(Она громко хлопает в ладоши, чтобы привлечь его внимание. Он поднимает рассеянный взгляд и смотрит на её руки)
- Что это? Отзвуки вчерашнего грома?
- Нет. Это послевкусие ноты «До». Мне всегда казалось, что в её распеве не хватает резкого хлопка, чтобы привлечь внимание. Ведь это первый звук нотного ряда. Это как первый снег – он всегда сразу тает и, чтобы оставить воспоминания о нём, надо заварить чай с бергамотом. Ты снова не хочешь найти общее.
- «До»? До определённого момента мне нравились твои загадки.
- Ноты «После» не существует.
- Но существует её послевкусие.
- И каково оно?
- Безвкусное. То же самое, что пожевать ворот своей рубахи: привкус своих слюней, запах своего пота и огромное желание быстрее это выплюнуть.
- Мы отдалились настолько, что кажется, протяни руку и она упрётся в стену.
- Мне так не кажется, между нами теперь нет даже стены. Между нами нет ничего.
- Но почему?
- Любовь учит искать общее, Злоба же указывает на отличия.
- Ты злишься на меня?
- Уже нет. Я насобирал отличий больше, чем можно вместить в одни глаза.
- Я поняла. А чему может научить Безразличие?
(Он посмотрел в окно, затем на дверь, затем стал разглядывать свои руки)
- Ты не ответил на мой вопрос.
(Он продолжает разглядывать руки)
- Ты слышишь меня?
- Что? У тебя сегодня такой бесцветный голос, что я никак не могу понять, в каком углу комнаты ты сидишь.