнообразием даже в таких инструментариях отечественной культуры как киностудия. Было без пяти назначенного часа, и, осмотревшись, я решила присесть на отполированную непоседами канувших пятилеток банкетку. Тут-то и обратила на меня внимание моя героиня. С первой её фразы я сдалась ей без боя - решила молча повиноваться знатоку телевизионного пиара.
- Если через две минуты не выйдет, я ей позвоню. - Безадресно произнесла веселая девчонка, тщательно припрятавшая за узким худощавым прокуренным лицом свою давненько утраченную юность. Очки на её лице придавали ощущение сокрытого превосходства, взглядом она подчеркнула, что знает меня как облупленную, сопротивляться ей бесполезно, она будет надо мной верховодить. На голове у неё примостилась шляпка на рыбьем меху - из тех, в которых когда-то играл самые дерзкие роли Михаил Пуговкин. Полушубок образца манто под норку из сэконд хенда очевидно служил ей не один десяток лет, причем для разных погрузочно-разгрузочных целей. Кто выйдет, я догадалась и зажгла экранчик телефона: оставалось минуты две на светскую беседу. Моя героиня вложила в них весь свой опыт амплуа драматической актрисы. - Вам повезло, сегодня работает Зеленский, у него публика поприличнее, чем у Малахова. Малахов вчера отжигал на "Пусть говорят". Смотрели? По первом каналу? Я расстроенно помотала головой, боясь признаться, что телевизор мне неведом лет этак сорок пять, с тех пор как простилась с родительским домом. - Да что вы? Это было убойно! Малахов притащил развратную семейку откуда-то из глубинки, они так орали! Родная тётка 37 лет совратила своего племянника, а ему всего тринадцать! Мать, её сестра, чуть её при всех не душила! Пацан этот вообще урод - сказал, ему понравилось, но он хочет чтобы тетка свой срок отсидела. Она ещё его одноклассников всех имела, они сами к ней за этим убегали с уроков. Ну прямо как Вовочка из анекдотов. Вот отморозки! А ещё муж этой тётки был и сказал, что все знал и ничего не имел против. Совсем дубовый - без оттенков! А какой-то зритель пацану намекнул, - Не жалко тётку? Все-таки первая у тебя - зазноба. И тот - прямо завопил, что не жалко. Это что за сволота родилась такая?
Я попыталась вставить слово, мол, что, правда на ТВ разыгрывают такие сюжеты? Мол, придумали, наверно?
- Да что ты! Натуральные все сволочи, живут по скотски и по другому не умеют. Никто не постеснялся притащиться в передачу. Я их рассмотрела, ничего не пропустила! Да тьфу, что за люди, пулемёта на них жалко!
-Зачем же надо было - это - показывать с экрана?
- Да Малахов только такие пенки снимает. Скоро совсем разгонешатся, до порнухи! У, как я их ненавижу! Ничего святого! Ладно, звоню, а то чаю хочется . В горле пересохло. Здесь перед передачей можно чаю выпить.
Позвонить она не успела, потому что перед нами появилось миловидное созданье с замысловатой прической, и мы протиснулись сквозь вертушку в предбанник, от которого как в шахте в разные стороны устремлялись бесконечные коридоры. Здесь нас усадили на засаленную банкетку и велели заполнить анкеты, в которых один пункт меня было вывел из себя, но поразмыслив, я заполнила его той фамилией, чей носитель мог заглазно мне устроить эту загадку с одним неизвестным. "Кого вы могли бы порекомендовать для участия в нашем проекте"...
Ольга меня уже опекала как сестра родная, посвящая в дальнейшие перспективы здешних посиделок. - Нас двоих маловато будет, - удрученно сказала она и приметила тех самых тружениц, которые зашли вместе со мной, а теперь неуверенно жались к стене по ту сторону вертушки. - Неопытные, видно. - Подчеркнула она почти брезгливо,- в зрители посадят. Им платят по четыреста рублей за тишину в студии. Весь день будут сидеть, как истуканы.
Наконец, новеньких тоже впустили, и нас повели по одному из коридоров, приспособленных больше для узников подземелий чем для теле-киносюжетов. По пути девушка ассистент вводила нас в курс дела. Оказывается, мы шли к продюсеру с неадекватным, будьте осторожны, воображением, утвердить наши реплики в Прямом эфире с Михаилом Зеленским, который на этот раз заполучил в передачу самого Пороховщикова. "Кого-кого?" - я набрала доченькин номер телефона и у неё спросила - Кто такой Пороховщиков. Она у меня человек в кинематографе посвященный, всё-то помнит. - Как же ты забыла? "Свой среди чужих, чужой среди своих". У Михалкова. - Ах, да! - Спохватилась я и вспомнила мелькнувший в сетях заголовок о том, что пропал актер Пороховщиков, но я не открыла пост, прошла мимо. А теперь восстановила за кончик новости мысль, что слишком уж часто стали пропадать известные актёры. Не к добру. - Так он нашёлся? - Да, - ответила девушка. - У себя на даче... - А тогда о чём передача? - а Вам расскажут. Обсуждать будут, почему пропал.
- Почему-почему? - Кто-нибудь достал! - отрезюмировала моя Ольга. - Известно, как знаменитых достают! Чтоб не забывали!
За нами чуток отставала застенчивая блондинка из тех провинциальных девушек, которые уверены, что им предстоит выиграть у судьбы счастливый билетик с личиком Лены Кориковой или даже Мэрлин Монро. Она догнала меня и шёпотом призналась, что не знает актёра Пороховщикова. - Что Вы! Это знаменитый актёр, много снимался в советском кино, но Ваше поколение, очевидно, этих фильмов не знает. - Не знает, - без особых сожалений произнесла блондинка, на ходу расправляя соломенные локоны вдоль воротника норковой шубки.
В кабинете продюсера я сначала и не догадалась, кто же будет нас готовить к участию. Дама за компьютером больше была похожа на замученную ингушку-чеченку -кабардинку, которая ждет своего рейса на Родину где-нибудь в интернет клубе третьи или пятые сутки. Она не сразу заговорила. Сначала вдоль и поперек всех оглядела, кивнула блондинке и потребовала: - Вы первая говорите! - Что? - испуганно откликнулась кандидатка в модные этикетки и тут же растерянно замолчала.
- Как что? - Вы же обожаете Пороховщикова! Скажите ему об этом! Как Вы страдали, когда он пропал, и его никто не мог найти целых трое суток! Что вы готовы броситься ему на шею и быть ему верной спутницей жизни до конца его дней! Что вас возмущает его жена, которой не было дела до своего мужа! Спросите его, как он мог так долго не откликаться на переживания вашего сердца!
Будущая Мэрлин Монро повторила монолог неожиданно страстно как только могла - в жанре мексиканского сериала. Её шанс докричаться до журавля в небе на наших глазах вырос десятикратно. Продюсер коротко ввела нас в сценарий кухонных разборок и подчеркнула, что мы должны горячо и неподдельно возмущаться женой Пороховщикова, которая его чуть ли не на тридцать лет младше, его недостойна и ему не ровня, а он сбежал, конечно же, из-за неё, и мы должны разоблачать её женские пороки. Говорят, она любит шампанское и этим очень огорчает чутких и заботливых друзей актёра. Тут я увидела, что глаза у моей Ольги загорелись , она воскликнула - Можно, я! - встала и произнесла блестящую речь, из коей и вырвалось наружу высокое чувство истинной любви к своему кумиру, которого никто не смеет огорчить вульгарным непотребным пороком пьянства, отягченным равнодушием и эгоизмом. - Александр Шалвович! - Будьте бдительны! Вас не должна обманывать жена! Она Вас недостойна! Вам нужно руки целовать, сердцем лелеять! Заботиться о Вас как о Боге! Я бы Вас ни на шаг от себя не отпустила! - Продюсер согласно и одобрительно закивала. - Так ему и скажите! Жена должна беречь своего мужа...И Ольга жадным взором обвела свидетелей её романтической мелодрамы.
А что же я то могу сказать? - на ум не приходили никакие яркие женские страсти, и мысль украдкой искала что-нибудь попроще. Творческий человек, уехал отдохнуть от страстей, душа искала уединения, может, взялся писать мемуары? Вот! - Он устал от женских капризов, находится в ином духовном поле, а жёны в таком юном возрасте ещё живут в любовных капризах. Может, следует ему занять жену каким-нибудь полезным делом? Продюсер выслушала меня снисходительно и рекомендовала не рассусоливать о творческих мотивах. - Короче и жестче! - Почему жена мается бездельем? - Не бойтесь спрашивать в лоб! Зачем ему жена такая!
От такой бесцеремонности я готова была сбежать, но не тут-то было, нас вывели от продюсера тютельку в тютельку перед самым началом, проконвоировали по палубной металлической лесенке на террасы, где смирно подремывали около сотни таких же как мы не придуманных персонажей. Ассистентка взмахнула перед нами двумя руками как дирижер перед началом увертюры и потребовала показать, что мы умеем встречать знаменитость. Возгласы должны быть- будто вы дети в цирке! И - дружные аплодисменты, переходящие в овации! Овации - это всегда пожалуйста! Это русские умеют даже и в отсутствие актера!
Тут Ольга наклонилась ко мне и стала лихорадочно пересказывать, что она решила высказать пред микрофоном. - Женщина пить не должна. Если пьет - пропащее дело! Таких гнать нужно, не держать возле себя! Она его в могилу раньше времени сведет своим пьянством! - Судя по тому, что ей не требовался мой комментарий, мне показался прямо-таки общественно опасным пафос и масштаб её будущей речи. Ассистентки между тем дали знать сидящим, что передача пошла. Загорелись экраны, и мы увидели прелестное лицо женщины, чем-то напомнившей мне одну забытую советскую актрису. Я было даже её назвала, но мне возразили шёпотом: это и есть его жена. Пороховщикова. - Так она красавица! Не похожа на порочную алкашку или на алчную блудницу. Чистое печальное лицо, встревоженное чем-то глубинным, не поддающемся описанию, с чертами, озаренными поэзией и нежностью, невозможно, преступно было исплёвывать задуманными речами!
Я осторожно покосилась в сторону Ольги. Через очки поблескивали глаза как у судьи перед оглашением приговора. Тут вышел ведущий, а с ним ожидаемый герой и кумир взволнованных женщин. Шквал аплодисментов пронесся как стая птиц с Черноморского побережья, поднятых зычным охотничьим восторгом. С места в карьер высокий холеный красивый человек в возрасте библейского пророка произнес одну фразу: - Я скрылся от человеческой агрессии! - и вызвал еще больший прилив охотничьих аплодисментов!
- Ах ты! - Подумала я. - Это меняет дело! Это совсем другая история, для другого жанра. Выслушав, как Александр Шалвович любит свою девочку, свою жену, как она отвечает ему искренней взаимностью, как их связывает необычайно глубокая романтика счастливого идеального брака, но некое вмешательство грубых сил заставило его углубиться в молчание и тем самым отвести беду от святого семейства - я заметила, что ассистентки и участницы публичного позорного столба явно оторопели. Как они будут перестраиваться, если любые упреки его жене бестактны и неуместны?
Тут заговорила какая-то особа в несоразмерной прическе, напоминающей шлемный колпак из парикмахерского салона. Она сидела спиной к зрителям, почти напротив актера непосредственно в студии, разглядеть не было возможности, но то, что произносила, отдавало бухгалтерией какого-нибудь немудрящего борделя. - Вы должны были посчитать, чего стОило вашей жене вытерпеть ваше отсутствие, могли оплатить её страдания каким-нибудь рестораном, развлечением, приятным подарком. - Что она несет, гадина такая! - зашептали сидящие на галерке. Включила свой калькулятор, больше ей ничего на ум не приходит.
- Да кто она такая?
- Лена Ленина, - кто же? - Откомментировала Ольга. - Только её здесь и слушай, кто кому и сколько задолжали. Торгашка!
Нет, конечно, ни гламурную даму, ни других трогательных опекунов идеального брака я не знала.
- А как же вы теперь будете говорить-то? Видно,что жена у него славная, и они друг друга любят!
- А скажу - чтобы никого не слушал! Эх, я бы к нему пошла хоть в сиделки!
Из всей нашей компании удалось вклиниться в разговор актера с его адвокатами, друзьями, журналистами и светскими львицами только нашей блондинке. Она вложила в свой крик неподдельный пафос Золушки из народа, которая готова обожать до конца дней своего кумира. Остальным ассистентки сделали знак отступить от микрофона, и мы досидели до конца с необъяснимой догадкой, что нас разыграли. Я было снова попросила микрофон в третьем раунде. У меня созрела красивая речь о том, что Пигмалион, сотворивший себе Галатею, что Адам, опознавший свое ребро в неподражаемой Еве, может гордиться авторством, но несколько откорректировать чувства, переходящие в бурные страсти, и дать ей больше воздуха в его любовном пространстве. Хотела задать вопрос, зачем ему понадобился телевизионный экран, чтобы рассказать об идеальном чувстве...и вовремя проглотила язык.
- Ольга, они это всё с самого начала придумали. Всю эту историю с исчезновением. Нужно было рассказать такую красивую историю любви, которых в жизни почти не бывает. Чтобы люди увидели, как можно любить, хранить верность, ждать, волноваться и жить исключительно друг другом. Несмотря на то, что с ними и вокруг них происходит.
Женщина посмотрела на меня внимательней чем прежде и, мне показалось, помрачнела. Мы уже получили с ней по двести рублей за присутствие, оделись и с облегчением вышли в морозный январский вечер. Ольга закурила и успокоилась. Мы дошли с ней до входа в монорельсовую дорогу.
- А прокатимся? Я здесь часто катаюсь! Мне нравится!- Она открыла передо мной входную дверь, и как по мановению волшебной палочки - вызвала из пространства белый веселый составчик. Мы успели вскочить в последний вагон, примостились на последнее сиденье как две заблудившиеся от счастья девчонки и... поехали! В небо! Должно быть, сама Москва была нашей вагоновожатой. Лицо моей спутницы мягко светилось, а за стеклами очков посверкивали две прозрачных капельки затаенной памяти о какой-то одной ей понятной не изжитой тоске-печали...