С самого раннего детства я был весьма странным ребенком. То, что я игрался с дохлыми мышами, укладывая их спать в дедовские носки, то что будучи в пятилетнем возрасте я громко заявил в детском саду о том, что политика США в отношении Советского Союза не соответствует действительности, все это еще полбеды. Беда в том, что с детства я мечтал стать космонавтом.
И вот, закончив школу, поехал я в Подмосковье - в Центр Подготовки Космонавтов им. Ю.А. Гагарина - Звездный городок. На практическом экзамене меня засунули в огромную центрифугу, в которой я должен был при высоких оборотах выдержать 5 минут. На мою беду настало время обеда, и весь персонал ушел в столовую, напрочь забыв про меня. Хотя, признаться, первые пять минут было в принципе нормально, только легкое головокружение как у дам, когда им впервые предлагают руку и сердце, однако потом я просто перестал осознавать себя в этом мире и даже больше скажу, через какое то время уже не понимал кто я такой и где я вообще.
Через полтора часа пришли сотрудники Звездного городка, и погрустнели, увидев, что центрифуга до сих пор вертится. Меня, обезвоженного вытащили и повели на консилиум врачей.
Хирург, осмотрев меня, произнес с умным видом четко расставляя слова
– я вижу, уважаемые коллеги, отклонения тут явные, требующие если не безотлагательного, то как минимум немедленного решения, как минимум, - повторил он, оглядев поверх очков присутствующих, и хотя никто не понял, что он сказал, все дружно закивали головами и понимающе зацокали.
Потом подошла очередь психиатра, он не спешно подошел ко мне, так же неторопливо обошел меня вокруг и вдруг резко вскинув указательный палец к моему носу, он громко вскрикнул – ссышься?
-Не, не понял – заикаясь, ответил я.
-Я говорю в постель мочишься, каналья? – таким же тоном повторил он, пристально глядя мне в глаза.
-Ни как нетс – сказал я, подавив икоту.
-Ну что ж, уважаемые коллеги, мы все видим, что он абсолютно неадекватен! – при этом психиатр еще раз пальцем указал на меня. Все дружно зааплодировали, и психиатр, откланявшись сел на свое место; по-видимому крайне довольный собой и своим выступлением, он подмигнул молоденькой медсестре, которая теребила на кончике большого пальца ноги изящную красную туфельку, что привез в подарок ей любовник из Саудовской Аравии, с которым она познакомилась в Москве у Киевского вокзала в прошлом году поздней осенью, когда она еще и знать не знала про Звездный городок и отважного Гагарина, но это совершенно другая история о которой как-нибудь в другой раз.
В общем поехал я к себе в колхоз, не солоно хлебавши, сжег портрет Титова с Терешковой в печке, потом подумал и следом полетели картины Белки и Стрелки.