Нам с Ольгой было лет по 8.. Мы лежали в мягкой кудрявой траве, земля пахла зноем. Жара стояла невыносимая, казалось солнце выжгло все – и растения и людей. Бывшая лужа высохла и потрескалась, как в пустыне. Сил дальше идти уже не было. Наша ноша валялась рядом в тряпичной сетке, ячейки сетки впились ей в бока. Ну и что, нам ее уже не жалко. Хотелось пить. Еще немного, еще чуть-чуть…
Встали, колени все сбитые и поцарапанные, на ногах пыльные совдеповские сандалии на грубой подошве. На нас одинаковые помятые платьица из хлопчато-бумажной ткани, цвет которой отгорел за лето, зато косы туго заплетенные синими ленточками у меня, и красными бантами - у Оли.
Последний рывок, последний переулок, несколько десятков шагов…
Тряпичная сетка резала руки, хотелось бросить ее, но…мы несли ее так издалека, что бросив сейчас, наверное, бы расплакались. Вот и бабушкина калитка, а вот крыльцо. Вышла бабушка, забрала нашу ношу, теперь можно и отдохнуть в тенечке.
-Матушки вы мои, арбуз-то 13 килогаммов весил, угощайтесь,- и бабушка поставила перед нами прямо на ступеньку крыльца блюдо с нарезанными дольками арбуза.
Это был самый сладкий арбуз в моей жизни.