Трое суток бодались со стихией. Тяжёлые волны накрывали и встряхивали судно, не заботясь о нашем самочувствии, и не позволяли оборвать нарастающую тревогу за близких. Наконец, незнакомые волновые процессы нашли выход сквозь помехи разрядов, и я услышал свои, родные голоса. Короткий прерывистый разговор снял какую-то тяжесть неизвестности и неопределённости. Дома не всё так плохо, как рисовал воспалённый мозг. Жена поправила здоровье. Дочь на днях выпишут из больницы, и сын возвращается из 9-месячного плавания. Я выбираюсь из нагромождения выстроенных комбинаций и стараюсь подольше сохранить только что принятые новые ощущения.
----- . -----
В Дании у меня появилась возможность побыть одному, и я не стал окунаться в мир привычных развлечений. Я сел в поезд, состоящий из двух вагонов, и на весь день уехал в соседний от порта город. Бродил, разглядывал людей, витрины, пил пиво, искал подарки для дочки и внука... и прокручивал в голове картины прошедшего рейса.
Сдав груз, очень тяжёлый и нервный, получив какую-то компенсацию неоправданных затрат, вышли из чужеземного порта. На мостике остаюсь один. В проливе Каттегат непривычно тихо. В иллюминаторе - редкие и далёкие огни. Оглядываюсь на самописец эхолота. Под килем всего несколько метров, но ровная горизонтальная полоса отметки грунта успокаивает. С души начинает спадать шлак. Душа почти ликует: Домой! Домой!..
Но какой-то осадок... Пробую на вкус. Горечь. Всё, чего не коснусь, несёт привкус горечи. Пытаюсь отстраниться от горьких воспоминаний. Не получается... Фильтры давно и безнадёжно засорены. Только добавляются новые неприятные ощущения... Неужели до конца жизни не смогу я избавиться от этого привкуса?..
Мурманск, 1995 год - Химки, 2012 год