Часть первая главы II
Там, где поменял когномен и приобрёл не самый малый военный опыт Квинт Фабий. В один из вечеров в конце сентября он, случайно проезжая недалеко от Новых Терм, заметил на перекрёсточке служанку сестры, явно стоявшую без дела, но поглядывающую по сторонам. Когда она, в свою очередь, увидала брата госпожи, то со всех ног бросилась к дому, подбегая к которому закричала, как её учили, «Минотавр, прячься!» Торкват выпрыгнул из носилок и поспешил за ней – он ехал с нескучного обеда, в весёлом настроении и был не прочь испытать какое-нибудь приключение. В портике Квинт заметил ещё одного заметавшегося слугу. Тот, подрастерявшись, крикнув служанке «Закрой дверь!», забежал в дом. Остановившаяся было рабыня снова побежала ко входу, её нагонял сенатор в латиклаве – забавное развлечение для случайных прохожих – сенатор, приказывавший: «Стой!.. Стой, сказал!..» «Постовая» на миг встала, но, вспомнив судьбу «водохлёба» и рассказ Лака, опять рванула к дверям, вбежала в них и потянулась к засову. Но дверь уже рванул Торкват, так что вбежавшая служанка, державшая её, вылетела обратно в портик и упала. И всё же попыталась со словами «Нет, господин! Нельзя!» схватить за тогу бывшего эдила. Но его так просто было не удержать, он уже пробежал атриум. И там со стороны терм услышал громкий голос слуги: «Минотавр, прячься!» Квинт бросился туда, пробежал ункторий, фригидарий и в лаконике, у края бассейна, увидел порядком хмельную Муцию в компании трёх также далеко не трезвых эфебов.
Недалеко от них стояли амфоры, кубки и блюда с фруктами, прямо на залитом возлияниями полу. Присцилла стояла на четвереньках, правой рукой опиралась на, или, скорее, отталкивала стоящего перед ней на коленях молодого человека. Голову она повернула назад, как бы оглядываясь, и левой рукой убирала у себя с ягодиц и талии ладони – чем-то ей помешавшие – двух юношей. Одного лежавшего под ней, другого стоявшего на коленях сзади, но те вновь хватали девушку и продолжали синхронно проникать Ц… Словно нанизанная на два «копья», бессильная что-либо сделать, она просила:
– Пустите… Ох… не надо… хватит!.. Стойте… ох… о-о-о!.. Мальчики, нет… о-о-ох… Уйди, Марк! – это попытавшемуся повернуть её голову обратно на себя расположившемуся впереди «мальчику». – Закан-… чивайте…Сейчас… ох… придёт… а-а-а… Тесей!
– Марк! Она же шутница, не слушай! – советовал товарищу стоящий против него эфеб. – Снова проткни её третьей «пикой»! Пусть помолчит пока!
Но Марк поглядел на выход и не спешил возвращать «пику» в недавно жаждавший этого рот Муции. Однако та сама, оставив его раскрытым, неожиданно замолчала, поохивая. А потом сказала:
– Квинт!.. О-о-ох… Присо-… единяйся… о-о-о-ох!..
Советовавший Марку обернулся и тоже пригласил:
– Да, друг!.. О-о!.. – он задвигал тазом быстрее, сбив с темпа лежащего товарища. – Такой аЦс!.. Я тебе сейчас… о-о!.. уступлю… о-о-о!..
Марк повернул-таки бедовую головушку хозяйки дома, и его чЦн проник в её ласковый и умелый рот. Расположенный снизу юноша с толстым и длинным «квирисом» приноровился к ритму, который его друг ещё увеличил, крепко схватив за талию застонавшую жрицу, краткими и частыми рывками своего таза натягивая её попу на собственный «дротик».
– О-о-о!.. Жаркий аЦс!.. Эй, друг!.. О-о-о-о!.. Готовься сменить меня!.. О-о-о-о-о!.. Ц…
Ц…
Продолжение здесь: http://www.proza.ru/2012/01/25/637
--------------------------