Такой ревности у настоящего молодого двадцатишестилетнего мужика не может быть. Скорее всего, это выражение комплекса неполноценности, от пребывания рядом с обаятельной, приятной в общении, рассудительной не по годам двадцатилетней Инной. Ревность Федора больше похоже на истерику бабы, хотя, что удивляться воспитывался среди пяти старших сестёр.
Бьет, значит любит! Да уж куда там. Сам себя что-то никто не бьёт, из-за любви к себе родимому, да и не думает это делать. Ревнует, значит любит! Нет. Завидует. Завидует своей партнерши и подруги по жизни.
И когда расстались, а Инна за Федором не побежала, и не звонила, да и не ждала. Она приходила в себя от жизни с истеричным ревнивцем.
Федор был уверен, что Инна рано или поздно прибежит, позвонит, ещё и умолять станет. Он долго ждал и сделал свой вывод: «Нашла другого».
Набравшись для храбрости что ли? Или для чего….., нагнать страх?
Стал стучать в дверь и требовать, чтобы Инна открыла ему, с тем, чтобы «нормально поговорить». Орал за дверью долго, оскорблял и материл. Наконец слегка уставшему и на время притихшему «влюблённому» другу, через дверь, Инна тихо и очень спокойно предложила:
- Бьёшься руками, ногами. Да ты рогами, рогами.