Изучив предоставленные ей дела, Быстрицкая отзвонилась Щукину и коротко рассказала, что ей удалось узнать .
- Негусто, - заметил ей он. – Значит, все в рамках закона?
- Да, но… - протянула она и на мгновенье замялась, подбирая слова.
- Но вам что-то не нравится, - закончил за нее важняк. – Я вас правильно понял?
- Да, слишком шаблонно все как-то. Будто предпринимателей этих специально подставили.
- Вы в этом уверены?
- Нет, это только предположение.
- Вот и проверьте их, - резюмировал тот, прежде чем повесить трубку. – К мероприятиям разрешаю подключить Снегирева.
- Не надо мне никого, я сама справлюсь, - быстро произнесла Лена, но было уже поздно. Щукин успел отключиться раньше, чем ей удалось отказаться от помощи.
«Ну, вот, опять с ним встречаться придется». – грустно подумала она, еле сдерживаясь от слез. – « Как можно работать с человеком, который тебя в упор не видит?»
Весь день она старалась не думать о Сергее. Ничего кроме неприятных ощущений это не приносило. Боль и жалость к себе, сочеталась одновременно с каким-то жутким и непонятным упоением мазохизма. Словно в школе, увлекшись сверх модной группой «На-На», они , со Светкой, хотели познакомиться с ее солистами и выйти за них замуж, хотя прекрасно отдавали себе отчет, что их мечтам так и не суждено будет сбыться. «Нанайцы» даже не знали об их существовании. Но так это в детстве! Кто ж из девчонок тогда не мечтал о принце, хотя в сказки уже и не верили. А сейчас, её мечты намного прозаичней. Она любит конкретного, не созданного воображением и имиджем шоу-бизнеса человека, с которым видится каждый день, но от этого их осуществление не становится реальнее. С ним можно поговорить, взять за руку, обсудить рабочие моменты, но дальше-то что? Каждый будет жить своей, отдельной друг от друга, жизнью? Или нет? Может все намного проще? Она ж даже не поинтересовалась, а есть ли у него девушка? То, что он не женат, это точно. По виду догадаться несложно , есть ли в его доме женщина или нет. Одевается он уж больно безвкусно, как-то серо и буднично. Я б его бы иначе одела, внесла бы в его повседневный гардероб цветовое разнообразие…
Звонок сотового телефона отвлек от глубокого психоанализа.
- Слушай, Лена! – раздался радостный голос ее подруги. – Я с таким мачо познакомилось, точь-в-точь, Роберт Дэниро в молодости! У него, кстати, и друг симпатичный имеется. Хочешь, познакомиться? Мы сейчас в ресторане сидим…
- Нет, - грустно бросила она в трубку. – Мачо мне не нужны. Мне с мужиками попроще не разобраться.
- Что? – уловила Светка, ее пессимистическое настроение. – Тебя какой-то «козел» бросил, что ли?
- Никто, меня не бросал. – еле сдерживаясь от слез, возразила Быстрицкая. - Меня, даже, не находили…
- Погоди, я сейчас приеду, и ты все мне подробно расскажешь.
- А как же твои мачо?
- Да ну, их, этих самцов инфантильных! Все равно, такие долго у одной юбки не задерживаются. Получат свое, и к следующей тянутся.
- А зачем же тогда ты с ними знакомишься?
- Как зачем? – не поняла та. – Затем, чтобы было!!! Нельзя себе в удовольствии отказывать, если хочется… Ладно, подъеду, поговорим…
«Вот, как все просто оказывается,» - подумала Лена. – « А может, это я все всегда усложняю?».
Геннадий родился слабым и болезненным мальчиком, часто простужался и подолгу не мог выздоровить. К двенадцати годам, он практически переболел всеми болезнями присущими его возрасту.
«Весь, в меня,» - сокрушалась Зинаида Ивановна, беря очередной больничный, по уходу за ребенком.
Тем не менее, это была радость. С рождением сына, у нее как будто открылось второе дыхание. Стало понятно, зачем и для кого следует жить . Тем более, что и его отец, узнав о беременности, отказываться от своего наследника не стал и сразу же сделал ей предложение. Свадьбу сыграли скромно, в недорогом кафе, в кругу самых близких друзей. Да и то, потому что муж настоял. Ей же, с её токсикозом и уже лезущим на нос животом, делать этого не хотелось. Чего народ-то смешить? Не невеста, а бегемот в белом платье. Разве, так замуж выходят? Впрочем, свадьба со всеми присущими ей отребутами – рестораном, белой украшенной ленточками и кольцами «Волгой», похищением и выкупом невесты у нее уже была. Зря только деньги потратили. Было весело, а затем грустно. Шумность и пышность свадебного торжества, не гарантирует счастливой семейной жизни. К тому же, на тот момент, она не была уверена, что и второй брак окажется долгим. Залетели, вот и женятся. Причем, здесь любовь? Это сейчас, прожив с мужем двадцать шесть лет, она понимает, что ошибалась тогда. Женились, они все-таки по любви. Страхи же и переживания были, скорее всего, связаны с комплексами брошенной девы. А вдруг, и этот оставит? Или будет постоянно вспоминать, что не он был первым? Это по нынешним временам, на девственность никто внимания не обращает, а тогда, каждый мужчина хотел быть единственным.
Но страхи оказались ложными. Никаких серьезных скандалов между ними никогда не было. По пустякам ссорились конечно, чего там греха таить. В каждой семье такое случается. Но так, чтобы всерьез и надолго, такого не припоминалось. Разве что с её братом супруг на отрез отказывался поддерживать отношения. Как восемь лет назад поругались на дне рождения, так до сих пор и не разговаривают. Кто из них прав, сказать трудно. По её, внутреннему житейскому убеждению, оба они хороши, если простить друг друга не могут. Муж, который со своим пролетарским взглядом понять не хочет, что жизнь давно изменилась, и до его совести, честности и порядочности никому нет никакого дела. И брат, который всерьез считает, что для достижения цели все средства хороши. Вон, Генку и то с толку сбил! Парень со школы склонность к точным наукам имел, все районные олимпиады по физике и химии выигрывал. Думали, на физмат поступит, ученным или инженером станет. А тут на тебе, в школу милиции документы подал… И зачем только, Володька его туда поступать надоумил? Какой из него милиционер, с таким-то здоровьем? До пятого класса из больниц и поликлиник не вылезали…
- Я поел! – перебил размышления сын, отодвигая пустую тарелку.
Быстро одевшись, он побросал в спортивную сумку необходимые в командировке вещи, поцеловал в щеку мать и вышел из дома.
- Ты надолго? – спросила она, прежде чем закрыть за ним дверь.
- Не знаю, - пожал плечами Геннадий. – Думаю, что не очень. День, второй и обратно.
Проводив сына, Зинаида Ивановна прошла в комнату и села на кровать. Необъяснимое чувство тревоги и опасности начало охватывать её, что даже сильно защемило сердце.
- Ты чего? – обеспокоено спросил муж, видя, что жене стало плохо. – Может, скорую вызвать?
- Не надо, - отмахнулась она, с трудом переводя дыхание. – Сейчас, отпустит. Просто, мысли в голову лезут разные…
- Ну, не переживай ты так сильно, – догадался супруг, о причине её беспокойства. – Он уже взрослый. Нельзя ж его всю жизнь возле себя держать. Да и милиция, там тоже есть, помогут еже ли что.
Машину Сергея она заметила сразу. Он припарковался напротив ее подъезда и похоже кого-то ждал. В принципе, кого именно догадаться было нетрудно. Кроме нее, здесь вряд ли кто-то ещё мог проживать из его знакомых.
«Интересно, зачем я ему понадобилась?» - подумала она, намереваясь пройти мимо. – « А может, на работе что-то случилось?»
Немного поколебавшись, она все-таки решила подойти и выяснить цель его приезда.
« Если по работе, то мог бы по телефону все сообщить.» - недоумевала она. – «Зачем было через пол города к ней тащиться?»
Сергей её колебаний не видел. Откинувшись на спинку кресла, он попросту спал. Лена даже не сразу узнала его. Лицо, которое было всегда суровым и сосредоточенным, никогда не выражавшее эмоций, было расслабленным и умиротворенным. Похоже, ему снился какой-то приятный сон.
« Мальчишка, совсем», - мелькнула в голове не по возрасту материнская мысль, когда он чему-то улыбнулся. – « И почему мужчины старше своих лет казаться стремятся? Кого они пытаются обмануть? Нас, женщин? Так это глупо… Мы же их лучше, них самих чувствуем.»
Будить его не хотелось, но и стоять, ждать, когда он выспится, тоже было глупо. Постучав по стеклу, она все-таки его разбудила.
Открыв глаза, Снегирев не сразу сообразил, где находится. Но постепенно, удивленное от неожиданного пробуждения лицо, приобрело привычный вид, а взгляд, вновь стал серьезным и непробиваемым. Понять, что именно он думает, в данный момент стало невозможно.
- Ты ко мне приехал? – первой спросила Лена, поняв, что молчать он может еще долго.
- Нет… - смутился Сергей, словно пойманный врасплох школьник. – Я это… Извиниться хотел, за вчерашнее. Я не хотел, тебя обижать.
- И всё?
- Да, ты прости, если что-то не так сказал…
Такого поворота она не ожидала. Чтобы такая глыба сколоченная из-за льда и снега, начала признавать свои ошибки… А может, никакой он уж и не бесчувственный мужлан? Просто, не всегда люди сходу понимают друг-друга. Да и она хороша, чего было в бутылку лезть и на ходу выпрыгивать?
- Ладно, прощаю, - улыбнулась Быстрицкая. – Я если, честно, сама виновата. Не знаю, что на меня нашло тогда...
Какое-то время они молчали. Разговор явно не клеился. Каждому сказать хотелось многое, но никто первым начать не решался. Кто его знает, как собеседник к этому отнесется. Вдруг, снова обидится, что потом в очередной раз извиняться придется.
- Я тогда поехал, - наконец-то произнес он, чтоб хоть как-то разрушить молчание. По его внезапно потеплевшему взгляду, было понятно, что делать ему этого явно не хочется.
- Да, - сначала кивнула она, затем, опомнившись, поспешно добавила. – А я думала, ты ко мне поднимешься, кофе попьем… Если, ты не против, конечно.
Сергей против не был. Он сам ждал этого. Ждал, хотя, до конца и не верил, что его пригласят. Все, что сейчас происходило, ему казалось каким-то сказочным продолжением того сна, который он только что видел. Еще секунда, другая, и он окончательно проснется и вновь окажется один, со своими страхами, прошлым и какой-то никчемной обреченностью.
Закрыв машину, они медленно двинулись в сторону подъезда. Несильный порыв ветра доносил тонкий и приятный запах её духов. Почти такой же, какой когда-то шел от Оксаны. Духи, скорей всего, были разные. В советские времена парфюмерная промышленность изыском не баловала. Но дело не в них. В ощущениях!!! Он вновь почувствовал, что идет рядом с дорогим и любимым человеком. С той, кого боится потерять, как когда-то потерял Оксану…