Выборы
Рыбкин почти всю ночь не спал, всё думал, за кого же он пойдёт голосовать на выборах в Думу. Коммунисты, элдэпээровцы, справедливороссы, — перебирал он партии в уме, — единороссы, праводелы, яблоковцы, — сравнивал их программы, примеривал на своей жизни. Что говорить, сорок лет вот прожил. Из них половина в той жизни, в советской стране при коммунистах, а вторую половину при так называемых демократах. Детство было счастливым, ничего плохого не скажешь, юность в девяностые весёлая пивная, зрелость в нулевые спокойная женатая. Так что, и незнай когда было лучше. Недавно, правда квартиру взял по эпотеке. При зарплате в двадцать тысяч пятнадцать каждый месяц отдавать нужно. Жена в школе учителем десятку зарабатывает. Коммунальные траты квартира-свет-газ-вода вместе с кабельным телевидением, телефоном и интернетом в пять тысяч каждый божий месяц вылезает. Так что на еду и одежду остаётся десять тысяч. И уж откладывать на Турцию-Египет не получается. Ну и ладно, лишь бы не голодать. Зато есть вот этот потолок над головой и любимая супруга под боком. А во второй комнате сопит четырёхлетняя дочка. Что ещё нужно для счастья!
Партии все обещают лучшей жизни, чем что сейчас есть. Но при всём раскладе, для лучшей жизни нужны деньги. С нефтью-то за сто долларов любая партия будет на коне. Но-о! Пошла Россия в четыре процента вэвэпэ, вперёд по стратегии две тысячи двадцать! Только с каждым годом тебя становится всё меньше, народа меньше, деревень меньше, нефти-газа-леса меньше. Вроде бы всё на мази, красиво — олимпиада, универсиада, чемпионат мира, а такое впечатление, стоит птица-тройка на месте в окружении хищников натовцев, трясётся и слушает, как бы на заокеанской Уолл-стрит кто-нибудь не чихнул и не заразил очередным финансовым кризисом.
Рыбкин так и не выбрал к утру, за кого же он проголосует. После завтрака собрался с дочкой и пошёл в школу на избирательный участок. Там в одном из классов за столиком с номером его дома симпатичная девушка взяла его паспорт, дала бюллетень и начала заполнять в своём журнале присутствие избирателя.
— Держи, доча, — передал Рыбкин бюллетень девочке. — Иди в свободную кабинку и жди меня. Я сейчас распишусь и иду.
Довольная девочка попрыгала в занавешенную синей тканью кабинку, там взяла авторучку, нарисовала рядом с медведем цветок, а сверху солнышко с лучиками, почеркала ещё на листе, вышла с гордым видом, столкнувшись с отцом и опустила бюллетень в урну.
— Эй, стой! — только успел сказать дочери Рыбкин. Но не успел остановить.
— Пап, я уже голосовала! — сказала радостно девочка и вышла из класса.
Когда они вышли из здания школы, Рыбкин сначала хотел отругать дочь за этот своевольный поступок, но дочь его опередила:
— Пап, я уже большая, что голосовала, уже взрослая?
Рыбкин обмяк и спросил:
— За кого ж ты проголосовала, а, взрослая моя?
— За медведя, ведь он сильный такой и добрый и Машу в сказке не обижает.
— Вот именно, — согласился Рыбкин, — живём как в сказке, одни кругом медведи.
Они пошли домой и Рыбкин подумал, что скоро выборы президента, надо будет дочку опять взять с собой, может она и тогда правильно выберет.
Конец