Рабочий день, подходил к концу, в морозном февральском воздухе пахло весной. Митя уже собирался отправиться домой, как дверь в его контору скрипнула и к нему вошла его сестра Маня. В маленьком помещении сразу стало тесно и весело. Маня попробовала сесть на старый деревянный табурет, он под ее грузным телом предательски заскрипел, тогда она не долго думая, переставила бак с питьевой водой на пол и устроилась на низенькой табуретке. Митя спросил, сестру:
- А может быть ко мне домой поедем, чего тут то сидеть?
- Нет, я к тебе на минутку, по делу, мы с сыном решили тебе старый Уазик отдать.
- Так вроде на нем Петька ездил.
- Отъездил, повестка ему в армию пришла. Иди принимай, он тебя во дворе дожидается, запчасти там всякие, ну и все дела…
Митя вышел во двор. Маня осталась в конторе, смотреть в окно, ждать Митю. Арина разгружала почту. Когда Митя вошел в контору, Маня перехватила его взгляд и спросила:
- Ты уже в эту красотку успел влюбиться?
- Да, кивнул Митя.
- А чего молчишь, почему не знакомишь? Искренне удивилась Маня
- Маня, не начинай. Долгий это разговор.
- Жених у нее есть? Или замужем уже?
- Нет, тут такое дело…
- Ребенок?
- Ой, Маня, ну какой ребенок, ей самой 18 едва исполнилось.
- Так такое дело не хитрое, она ж на виду, с людьми работает. Выходит ребенка нет, да и тебя бы это не остановило… Тогда, что? Родители против? Ну, а я их понимаю ты на себя когда последний раз в зеркало смотрел? Да и куда тебе жениться? Ты в избушку свою что ли жену приведешь? Но Митя если, что то у нас пока поживите, мы же Петьку в армию проводим и все одни с мужем останемся.
- Ой, Маня, ну погоди ты мои дела устраивать…
- Не любит тебя, так и сказала?
- Нет, не отказала, и вроде бы я ей не противен, но…
- Тогда ни каких но. Не робей, мы бабы рохлей не любим.
- Маня, она считает, что она проклята…
- Кто ей голову то задурил? Не ты надеюсь?
- Сама справилась, когда мать лошадь убила.
- Ну, уже теперь давай рассказывай. Ты же у нас говорун, а тут из тебя каждое слово клещами тянуть приходится.
Митя помолчал, заварил чай, потом сел и рассказал все, как на исповеди у священника. Маня выслушала, допила чай и пошла на почту. Едва успела до закрытия, купила марок, конвертов. Вернулась быстро, вместе с Чоком, снова села на низенький табурет посреди комнаты долго задумчиво гладила пса по спине, потом чесала ему брюхо и молчала.
Митя внутренне приготовился к трудным вопросам, уж кого, кого, а Маню он хорошо знал, не ошибся.
- Вот скажи мне, ты чем думаешь, и чего ты тянешь с женитьбой, а ? Отношения их же строить надо, к каждому человеку подход нужен. Вот мои дети, даром что кровь от крови плоть от плоти мои, а все такие разные.
Петьку моего к примеру возьми. Ты ведь его когда от его объятий не дал ему свою благодарность тебе выразить, за то, что ты ему книжку про Шерлок Хомса, пол часа назад дал, ну, в кабине, у тебя грузовичке была.
- Ну, помню, ну отдал и отдал, я же ее до дыр уже зачитал, наизусть помню. Мань, ну я как-то обниматься прилюдно не люблю.
Снова скрипнула дверь. С улицы вошел Петя, подошел к Мите похлопал его по плечу, смущенно улыбнулся и вернулся к машине.
- Вот видал…
- Что, видал? Я ничего не понимаю Маня.
- А я про что? Ты брат, точно ничего в том, как люди любовь проявляют не смыслишь. Только без обид.
- Мань ты о чем, я не понимаю.
- Петя, когда тебя по плечу гладил, он тебя так за книгу благодарил. Такой вот он у меня уродился, нежный, но молчаливый. Ему для счастья и уверенности в том, что все хорошо, надо, что бы его погладили, приобняли, поцеловали. Он маленький быстрее выздоравливал, если я с ним рядом сидела, или спала. Если фильм страшный какой смотрим, так он бывало ко мне поближе пересядет, прижмется к моему боку и сидит. Пете моему тактильные прикосновения важны. Я его до сих пор когда, куда провожаю в щечку целую и он меня, тоже то по плечику погладит, то обнимет - нежный мальчик вырос. Если какая умная девушка поймет его счастливой будет рядом с ним. Зацелует он свою любовь, занежит.
- Мань, а что и так бывает?
- Ой, Митя бывает, еще и не так бывает. Вот дочка моя та совсем другая. Той подарки подавай, как вижу загрустила, куплю ей обновку, малость какую, носочки новые и ленточку в косу, все заплясала моя Ольга. И сама постоянно мне все время что-то да дарит. В детстве то открыточку нарисует, то конфету подарит. Выросла, ни разу в гости с пустыми руками не приезжала. Теперь то я уже понимаю, любовь свою она ко мне так выражает, и мою любовь вместе с подарками принимает. А без любви то ведь кому угодно трудно жить, да расти. Любовь и ласка людям она, как цветку солнце, без нее душа не поет.
- А Ваня твой, как любовь к тебе выражает?
- Ваня другой, Ваня заботливый, он мало говорит, да много делает. Как то маленький был, я приболела не успела грядку докопать, пошла ужин готовить, выхожу, а он копает, лопата вдвое больше него, ладошки в кровь натер. Я его давай хвалить, а ему вроде как и не нужны мои похвалы, давай обнимать, отворачивается, выскальзывает из моих объятий. Я ему машинку новую купила, опять не рад. Тогда спрашиваю, сынок, ты чего хочешь, чтоб я для тебя сделала, а он мне старые джинсы несет и подшить штанины просит. Вот тут то я и поняла, он хочет заботу мою видеть о нем. А я то думаю, раз он все сам может то и не нужна она ему уже моя забота. Ан нет, ему заботы много не бывает, он выходит через заботу о нем любовь принимает и так же сам любовь дарит. Теперь ученая, если хочу свою любовь в нему проявить ищу, как еще о нем могу позаботиться. Если нахожу, то у моего Вани глаза сиять начинают, ну и у меня в ответ, тоже вроде как все хорошо, я же мать. Детям моим хорошо и мне хорошо.
- А мужу твоему для счастья что нужно? У него какой язык любви?
- А его хвалить надо. Ему комплимент скажи и он тебе, звезду с неба достанет, на подвиг пойдет. Вот веришь ли, пока на работу провожу, сто раз ему скажу какой он у меня умный, да хороший.
- А тебе самой то, как любовь проявить легче всего.
- А ты сам догадайся…
- А что тут гадать, вот пса моего наглаживаешь сидишь. Петька у тебя любимчик, все знают. Твой главный язык любви язык прикосновений. Да?
- Да, так и есть. Вывел ты меня брат на чистую воду.
- Маня, спасибо тебе. Я понял, одному подарки, нужны, другому добрые слова поддержки. Кто-то на заботу отзывается, а кому то тактильные прикосновения нужны. Может быть ты еще что знаешь? Может быть еще какие языки любви есть?
- Я думаю, что еще и пятый язык есть. Вот Вениамин наш с женой странно живут. Они знаешь могут плов вдвоем делать. Она овощи режет, а он приправы сыпет. Друг без дружки никуда, она за ним, как нитка за иголкой. Он с ней орган ходит слушать, она с ним в оперетту, вот просто так за компанию. Не понимаю я их, но видно такой у них язык любви. Счастливы ведь они вместе.
- Маня, а мне то как быть? Аринка она, со мной не особо общается… Об одном только и смог я с ней договорится, летом в Абхазию к гадалке съездить, она согласилась, вот отпуска ждем ее.
- Ой, вот мужики, что дети. Я с тобой своим опытом поделилась. А вот что ты со своей любовью делать будешь я не знаю. Тут ведь промеж Вас любой третий лишний. Одно знаю, что Вам вот так все долго с рук сходить будет. Ничего в жизни не стоит на месте оно или лучше становится или рушится. А ты уже полгода на месте топчешься, ни бе, ни ме, ни кукареку.
- А что не так?
- Да все не так, Митя! Все! Посуди сам, девушка сирота, да с дурью в голове, да собой хороша, ну свои селяне не тронут может быть побоятся, а вдруг кто приезжий на нее позарится, а за нее и заступиться не кому. Помещение служебное, работа ответственная и много ее, как она одна справляется ума не приложу. Ее работу с твоей не сравнить… А пенсию она, как немощным старикам разносит? Одна, все это знают и когда, кому… Вот нападут однажды, стукнут палкой по голове, много ли ей надо, деньги отнимут и пропадет ни за что. В городе. рассказывают, месяц был такой случай, стукнули почтальона по голове, деньги отняли. Он месяц в коме пролежал и помер. Ты вот дождешься, домечтаешься. Не дотяните, Вы до отпуска, вот помяни мое слово не дотяните. Дурное у меня предчувствие.
- Маня не пугай меня, вот что у тебя за язык такой не добрый…
- Нет, брат, это не язык у меня злой, это у меня интуиции хорошая. Я своей чуйкой беду за версту чую, так, что не тянули бы Вы с поездкой. Прямо бы сейчас и ехали, не дразнили судьбу.
- Ну, ладно Мань понял не дурак, попробую Аринку убедить.
- А что пса научил ее сторожить это дело. Вот тут ты молодец.
- Да, это он сам так сообразил.
- Ладно поедим мы уже. А если мое мнение знать хочешь, то Аринку твою увольнять надо и чем быстрей тем лучше. Смотри Митя между твоей мечтой и реальной жизнью пропасть и тебе через эту пропасть прыгнуть давно бы надо. Чем дольше тянешь, тем пропасть огромней. Понял меня. Опасно живешь, до беды шаг.
- Да, понял я, понял.
Маня с сыном уехали. Чок с Митей долго ходили вокруг свалившейся им как снег на голову машины. Чок метил колеса и похоже, что не прочь был использовать машину в качестве будки. Митя же сразу начал готовить машину для дальней поездки. Если ехать своим ходом, из Алма-аты в Пицунду, то надо рассчитывать на дней десять пути, можно конечно и в шесть уложиться, но кто его знает как все пойдет, все таки 4200 километров за миг не одолеть. Вариант с самолетом, отпал сразу же при первом разговоре с Ариной. Она оказывается очень боялась лететь на самолете.
Арина подняла глаза на очередного посетителя и узнала в нем вчерашнего гостя своего одноклассника, с которым он вместе демобилизовался из армии. Оба дембеля вчера заходили к ней, телеграмму отбивали матери, что сын уже в пути, через два дня дома будет.
Зачем парень пришел сейчас. непонятно? Что-то недоброе было в пьяном взгляде его темных, глубоко посаженных глаз. Аринкино тело отозвалось на его внимание леденящим душу ознобом.
Осмотрев все пространство, странный посетитель, так ничего и купив, вышел из почты и направился прямиком к служебному входу. Чок лежал у крылечка и по обыкновению ничем своего присутствия не выдал. Парень заглянул в окно, убедился, что девушка одна, тихо крадучись вошел вовнутрь. Арина едва успела повернуть голову, как ее рот оказался зажат ладонью. Прошипел:
- Молчи, пикнешь мигом шею сверну…
В следующую минуту насильник был опрокинут на пол прыгнувшим на него огромным черным псом. Падая он опрокинул миску с расплавленным сургучом на плитку, докрасна накаленная спираль заискрилась, вылетели пробки, погас свет, коричневая, похожая на шоколад масса медленно ползла по столу. Риск того, что очень скоро расплавленный сургуч зальет лицо пленника был велик…
Малейшая попытка пошевелиться вызывала грозное рычание способное кого угодно убедить в серьезности намерений пса. Арина быстро оценив обстановку кинулась звать Митю. Но он уже и сам спешил ей на помощь. Войдя внутрь, скомандовал Чоку «Фу». Пес не хотя слез с жертвы. Гость встал на ноги и отодвинулся от стола . Зло посмотрев на присутствующих спросил:
- Милицию вызвали?
- Нет!
- Ну, может быть тогда мир.
- Иди давай, подобру по здорову. Отпустил его Митя.
И он ушел. Митя настоял, что бы Арина тут же написала заявление об увольнении. Она послушно согласилась, села написала и отправила его по факсу своему начальству.
На следующий день, выдавая посылки, она услышала, как женщины обсуждали утреннее происшествие. Оказывается ее вчерашний гость этой ночью уснул и не проснулся, во сне умер. Диагноз - сердечная недостаточность. Люди решили, что перегрелся на солнце, выпил лишнего, жалели его мать, что так и не дождалась сына после армии. Рассказывали какой он был смелый, сильный, умный, красивый.
Арина с трудом дождалась пока закончится день, ее била мелкая дрожь, душило отчаяние, впору самой в гроб лечь. Зазвонил телефон, она взяла трубку и с ужасом поняла, что не может издать ни звука. От волнений и переживаний у нее пропал голос. Может быть и к лучшему, подумала она. Написала Мите записку и пошла к нему.
(Продолжение следует)