В шестидесятые годы выпускники школ, накануне сочинения по литературе, собирались на центральной площади города Челябинска. Это был своего рода ритуал, но не без надежды, заранее, всерьез, узнать темы сочинений. Тысячи молодых людей вечером шатались по площади, прислушивались к разговорам в различных многочисленных группках, которые быстро стихийно образовывались и также быстро распадались. Толпа кишела провокаторами и балаболами, на ушко рассказывающими, что они-то уж точно знают, какие будут темы сочинений. С серьезным лицом произносились десятки названий, в том числе и несуразных:
«Дед Щукарь, как зеркало Русской революции»;
«Зачем Онегин потопил Муму»;
«Каренина и Пьер Безухов».
Все весело смеялись, всем своим видом показывая, что они в это не верят, а в душе возникало сомнение. А может быть, правда – «чем черт не шутит».
Мы, с одноклассником Витей, тоже нарезали круги по площади, а в ночь перед экзаменом заночевали у него, в надежде узнать темы сочинений у его матери. Она, в то время, работала начальником городского отдела образования. Дома мы, всякими подходами, настойчиво, пытались узнать у нее темы сочинений, просили хотя бы намекнуть. Бесполезно, она молчала, как рыба. Отец Вити, мужчина строгих правил, обозвал нас обоих лоботрясами и ушел спать. После очередной атаки с приставаниями, мать сдалась и озвучила нам названия трех тем. Добившись желаемого, мы набросились на учебники и готовились уже к конкретным сочинениям до трех часов ночи. А на завтра, на экзамене, выяснилось, что она назвала совсем другие темы, лишь бы от нас отвязаться. Несмотря на обман, сочинение мы оба написали на четыре.
1968г.