Ну конечно, мы волновались. Шутка ли? Сашка приведёт свою девочку с нами знакомиться. Ох, сколько мы уже про эту его Аню наслушались, какая она НЕ-О-БЫ-КНО-ВЕН-НА-Я девушка. Сашка у нас единственный сын. В смысле, один на две матери. Фактически родила его я, но растили мы его вдвоём с Лизунчиком, моей любимой женщиной. Так что когда Сашка наш басом из кухни: Мам! Чо пожевать можно? - мы обе головы вскидываем и одновременно: щас, сынок, уже иду. Видимо, рефлекс материнский срабатывает. Так вот…переживали мы, конечно.
- Сашулька, может, скажем, что я твоя сестра? Я одинокая, кроме вас никого у меня нет. Вот я и живу с вами. Не обманем ведь…почти. А? – трусила Лиза.
- Никого обманывать я не собираюсь! – отрезала я.
- А если она интересоваться будет, кто я такая? – не сдавалась Лиза.
- Кто? Кто? Сашкина мать, вот кто! Повезло парню в жизни: у некоторых детей ни одной матери нет, а у нашего - целых две.
- Страшно мне что-то, Сашулька. А вдруг мы нашему мальчику всю личную жизнь поломаем? - не унималась моя вторая половинка.
- Слушай, Лизунчик, если эта Аня дура гомофобская, то она нашему Сашке вообще не пара. Понятно? Вот увидишь, всё будет хорошо. Ну, не дрейфь!
Но Лиза всё равно дрейфила. Да и я , честно говоря, тоже дрейфила немного.
В субботу, где-то в половине третьего дня – звонок в дверь. У нас в семье у каждого свой ключ, так что звонят к нам только чужие, но мы с Лизунчиком сердцем почувствовали – они. Вскочили обе, бросились в коридор. А коридорчик у нас узенький и короткий, одно название. При наших с Лизунчиком габаритах, не разминуться вдвоём, но это мы поняли поздно, когда наглухо закупорили проход своими фигурами. У меня плечи широкие, а у Лизы бёдра, так что практически без щелей получилось. Вот в такой ситуации как раз и благо, что коридорчик чуть больше туалета, потому что мне всё равно удалось руками до дверного замка дотянуться и двери открыть.
Дети вошли. Для них-то места полно. Сашка у нас хоть и высокий, но худющий, а Аня вообще оказалась совсем крохой: маленькая, худенькая, ручки и ножки, как ниточки, ни груди, ни попы в наличии практически нет (в общем, не на чем глазу отдохнуть) вот только глазищи на пол лица: чёрные, блестящие, озорные. Глянула я в эти глаза и сразу поняла, что наш Сашка в этой девчонке нашёл. Сын говорит:
- Это Аня. Знакомьтесь.
А мы с Лизунчиком хором:
- ОчприятноАлександараЕлизавета.
И смутились почему-то обе. Лиза краской залилась. Помолчали. А положение- то безвыходное, в том плане, что мы с Лизунчиком проход собой запыжевали. Сообразили, смутились ещё больше и стали задом сдавать потихоньку, чтоб до кухни протиснуться. Протиснулись и жена моя, вильнув бёдрами, на кухню ускользнула, а я в комнату пошла.
Через 10 минут на столе пирог исходится ароматами (Лизунчик у меня хозяюшка). Я чай разливаю. Дети рядышком сидят, как попугайчики неразлучники. Идиллия, в общем. Но неловко, молчим все. Сашка вдруг вспомнил:
- Мам, а где конфеты?
Мы с Лизой конфет вообще не едим. Куда нам при наших масштабах? Но Сашка заранее предупредил, что Аня ужасная сладкоежка. Это нам понравилось, раз сладкое любит, значит родственная нам с Лизой душа.
Я метнулась за конфетами, Сашка стал пирог разрезать, Лизунчик тоже засуетилась у стола. Точно идиллия, но всё же почему-то молча. И тут моя половинка, умничка какая, предложила:
- А давайте в чай коньячку по капельке добавим, совсем чуть-чуть, но вкусно будет.
О! После чая с коньячком и разговор пошёл! Аня принялась ахать, пирог расхваливать. Жена моя снова как маков цвет расцвела. Я даже ревновать собралась, но тут Аня говорит:
- А можно я вас буду называть просто Сашей и Лизой?
Мы согласно головами кивнули: ага.
А Аня продолжает со смехом:
- Вы не поверите! Мою маму тоже Сашей зовут, и сейчас она живёт с девушкой по имени Лиза. Прикольно?
Мы с Лизой поперхнулись и с перекошенными лицами:
- С девушкой???
- Да, с девушкой. А что? Вы ведь тоже вместе живёте.
Разве мы могли что-то возразить? Только проблеяли нестройно в два голоса:
- Прикольно…