Это случилось в те далекие времена, когда прекрасный непознанный мир вокруг был еще безупречно чист и безусловно безгрешен.
Однажды в разгар жаркого летнего дня по улице небольшого города при большом заводе шли мать и дитя – молодая женщина и совсем еще маленькая девочка, старшая из двух ее детей.
Город плавился в то лето горячим асфальтом, и крупные капли пота проступали на лицах изможденных зноем прохожих, спешащих по своим делам под лучами безжалостного северного солнца. И пыль густыми клубами поднималась у них из-под ног. И на сердце у матери и ребенка было так легко, светло и радостно, как редко уже бывало после.
Девочка была пухлая и розовощекая, с огромными прозрачными до самого дна глазами, в которых отражался весь этот мир вокруг до последней, самой незначительной, мелочи. А ее мать была ослепительно прекрасной и молодой, но никогда даже не задумывалась об этом.
Они вышли не то на прогулку, не то за покупками. Да какая, в сущности, разница! Они просто гуляли по городу, иногда заходя в серые магазины, над которыми – надо всеми до одного – тогда висели еще совершенно одинаковые вывески: «Магазин». А потом они просто пошли домой. И ничего особенного не случилось бы в тот день, если бы только женщина не любила так «срезать» дорогу дворами. Девочка думала, что маме, наверное, просто нравится теряться и потом искать дорогу назад, и она была совсем не против. Это было весело. Но в тот памятный день им не удалось потеряться.
В первом же дворе, куда они свернули, мать и дитя увидели двух больших дворняг. Они лежали в пыли и смотрели на людей виновато и обижено, словно ожидая чего-то. Это было еще не то время, когда нападения бродячих псов на людей вошли в норму, и женщина совсем не испугалась. А эти собаки, кроме того, казались такими несчастными!
Мать хотела, чтобы ее дети выросли добрыми и отзывчивыми людьми. Она не знала, как другие матери учат этому своих детей, и думала иногда, что не справится с такой сложной задачей. Но в тот день, наклонившись к дочери и прямо посмотрев в ее чистые (тогда еще – безупречно чистые и честные) глаза, она сказала: «Смотри, какие голодные! А рыжий еще и хромает. Давай, купим им сарделек?»
То было время, когда не жаль было выбросить псам сардельки. Если сегодня на улице к вам подойдет нищий с просьбой о хлебе, вы остановитесь?
Глаза ребенка восторженно заблестели. И это была не радость за бедных голодных собак, которые поедят, наконец. Девочка могла не понимать еще, но то была гордость за добрую замечательную маму, которая задумалась о судьбе этих псов и не смогла пройти мимо.
«Давай!» – воскликнула она радостно.
И, вернувшись в магазин, мать и дитя купили сарделек и с ними пришли обратно. Люди озирались на них так удивленно, но женщина даже не подала вида, что заметила эти взгляды. Какая разница, как на тебя смотрит весь мир, когда ты учишь своего ребенка быть милосердным!
«Так! Теперь поделим! – произнесла она решительно, разрывая пакет, и улыбнулась жмущейся к ее ногам дочери. – Не бойся. Это они еду ждут. Держи!»
Один из псов вцепился зубами в угощение и улегся с ним в пыли, повизгивая от удовольствия, совсем как щенок.
«Держи!» – выкрикнула женщина, бросив второму псу его долю.
И хромой оттащил свою добычу подальше.
«Может, боится, что другой отнимет? – задумчиво произнесла женщина, в руках у которой все еще оставалось немного еды. – Вдруг, правда, отнимет? Давай этому дадим больше? Он же хромает…»
«Давай!» – без раздумий согласилась девочка.
Мать протянула ей сардельки.
«Держи. Не боишься?» – улыбнулась она.
Девочка отрицательно покачала головой, так, что короткие хвостики смешно взлетели в воздух. И, сделав два шага к собакам, бросила сардельки сначала одному псу, потом – другому. Мать улыбнулась и протянула ей руку. Нужно было еще найти урну, чтобы выбросить пакет из-под сарделек. Все же знают, что бросать мусор на землю нельзя. И этому тоже нужно учить своих детей каждый день.
«Идем».
Девочка еще раз посмотрела на собак и вздохнула. Вовсе они были не страшные. Голодные и несчастные – вот и все.
«Идем…» – откликнулась она печально.
И они уже почти вышли в арку, когда женщина, обернувшись еще раз, возмущенно всплеснула руками.
«Ты гляди! – воскликнула она. – Отнимает!»
Девочка оглянулась и увидела, как рыжий хромой пес, доев свою порцию, отнимает сардельки у другого. И он отнял! Он оказался намного злее. А злее часто значит – жизнеспособнее, не так ли?
«Вот ведь! А казался таким жалким! – вздохнула мать разочарованно. – Мы же ему и так больше дали. Идем».
Девочка молча кивнула в ответ. И они пошли искать урну.
Мать долго еще расстраивалась и все твердила: «А ведь казался таким несчастным!»
Она даже не поняла тогда, что и она, и ее ребенок получили в тот день двойной урок. Она сама была тогда настолько по-детски чистой, что просто не умела понять этого.
Но вы-то ведь поняли?
15.01.2012.