9. Разумный.
Аналитическая демонология
Север Кировской области. 1976 год. Середина октября.
Этот один из последних тёплых осенних деньков я решил посвятить скитанию с ружьишком по окрестностям.
Вышел из дома поздно, уже после обеда, и по знакомому пути, перебравшись через речку, миновав сырой луг и следующий за ним перелесок, оказался в маленькой деревне Пыхтеевке – одной из многочисленных ещё тогда в этих краях деревень, не успевших под напором идеи укрупнения колхозов обратиться в прах.
Теперь уж вряд ли удалось бы найти эту Пыхтеевку, разве что по зарослям крапивы на месте бывших фундаментов. А, может, территория, где она стояла, отдана под дачный посёлок, и сегодня там скопище разномастных, но безликих крашеных будок.
Не знаю – не бывал тридцать лет, да и не собираюсь – боюсь разочароваться.
А в то время Пыхтеевка выглядела ещё, как настоящая северная деревня. Десятка полтора огромных бревенчатых изб, некоторые из них даже двухэтажные. Все они оборудованы тяжёлыми дверьми-воротами в середине сруба, а выше прорублен ряд маленьких окошек. В таком доме под одной крышей располагается всё жизненно необходимое. И жилые комнаты, и хлев для скотины, и погреб, и баня, и туалет. И никаких заборов вокруг.
Итак, я шёл посередине деревенской улицы, мимо этих серых громад. Деревня была пустынна, только возле одной из изб на скамеечке сидели две женщины – одна совсем старуха, другая значительно моложе.
Проходя мимо них, я поздоровался – в этих краях принято здороваться даже с незнакомыми людьми.
Они кивками головы ответили на моё приветствие, но просто так дальше не пропустили – наверное, им было скучновато здесь вдвоём.
- О-ой! На охоту чё ли собрался ли-и?! – нараспев спросила та, что помоложе.
- Да! Вот решил поохотиться – вежливо ответил я, собираясь продолжить движение.
- Дак ведь сегодня нельзя! – сурово сказала старуха.
- Почему нельзя?
- Дак сегодня Воздвиженье! – изрекли они хором, - Нельзя!
- Воздвиженье? Праздник что ли? А причём здесь охота?
- В Воздвиженье мужик в лес не ходит! – продолжала гнуть свою линию старуха, - Мужик дома сидит. И ты бы, малец, не ходил. Нельзя!
- Сегодня все звери разбегаются, птица по кустам прячется, дак и человеку в лесу делать нечего! – пояснила молодая, - А змеи – те в большие клубки свиваются и лежат прямо на дороге!
- Дак чё! Змеи-то ладно! Змею обойдёшь, - добавила старуха, - а вот, бывает и шиликун закружит. Чё ли не боишься, дак иди!
- Как Вы сказали - шиликун?! А это кто ещё такой? – удивился я.
Они обе посмотрели на меня, как на недоумка.
- Кто-кто! Шишига! Чёрт! – выдержав паузу, громко пояснила молодая, а старуха только поджала губы и мелко перекрестилась.
Разумеется, я не внял их совету и отправился далее – вдоль ряда домов, через овсяное поле к большому лесу. Мне ли – члену КПСС с трёхлетним стажем, молодому и полному сил бояться фольклорного шишигу?! А змеи – так что мне змеи! Змей-то я уж как-нибудь постараюсь обойти!
В тот день я долго и с удовольствием бродил по лесам и полям до самых сумерек. Не видел ни змей, ни, тем более, какого-то шиликуна, выдуманного неграмотными вятскими бабками. Возвратился домой уже в полной темноте – усталый, но счастливый. Никого не встретил.
И, тем не менее!
Где истоки этих поверий? Не могли же они возникнуть просто на пустом месте, так сказать, от скуки. Всему должна быть своя причина.
Снова призываю на помощь этимологию – науку, объясняющую происхождение слов. Попробуем немного разобраться с пантеоном фольклорной нечисти, так сказать, привести его в некоторую систему.
Шишига! Что это с точки зрения этимологии?
«Ши» – на древнем про-языке означает некоторое понятие, связанное с тишиной, таинственностью. «Га» - общеизвестно. «Га» означат «движение».
Ши-ши-га - некто таинственный, передвигающийся во мраке, то внезапно появляющийся, то также загадочно исчезающий.
Чёрт!
Чёрт и черта – один корень.
Чёрт – некое существо, обитающее за ЧЕРТОЙ проживания человеческой общности.
Идём далее!
Лукавый – кто-то, чьё присутствие обнаруживается в излучинах рек.
Леший – лесной - встречается в лесах.
Русалка – живой объект русого (рыжего) цвета. Кстати, хвост у русалок появляется в фольклоре, начиная лишь с конца восемнадцатого века. Его ей «прицепили» поэты.
Пресловутая баба-яга!
Почему вдруг «яга»?
Обращаемся к словарю Даля. «Яга» – род тёплой одежды или шубы мехом наружу.
Значит, баба-яга – нечто мохнатое, с большими отвисшими «титьками».
А где же здесь ступа, с помощью которой она совершает свои передислокации?
След тяжелой ноги похож на отпечаток ступы. Умение делать длинные прыжки воспринимается, как умение летать.
Ещё вопрос. Причём здесь костяная нога?
При взгляде на цепочку следов, когда правые и левые отпечатки стоп чередуются друг с другом на одной прямой линии, невольно возникает образ прыгающего на одной ноге существа.
Итак, волосатая особь, мелькнувшая в прыжке-полете, и оставляющая след одной ноги в ходе пересказов постепенно трансформировалась в существо, имеющее одну костяную ногу и умеющее летать. Разумеется при помощи ступы – этакого технического устройства.
По-моему, пока вполне достаточно.
Ничто не настораживает в данных рассуждениях?
Меня, во всяком случае, весьма. Ведь в них идёт речь о совершенно определённых живых существах, а, точнее, об одном и том же существе.
Конечно, можно и возразить. Сказать, что всё это выдумали наши необразованные предки. Мол, они, не зная законов природы, наделяли окружающее пространство мистическими свойствами, причём, совершенно безосновательно. Куда уж им до нас – таких просвещённых! Уж мы-то всё знаем, особенно о природе. «ZOO TV» смотрим по ящику-телевизору!
Мне теперь всё равно. С этими скептиками даже не собираюсь спорить. Не хочу больше тратить энергию на бесполезные дискуссии. Знаю – ОН есть! И совсем недавно, уже в «исторические» времена люди жили рядом с этим существом. Порой обожествляя, чаще «низвергая в преисподнюю» они, тем не менее, как-то умудрялись делить с ним этот мир. Были и конфликты, возможно даже сражения за сферы обитания. Постепенно вытесняемые людьми в труднодоступные места, эти «шишиги», «русалки» и «черти» становились всё более и более скрытными и неуловимыми, закономерно обрастая в воображении людей мистическими свойствами. Но вот настали «просвещённые века», и «лучшие умы» человечества предпочли совсем отмахнуться от некоторых «неудобных» фактов. Так легче! Ведь всегда трудно признаться, что ты чего-то не понимаешь или вовсе неспособен понять. Гораздо приятнее назначить себя венцом творения и жить по способу страуса, предпочитая не видеть того, что тебе непонятно или не нравится.
* * *
Сейчас я шлёпаю по мелкой воде, пересекая обширное болото. Где-то там, впереди должна быть знаменитая «болотная пирамида» - каменный тетраэдр, торчащий среди мхов и зарослей ягодного кустарника. Прошлый раз я миновал её, не удостоив внимания, и только потом прочитал об этой местной достопримечательности. Не знаю, найду ли теперь.
Сегодня решил обойтись без обеда. Совмещу с ужином где-нибудь в более сухом месте. Иду и не впервые моделирую в своём воображении ЕГО образ, стараясь запечатлеть как можно более отчётливо, чтобы при встрече – если ей суждено будет случиться – не растеряться и не впасть в шоковое состояние, ничего толком не разглядев. Шутка ли – антипод рода человеческого! Есть от чего даже «тронуться умом», что, кстати, и происходило неоднократно с людьми. И с далеко не самыми слабыми из людей.
Итак, какой ОН?
Существо выше обычного человеческого роста. До двух с половиной метров и даже более. Крупная голова. Череп покатый и удлинённый в его задней части. Шиш, шишига! Выраженный лоб почти отсутствует, над глазами мощный валик. Сами глаза широко расставлены и глубоко посажены, они пронзительно смотрят из-под косматых бровей. Радужная оболочка красноватого оттенка, в темноте слегка флюоресцирует. На лице волосы почти не растут. Нос широкий, приплюснутый. Рот большой, безгубый. Зубы крупнее человеческих, но имеют ту же форму. Кожа лица почти чёрная и морщинистая. Массивная нижняя челюсть над мощной короткой шеей. Широкие плечи и могучая мускулистая грудь, покрытая то ли редкой шерстью, то ли густыми волосами. У самок огромные груди, которые они при ходьбе имеют обыкновение забрасывать за спину. Длинные сильные руки, висящие в отличие от человеческих, не «по швам», а как бы немного впереди тела. Это из-за чуть сутуловатой осанки. Кисти рук с длинными пальцами. Большой палец меньше отличается от остальных, чем у человека, поэтому ОН хватает все предметы, накладывая пальцы с одной стороны. На тыльной стороне ладони волосы почти отсутствуют, а на внутренней их нет совсем. Ноги длинные и очень пропорциональные, можно сказать, что ноги у него стройные. Только вот ступни великоваты. На них тоже нет волос, а пальцы весьма подвижны, особенно большой. Пятка стопы плоская – «ступка»!
Что ещё?
Цвет окраса шерсти, как правило, светло-бурый - соловый! У пожилых особей часто с проседью. Локти, колени и ягодицы голые, покрыты мозолистой грубой кожей.
Мозг больше человеческого, особенно развито правое полушарие и затылочные области, но это уже интереснее специалистам.
И, наконец, запах.
По свидетельствам большинства очевидцев, пахнет он отнюдь не парфюмерией. Запах его резкий и неприятный для человека. Одним словом, нечистый, что, кстати, отражается в фольклоре.
Вот таков он, наш «герой». Встретишь – не потянет целоваться!
… «Болотную» пирамиду я разглядел издали и ещё долго добирался до неё, ступая меж промоин по пружинящим стеблям голубики.
На первый взгляд камень, как камень – их здесь много. Высотой метра три. В трещинах породы укоренились деревца карликовой берёзы. Пройдёшь мимо и не обратишь внимания. И только, обойдя вокруг и присмотревшись внимательнее, заметишь признаки рукотворности.
Вот явный стык, а здесь след пропила. Если же оторвать пласт мха у основания, будет видно продолжение грани – идеальная плоскость, уходящая под углом в болотистую почву. Да и порода камня не похожа на ту, из которой сложены окружающие осколки скал.
Кто же сотворил это сооружение? Когда и с какой целью? Какое человеческое племя? Да и человеческое ли?
Пока мы можем лишь строить гипотезы. А они, в свою очередь, основываются на аксиомах. Кстати, не всегда объективных. Подобным способом создаётся целая цепочка, составленная из логических построений, зачастую уводящих далеко в сторону от истины.
Боюсь, нам никогда не узнать о назначении этой пирамиды, как не узнать многого и многого другого, происходившего когда-то на Земле, но канувшего в толщу веков. А, может, даже лучше ничего не знать?!
И я снова мысленно возвращаюсь к проблеме, изучению которой посвятил сегодняшний поход.
Ещё каких-то несколько сотен лет назад вопрос о реальности существования «реликтового гоминоида» не ставился. О нём знали все. Пусть эти знания были неполными, даже в какой-то степени искажёнными. Но они всё же были! Об этом убедительно свидетельствуют памятники письменности на протяжении всей человеческой истории.
Вот только некоторые из них.
В наиболее древнейшем из этих памятников, в вавилонском «Эпосе о Гильгамеше», датированном III тысячелетием до нашей эры есть описание человекоподобного существа. Это история о неком «Эа-бани», однажды прирученном охотниками, об использовании его сначала для охраны стад в качестве сторожевого животного, а затем и в охотничьих целях при походе Гильгамеша в кедровые леса Ливанских гор для истребления этих же самых человекоподобных существ.
Примечательно, что не только описание, но и название «Эа-бани» является, в сущности, тем же самым, что и сейчас - пять тысяч лет спустя. Оно распространено у ирано-язычных народов. В частности, у таджиков для наименования существ, описываемых сходным образом, применяются термины «биабани», «явони», «явои». То же самое в разных вариантах, например, «биабан-гули», «гулэйбани» в ходу у азербайджанцев.
Другая книга, принадлежащая к числу древнейших книг человечества - Библия, также содержит следы указаний на ЕГО существование. Здесь он выступает под названиями «гиборим», «сеирим», «шейдим» и отличается от человека рыжим волосяным покровом тела, неприятным запахом, громким голосом. Это были гоминоиды и, следовательно, они были способны к скрещиванию с людьми современного физического типа в случае достаточно близкого общения с ними. Как плоды такого скрещивания филологический анализ позволяет толковать, например, Исава и его сыновей.
«Первый вышел красный - весь, как кожа, косматый, и нарекли ему имя Исав…» (Быт.25:25)
«Дети выросли, и стал Исав человеком искусным в звероловстве, живущим в полях, а Иаков человеком кротким, живущим в шатрах…» (Быт.25:27)
Вот ещё одно свидетельство Библии, правда, апокрифическое.
Во время исхода евреев из Египта некие волосатые существа сопровождали их до самой обетованной земли. Они вели себя агрессивно и даже похищали детей. Порой, евреям приходилось укрываться от их обстрела камнями в ямы, прикрытые ветвями, или скрывать свое местожительство листьями и песком. Завершив исход, евреи перешли к расправе над своими «соседями». Ряд исследователей полагает, что в описании обряда принесения в жертву двух козлов, из которых один подлежал закланию, а другой отпущению в пустыню, вкралось текстологическое и смысловое искажение. Слово “сеирим” (наименование описываемых существ) было в своё время заменено словами “сеирей-изим” (волосатые козлы), хотя ни домашний, ни дикий козел не обитает в пустыне и поэтому не так-то просто согласится туда уйти туда, даже если его настойчиво прогонять.
«Да, но это же такие древности! – скажет современный скептик, - Как можно им верить?!»
Что ж! Послушаем мнения других людей - жителей не столь отдалённых эпох.
Вот, пожалуйста – один из них. Карл Линней - медик и естествоиспытатель. Известно, что он, создав систему классификации растительного и животного мира, включил в члены животного царства человека и отнёс его к классу приматов.
Но мало кто знает, что Линней ещё и счёл возможным составить род «Человек» (Homo) из двух видов: «Человек разумный» (Homo sapiens) и «Человек пещерный» (Homo troglodytes), он же «Человек ночной» (Homo nocturnes).
А вот сведения с востока.
В «Атласе естественных наук», изданном в конце XVIII века в Китае, (не так уж и давно по историческим меркам) имеется множество изображений растений и животных, употребляемых для изготовления различного рода лекарств, а также рисунки медицинских инструментов. Изображённые растения и животные реально существуют в Центральной Азии. Их рисунки поражают сходством с натурой, хотя и выполнены стилизованно. Среди них, рядом с изображениями обезьян (макаки и лангура) находится рисунок, представляющий двуногое человекоподобное существо, вертикально стоящее на камнях, а также выглядывающую из скал физиономию ещё одного; может быть, это самец и самка. Заметим: макака изображена на ветке дерева, а эти существа на камнях! Надпись под картинкой гласит, что животное называется по-тибетски «ми-гё» (дикий человек), а по-монгольски - «хун-гурэсу» (человек-зверь). По мнению исследователей, все рисунки в атласе оставляют впечатление отчетливого знакомства художника с объектом.
Ну, достаточно! Хватит примеров! Ведь наш «просвещённый» скептик всё равно заявит: «Этого не может быть!»
Потому, что он просто НЕ ХОЧЕТ, чтобы «ЭТО» было!
* * *
Солнце висело низко над линией горизонта, и краски дня начали блекнуть, когда мне удалось завершить преодоление болота.
Я добыл из кармана компас и карту, чтобы сориентироваться.
Где-то здесь, по краю редкого елового леса с обильным подлеском из краснеющих рябин и ярко-зелёного можжевельника должна проходить тропа – ответвление от лесной дороги, соединяющей берега Сейдозера и соседнего Ловозера. Сомнений быть не может, так как два года назад я уже шествовал этим путём, только в противоположном направлении – от егерского кордона на южный берег к устью Чивруая.
Так! Пожалуй, мне вон туда!
И действительно! Не пройдя и сотни шагов по выбранному курсу, я очутился на узкой прямой тропинке, которую сразу же узнал по характерному покрытию. Влажный сероватый песок и густо переплетённые корни. До егерского кордона – единственной жилой избы на всей площади Ловозёрских тундр отсюда не более двух километров.
Как мне поступить сегодня? Где заночевать?
Может, следует расположиться где-нибудь здесь? Место очень удобное – мягкий мох, ровненько, дров полно, недалеко – на кромке болота - маленький прозрачный ручеёк…
Или попросить приюта на кордоне? Думаю, пустят! Возможно, сегодня там тот же егерь, который так любезно угощал меня чайком в позапрошлом году. Взять да и сменить влажную палатку на человеческую кровать! Только на одну ночь – для разнообразия. Ведь больше такой возможности не представится до самого отъезда домой.
Ладно! Пройдусь ещё немного, может, до дороги, а там решу окончательно.
Я шагал по тропинке, стараясь наступать на корни, чтобы не пачкать песком мокрые ботинки. Вскоре обнаружилось, что не я один воспользовался этим путём. На песке виднелись чёткие отпечатки следов медведя средней упитанности. Было ясно, что он прошёл здесь относительно недавно – не более нескольких часов назад. «Хозяин» двигался размашистым шагом в попутном со мной направлении. Своих лепёшек он на тропе не оставил, а, значит, последний раз питался не позднее вчерашнего дня. Возможно, медведь решил навестить маленькую помойку на кордоне. Теперь он должен быть уже далеко.
Так, размышляя об известных мне повадках косолапого бродяги и, одновременно, всматриваясь в отпечатки его следов, я дошёл до места, откуда было видно пересечение тропы с дорогой. Относительно выбора места ночёвки я всё больше склонялся к варианту, что надо останавливаться в лесу.
«Не стоит беспокоить людей без особой необходимости. Откуда мне знать, какие у него планы на сегодня! Да и здесь, в лесу я сам себе хозяин!» – так рассуждал я, замедляя шаг, чтобы окончательно выбрать место разбивки лагеря.
Здесь же обнаружилось, что и проходивший прежде меня медведь, решил покинуть тропу. Следы показывали, что он немного потоптался на месте, а затем резко свернул вправо. Видимо, я первоначально ошибся – в его планы не входило посещение кордона.
Я сделал несколько шагов вперёд и, к своему удивлению, заметил на песке тропы очередной его след, почему-то единственный.
Он что – решил вернуться? Какие-то замысловатые манёвры!
И только пройдя по инерции десяток метров, я круто развернулся и побежал назад – к тому странному одиночному отпечатку. Так как ещё не знал, но уже почувствовал своей правой бессознательной половиной мозгов, что сейчас увижу нечто совсем не медвежье.
Да! Так и есть! На влажном крупнозернистом песке отпечатался глубокий след. Один единственный, и он был направлен в противоположную сторону относительно направления движения меня и медведя. А самое главное заключалось в том, что его оставила не лапа с когтями. Это было не что иное, как отпечаток БОСОЙ НОГИ!