Геленджик, санаторий «Голубая бухта». Кстати, название пошло от цвета воды в бухточке, а не от ориентации отдыхающих, о чём ехидненько спрашивают те, кто могут позволить себе отдых на Кипре. Семиэтажный современный корпус, в котором расположено и лечебное крыло, и спальни, и ресторан, и спортзал, стоял над обрывом, в пятидесяти метрах от моря, за что получил второе название – «Титаник».
На море неспокойно, февраль – он и есть февраль! «Ветер с моря дул…» - звучит в приёмнике, а занавески летают параллельно полу – никто и не подумал утеплить окно, занимающее всю стену. Хороший номер – с телевизором, холодильником. Нас двое – я и Маринка. Ей тридцать «с хвостиком», как принято говорить. Умница, красавица, конечно, разведена. Я вспоминаю, что ехала в такси от Новороссийска с молодым мужчиной. Очень обаятельный, к тому же он врач. Ещё помог мне сумку донести… Глядя на соседку, невольно думаешь: "Ах, какая была бы пара"!
Вечером на танцах он подошёл ко мне поздороваться, и я их познакомила. Заодно и сама узнала, что звать его Мамука. Любовь у них началась с первого взгляда, а весь санаторий любовался ими – грузинский джигит и русская красавица.
Носила моя Маринка причёску – волосы подобраны, а хвостик торчит вверх фонтанчиком. Это уже потом я узнала, что он отстёгивается… Вот наконец настал вечер, когда Маринка моя собралась «в ночное».А дисциплина-то строгая, обход врачебный после отбоя – пересчитывают поголовье в кроватях.… Делать нечего – подключаем природную смекалку. Свернули одеяло рулоном, придали ему позу спящего, укрыли покрывалом, а на подушку положили Маринкин хвостик. Если не знать, что там нет никого, то и не догадаешься!
Так я в полной гармонии со своей Маринкой и «отбывала свой срок» в санатории. Но не обошлось и без курьёза. Однажды мы с Маринкой, занятые интересной беседой, не успевали уложить "манекен" на её кровати, и этим занялся Мамука. Сделал всё, и про хвостик не забыл! Они ушли, а я выключила свет и легла спать, а точнее, ждать обход. Дежурные благополучно зафиксировали наше присутствие и можно было спокойно засыпать, что я и решила сделать. Но вдруг мой взгляд упал на Маринкину кровать и что-то меня насторожило, уж больно поза была у "манекена" неестественна. Лежал он, вытянувшись во всю длину. «Как мертвец!» - подумала я мельком. Зря подумала, потому что эта мысль уже не покидала мою голову. А жужжала в ней всё настойчивее. Очень хотелось встать и включить свет, но для этого надо было пройти мимо (страшно даже подумать – мимо чего)!
Вот так я и лежала, зажмурив от ужаса глаза, а за окном завывал ветер, что-то стучало, охало и скрипело. Мысленно я уже решила, что до утра не доживу… Ну, а раз всё равно умирать, то какая разница – как! Вот встану и включу свет, даже если по дороге к выключателю меня кто-то схватит за ногу! С внутренним воплем: «Ой, мамочка!» - я быстро вскочила и благополучно включила свет. На душе стало легче. Теперь приведу в порядок Маринкину постель и лягу спать. Не тут-то было - даже при свете Некто так правильно вытянулся под покрывалом, что заставить себя притронуться к нему – смерти подобно… Всё, конечно, закончилось благополучно, но утром Мамуке от меня досталось! А он, оправдываясь, говорил: «Лен, да как же я мог по-другому положить-то, я ведь патологоанатомом работаю!»