НА СНИМКАХ: слева - папин родной младший брат Абрам Рахлин (снимок конца 20-х или начала 30-х годов); справа - мой троюродный брат и двойной тёзка Феликс Рахлин (Феликс "А'ннович").
* * *
1 мая 1936 года…
Москва встретила нас оркестром, гремевшим на весь перрон Октябрьского вокзала. Конечно, это было в честь моего приезда в столицу. Я и сам так понял, но вдобавок получил подтверждение от своего дяди – младшего папиного брата. Я знал его ещё по Ленинграду, где он жил раньше. Теперь Абраша стал москвичом. Он приехал на вокзал, чтобы встретить нас и развлечь в течение тех нескольких часов, которые нам предстояло провести в столице до отправления харьковского поезда.
Я чувствовал себя в центре торжества. К тому же, мне подарили красный флажок и гармошку, издававшую пронзительно-праздничные звуки.
Время в Москве мы провели не у Абраши (он жил далеко), а у его и папиной двоюродной сестры Ани Рахлин.
Старшее поколение нашей семьи почему-то не образовывало от своей фамилии форму женского рода (по-видимому, они ощущали себя всё ещё чужаками, пришельцами на русской почве – так жена «какого-нибудь» Дарвина именовала бы себя в России «госпожой Дарвин»)(1)
Тётя Аня Рахлин работала в институте Маркса – Энгельса – Ленина и, между прочим, на актах инвентаризации рукописей классиков марксизма-ленинизма (Сталин тоже выполз тогда в классики) ставила свою подпись. Потом, после долгих лет заключения и ссылки, после реабилитации, вновь появившись, уже старушкой, в этом институте, она чрезвычайно удивила новых сотрудников: они считали, что А. М. Рахлин – мужчина.
В комнате, где жила тогда Аня Рахлин, мне запомнился только шкаф, наискось (по тогдашней моде) стоявший в углу у окна. Мы играли за шкафом в войну с Аниным сыном и моим ровесником – Феликсом Рахлиным.
Троюродный брат был не только моим ровесником, но и двойным тёзкой. Конечно, меня заинтересовало: а не тройным ли? Позже, в Харькове, спросил у родителей:
- А отчество у него какое?
И сразу почувствовал, что застал их врасплох. Они переглянулись, выразительно улыбнулись друг другу, и папа сказал:
- У него нет отчества.
- ???
- У него матчество, - пояснил папа, переглянувшись ещё раз с мамой.
- Значит, «Аннович»?
- Выходит, так, - засмеялся папа. – Беги играй!
Я безоговорочно поверил – и долго потом при случае рассказывал взрослым и детям, что у меня есть троюродный брат, у которого не отчество, а матчество. Не надо осуждать меня за легковерие: оно было основано на том равноправии мамы и папы, которое царило у нас в семье: например, одно время я числился в детском саду по фамилии матери: Феликс Маргулис.
Феликса «Анновича» я с тех пор больше никогда не видал. В войну он жил в Казани у своего дедушки Матвея Рахлина, который, подобно гоголевскому губернатору, «вышивал по тюлю». Мой несчастный тёзка, когда его мать была репрессирована, остался с дедушкой и бабушкой. Для приработка старички держали на дому что-то вроде пансиона. В частности, к ним ходил столоваться студент.
Студент решил, что у евреев обязано быть золото. Сговорил ещё какого-то парня – молодого рабочего. Вдвоём они проникли в квартиру, задушили старика (старухи почему-то не было дома), задушили и мальчика (он ведь мог их опознать)(2), перевернули всё вверх дном, но сокровищ не обнаружили. Одно из двух: или старик, когда его пытали, проявил обычную для евреев сверхскупость и необычную для них сверхстойкость, или (верней всего) золота у них вообще не было, и, стало быть, они не были евреями…Но не могли же грабители уйти, после мокрухи, с пустыми руками. Пришлось унести то, что было: штаны, пиджаки, посуду, искусные вышивки покойного, сделанные крестиком и гладью… Потом угрозыск выследил бандитов, их судили, а «сколько дали» - не знаю, да и какая теперь разница…
В Казани тогда (да и много лет спустя) жил известный там профессор-кардиолог Леопольд Рахлин – сын убитого старика, дядя мальчика и брат Ани, которая томилась то ли в ссылке, то ли в лагере.
Недавно (писано в 1970 году) я читал письмо Анны Матвеевны, адресованное в Харьков - Шуре Сазонову.. Она хлопочет в Москве о персональной пенсии, восхищается достижениями социализма в космосе и жалуется на страшную тоску.
…Недавно (писано в 1981 году) она умерла.
Первомайский флажок я уронил в узкую щель у рамы вагонного окошка. Пробовал вытащить, мне пытались помочь попутчики и проводник – ничего не получилось. Очень мне было жалко, и сейчас жалко вспомнить, да что поделаешь…
А гармошку довёз. И потом, приводя взрослых в неистовство, исторгал из неё два-три пронзительных аккорда, - а больше того ни я, ни гармошка не умели.
-------------------------
Примечания к разделу (главке) "Феликс Аннович
(1) Примечание 2005 года: догадка косвенно подтверждается тем, что, репатриировавшись в Израиль, мои жена, невестка и внучка - носители нашей фамилии - немедленно утратили женское родовое её окончание.И моя старшая внучка теперь такая же "Анна Рахлин", что и моя двоюродная тётушка, о которой речь в этой главке...
(2) Примечание 2012 года: лет 8 назад, набрав в поисковике Интернета свои имя и фамилию (меня время от времени интересует, "что там за мною числится", нет ли новых откликов на мои публикации), - вдруг обнаружил, что я не единственный Феликс Рахлин в мире: оказалось, мой двойной тёзка решает какие-то важные технические проблемы в Волгограде. Я написал ему туда. Но, как выяснилось, он к тому времени собрался в Израиль, где уже обосновались его сын и дочь. В мае Феликс Аронович Рахлин с женою прибыли сюда на постоянное жительство, и мы познакомились семьями... Общих родственников не обнаружили.
А вот с окончившим свой жизненный путь в Казани великим дирижёром-симфонистом Натаном Рахлиным мы родня. Упомянутый Леопольд Матвеевич Рахлин, казанский профессор, именно как родственник содействовал в своё время замечательному музыканту, выжитому с поста руководителя Государственного оркестра Украины, в устройстве на работу в Татарстане... Созданный маэстро Рахлиным Государственный симфонический оркестр Татарской АССР в короткое время стал одним из лучших в стране.
(3) Примечание 2016 года, февраль.
Недавно меня разыскала семья одного из правнуков Леопольда Матвеевича Рахлина, живущая в Подмосковье. Это уже совершенно русские люди - фамилия правнука Захар Песков,жена его - Лена Коротеева. Благодаря современной технике связи, мы познакомились и пообщались и в аудио- режиме, и зрительно - по Скайпу. Захар - программист, вместе с Леной воспитывает замечательных малышей: Никиту лет пяти и трёхлетнюю Машеньку. Хранят память о казанском прадеде, приобщили меня к подробностям его частной и общественной биографии, весьма насыщенной и интересной. Благодаря этим двум, на меня вышли (или сначала я на них?) представители ещё одной веточки семьи Леопольда, - его пасынок по третьему браку (когда он женился на вдове своего друга - выдающегося врача Киселёва). Мне прислали письма и этот пасынок, Олег Киселёв, и его сын Михаил, живший, как и его родная сестра, в квартире проф. Л.Рахлина, - и девочка, и мальчик считали и называли его дедушкой и оба оставили о нём свои трогательные воспоминания. Я непременно найду способ и место опубликовать присланное мне воспоминание названного внука Леопольда - Михаила Киселёва, а ниже помещаю письмо его отца - Олега Киселёва, почти что моего ровесника, с дополнениями к трагической истории моего двойного тёзки Феликса Рахлина, приходившегося казанскому кардиологу родным племянником, и родителей профессора: Матвея и Елизаветы Рахлин.
Вот это письмо:
"Уважаемый Феликс!
Вам пишет Олег (Михайлович) Киселев 1933 г.р., отец Миши Киселева. Леопольд Матвеевич Рахлин был моим отчимом, и я бывал в его квартире и знал его родителей и вторую жену - Галину Ивановну задолго до того, как он женился на моей матери в 1940 году.
С интересом прочитал Ваши воспоминания, но хочу кое-что уточнить.
Убийство Феликса и Матвея Абрамовича произошло 6 июня 1944 года (день высадки союзников в Нормандии). Жена М.А. Елизавета Осиповна кончила самоубийством (повесилась ) года за 2 до этого. Организатор убийства, Виктор, приехал в Казань из Бузулука (Башкирия), где жила в ссылке Анна Матвеевна, давшая ему рекомендательное письмо для Матвея Абрамовича. Она же отправила к Матвею Абрамовичу Феликса в надежде, что тот будет лучше питаться, живя с дедушкой. Феликс тяжело болел диабетом, но накануне убийства его, к сожалению, выписали из больницы. Между прочим, за час до убийства я был около дома Матвея Абрамовича и собирался навестить Феликса. К счастью, у самой цели я встретил приятеля, который жил в соседнем доме, и я пошел к нему. Через час пришла мать приятеля и сообщила, что у Матвея Абрамовича что-то случилось. Убийство обнаружила соседка М.А. и вызвала милицию. Анна Матвеевна приехала на похороны и взяла на память окровавленное полотенце, которым был задушен Феликс. Виктор получил 10 лет тюрьмы (он сам не убивал) и умер в тюрьме. Убийцы (по-моему их было двое) были расстреляны.
Всего Вам доброго.
П.С. Во время войны все Рахлины и Росманы, эвакуировавшиеся с Украины и из Москвы, жили в нашей четырехкомнатной квартире в Казани. Среди них была Софья Абрамовна, которая носила повязку на одном глазу.
Begin forwarded message: From: Doctor M.Kisselev <doctorkisselev@hotmail.com> ubject: Fw: От Михаила Киселёва-Рахлина" г. Сиэттл, США
Оставляю вдумчивого и впечатлительного читателя наедине с теми мыслями, которые вызовет у него это существенное дополнение к моему - каюсь, легкомысленному-давнему пересказу одной из историй нашей трагической семьи...
Читать дальше "Харьковские Форсайты" http://proza.ru/2012/01/19/86
УВАЖАЕМЫЙ ЧИТАТЕЛЬ! В ГРАФЕ "РЕЦЕНЗИИ" НАПИШИ НЕСКОЛЬКО СТРОК О ПРОЧИТАННОМ: МНЕ ВАЖНО ЗНАТЬ ТВОЁ МНЕНИЕ И ЗАМЕЧАНИЯ! Спасибо.