«Нужно еще несколько десятков лет кропотливой работы, по сути – целая человеческая жизнь, чтобы отыскать и достойно похоронить останки непогребенных воинов, павших в боях Великой Отечественной Войны» - уверен командир балаковского отряда поисковиков Сергей Василенко.
НЕВСКИЙ ПЯТАЧОК
Балаковский поисковый отряд «Набат» существует с 1996года. За это время на местах сражений ВОВ балаковскими поисковиками были найдены и похоронены останки свыше 5000 павших советских воинов. Удалось установить личность восемнадцати погибших военнослужащих, установление личности нескольких бойцов находится в стадии разработки.
- Сергей, чем был знаменателен для вашего отряда минувший год?
- С начала августа и по сентябрь мы были в экспедиции на «Невском пятачке», это в районе г. Кириши Ленинградской области. Целых два года – с октября 1941 года по октябрь же 1943-го на этом участке фронта проходили самые затяжные и драматичные сражения. Если бы немцам удалось пройти через «Невский пятачок», а его протяженность всего 2,5 км., то они вышли бы прямиком к Ленинграду. Насколько яростным было противостояние, можно судить даже спустя 60 лет: земля буквально нашпигована металлом, а количество незахороненных останков не поддается исчислению.
- Воспоминания очевидцев о боях на Волховском направлении потрясают: «Невский пятачок» напоминал многослойный пирог из тел. Сначала лежали бойцы в летней форме, сверху матросы в черных бушлатах, на них ополченцы и штрафники, затем сибиряки в полушубках. Один боец перебинтовывал себе ногу и был убит шальной пулей, так и застыл на морозе, а ветер до весны трепал обрывки бинта…
- Противники два года просто перемалывали друг друга… В 2007 году воды Невы отступили, обнажив берег, и на этом пространстве буквально на поверхности было найдено немало боеприпасов, неразорвавшихся мин, фрагменты стрелкового оружия. На глубине штыка мы откопали советский миномет. Но «железо» нас мало интересует, наша задача - найти останки бойцов.
Поднимая останки, мы обратили внимание: большинство найденных солдатских медальонов оказывались пустыми, что делает невозможным определение личности. (Солдатский медальон «смертника» - эбонитовая трубка полая внутри, куда вкладывались два вкладыша со сведениями о военнослужащем). Ветераны рассказывают, что у наших солдат была примета: кто заполнит медальон, тот скоро погибнет. Часто вкладыши скуривали с махоркой. Говорили и такое, что собранные похоронными командами вкладыши забирались служаками с НКВД и уничтожались, поскольку родственникам пропавших без вести не полагалась пенсия…
- Расскажи подробнее о «невской» экспедиции
- На Киришинском плацдарме поисковые отряды работают с 80-х годов. Основную массу незахороненных останков подняли, но только нашему отряду за последнюю командировку удалось найти и похоронить останки 183 человек. Основная трудность – близлежащие грунтовые воды: начинаешь копать, и уже через полметра яма заполняется водой. Из одной воронки (диаметр 8 м.) по цепочке откачаешь 2500 ведер воды, а через какое-то время она снова начинает заполняться… Помпы неэффективны – быстро забиваются и выходят из строя. Часто встречаются останки, просто присыпанные землей (обычно на 15-20 см), мы их называем «верховые». Есть медицинские захоронения: в заполненную водой воронку просто сбрасывались тела, а сверху, чтобы они не всплывали, заваливали бревнами и камнями.
ПОХОРОНИТЕ МЕНЯ, ПОЖАЛУЙСТА
-Тебя и твоих ребят, наверное, трудно чем-либо удивить. И все же: какая командировка запомнилась больше всего?
- В апреле 2007-го в рамках «Всероссийской вахты памяти» мы были в экспедиции под Смоленском. Так вот, результаты этой командировки были просто ошеломляющими! По документам эти места считались «отработанными». Официально местный военкомат в 1962 году отчитался, что останки подняты и захоронены. Этот пятачок перепахали бульдозером, а затем посадили сосны. На самом же деле захоронили пустые гробы. Мы на это место наткнулись случайно, сработал металлоискатель. Начали копать, подняли останки 600 человек (солдаты и офицеры в зимней форме). Дальнейшие раскопки затруднялись тем, что сосны за это время выросли и дали мощную корневую систему. Пытались найти того бравого военкома, но оказалось, что он уже умер…
Зато нашли местных жителей, которые участвовали в захоронении советских солдат. В поселке Вележи брат и сестра (им тогда было 15 и 8 лет), на санках ночью свозили тела в деревню и зарывали вблизи своих домов в арыках. Иногда просто стаскивали тех, кого находили на поверхности в воронки и присыпали землей и снегом.
- Знакомые археологи и альпинисты рассказывали мне, что, находясь на территории боевых действий, они сталкивались с мистикой. В вашей практике было что-то подобное?
- Когда работали на «Невском пятачке», к нам частенько приезжали из Питера ученые-аномальщики. И мы с ними такого понагляделись… На стыке ночи и утра, пока еще не взошло солнце, стоит густой туман, в котором можно видеть силуэты немцев, в касках и с автоматами, проходящий отряд советских бойцов в полном снаряжении, иногда слышны звуки боя, крики команд. Создается впечатление, что ты попадаешь в воронку времени… Для них война продолжается!
Когда были в Смоленской командировке, то парню из нашего отряда приснился «вещий» сон. Утром он рассказал: «Снится мне, будто идем мы по проселочной дороге, а она расходится на две стороны, решаем по какой пойти. Вдруг появляется старичок с седой бородой и начинает подробно указывать, где лежат останки бойцов». За утренними хлопотами про сон забыли. После обеда решили идти по карте дальше. А потом все происходит точно по сценарию сна. Дорога, развилка, остановились, совещаемся… Вспомнили сон, спрашиваем: «Ну и где, твой старичок?». И вот… из перелеска выходит маленького роста старик с седой бородой, в руках корзинка с грибами. Спрашивает: «Поисковики? Я знаю много мест, где наши ребята незахороненные лежат, давайте карту, я вам места отмечу». Мы переглянулись, а наш парень бледный стоит и со старичка глаз не сводит. Потом он рассказал, что именно его видел во сне. А в отмеченных местах мы много «верховых» нашли.
А самый удивительный случай произошел с девушкой из соседнего отряда. В поле нашли останки бойца, оставили одну девушку для дальнейших раскопок, а сами двинулись дальше, где нашли другие захоронения. Через пять минут (по инструкции), окликают ее, а она не отзывается. Прибежали – она лежит рядом с раскопанным скелетом - без сознания. Привели в чувство, она вскакивает, бежит к близстоящей березе и начинает лихорадочно копать вокруг нее. На вопросы не отвечала, лишь копает и твердит: «Я тебя найду!». Потом откопала винтовку, успокоилась и рассказала:
«Когда все ушли, чувствую, кто-то легонько хлопает меня по плечу. Оборачиваюсь - никого. Потом будто в самое ухо кто-то шепчет: «Ребят завтра хоронить будете?» Я машинально киваю и копаю дальше. До меня дошло, когда опять голос услышала: «А меня похороните, пожалуйста, я вон там, под березой лежу. Сначала винтовку найдете, а рядом буду я!» Дальше ничего не помню, потом вас увидела».
Так вот, совсем рядом с найденной винтовкой, действительно нашли останки русского солдата.
- Сергей, а психологически трудно заниматься раскопками?
- На тот момент, когда идет работа, сознание не воспринимает глубину трагедии. Твоя цель - поднять как можно больше ребят. Они словно ждут тебя! Это потом, в процессе торжественного захоронения, с гробами, отпеванием, оркестром, залпами текут слезы…
Если говорить о тяготах и лишениях, то из 20-ти человек, пришедших в наш отряд, остается в лучшем случае 5. Некоторые молодые люди, побывавшие в экспедиции на «Невском пятачке», говорили, что лучше погибнуть сразу, чем терпеть те муки и лишения, какие выпали на долю солдат. Сырые, замерзшие, полуголодные, да еще нужно воевать, и не неделю-другую, а годами!