дочь царя Соломона и царицы Савской, суд Соломона, Губонька.
Дочь царя Соломона и царицы Савской.
– Папуля, ты нам расскажи что вышло интересного с тех далёких времён царя Соломона и царицы Савской.
– С тех далёких времён осталась дочь царя Соломона и царицы Савской. Сегодня она ведёт затворнический образ жизни, поселившись в соседнем с нами женском монастыре.
– Папуля, значит она из "наших". Расскажи о ней.
– Девочки, она очень красивая девушка, только о её скромности можно слагать легенды. Она никогда никому ещё не показывалась в обнажённом виде как на нашем нудийском пляже, так и у себя в монастыре. Наш друг Конь специально приехал издалека, чтобы попытаться сфотографировать её для одного из своих эротических журналов.
– Папуль, да пусть она приходит на наш нудийский пляж да разденется, не стесняясь. Уговори ты этих толстосумов, чтобы они пустили её к нам.
– Валькирия, так этим "толстосумом" она сама и является. Это благодаря ей ты сейчас нежишься на солнышке, да удлиняешь и без того длинные свои ноги.
– Папуль, тогда почему она не приходит к нам?
– Да потому, что она по своему воспитанию осталась в тех далёких веках своих родителей, и менять свою скромность на нынешнюю разнузданность не собирается.
– Так она всё ещё девственница?
– Вот именно, дорогая.
– Папуля, но ведь это так неинтересно. Ты любишь, тебя любят. Только это и можно назвать жизнью.
– Валькирия – разные эпохи, разные нравы. В те времена со свободной любовью было очень строго. Женщин свободной любви просто закидывали камнями, пока они не переставали дышать. Не нам судить о нравах тех времён. Пока мы с Конём думаем о том, как бы нам адаптировать эту принцессу к нашей жизни. Конь день и ночь мечтает снять её в обнажённом виде для эротического журнала.
– Пап, давай я вместо неё снимусь. Тина и Тоня меня хорошо для съёмки подготовят, сделав видимой, натерев бальзамом... Подружки, а давайте снимемся втроём. А? Вот будет здорово!
– Валькирия, подружка наша, ты сначала договорись о съёмке с твоим отцом. А лично нам такие съёмки не нужны. Мы любим только друг друга. Нам никто больше не нужен. С нашей точки зрения только такая чистая, непорочная любовь и достойна вечности. Ваша плотская любовь носит нечистый характер.
– Подружки мои любимые, но тогда ведь род людской перестанет существовать. Вспомните, что вас ваша мама родила от плотской любви.
– Подружка наша, – это проблема нашей матери была, а не твоей. Пусть за всё наши матери сами и расплачиваются. Этой чистой любовью мы гордились и будем гордиться до конца нашего существования.
– Девочки, не ссорьтесь. Каждый из вас прав. Смотрите на проблему иначе: вам дан высокий статус, и его надо отрабатывать. Тина и Тоня делают такой великолепный массаж для девушек, посещающих наш пляж, что он славится на всё средиземноморье. VIP персоны в очередь записываются к ним на массаж. И этим девочки сполна отрабатывают свой статус. А вот ты, Валькирия, – лентяйка. Много говоришь о добре, а думаешь больше о плотских утехах да развлечениях не лучшего толка. Зачем лезешь под объективы паршивых папарацци? Лучше, чем наш Добрый старый Конь тебя никто не снимет.
– Папуль, но Конь постоянно занят. Ему не до меня.
– Валькирия, Конь благородная сущность. Он несёт очень трудную, просто непосильную ношу помощи всем и каждому в их трудностях, а порой и в беде. Ему не позавидуешь. Если бы не Конь, то многие аспекты прошлой Истории были бы совсем не такими, какими мы их видим сейчас.
Главной и высшей заслугой Коня считается способствование построению Храма царём Соломоном на горе Цион – то, к чему стремился отец Соломона , праведный царь Давид... Второй заслугой Коня считается его дипломатическая миссия, которая закончила полутысячелетнюю вражду евреев и египтян. Конь сумел сосватать молодому царю Соломону дочь египетского фараона. Взяв в качестве первой жены дочь египетского фараона, Соломон заложил основы своего могущества и процветания на 40-рок лет вперёд... О его Миссии знали все Избранные. Они помогали ему, как могли.
– Папуль, а какова твоя роль во всей этой истории?
– Валькирия, я в основном был помощником царю Соломону при его знаменитых судах. Дело тут было в том, что Соломон читал мысли не только самих судившихся, но и мысли многочисленных зверей, которые окружали царя повсеместно. Однако мнению свидетелей Соломон не придавал ни малейшей роли. Он напрямую читал мысли судившихся, а я ему в этом активно помогал. При этом мне приходилось постоянно быть в сущности кота и днём и ночью. Девочки, это для меня было невыносимо, но я терпел, понимая всю значимость судов Соломона. Когда царь был в затруднении при принятии решения, то я подходил к царю Соломону, выгибал свою спинку, мурлыкал, закатывал свои глазки и нашёптывал ему истину судебного спора. Соломон меня гладил по головке, хвалил за службу и награждал живой рыбкой из садка. Вот поедание этой рыбки было для меня большим испытанием, ведь рыбка была ещё живой и молила о пощаде. Но великий Соломон не придавал никакого значения этим мольбам, хотя он их отчётливо слышал, считая, что в больших делах всегда кто-то должен быть козлом отпущения. Иногда он мне бросал в награду живых белых мышей. Я изображал из себя разъярённого хищника, хватал моментально мышь поперёк её хрупкого тельца и, урча, уносил свою "жертву" в подвал дворца, где и отпускал мышь на свободу. Поэтому в подвале нашего дворца белых мышей было больше, чем волос на голове царя Иудейского Соломона...
Валькирия, пора тебе заняться делом. Наш друг Добрый старый Конь давно уже рыщет по нашему пляжу в поисках Губоньки, а ты тут нежишься на солнышке да мешаешься Тине и Тоне насладиться своим одиночеством, забывая, что ты здесь третий лишний. Пойдём искать Губоньку и Коня.
– Папуль, мне хочется подружиться с дочерью Соломона и царицы Савской.
– Валькирия, это невозможно. Она никого не принимает. Затворница она. Если её и можно увидеть на нудийском, то только ночью. Я сам несколько раз видел её, катающейся на Коне. А днём она в монастыре. Телевидение она не смотрит, но много читает из истории и искусств. Девушка она очень начитанная и умная. Почти, как её родители. Но её скромность и застенчивость превосходят все мыслимые и немыслимые границы.
– Папуль, а она была голой на Коне?
– Валькирия, ты с ума сошла! У ней нет такого понятия, как голая. На ней всегда одежды больше, чем на всех вас троих вместе взятых.
– Папуль, но ведь мы на нудийском. Зачем нам одежды? Без одежды вольготнее.
– Доченька моя любимая, да и вы – Тина с Тоней. Смотреть на вас приятно на нудийском, но в одежде вы всё же выглядите как-то поприличнее. Дома-то вы всегда в одежде. Правда ты, Валькирия, одежду дома не надевай. Странно видеть плывущий по комнате пустой халатик, в котором ты не видна.
Вообще, я тебе хочу сказать, что твоё истинное предназначение заключается в том, чтобы всегда находиться в невидимом состоянии. И это даёт тебе неоспоримые преимущества перед зримыми людьми, когда ты делаешь им добро. Но ты этим преимуществом не любишь пользоваться, и часто злоупотребляешь услугами Тины и Тони, делающими тебя видимой с помощью бальзамов. Кончай эту практику.
– Папуль, мне хочется помочь дочке Соломона и царицы Савской. Познакомь меня с ней. Она хорошенькая?
– Доченька, главное – это не красота, а порядочность и нравственность.
– Папочка, нам так нехватает хорошего общества, правда, девочки?
– Какой-то минимум у нас, конечно, есть, подружка. На нашем нудийском много хороших людей, но они для нас мимолётны. Хотелось бы более тёплого общения, но нас нудисты как-то чураются.
– Девочки, вы не должны забывать, что ваша стать иная. С простым людом вам нужно общаться осторожно. Развлечение – это не то, ради чего вам дан высокий статус, который надо старательно отрабатывать...
– Папуль, познакомь нас с этой затворницей. Как её зовут?
– Девочки, её имя знают только несколько человек. Даже настоятельница монастыря её имени не знает. К ней принято обращаться: госпожа. По банковским счетам она проходит, как принцесса Эфиопии. Имя вымышленное. У ней есть управляющий. Очень приятный и воспитанный молодой эфиоп... Но достаточно разговоров. Валькирия, ты хотела помочь Губоньке. За чем дело стало?
– Папуль, здесь так хорошо... может завтра?
– Нет, Валькирия! "Завтра" – любимое слово лентяев. Пусть Тина и Тоня остаются, а мы пойдём с тобой искать Губоньку.
– Девочки, вы позагорайте, а я пойду с папулей.
– Веди меня, Валькирия. Нам нужна Губонька. До вечера, сестрицы. Не перестарайтесь с ногами.
– Папуля, Губонька обычно бывает у трёх пальм. Это минут 10-ть ходьбы. А можно мне искупаться?
– Нам нужно торопиться. Дождись вечера, а там хоть обкупайся. Может Конь с тобой пойдёт к морю, если ему позволят дела. Где твои пальмы? Идём уже более 10-ти минут.
– За водопадом... Вон, папуль, Губонька и её сестрица. Смотри, Конь снимает сестрицу Губоньки. Около неё толпа поклонников, а Губонька со своей язвой в сторонке. На её лице печаль и обречённость. Около неё только клубом пыль да бабочки вьются над головой. Отчего бабочки-то, папуль?
– Оттого, что они сострадают Губоньке... Кстати: сострадание – основа доброты. Валькирия, дело за тобой. Что предпримешь? Может подойдём поближе?
– Нет, папуль! Теперь ты мне не мешай. Я сейчас направлю вот этого шмеля вредной и злой сестрице прямо в глаз. Пусть она окосеет!
– Валькирия, постыдись! Основной наш закон гласит: "Не навреди".
– Папуль, тогда мне надо подумать... Может пчёлы?
– Это тоже опасно. Думай.
– Крапивница, папуль.
– Это надолго? Последствия опасные?
– На месячишко ей будет в самый раз. Последствий никаких – это временная аллергическая реакция.
– Валькирия, а может не надо? Пусть будет, как будет.
– Папуль, Конь вредную злюку уже снял. Вот он приближается к Губоньке. Снимает её, что-то ласково говорит... Смотри! Этот клуб пыли я направляю сначала по кустам цветущих роз и геоцинтов, потом по бездорожью, потом по кустам рододендрона и азалии, отлично смотрящихся, но их листья-то ядовиты. Вот их яд пусть и настигнет злючку...
– Постой, Валькирия! К ним приближается женская фигурка, закутанная по глаза в ткань. За ней идёт знакомый мне эфиоп. Это сенсация!
– Какая сенсация, папуль? Позволь мне направить ядовитый клубок пыли в лицо вредной злючке.
– Валькирия, не смей! Впервые днём на нашем нудийском появилась сама хозяйка пляжа.
– Кем является хозяйка пляжа, папуля?
– Валькирия, я же тебе совсем недавно рассказывал, что это дочь царя Соломона и царицы Савской... Смотри! Конь что-то говорит Губоньке. За её спиной невдалеке стоит её сестра и иронично посматривает на съёмку в окружении своих поклонников. Конь делает ещё несколько снимков. Принцесса подходит к Коню. Конь склоняется в низком почтительном поклоне и целует руку принцессе... Смотри, принцесса оборачивается к эфиопу. Тот в низком поклоне подаёт ей какой-то сосуд с длинным горлышком... Принцесса откупоривает сосуд, достаёт из своего правого рукава небольшой бокал изумрудного цвета с позолотой изнутри. Наливает она из сосуда в бокал немного жидкости, похожей на вино, и протягивает его Губоньке.
Губонька нерешительно берёт из рук принцессы бокал и смотрит на Коня, ища у него ответа на ситуацию. Конь утвердительно опускает свою голову. Губонька неторопливо выпивает содержимое бокала и с поклоном отдаёт пустой бокал принцессе. Принцесса достаёт из левого своего рукава небольшой платочек, вытирает им губы Губоньки. Через несколько секунд язва на верхней губе Губоньки стала на глазах уменьшаться и уменьшаться. Через минуту от язвы не осталось и следа. Принцесса мягко улыбнулась Губоньке и стала неторопливо удаляться в сторону моря. Проходя мимо вредной злючки, принцесса на ходу одним движением скинула с себя все свои одеяния и предстала перед присутствующими во всей своей девичьей красоте без утайки.
Поклонники все, как один, с открытыми ртами машинально последовали за принцессой. Один рыжеватый поклонник не пошёл за принцессой, а пристально посмотрел на похорошевшую Губоньку. Он в задумчивости нагнулся, взял у ног вредной злючки горсть песка и стал неторопливо растирать его между пальцами. Вредная злючка с ужасом, как заворожённая, молча наблюдала за действиями рыжеватого, не сводя с его руки взгляда... Затем рыжеватый неожиданно бросил горсть песка в лицо вредной злючке. Бросил незлобиво. Та не пошевелилась, а только, горько заплакав, одиноко поплелась с пляжа восвояси, размазывая слёзы по щекам.
А бывший рыжеватый поклонник вредной злючки подошёл к Губоньке, молча поцеловал ей ручку и заплакал, упав на колени. Губонька стала ласково рукой теребить волосы рыжеватого. Из её глаз неторопливыми прозрачными струйками текли слёзы счастья...