14.
Иван постучал в дверь спальни Ханы. Дверь открыл Лёвушка. Бледное лицо ребёнка подчёркивала белая повязка, закрывавшая полголовы ребёнка.
- Мне можно войти? – спросил Иван.
- Мама не спит. Входите.
Иван посмотрел в сторону постели. Если повязка закрывала только полголовы ребёнка, то у Ханы вся голова была обвязана бинтами. Большие глаза были окружены синими кругами. Ивану было больно смотреть на прекрасное лицо его любимой, покрытое синяками. Фельдшер Суслов только закончил перевязку головы и уложил больную отдохнуть.
- Ваше благородие, могу обрадовать вас. У больной последствий от сотрясения не замечено. Через пару дней разрешу ей подняться, а пока пусть лежит.
- Могу я с ней поговорить наедине?
- С медицинской стороны нет возражений.
Фельдшер взял Лёвушку за руку, и они вышли из комнаты. Как только за ними закрылась дверь, Иван придвинул стул к кровати и тяжело опустился на него. Ему было тяжело начать разговор. Выручила Хана:
- Извините меня ваше благородие. Я не знаю, за что они на меня набросились.
- Виноват во всём я. Это мои действия создали у них ложное впечатление. Я прошу прощения у вас за те неприятности, которые я вам принёс.
- При чём тут вы?
- Да, виноват я. Я безумно влюбился в вас. Это было видно всем, кроме вас. Я делал всё, что мог, чтобы вы обратили на меня внимание. И сейчас я пришёл, чтобы просить вашей руки.
Хана посмотрела на него с удивлением и страхом.
- Это невозможно. Я замужем.
- Вы любите своего мужа?
- Не в любви дело. Какую роль это играет, люблю я мужа или нет? Моя судьбы была решена, и я должна оставаться верной женой.
- Играет очень большую роль. Если вы его любите, я отступлюсь и уйду. Если вы живёте с ним только потому, что так сложилась судьба, то мы изменим судьбу. Я и вы. Вас разведут с Зиновием, и я возьму заботу о вас. Скажите, сможете ли вы полюбить меня?
- Не смущайте меня. Я ничего не понимаю. Я не знаю, что вам сказать. Вы дворянин, а я еврейка и у меня есть сын.
- Сын нам не помеха. Я его полюбил, и он ко мне относится с доверием.
Хана пытливо посмотрела в глаза Ивану. Она хотела понять, не шутка ли это. Она и так избита камнями, не хватает только, что всё это было бы грубая, безжалостная шутка. Иван выдержал её взгляд. Он продолжал смотреть ей прямо в глаза.
- Мне надо подумать, – устало сказала Хана. - Это так неожиданно. Я боюсь даже говорить. Даже если вы предлагаете не в шутку, не для того, чтобы посмеяться надо мной, и то, что вы говорите, идёт от души, всё равно мне не просто принять решение.
- Какие уж тут шутки. Я люблю вас. Я не хочу причинить вам никакого зла. Наоборот, я всей душой хочу вырвать вас из того унизительного положения, в которое вы попали, выйдя замуж за этого Умова.
- Я должна всё обдумать и понять. Я не могу сейчас ничего сказать. Предложение неожиданно и невероятно, к тому же Вы ведь гой. Мне никогда не простят, если я выйду за гоя.
- Что такое гой?
- Не еврей, христианин.
- Я вас люблю. Меня не останавливает то, что вы иудейка. Мы же с вами образованные люди. Религия не должна стоять на пути к нашему счастью.
- А она стоит, и будет стоять. Я должна обдумать. Дайте мне хотя бы день.
- Только ответьте мне, есть ли у меня надежда, не противен ли я вам.
- Вы мне симпатичны.
- Спасибо. Значит, у меня есть надежда.
Иван довольный вышел из комнаты, оставив Хану в полном смятении. Как может богатый русский дворянин полюбить её? В детстве она мечтала стать Золушкой. Придет к ней добрая волшебница и откроет ей мир красоты, любви и счастья. В золоченой карете привезёт фея её во дворец. Красавец принц заметит её и галантно предложит руку и сердце. Но это сказка. Мечты прошли быстро, сразу же после смерти отца. Мечты заменила жестокая действительность. Пришлось согласиться на брак не по любви, а по нужде. Любовь к мужу так и не пришла. Иногда ей было жалко Зиновия, но чаще было противно смотреть на него. По вечерам ей хотелось, чтобы он так напился, что ему было бы не до любовных утех. Она так и не познала радость любви. Она подумала об Иване. Была бы ей так же неприятна физическая близость, если бы на месте Зиновия был Иван? Она не знала ответ на этот вопрос.
В дверь постучали. Хана отозвалась и в комнату вошла графиня. Старуха села на стул у кровати Ханы, на котором только недавно сидел Иван. Она взяла руку Ханы и нежно спросила:
- Ну, как ты, милочка? Лучше?
- Спасибо, ваше сиятельство. Я никогда не забуду вашу доброту.
- Милая моя, оставь «ваше сиятельство» для официальных приёмов. Называй меня Ванда Казимировна. Я тебе друг и приехала в эту глушь только для того, чтобы помочь Ване вырвать тебя из постоялого двора. Не место образованной женщине в прислугах. Ну, что ты думаешь о Ване?
- Откровенно говоря, Иван Фёдорович меня застал врасплох. Я не знаю, что и думать.
- Ваня честный и откровенный человек. Я пыталась его познакомить с дочерьми уездных дворян, чтобы он среди них нашёл себе подругу. Он и слушать не захотел. Нет никого на свете дороже тебя. Он так тебя полюбил, что заразил и меня этим. Я взялась помочь ему завоевать твоё сердце. Видишь, я всё тебе правдиво рассказала. Поверь мне, старой женщине, он достоин твоей любви.
Хана печально посмотрела на графиню. Графиня нежно сжала руку молодой женщины.
- Он хороший, поверь мне. Ты думаешь, ему просто было решиться на то, чтобы сделать тебе предложение? Поверь мне, это было очень тяжело. Наше дворянство не поймёт его. Я не уверена, что его родители признают тебя. Многие не понимают, как это можно связать свою жизнь с еврейкой. Ему, возможно, придётся оставить службу. В большинстве домов наших дворян его перестанут принимать.
- Зачем он делает это?
- Любовь сильнее общества. Он любит тебя.
- Я не хочу быть причиной неприятностей.
- Милая моя, взаимность в любви перевесит все предстоящие неприятности. Ты ему нужна, и он нужен тебе.
- Но, у меня муж и ребёнок.
- Это предоставь мне. Муж даст тебе развод, а Ваня возьмет на себя заботу о твоём сыне. Лёвушке нужно учиться. В местечке это невозможно. Подготовишь его в школу. Он уже отстал от своих ровесников. Ему нужно учиться. Что его ждёт на постоялом дворе? В лучшем случае, он унаследует этот двор лет через тридцать и будет всю жизнь угождать проезжим господам. Этого ты хочешь?
- Мне страшно. Я в полной растерянности.
- Я могу тебя понять. Никто не принуждает тебя соглашаться на этот брак. Если Ваня тебе неприятен, никто тебя держать не будет. Пойдёшь домой сразу после выздоровления.
Графиня задумалась. Помолчав, она добавила:
- Это будет безумием. В местечке тебе нельзя оставаться после того, что случилось. Люди не поверят в то, что ты чиста. Будут преследовать.
- Что же мне делать?
- Тебе надо решать это самой. Ни Иван, ни я не собираемся обижать тебя. Всё будет так, как ты решишь. Прими во внимание тот факт, что Иван тебя любит. Знаешь, милая, для любой женщины нет ничего приятнее, чем быть любимой. Ты даже не представляешь себе, как много женщин мечтают об этом. Многие знатные дворянки дорого бы дали, чтобы оказаться на твоём положении. Подумай об этом.
Графиня отпустила руку Ханы и медленно вышла из комнаты. Она действительно не хотела обижать Хану, но не могла отказать себе в удовольствии подтолкнуть молодую женщину к правильному, по её мнению, решению.
15.
Раввин Натансон постучал в калитку дома графини. Пожилой слуга провёл его в прихожую и попросил подождать. Раввин стоял и мрачно обдумывал свою речь. Он пришёл просить графиню отозвать жалобу на женщин местечка. Слабость его положения была в том, что среди арестованных женщин была его жена. Всегда легче просить о других, чем о себе.
Горничная вышла и провела раввина в кабинет и попросила его подождать. В кабинет пришёл управляющий пан Янковицкий. Он предложил раввину кресло и молча уселся в другое кресло. В кабинет вошла графиня. При её появлении раввин встал.
- Сидите, - сказала графиня.
- Ваше сиятельство, я пришёл просить вас о милости. Отзовите свою жалобу в полицию, молю вас об этом. Всё местечко будет молиться на вас. Сделайте милость.
- Было совершено преступление. Мой гражданский долг был уведомить об этом полицию.
- Несомненно, ваше сиятельство, вы сделали всё правильно. Но у каждой истории имеется две стороны. У всех арестованных женщин имеются дети. Я пришёл от их имени просить вас о милости. Дети остались сиротами при живых матерях. Пощадите детей!
- Уважаемый раввин, - вступил в беседу управляющий, - разве женщины не знали, что у них есть дети, когда затевали своё варварство? Почему они не подумали о своих детях, прежде чем творить преступление?
- Неразумные они. Слепые.
- Где же были вы? Почему не вразумили их?
- Не успел. Я узнал об побоище слишком поздно, когда вы уже разогнали их.
- Я поручаю господину Янковицкому разобраться в этом деле и принять решение. Я оставляю вас и надеюсь, что вы договоритесь.
У раввина отлегло от сердца. У него появилась надежда соблазнить поляка деньгами. Он не знал, что затевает управляющий.
- Любезнейший, - сказал пан управляющий, - я не буду вводить вас в заблуждение. Я от имени графини отзову жалобу при условии, что вы уговорите Зиновия Умова дать развод жене. После всего того, что случилось, она не сможет жить в вашем местечке. Она не может вернуться к мужу, который не защитил её.
- Я не знаю, как к этому подойти. Зиновий не прислушивается к моим советам.
- Это уже ваше дело. Вы должны найти подход к Зиновию. Я своё условие поставил и от него не отступлюсь. Не беспокойте её сиятельство до тех пор, пока вопрос с разводом не будет решён. Принесёте официальную бумагу развода, и я тут же поеду в губернию и освобожу вашу жену и её подруг. Слово дворянина.
- Помилуйте. Это займёт время. Такой вопрос нелегко решить. Бедные дети...
- Хватит, - прервал его Янковицкий. – Я своё условие поставил. Теперь от вас зависит, как скоро мы с вами поедем в Херсон. Идите. Вам надо спешить. Каждый день промедления - это ещё один день ваша жена проведёт в тюрьме.