Эту книгу я посвящаю троим : один умер слишком давно, чтобы о нем помнили; другой рожден воображением, да и то – не моим; третий, и по сей день пребывая реальным человеком, всегда казался мне более призрачным, чем двое его предшественников.
«Настанет день … , когда мы
пойдём с тобой … в счаст-
ливую страну, откуда ник-
то не возвращается. Там
высится замок из белого
мрамора; в каждом из ты-
сячи его окон горит свеча,
и у каждого жонглёр … иг-
рает и поёт бесконечную
мелодию. Солнце там не
светит, и никто не сетует,
что его нет. Это блаженная
страна живых.»
«Роман о Тристане и Изольде»
Последний гость
Здравствуй, поздний,
Здравствуй, милый.
Ты – не дух,не человек.
На глаза мои больные
Опустились крылья век.
…Расскажи о соснах рая
На серебряном песке,
И о том, как, умирая,
Нож до боли сжал в руке.
Расскажи о той, далекой,
Чьи глаза как пламя льда.
И о смутной тайне рока:
Кем же я тебе была ?
…………………………..
Часть первая
«Для чего же так тянуться
Мне к чужому человеку?»
А. Ахматова
* * *
Когда я шла на два шага позади него и, не отрываяссь, смотрела ему в затылок, мне казалось, что грязный серый снег под ногами пылает глубокой чистой синевой огня. Я знала, что эта любовь умрёт – через пять минут, через месяц, через год – неважно – у неё не было другог будущего: со славой она могла только умереть. Но чего бы я только не отдала тогда за самую призрачную надежду, что он обернется.
* * *
Я буду твоей легендой,
Я буду одной из сотых,
Я буду твоей любовю,
Которой нельзя родиться.
Я буду одной из многих,
Я буду нелепым словом,
Я буду твоей судьбою,
Которой нельзя сбываться.
Ты не был мне первым встречным,
Ты не был мне даже мужем…
Зачем же мне быть твоею,
Зачем же мне жить тобою?
Как медленно рвутся цепи…
Как тускло сегодня небо…
И, может, теперь смогу я
Солгать, что тебя не знаю.
* * *
Когда я смотрела на него, даже в самый солнечный полдень мне казалось, что в воздухе растекаются бледными дурманящими ручейками лунные лучи. Хорошо, что он не заметил этой дневной ночи в моих глазах,а то бы, наверное, сразу все понял.
/ Даже в полдне, даже в дне –
Разметались космы ночи…
А. Блок /
* * *
Руку дам – моей ладони
Не испить тебе до дна:
В ней, как лед в капельном звоне,
Свет расплавила луна.
Брошу взгляд – за тучей красной
Промелькнет звездой опал:
Ты у смертных и бесстрастных
Глаз таких не целовал.
Холод губ, до боли сжатых,
Легким вздохом обожгу.
Ты узнаешь, мой проклятый,
Как светло гореть в аду.
* * *
Вряд ли смогу забыть тот свой взгляд через – сквозь – зеркало – на Него. Это только иллюзия, что Он тоже смотрел на меня. Я для Него тоже – только иллюзия. Или лучше – только тень от стены знакомого дома: иногда мимо проходишь, иногда прямо по ней идешь – но, в любом случае, – не замечаешь. Раньше весь мир был для меня сном и тенью, но в Его мире каждая мелочь обрела реальность, а сном стала я. Минутным сном – увидел и больше не вспомнишь. Или лучше – тенью. Тенью, смотрящей в зеркало и не видящей там ничего, кроме Его отражения.
Я уже сомневаюсь,что это любовь. Может – потребность в трагедии ?
/ Как бы ни было больно, в глаза мне смотри.
Видишь в омуте светлую тень ?
То не лунная россыпь, не призрак зари –
Это лодочка леди Элейн … /
* * *
Синева дрожжит над свечкой.
Как должна я ненавидеть
Гореч глаз, на дне которых,
Спрятал Бог всю боль мою ?
Пустота дрожжит над свечкой,
Пустота лежит над миром…
Почему без этой боли
Мне – ни жить, ни умереть.
Лунным светом льются руки
Вдоль расплавленного тела.
Как призывны и надрывны
Пальцев тусклые лучи.
… и не смогут грудь наполнить
ни любовь, и ни свобода …
Лунным светом льется Вечность
В темный воск застывших губ.
Тихо звезды оплывают…
Я не знала смерть Такою:
Чтобы в сумраке текучем
Отпечатались глаза.
Круг с шипением сомкнулся,
Чешуей переливаясь…
В пустоте над тусклым миром
Оплывает синева.
Часть вторая
«Будь счастлив там, где ты
есть, кто бы ты ни был»
С открытки
* * *
Как далеко и близко …
В переплетеньи веток
Взгляд отыщу лучистый
Хмурого человека.
Как же легко и трудно …
В переплетеньи смыслов
Больше трех слов не нужно
Тем, кто сжигает жизни
Прошлые, словно Осень –
Синей листвы оттенок …
Души любви не просят
В смертном переплетеньи.
* * *
Твоё имя … Оно ядом проникло в мою кровь. И теперь с каждым ударом сердца я чувствую, как оно пульсирует в моих жилах, отравляя безысходностью тело и душу.
Твоё имя : … – … – … – я люблю произносить его медленно, раздельно и так тихо, чтобы никто не услышал – даже ты.
Твоё имя – каждый звук его – мой самый страшный грех. Почему-то, почему – не спрашивай, я знаю, что ты не должен принадлежать мне. Даже если очень сильно меня полюбишь. Ты – не Мой, прости.
Твоё имя … как я хочу его ненавидеть !
Как я не хочу пережить свою любовь к тебе !
* * *
На ресницах твоих снежинки
Не хотели упорно таять.
А ты и не думал прятать
В глазах ледяной огонь.
Ту бестелесную встречу
Я и запомнила – словно
Небо лиловой кровью
В трещинах губ запеклось.
* * *
И это всё неправда … Звук от падения пуговиц, сорвавшихся с твоей рубашки под моими неловкими пальцами. И ночь, припавшая к оконному стеклу, такая беспомощно бледная. И поцелуй в шею – простое прикосновение губ, а острее любого лезвия... И вся эта грамматико-синтаксическая чушь, которую я сейчас пишу.
И это всё правда: что я тебя не добилась, что по крупице забываю тебя, что мучаю свою любовь, не умея убить.
И где-то на грани вымысла : дорога… мокрая темнота по встречной… синие глаза-фары в лицо. Это не самоубийство – просто молчаливый бессрочный договор с Судьбой.
… Что чувствуешь ты – не знаю: к переживаниям других я всегда была глуха и слепа. Но одно скажу наверняка: как бы ты не тянулся ко мне – вся твоя и моя любовь не дают тебе права на меня. Как бы я не хотела тебя, мои руки и губы познают только пустоту.
Зачем же тогда в самый первый миг творения я выбрала именно тебя ! Зачем мне отдали всю твою боль и всё твоё прошлое! Почему тебе не дано навсегда растворить меня в себе ! Почему … почему я обречена любить тебя вечно.
/ Убывающая луна похожа на сказочный золотой
корабль.
Она неспешно плывет сквозь море грез.
……………………………………………………………….
О, долгий плач сердца во тьме среди любви !
Ногути Ёнэдзиро /
* * *
Тайна рук – соединиться.
Тайна душ – до боли слиться.
Плеск луны на дне окна.
Нет имен – лишь губ осколки.
И, приникув к зыбким стеклам,
Ночь беспомощно бледна.
………………………………
ЭПИЛОГ НАЯВУ
Когда я сидела на подоконнике, а ты прошел мимо, мы так и не посмотрели друг на друга. Я – демонстративно, ты – просто потому, что не посмотрел. И больше никакой боли и острого желания дышать. И тогда я поняла – это любовь – самая древняя её форма – без названия. Не смотри – потому что ослепнешь. А может ли одной любви хватить на двоих ?... не дыши – потому что не нужно.
ЭПИЛОГ ПИСЬМОМ
( выдержки из черновика )
… У нас сейчас хорошо – собачьи холодно, но ясно и облачно (думаешь : запуталась ..? ). Все мысли о тебе и одновременно ни о чем, это очень приятно (сам знаешь ). Любовь живет во мне, как в доме, или, вернее, как я в своей квартире. Самоотверженность – при чем тут это ?.. Так и быть – отдам только душу (учти ! )
……………………………………………………………………………………………………...
Из потребности Любви ты стал для меня потребностью Души, а затем – потребностью Жизни, вопросом самого выживания.
……………………………………………………………………………………………………...
Люблю тебя на всю оставшуюся вечность (извини, я сегодня живая банальность ).
……………………………………………………………………………………………………...
Встретимся … / вырезано /
ВЫРАЖАЮ ОГРОМНУЮ БЛАГОДАРНОСТЬ
АВТОРУ МОЕЙ ЛЮБИМОЙ « СНЕЖНОЙ МАСКИ »,
А ТАКЖЕ ТЕМ,
ЧЬИ ИМЕНА И ГЛАЗА Я МОГУ ВСПОМНИТЬ
ТОЛЬКО ВО СНЕ :
СЧАСТЬЯ ВАМ, РЕБЯТА ! –
КОРАБЛИК ПЛЫВЕТ.