Теперь с полным правом могу считать себя сельским жи¬телем. Потому что вот она, де¬ревня Сафоново, сразу же за моим окном. Только и разделя¬ет теперь Тырган, название стремительно разросшегося жилого района, и деревню Сафоново трамвайный путь. Переехав сюда, исполнилась моя давняя мечта — теперь живу близко к лесу.
Субботним утром вместе с сыном, пройдя через деревню, сразу же углубляемся в лесок. Прочесываем неторопливо тра¬ву у основания берез и елей. Грибы, хотя и негусто, но попа¬даются. К одиннадцати часам в наших походных сумках чув¬ствуется приятная тяжесть.
Вышли на полянку, присели на поваленный ствол березы, разложили съестные припасы. Надо подкрепиться, все-таки неплохо потрудились.
Рядом послышался шорох, из-за деревьев показался па¬рень, крепко сбитый, непокры¬тая голова с желтым волосом, как переспевшая рожь. Одним словом — рыжий. Взглянул на нас и направился было в сторо¬ну, чтобы не нарушать нашей трапезы. Еще мгновение, и он скроется в чаще. Окликнули его:
— Как грибы? Много ли на¬брали?
— Да какие грибы! — охот¬но откликнулся он, словно ждал вопроса. — С утра хожу, почти ничего не нашел... Так, мелочь. Несколько сыроежек да волну¬шек...
— А мы набрали порядочно, — не утерпел поделиться уда¬чей. — Только в кое-каких со¬мневаемся.
Парень со знанием дела пе¬ребирает нашу добычу, коротко информируя:
— Волнушка, сыроежка, груздь, а эти не беру — свину¬хи... Читали, про них в газетах пишут? Ученые выяснили, что для здоровья вредны, вроде бы радиацию накапливают...
— Читал, — признался я. — Но жалко — такие аппетитные!
Спросил его, не из деревни ли. Досадливо как-то махнул рукой, даже огорчился, словно о самом наболевшем спросили.
— Сейчас городской жи¬тель. Хотя несколько лет назад жил в деревне. Нет, не в Сафо¬нове, но все равно из здешних. Несмотря на его беспечный вид, я почувствовал, как ему грустно. И понял — он не столько за грибами в лес при¬шел, сколько полюбоваться родной природой, вдохнуть лесного воздуха.
— А как же в город попал? — продолжаю.
— Обычное дело — женил¬ся. Жену взял городскую. Ни в какую не соглашается жить на селе. Она на заводе работает, а я теперь на шахте. Вроде бы все хорошо: квартира есть, двух детей растим, сына и дочь, но не могу никак привыкнуть к го¬родской жизни! Душой не могу — хочу в село, и все тут.
Мой сын, достаточно взрос¬лый — четырнадцать лет, удив¬ленно смотрит на нас. И есть чему удивляться: среди леса встретились незнакомые люди, а говорят по душам словно то¬варищи.
— Нет мыслей в село вер¬нуться? — продолжаю расспра¬шивать собеседника.
— Давно бы вернулся, если бы жена согласилась... Уж как ее не уговаривал! — признался па¬рень. — Ведь я на все руки мас¬тер. Механизатор, но пуще все¬го мне нравится за скотиной ухаживать. Сейчас для этого все условия. Взял бы на откорм бычков...
Закончился наш разговор. Парень пошел в одну сторону, мы с сыном в другую. Мысли же не дают покоя.
— Здоровый, умный мужик, а нет удовлетворения в жизни. Потому что оторван от земли, от дела, которому с детства предназначен.
Думаю, в скором времени он все же вернется к крестьян¬скому труду.
И это будет правильно.