Америка - от берега... 14 Принуждение к любви

               
                Автомобиль – не роскошь, а средство передвижения!
                Ильф, Петров  «Золотой телёнок»

                Антикварная вещь тем дороже,
                чем ниже её потребительская стоимость

           Мой племянник Гриша – очень амбициозный парень. Рассудите сами: пацан только-только закончил школу, учится всего лишь третий год в колледже. При этом, Гриша – отнюдь не трудоголик и работу partime  где-нибудь в продуктовом маркете или в бистро считает занятием недостойным своей будущей карьеры. «Сы штейт ныт им ун (это ниже его достоинства)» - с оттенком горделивого осуждения говорит о любимом внуке бабушка Зоя. Всё это Грише прощается, потому что Гриша – будущий Спилберг или, на худой конец, Том Круз. Юноша учится в артшколе, откуда выпускаются мастера звука, чародеи света, виртуозы сцены, гении режиссуры. Главная трудность для него сегодня – определиться, какую из перечисленных  opportunity принять, чтобы осчастливить мир своими творческими шедеврами.
          А ещё Гриша был занят  выбором машины: парню двадцать второй год, колледж расположен в соседнем городке и таки пора иметь собственное авто, а не добираться  к  источникам знаний на перекладных. Тут и случилась серьёзная заковыка. В силу описанных выше обстоятельств своих денег на покупку машины у Гриши не было. Основным спонсором этой акции был папа Фима, а вспомогательным - любящий дед Сюня. Суть заковыки состояла в том, что потенциальный гений в выборе машины вёл себя, как гений действующий.
 
Парнишка заявил, что ездить на машине марки ниже «Лексус» он не намерен: если ты собрался поражать человечество блокбастерами, то фасон держать надо from the very beginning, с самых мелких деталей, к коим и следует отнести выбор машины.
Папа Фима, скептически относившийся к поползновениям сына, был противоположного мнения: -« Хватит тебе колымаги за две-три тысячи. Невелик барин...». Дед Сюня разрывался между желанием помочь гениальному внуку и размером своих сбережений на «чёрный день». Типичный конфликт интересов.

В конечном итоге,  вышло всё, как в старом еврейском анекдоте, где жители местечка поспорили строгать или не строгать доски на пол  новой бани. Ребе рассудил спорщиков так: - «Доски таки строгать, но положить пол строганой стороной вниз.»
Точно так поступил мудрый папа Фима – он дал Грише три тыщи (ещё одну добавил дед Сюня) и разрешил купить хоть «Лексус», хоть «Хаммер», хоть «Mерседес».
 И настырный претендент в гении надыбал где-то и всё-таки купил на эти скудные средства настоящий BMW! На первых порах он чуть ли не ежедневно мыл машину, снимал с неё пылинки и принципиально никого не возил в ней - даже спонсоров папу Фиму и деда Сюню. Cпустя полгода дед Сюня всё же удостоился чести хоть изредка ездить на «иномарке», но папа Фима уже принципиально сам не садился к сыну, предпочитая бимеру свою скромную новую  “Acura”. О других же родственниках и речи не было. До определённого случая.

                Автопробегом по бездорожью  и разгильдяйству!

     ... У двоюродного Гришиного дедушки Нойки Нахмана случился юбилей. Событие для всей мишпухи весьма замечательное, поскольку Нойка был аксакалом землячества – в прошлом жителей всем известного местечка  Крыжопка, что как раз посредине между Киевом (Егупцем) и Одессой (мамой). В гости к юбиляру должны были приехать родня и земляки из разных концов Америки и Канады. Даже один племянник из Панамы. Ресторан для этого празднества был выбран где-то на девятом хайвэе в Нью Джерси, куда я со своим скромным опытом вождения никогда не ездил. Впрочем, положа руку на сердце с  лёгкой аритмией, главная причина моей посьбы захватить нас с супругой в «экипаж машины боевой» была не боязнь заплутать в соседнем штате. Просто, ехать в скопление лексусов, камри, ауди  и других престижных авто на своей скромной восьмилетней «Алтиме» было как-то неловко. Уважавший своего дядю, Гриша, слегка помявшись, взять нас согласился. При этом он сказал с лёгкой угрозой:
      -  Ну, смотрите, чтобы потом не пожалели... 
Далее, помолчав, добавил:  - Со мною будет Сюня.
- Сюня, так Сюня. Нашел, чем испугать. – легкомысленно подумал я. - Зато приедем, как все респектабельные крыжопковцы – на «чёрном бимере», воспетом Серёгой.

      ... В условный день, в условный час возле окон нашей квартиры сердито зарычало авто и раздался нетерпеливый сигнал, от которого задрожали стёкла. На дворовой стоянке стояла чёрная впечатляющих размеров и грозных очертаний машина. Рядом с ней стояли призывно махавший руками Гриша и его худосочный небольшого росточка дед Сюня.
Выйдя во двор, я внимательней рассмотрел средство передвижения. На первый взгляд оно напоминало седого боевого ветерана, совершающего поход по местам боевой славы и одновременно спецмашину для транспортировки ушедших из мира сего к месту их вечного покоя. Мне показалось, что на таком BMW ездили ещё нацистские партийные бонзы во времена второй мировой.  На кузове виднелись заделанные в разные периоды его жизни следы от ранений и контузий в результате многочисленных ДТП, в коих побывал ветеран автомобилестроения.
     -  Прошу в салон! – слегка картинно воскликнул Гриша и распахнул заднюю дверцу. Дед Сюня, словно спринтер на стометровке, хотел первым юркнуть вовнутрь. Но Гриша попридержал ретивого ветерана: - Сюня, поедешь на переднем сидении...
Сюня слегка пригорюнился, но ослушаться внука не посмел.
    -  Ну, почему же? Если дед хочет ехать сзади, пусть садится – искренне предложил я, не понимая Гришиной категоричности. – Мне даже будет приятно проехать в таком авто на переднем  сидении.
     -  Давай, дядя, садись назад без лишних слов. Чтобы ехать впереди, надо иметь special skills (навыки). У тебя их нет, а дед уже привык...

      Какие такие особые навыки нужны для езды на переднем сидении Гришиного авто, я понял, когда мы с моей супругой Асей расположились на просторном и прилично просевшем заднем сидении. Дело в том, что оба передних сидения – водителя и пассажира – были разворочены неведомой силой в разные стороны. Таким образом, основным обзором водителя была левая сторона движения, а на самую дорогу он посматривал с помощью руля, держась за который периодически притягивал себя к лобовому стеклу. Пассажир же, наоборот, всю дорогу созерцал только правую сторону. К лобовому стеклу его сидение разворачивалось лишь при повороте налево. Так что дорожная обстановка его не отвлекала.
Не намного лучше дело обстояло на заднем сидении. Поскольку передние кресла были развёрнуты назад, пассажиры на заднем сидении вынуждены были группироваться в центре. Замки в обеих задних дверцах не работали. Учитывая это, заботливый водитель  подсказал, что проказливые дверцы нужно страховать, придерживая за привязанные к ручкам шнурки, чтобы те случайно не распахнулись на полном ходу.

       Оглядев  пассажиров придирчивым взглядом, командор пробега насмешливо хмыкнул: - O’key! Let’s go… - и вонзил ключ в гнездо зажигания. На первый поворот ключа движок ответил лёгким вздохом, на второй – недовольным ворчанием, третий вызвал злобный рык растревоженного зверя. Лишь с четвёртого захода машина, чихая и чертыхаясь, завелась. Бимер тронулся с места и довольно бойко побежал по заданному навигатору маршруту.

         ... С этого момента началоь путешествие, которое не забудется, пока мне суждено ездить в легковом автомобиле. Заботливый внук и любящий дед повернулись друг к другу спинами, словно злейшие враги. Молодое гибкое тело водителя без особых усилий переносило эти перегрузки. Чего не скажешь о пассажире Суне. Его высушенный годами костистый зад назойливо подпирали пружины бывшего мягкого сидения и при всех торможениях, рывках и поворотах он несколько  однообразно жалобно причитал:  - «Ой, вэй из мир! Ой, вэй из мир!»  И лишь в конце пути Сюня отчаянно воскликнул:  - «Готыню, мне уже не на чём больше сидеть!»
Тут стало понятным стремление страдальца Сюни проникнуть на заднее сидение и упорство внука: тому не хотелось пасть лицом в грязь перед уважаемым родственником. Вот он и пожертвовал дедом для этой цели.

      На заднем сидении тоже, как говаривал Давид Гоцман в фильме «Ликвидация», была «картина маслом». Мы с Асей (Ася – моя супруга, её роль в этом рассказе выяснится в самом конце), сгрудившись в центре заднего сидения держали каждый соответственно в левой и правой руке шнуры, фиксирующие задние дверцы машины закрытыми. Соответственно оставшиеся правая и левая руки были сведены в локтевой замок. Таким образом исключалась опасность  «завалиться» вслед за готовыми открыться дверцами. Такого единения душ и тел у супружеской пары, прожившей вместе два десятка лет, давно не случалось...
      ... Самый драматичный момент первой серии нашей дорожной одиссеи наступил, когда мы съехали с хайвэя и двигались по авеню, где нужно было свернуть вправо на малозаметную Sidney.
    - Дед, я тут никогда не был. Поэтому смотри внимательно справа, чтобы мы не прозевали поворот.  – нарушил Гриша Сюнины причитания.
    -  Ой, скорее бы этот ресторан!  - плачущим голосом отозвался дед.
    -  Ты не причитай, а внимательно смотри справа: на тебя вся надежда.
И это была чистая правда. Сидевший вполоборота к лобовому стеклу, Гриша не имел обзора справа и мог надеяться только на сидящего к нему спиной Сюню.

      Первый раз мы проехали мимо искомой улицы, так и не заметив поворота. Вторая попытка была более удачной – Сюня издал вопль , словно вперёдсмотрящий на корабле:  -«Вот она, Sidney!» Правда, сделал он это , когда BMW уже проезжал перекрёсток. С третьего раза Гриша повернул в нужном месте и с шиком подъехал к ресторану. К счастью, парковки близкой не было и, к моей радости, земляки не смогли по достоинству оценить наш «выезд». Идти до кабака было минут семь. Всё это время Сюня довольно неприличным жестом то и дело поправлял свой костлявый зад, периодически приговаривая :  - «Ноги моей не будет в этой душегубке!!».

                Чудесное превращение

      Юбилей Нойки Нахмана прошёл на высоком идейно-политическом, моральном и художественном уровнях. Почему я применил эту деревянную и лжепафосную из тьмы веков взятую классификацию качеств? Для ответа на этот вопрос нужно при случае рассказать о юбилее особо. Сейчас же не буду отвлекаться от темы настоящего повествования, тем более, что участникам пробега предстоит ещё и возвращение в родные пенаты.
 
      На обратном пути сказался приобретённый ранее опыт. На заднем сидении я придумал рационализацию: связал вместе в прочный узел концы левого и правого шнура. Дверцы начали как бы сами фиксировать своё положение. При повороте налево правя дверца делала попытку открыться, издавая натужный звук «Кря!». Левая же, наоборот, прижимаясь к кузову, сердито отвечала «Шмяк!».  «Кря! – Шмяк!», «Кря! – Шмяк!» - под звуки этого своеобразного «цоб-цобе!» мы двигались по малозагруженной в поздний час трассе. Водитель уже не зависел от навигатора-Сюни и спокойно рулил к дому.. Сам Сюня вытащил из багажника, оказавшееся там, к его счастью, одеяльце, сложил его вчетверо себе под многострадальный зад и уже не причитал, а только протяжно вздыхал при резких манёврах машины.

      Мы с Асей сидели обнявшись, как в юности. Таким способом образовав общий центр тяжести, мы по законам физики получали больше шансов благополучно добраться к цели. Я с трепетным удивлением, «одуревший в доску, как жену чужую, обнимал берёзку». Как я был несправедлив к моей Асеньке в последнее время, сравнивая её в отдельные минуты с разлапистой елью, плакучей ивой, мохнатой липой?! Теперь же рядом была тонкая рябина, цветущая вишня, томная черёмуха и белая акация! Мне неистово захотелось в «Наш уголок, где никогда не тесно. Когда мы в нём , то в нём грядет весна. И, если жизнь ещё требует песен, то, уверяю всех, их есть и у меня!..»

     P.S.  Наше путешествие в Гришином бимере имело неожиданные последствия. После этого случая вся родня, многочисленная мишпуха, ополчились на папу Фиму. Это выглядело, как в старом анекдоте армянского радио, где друзья трижды угоняли «Запорожец» из-под окон Гиви. Пока это не надоело его родственникам и они дали скупому Гиви денег: -« На, купи «Волгу» и не позорь нацию!».
Пристыженный папа Фима «отвалил» целых шесть тысяч. Дед Сюня, прикинув ещё раз свои  возможности, решил, что «черный день» не почернеет, если он даст внуку ещё тыщёнку из «скромного» синего чулочка... Тут же подвернулась (деньги идут к деньгам) фантастическая удача:  BMW – ветеран заинтересовал коллекционера автомобилей с тугим кошельком ( в его коллекции не хватало ветерана именно этой серии) и тот выкупил чёрного монстра за семь тысяч полновесных баксов.
На семейном совете, едва сдерживающий распирающую его радость, будущий Спилберг (или Круз, или Клуни, или... и т.д.) выслушивал напутствие родни:
    -  Гришенька, для тебя собрали кучу денег. Этого достаточно, чтобы купить приличного, даже нового «японца», который благополучно довезёт тебя до твоего первого миллиона. А там покупай себе хоть «Мерседес», хоть «Феррари», хоть «Бентли». Цени трудовую копейку своего отца и деда!!
 Взволнованный Гриша согласно кивал головой и благодарно смотрел на папу Фиму.

   Имели неожиданные последствия эта поездка и для нас с Асей. Мимолётная страсть, вспыхнушая на тесном заднем сидении бимера, пробудила былые чувства; отступила зелёная тоска унылого супружества. Мы стали проживать вторую юность, с нетерпением ожидая встреч после рабочего дня и нежно прощаясь перед утренним кофе:
               ... и, чтоб продлилась жизнь моя,
                я утром должен быть уверен,
                что днём увижу я тебя!

    P.P.S.  Не далее, как вчера, под окнами нашего дома раздался мощный звук клаксона. У сверкающего на солнце золотистого цвета громадного «Кадиллака», торжествующе улыбаясь, стоял племянник Гриша и приветственным жестом приглашал нас «Эх, прокатиться!» в своём новом, только-только купленном лимузине.
    -  Новенький аппарат, почти прямо с конвейера. – гордо сказал Гриша. - !991 года рождения: против моего бимера - ребёнок.
Я опасливо заглянул в салон : там всё сверкало, как на витрине супермаркета – кожаные сидения отдавали матовым светом.
    -  Да... – подумал я. – Гений, даже только потенциальный и совсем не обязательный, должен держать свою марку. Иначе вам удачи не видать!
Впрочем, прокатиться на чудо-машине я отказался: как –нибудь в другой раз...

Гриша сел в авто, приветственно прогудел. «Кадиллак» завёлся с первого раза и покатил вдоль тихой улицы. За ним мерно потянулся шлейф синего дыма. Возраст – есть возраст: его не обманешь...