Девочка вернулась в село. Она уже понимала, что аскеза сама по себе крайне опасна. Причём, любая её форма. Конечно, таким способом она искренне искала Бога, но не могла не заметить того, что в ней вместе с внутренней силой росла и гордыня. Она всё больше чувствовала себя не такой как все, особенной.
То, что она вышла из молчания, было её спасением и, конечно, очень своевременным. Она понимала, что Бог её буквально вытащил из этого опасного состояния перед переломным моментом, когда польза грозила обратиться гибелью. Это своё знание она распространяла потом на любой вид аскезы. Подтверждений этому в жизни Девочка находила множество. Например, вот какому разговору в магазине она оказалась невольной свидетельницей. Одна женщина спрашивала у другой: «Ты пост-то держала?» Та в ответ: «Да немного, не весь, сорвалась». – «А я весь выдержала!» - горделиво сказала собеседница.
Девочка думала: зачем человеку взваливать на себя дополнительные, чаще всего добровольно «прописанные» себе трудности, когда он не понимает того, что трудности ему уже предложены Богом, причём самым совершенным образом и к самой совершенной пользе. В жизни каждого человека множество проблем и сложных ситуаций, которые требуется разрешить, вот – аскеза. Нужно думать над ними, находить решения, делать из этого выводы и продолжать жить. Но не оставлять всё это без попечения и бежать к религиозным аскезам, которые, как правило, предлагаются одного размера для всех, что для «взрослого», что для «младенца». Ведь всё трудное, что предусмотрено судьбой, составлено Богом с гениальным индивидуальным подходом к личности и существу каждого отдельного уникального человека.
Девочка понимала и то, что стремление объединиться в группы, пусть даже по религиозному признаку, это – не стремление к объединению, а неосознанное стремление выделить себя, отделить от того, что было прежнее, и найти своё новое качество. Поэтому всегда во всех религиях, политических партиях, сборищах фанатов футбольных клубов будут возникать распри, подводные течения, расколы и в таком же множестве. Это – неизбежное и неистребимое свойство человеческого эго, которым промыслительно снабдил Бог человеческую душу, отправляя в этот мир. Девочка была согласна с Шопенгауэром, который давно подметил, что люди подобны дикобразам в холодную зимнюю ночь: они жмутся друг к другу с намерением согреться, да иглы колются.
Если посмотреть на мир непредвзято, то можно увидеть, что он разделён на свои противоположности. Свет и тьма, мужчина и женщина, добро и зло, и так далее. И при всей разделённости каждая пара противоположностей не может существовать одна без другой. Когда теряется одна, вместе с ней неизбежно теряет смысл и возможность существования другая. Разделённость и натяжение жизни устроено Богом специально. Ему нужна эта теснота, это взаимное отражение всего во всём, - так думала Девочка, размышляя о том, отчего люди теснят друг друга, настаивают на своём видении мира, пытаются его утвердить в той сфере, которая им доступна.
Однажды, вскоре после её возвращения в село, она увидела небольшую группку детей и подростков, которые направлялись к её дому. Они пришли просить Девочку организовать восстановление храма. Дети сорвали замок на алтаре и, боясь наказания, пришли и за заступничеством и за оправданием. Действительно, посреди того села стоял полуразрушенный храм. После его закрытия в 30-е годы чего только в нём не было - и мельница, и пекарня, и гараж, и пересыльный пункт для заключённых. В последние годы в нём размещался колхозный склад, но сам колхоз к этому времени уже «приказал долго жить».
В планы девочки не входило восстанавливать храм. Она видела и знала, что большинство сельчан не нуждается в храме. Они не имели в нём внутренней насущной потребности. Но поскольку пришли и попросили дети… Девочка восприняла это как волю Божью и, тяжело вздохнув, впряглась в эту лямку. Она обратилась к знакомым за помощью средствами, к сельчанам за помощью трудом. Дети, как могли, трудились, освобождали складские помещения, выносили мусор. Работы было много. Девочка отлично понимала, что для восстановления такой громадины потребуется много времени и средств, но для того, чтобы хоть как-то храм обживать, решили начать с восстановления алтарной части.
Примерно через год алтарь был восстановлен. Для провеления службы Девочка приглашала священника из другого села, где был действующий храм. Он проводил крещения, праздничные молебны. Девочка за счёт своих знакомых благотворителей устраивала сельчанам ближние и дальние паломнические поездки к святыням. Организовала хор, где наряду со светскими песнопениями разучивались и церковные. Можно сказать, что она напрягала силы и средства своих знакомых благотворителей, сельчан и кого только могла, чтобы дать начальное религиозное образование, «наставить на путь» и потом самой от всего этого отойти.
Вместе с тем она видела и то, что восстановление храма ей не под силу. Она была не готова к этому воистину мужскому труду, и рядом не было человека с нужными способностями. Те, кто такие способности имели, были очень загружены сами тяжелым крестьянским трудом. Жизнь на селе всегда была нелегкой.
Дети, которые «подбили» Девочку на восстановление храма, подросли и устремились в своё подростковое плавание, утратив к храму всякий интерес. Непьющие взрослые не имели времени, а пьющие – не имели сил. Но самое главное было не в этом. Девочка ещё раз убедилась в том, что большинство сельчан вовсе не собирались воцерковляться. Их вполне устраивало редкое соблюдение известных обрядов и традиций, проверенных поколениями. Конечно, и обряды и традиции являлись смешением христианства и язычества. Это передавалось людям «с молоком матери». Девочка же вовсе не была «духовным воином в борьбе за православие». Она понимала, что разрушить то, что есть, не значит ещё вырастить на этой почве нечто лучшее. Можно утратить и то, что люди в качестве дополнительной опоры в жизни имеют.
Она рассудила так: «насильно никого к светлому будущему не приводят», и всё необходимое для отправления религиозных нужд уже имеется. Алтарь был оборудован под часовню, с полным набором всего необходимого и даже сверх того. В результате поездок и бесед люди уже имели представление о православии. Другими словами, дорога к храму была проложена. А дальше уже – кто как сам пожелает. На этом Девочка посчитала свой долг выполненным и от строительных дел отошла, предупредив всех знакомых и благотворителей, что она больше восстановлением храма заниматься не будет, и чтобы средства на эти цели ей больше не присылали.
Девочка вспоминала, как однажды к ней приехал корреспондент областной газеты, желавший написать о ней хвалебную статью. Он задал Девочке вопрос: «Какие мысли Вас посетили, когда Вы увидели этот полуразрушенный храм? Вы захотели его восстановить?» Девочка ответила, что первая мысль её была: «Только не это…». Корреспондент очень удивился, и статья так и не увидела свет.
Без работы Девочка не осталась, так как вскоре после возвращения в село её пригласили работать в сельское отделение муниципальной аптеки, где она оказалась единственным сотрудником. Сама заказывала препараты, сама их продавала. Этим трудом и жила.
Но ещё до всех этих событий, до прекращения восстановления храма, произошло вот что.
Было лето. Девочка работала у себя в огороде. Вдруг к дому подъехала и остановилась шикарная машина, и из неё вышел владыка с сопровождающими лицами.