Обычно в этой рубрике мы публикуем интервью с интересными людьми. Задаем герою вопросы, он рассказывает о своей судьбе, делится мнением. Но как быть в случае, если человек покинул этот мир и уточнить детали уже не у кого? Наверное, взять за основу записи и воспоминания...
Юрий Александров родился в первый послевоенный год, на границе Молдавии и Украины, в геологической экспедиции. Его отец, фронтовик, был начальником по¬исковой партии, мать работала в экспедиции картогра¬фом. К зиме молодая семья с новорожденным прибыла в Подлипки, где жила бабка по отцу, учительница еще дореволюционного закала, лично знавшая Толстого. Ле¬том — снова экспедиция, зимой — коммуналка на улице Коминтерна. И опять экспедиция — на Дальний Восток. Она оказалась последней: отец погиб при странных об¬стоятельствах (возможно, был убит). Беременная млад¬шим сыном вдова с двухлетним Юрой вернулась в Кали¬нинград. С 1948-го до переезда в 2006 году в Загорянку вся жизнь Юрия Александрова была связана с нашим городом.
Про школу он вспоминать не любил: в первый класс пошел в год смерти Сталина. Чувствительному мальчи¬ку туго приходилось в насквозь пропитанном страхом и пропагандой учреждении. При первой же возможности ушел, поступив в вечернюю школу, где был отличником
По совету знакомого поехал в1972 году в Заочный на¬родный университет искусств, где работал педагогом Борис Отаров. «То, что я услышал в ЗНУИ, — писал Алек¬сандров, — было для меня отрадно, волнующе и неверо¬ятно. Творческий дух заполнял собою всё».
Познакомившись с Б. С. Отаровым, Юрий начал зани¬маться у него в рамках училища. А в 1976 году Борис Сер¬геевич предложил ему стать Учеником — в том значении, какое придавали этому слову во времена Леонардо. «С ним я изучил... всё, что изобрела живопись за свою ис¬торию», — писал Юрий Александрович. Их духовная связь продолжалась до ухода из жизни Учителя в 1991 году.
Первая значительная выставка, в которой принял учас¬тие живописец Ю.Александров, прошла в 1983 году на Малой Грузинской, в знаменитом зале, выставлявшем художников, не согласных с «официальной линией». В том же году состоялись первые продажи работ англий¬ским коллекционерам. Работы Юрия разошлись по час¬тным коллекциям многих европейских стран, Соединен¬ных Штатов, Индонезии и Мальты.
Впереди были и многочисленные выставки, персональ¬ные и в составе групп. Первая «персоналка» состоялась в Ростокинском выставочном зале; в 1991 году персональ¬ная выставка Александрова прошла в Лондоне. В 2000-м его персональный вернисаж был устроен по приглаше¬нию одной из ведущих венских галерей «Austria».
Знатоки искусства ценили яркую индивидуальность и экспрессию живописца. Впрочем, Юрий Александрович много работал и в графике, но по преимуществу оста¬вался живописцем: писал маслом, гуашью, пастелью. В последней технике, нетрадиционной для русской жи¬вописи, разработал оригинальную систему, позволяю¬щую говорить о возникновении отечественной школы пастельной живописи.
Мать Юрия работала в ОКБ Королёва чертежницей. Ка¬залось, сыну открыт прямой путь на космические пред¬приятия. И он действительно начинал на ЦНИИмаш уче¬ником слесаря и потом с удовольствием вспоминал, что участвовал в испытаниях троса, связывавшего Леонова с кораблем при первом выходе в открытый космос. Одна¬ко духовный и творческий потенциал подталкивал к по¬иску «своей колеи». Ушел работать в... зоопарк, затем и вовсе уехал за Северный полярный круг. Работа егерем, зимовка вдвоем с братом полярной ночью на островах Белого моря оставили неизгладимый след в его твор¬честве. Книгу стихов, вышедшую в 1999-м, Юрий назвал «Север». Есть у художника и живописные произведения, посвященные Беломорью.
Для Александрова всегда была очень важна непо¬средственная связь с природой, которую он отлично знал. Возможно, поэтому в юности сначала поступил на естественнонаучный факультет вуза (позже — на мате¬матический, потом на физический). Учеба в институтах продолжалась от семестра до двух лет: как только в про-грамме появлялся «научный коммунизм», будущий ху¬дожник забирал документы. В результате официального высшего образования так и не получил, однако многие, знавшие его в пору зрелости, отмечали, что это был че¬ловек энциклопедических знаний, чего достиг постоян¬ным напряженным самообразованием.
Как же началось увлечение живописью? «Цвет, его чис¬тоту, внутреннее содержание любил с детства, — расска¬зывал Юрий. — Глядя на работу знакомого самодеятель¬ного художника, удивлялся: почему на палитре краски та¬кие яркие, а картина выходит буро-грязной? Взрослые, не знавшие ничего, кроме передвижников, объясняли, что «так и надо!». Настоящую живопись увидел поздно, попав в 1968 году в Пушкинский музей на выставку им-прессионистов».
С тех пор Юрий заинтересовался живописью, а в 1971-м и сам взял в руки кисти. «Однако для меня, — писал он позже, — получение официального художест¬венного образования оказалось невозможным: идеоло¬гическое давление в вузах гуманитарного профиля было очень сильно, да и уровень преподавания приводил в отчаяние»...
Кстати, о школе: Юрий Александров воспитал не одно поколение художников. Первые из его учени¬ков уже давно — профессионалы с именами, а самые младшие пока еще ходят в детский сад. Педагогом он был прирожденным, способным «развязать руки» са-мому закомплексованному ученику. «Акту творчества научить нельзя: он врожден человеку. Но можно помочь освободить скрытые в каждом высокие возможности, привить изобразительную культуру», — написал он в своей «Эстетико-философской концепции». Для мно¬гих учеников встреча с Юрием Александровичем стала столь же значимой, как для него когда-то — встреча со своим учителем.
Однако истинное искусство редко приносит его ревни¬телю материальную прибыль. Наряду с занятиями твор¬чеством художнику за жизнь пришлось сменить множес¬тво профессий. Он трудился экскурсоводом, занимался реставрацией, оформительским делом, работал в теат¬ре, преподавал. И всё же регулярно сталкивался с де¬нежными проблемами. Положение усугублялось тем, что старшему сыну с рождения был поставлен тяжелый диа¬гноз. Во многом из-за материальных трудностей в лихие 1990-е распалась первая семья. Разрыв особенно остро переживался из-за детей: Луки и Полины.
Однако девизом художника давно уже стали слова Ван-Гога: «Вперед, и поскорее!»
Так что закономерным стал новый брак — с молодой художницей, и младшие дети. Первый сын родился неза¬долго до папиного 50-летия и считался «поздним». Про дочку, рожденную четырьмя годами позже, и младшего, появившегося еще через десять лет, уже ничего не гово¬рили, лишь разводили руками...
Всё оборвалось внезапно: после плановой, обещав¬шей благополучный исход операции оторвался тромб... Из-за полной неожиданности эта смерть оказалась еще более сильным ударом для родных, друзей, учеников. Но, возможно, утешение следует искать в отрывке из концепции творчества, написанной художником: «Ду¬ховная эволюция является естественным состоянием мира — многослойного, проницаемого для духовного зрения. Она является его внутренней потребностью»"...
Валерия СТРОЕВА
Еженедельник «Неделя в Подлипках» № 48 (1012) 15 декабря 2011 г.