Часть 89
ГЕОЛОГИЧЕСКАЯ ПОЛЕВАЯ ПРАКТИКА. Лето 1938 года. Продолжение. (Начало записи о практике с Части 83).
12 июля 1938 года. Усолье.
Сильный ветер. Слышны его завывания, дребезжат в окнах стёкла. Утром холодно. Купили 60 пол-литровых бутылок для проб воды. Нам сейчас надо не менее 4-х рабочих, а от нас ушёл Житников — едет на заработки в Свердловск. Так что из рабочих по копке шурфов сейчас у нас осталось два человека. Напишу объявление, может оно поможет.
После хорошего вчерашнего Варюшиного письма легко на душе и стремится она к Варюше ещё больше.
13 июля. Усолье.
С Салтыковым снимали обнажения Шоркина оврага и Берёзовой гряды. Вверху Шоркина оврага нашёл два новых обнажения. Сильно загонял Салтыкова. Он пожаловался, что у него набралось слишком много необработанного материала и ему надо дня два на пересчёты. Я этому сильно обрадовался: в таком случае я завтра поеду в Яблоновый овраг, а там скоро и к Варюше. Всё идёт очень хорошо.
С работы приехали очень поздно. Я взялся за обработку образцов и договорился с Сазоновым, что завтра выезжаю в Яблоневый овраг за образцами кернов.
14 июля. Усолье — Отважное.
Рано утром выехал в Отважное, где находится управление нефтеразведкой Яблонового оврага. Цель поездки — отобрать образцы кернов нефтеносного горизонта нижнего карбона для топографического изучения. Погода плохая. Ещё не успели выехать из Усолья, как пошёл дождь. Но быстро прошёл. Так дождь всё время и чередовался с солнцем. Еду со стариком, спокойным и покладистым.
Переехали вброд реку Усу, сейчас мелководную, но быструю. Слева гора Лепёшка, дальше Молодецкий курган. Горы здесь более высокие с более крутыми склонами. Село Жигули разбросано в верховьях Жигулёвского оврага. Село большое, с церковью и разными культурными зданиями. От Жигулей сокращённой дорогой через леса и овраги поехали на Александровку. Кое-где началась уборка колосовых. От Александровки дорога поворачивает на север к селу Отважному, расположенному на берегу Волги. Спуск к Отважному крутой, в лесу, и очень живописен.
Отважное — украинское село. По приказу графа Орлова лет сто назад сюда переселили украинских мастеров из Полтавской губернии — графу нужны были мастеровые. Сначала украинцы плохо привыкали к тесному новому житью, но постепенно сроднились. Целых четыре ветряка украшают село. Но живут тут люди плохо, часть пользуется тем, что рабочие и инженеры Востокнефти нуждаются в жилье и пищи, и на этом наживаются.
Слева от села, у Волги, высится новая вышка. Скважина должна начать буриться через несколько дней. В этой разведке полнейшая бесхозяйственность. Главный геолог уехал в Куйбышев. Его замещает молодой бездарный геолог Громов (я весной этого года слушал его отвратительную защиту по Майкопскому району).
В Отважном нет ни столовой, ни пекарни, а есть чего-нибудь надо, я с утра ничего не ел и с собой не захватил, надеялся на столовую. Хлеб привезли из райцентра на катере только в 11 часов вечера. Ночь провёл на сеновале в конюшне. Радостно оттого, что скоро поеду в Москву к Варюшечке. Написал ей письмо, сказал, что числа 18-20 хочу выехать из Усолья в Москву.
15 июля. Отважное — Усолье.
Дед разбудил меня рано — прервал сон о Варюше. Снилось, что я с Варей уже в Москве и так хорошо и легко было на душе...
С восходом солнца взялся за отбор кернов по скважине № 12. Удалось набрать пока образцы горизонта «В» глубины 991-1055 метров. Это наиболее ценные образцы. Всего отобрал около 40 образцов — я старался отобрать их необходимый минимум. Составил разрез по записям в журнале. В геологическом бюро полнейший развал и беспорядок. Главный геолог разведки Аванисьян его помощник Громов не у всех пользуются доверием.
В 12 часов дня тронулся в обратный путь. Предстоит проехать 36 километров. Поднялся сильный ветер и с ним невероятная пыль. Целые тучи пыли, которая забивается во все части тела. Поехали по новой дороге через Александровку — Валы — Жигули. Дорога более дальняя, но ровная и хорошая, без спусков и подъёмов, более удобная. По дороге написал коротенькое письмо Варе и опустил его в селе Жигули.
Дед рассказывал о том, как он зимой удирал от стаи волков на лошади. Затем рассказал, как в 1932 году один охотник, пошедший за волчицей, попавшей в капкан и с капканом ушедшей, был разорван стаей волков-самцов, после того, как израсходовал все патроны. Жуткие истории.
В районе села Услады идёт полный разгар уборки урожая. Дома, в Усолье, узнал, что из треста прислана бумажка со схемой закладки первых разведочных скважин в Усолье.
Ожидал получить от Варюши письмо и не получил. Почему она опять не пишет?
16 июля. Усолье.
Погода изменилась. Холодный ветер то с быстрым и холодным дождём, то с солнцем. Дома завернул образцы для шлифов, привезённые из Отважного, подготовился к отъезду. Осталось только поговорить с Сазоновым. Завтра приедет комиссия треста по закладке скважины. Уеду ли я 18-го? Уже давно нет письма от Варюши. Опять сердце болезненно ноет, тоскует. Почему нет письма?
Поздно вечером, когда я остался один с Сазоновым, состоялся разговор о моём отъезде в Москву. Я сказал, что заболела моя хорошая знакомая и что надо везти образцы на шлифы. Сазонов хотел отпустить с 1-го августа, но я настоял на 18 июля, говоря о серьёзности и неотложности поездки. Значит, я еду в Москву, значит, через несколько дней я буду с Варюшей. Я прыгал от радости, когда вышел от Тихона, сердце радостно колотилось.
Составил план: 18-го с рассветом выезжаю на пароходе в Куйбышев. Там сажусь на самолёт и в 10 часов вечера 18-го июля буду уже в Москве. Поэтому никакого лишнего груза брать нельзя, предельный груз — пять килограммов.
17 июля. Усолье.
Опять работа на Светёлке с Тихоном. А дед рассказал, что вчера волк унёс двух овец из стада недалеко от какой-то деревни на реке Елшанке.
Погода холодная и ещё более дождливая. На Светёлке застали Иванчука и Пантелеева, которые сказали несколько слов и уехали в Куйбышев. А на прогоне встретили целую «ораву» людей, приехавших в автобусе с нефтепромысла. Дело серьёзное — через полмесяца должно начинаться бурение. Ездил с машиной, показывал интересные места.
Получил хорошее письмо от Варюши. Вечером полностью подготовился к отъезду. Спать не буду, выезжаю ночью. Какое счастье, что я скоро увижу Варюшечку!
18 июля. Усолье — Климовка — Куйбышев.
В два часа ночи выехал на хорошей быстрой лошади в Климовку, чтобы не опоздать на пароход. Ночь прохладная. Несмотря на бессонную ночь, спать не хочется — впереди меня ожидает большое счастье.
До Климовки доехали ещё до восхода солнца. Ждать парохода пришлось очень долго, «Кольцов» пришёл только в 8:30 утра. Погода не изменилась. Ночь была лунная, слегка облачная, но как только отъехали на пароходе от Климовки, пошёл сильный косой дождь. Опять Жигули, Волга — знакомая дорога. Пароход сильно опаздывает, и в Куйбышев пришёл в начале третьего часа дня. Позвонил на аэродром. Говорят, что сегодня из-за дождя и ветра самолёты не пойдут, а на завтра все билеты проданы. Можно вылететь только 20 июля. Мои планы безбожно рушатся. А я-то хотел увидеться с Варюшечкой сегодня вечером. Надо ехать поездом. С 4-х часов дня поочерёдно стоял в пяти очередях и ни на один поезд билетов не достал — уехать трудно. Придётся вторую ночь проводить на вокзале без сна. Досадно... так хотелось скорее попасть в Москву.
19 июля. Куйбышев — дорога на Москву.
Около трёх часов ночи, договорившись с одним мужчиной и женщиной, пролезли к окну без очереди с огромным скандалом взяли билеты. Иначе не уехать. Но так как поезд опаздывал на 11 часов, и о его приходе не объявили — мы на этот поезд опоздали. Плацкарт пропал. Пришлось компостировать билеты на следующий поезд № 15 — это уже официально, без очереди. Только в пять часов утра выехали из Куйбышева в Москву. Везде дождь, небо обложено. Неужели и в Москве так же? Чем ближе к Москве, тем больше начинаю нервничать.
20 июля. Москва — Валентиновка — Тарасовка.
В половине девятого утра (или несколько раньше) поезд подошёл к Казанскому вокзалу в Москве. Какая-то девочка, ехавшая в этом же вагоне, попросила меня помочь донести ей вещи до камеры хранения — отказаться было нельзя. Донёс, и почти бегом на метро: скорее бы увидеть Варюшу.
Приехал домой и сразу к телефону. Звоню. Ответили соседи, сказали, что Варя в Валентиновке и больше никого дома нет. Но через полчаса меня подзывают к телефону. Подхожу и слышу голос очень похожий на Варин — меня от волнения даже перевернуло — но нет, это голос её сестры Ани. Но как я сроднился с этим голосом — один голос, один звук голоса Вари может сделать чудеса. Аня сказала, что Варя в Валентиновке и там ждёт меня. Уточнила адрес. В Москве у нас дома идёт ремонт. В десятом часу приехал из Тарасовки на службу отец. Я поехал в институт договариваться об образцах. Там ремонт. Всё разрушено. Никого нет. Только Володя Данчев и Надежда Васильевна Пушкарёва. Но и с ними можно кое о чём договориться.
Дома переоделся, зарядил фотоаппарат и отправился в Валентиновку к Варюше. Этот первый рейс в Валентиновку в ожидании встречи с милой был бы памятен каждому. Кое-как разыскал «улицу» Гоголя 32. Варя возилась с двумя 9-летними рыженькими близнецами, поэтому была в дачном «костюме». Когда её позвали, она ещё долго переодевалась. Была смущена и несказанно обрадовалась моему неожиданному приезду. Варюша говорит, что вообще не надеялась на мой приезд, в крайнем случае, ожидала не раньше 22-23 июля.
Варюшечка похорошела, хорошо загорела, может быть, чуть-чуть поправилась. Но вообще ей надо хорошо поправляться — зима порядочно извела её. Рыженькие двойняшки, как она сама говорит, ей порядком надоели. Её попросили временно за ними присмотреть, а сейчас уже получается, что Варя готовит и обед, и делает всё за прислугу, а чтобы куда-либо съездить, надо «отпрашиваться» у «тёти Маруси». Форменное безобразие. Надо за эти дни отучить «тётю Марусю» так смотреть на мою Варюшечку.
Фотографировал Варюшу у дома на крыльце. А в комнате, когда ушли ребятишки, впервые после долгой разлуки крепко и долго целовались (два месяца для влюблённых — очень долгая разлука).
Затем вдвоём с Варюшей пошли в лес. Она показала места для купания на реке Клязьме, лодочные станции. Долго сидели с Варюшей на берегу Клязьмы. Варюша рассказала, как она всего несколько дней назад вместе с Любой полезла в болото за камышом и чуть не утонула в трясине, и её случайно спасли. На меня такие вещи сильно действуют, я не представляю себя без Вари? Что бы я тогда стал делать? Я «запретил» (если я имею право запрещать) Варюше это повторять.
Затем поехали с Варюшей в Тарасовку, где попали на день рождения Зины, ели пироги и торты. Ночью пошли гулять в лес. Это первая счастливая ночь после долгой разлуки. Я не мог насытиться Варюшиными поцелуями и замучил её своими, стараясь нагнать упущенное. С Варюшей я самый счастливейший человек. Как хорошо, что мне удалось хотя бы к 20 июля приехать в Москву! Прекрасная тёплая ночь нам благоприятствовала. Спали в избушке, где были мама и Галя. Первая ночь, проведённая с Варюшечкой под одной кровлей! Надо, чтобы таких новостей было побольше.
Обещал Сазонову приехать в Усолье к 25 июля, но это не выйдет. Завтра поеду за билетами, хочу выехать числа 25-го. Варюша намёком просит отложить отъезд, а я сам этого хочу ещё больше. Но работа...
*****
Продолжение здесь: http://www.proza.ru/2012/01/17/1975