- Меньше думай!
Благорд Золотой Щит застегнул ремешок шлема поверх седой бороды, помотал головой.
- Все эти думы – происки Тьмы.
Агис, вслед за старшим, осенил себя знаком Света.
- И поторапливайся! Где твой сквайр? До сих пор дрыхнет, наверное? Ох уж эти миряне!
Благорд подхватил здоровенную павезу с позолоченной оковкой, вскинул на плечо арбалет и поковылял к стойлу. Агис проводил его взглядом.
Благорд – паладин от Бога... Доброе сердце, чистые помыслы и никаких душевных терзаний. Таких почти не осталось, и последние вымирают потихоньку. Им на смену приходят фарисеи, хитрецы и сребролюбцы, которые видят в священной миссии только лишь возможность подзаработать. Есть ещё другие, такие как Агис. Сомневающиеся.
Отправляясь к Пеклу, он знал – ему внушали это долгие годы, – что сомневаться не надо, не надо думать, и, ни в коем случае, нельзя позволить унынию и греховным мыслям завладеть разумом. Но Агис позволил. Всякий раз, слушая проповедь Великого Магистра или божественный звон благовеста, он чувствовал, что готов отринуть сомнения, но проходило время, и его бросало с небес на землю.
- Агис!
Благорд, уже верхом, смотрел раздражённо. Его бело-золотой драконь с подпиленными рогами, в таком же нетерпении, бил копытом и, фыркая, шлёпал длинным голым хвостом по бокам.
- Я сейчас! – отозвался Агис. Он постарался, чтобы голос звучал бодро, как у настоящего паладина.
Как у настоящего?
«Но я и есть паладин», – напомнил он себе.
Паладин. Меч Света. Молния, Бьющая в Сердце Тьмы.
Агис передёрнул плечами, словно сбрасывал пафосную шкуру. На заставу его отправили совсем недавно, после блестяще пройденного Посвящения, и новоиспечённый паладин, угнетаемый собственными колебаниями, старался отсидеться за стенами, найти ответы на вопросы. До сегодняшнего дня ему это как-то удавалось.
Драконь Агиса, серый в яблоках, смиренно ждал, пока хозяин забирался в седло. Заспанный оруженосец, вихрастый Орар, придерживая стремя, таращил глаза и тараторил о вылазке Тварей. Агис слушал вполуха. Сколько их было, этих вылазок? Не счесть. Да и кому надо их считать? На месте убитых Тварей появляются другие. Эта война бесконечна, как Вселенная. И при мыслях об этой бесконечности начинает невыносимо болеть голова.
Пекло стало заботой паладинов давным-давно, их рутинной службой: караулы на заставах, ночные и дневные патрули, большие рейды, когда Тварей собирается слишком много.
Истинные паладины до сих пор видели в этой борьбе высшее предназначение, они не мыслили своего существования без Пекла. Год сменялся годом, а их жизнь будто остановилась, Пекло отрезало их от мира
Иногда сюда стекались паломники, в основном – нищие и больные старики, а, по Великим Светлым праздникам, воспламенённые религиозным рвением рыцари устраивали Походы-Причастия, скрупулёзно и тупо исполняя все паладинские ритуалы, усилием воли удерживаясь в это время от богохульств и разврата, с лживыми физиономиями принимая благословение паладинов. Раззолоченные герцоги и графы бросали увесистые мешочки на столы для пожертвований, гарцевали, потрясая копьями, перед Пеклом и удалялись, освобождённые от грехов, чтобы с новыми силами жечь, убивать и грабить. Порой сюда заезжал седенький старичок – глава Светлого Ордена, и тогда братья выстраивались могучим белоснежным строем для совершения молитвы, а старичок, которого передвигали под руки два откормленных диакона, поднимал дрожащей рукой посох, грозил в сторону Пекла и поносил тварей слабым голоском. Агис в этот момент отворачивался, чтобы не видеть слюны, стекающей по подбородку главы Ордена, и гнал мысли о том, что этот дряхлый старичок – хозяин нескольких замков, имеет неплохой процент от доходов с золотых копей, что последняя жена в пять раз моложе его.
Пекло воняло золотом. Агис никогда не думал, что у золота может быть такой мерзкий запах. Ещё оно пахло дорогими духами графских сынков, сумевших пристроиться в Ордене, дешёвыми духами шлюх, которые – о, ужас! – всё чаще появлялись в коммандориях, и даже на заставах, зато выветрился запах пота и крови.
- Опять думаешь? – спросил Благорд, и, на этот раз, в его голосе Агис прочитал что-то вроде сочувствия.
- Скажи, Благорд, почему ты водишь Копьё?
Золотой Щит усмехнулся и пригладил бороду.
- Отгони Тёмного, Агис, он опять шепчет тебе на ухо.
Со скрипом отворились ворота заставы, юродивый старик-паломник, сидящий в пыли возле караулки, осенил выезжающее двойное Копьё знаком Света.
Невысказанные слова терзали Агиса изнутри и, когда отряд остановился на опушке леса, дождаться возвращения разведки, он заговорил снова:
- Ты прожил треть века, но у тебя нет семьи, поскольку ты дал обет. У тебя нет дома. У тебя нет ничего, Благорд. Даже драконя и доспехи тебе дали взаймы, а у этого... старичка – замки, дети... Ты ешь мясо два раза в неделю, в пост ты изводишь себя овощами и селёдкой, а он и его окружение, я знаю, не отказывают себе ни в чём...
Арис ждал, что Благорд вспыхнет, одёрнет его, но тот молчал.
- Я – паладин, – продолжил Агис. – Но я не верю в это... в борьбу с Тварями, в красивые ритуалы, в молитвы... Белый плащ, который сейчас на мне, – он чужой. Он давит. Когда я смотрю, как все эти лицемеры напускают на себя благочестие, у меня так и чешутся руки сбросить его...
- Ты прав, - сказал Благорд.
Арис подумал, что ему почудилось.
- Что? – осторожно переспросил он.
- Ты прав. Тебе нечего тут делать. Сбрось плащ и уходи.
- Н-но...
- Уходи, пока не поздно.
Паладин. Меч Света. Молния, Бьющая в Сердце Тьмы.
Просто тупоголовый фанатик. На таких ездит король и старичок, о них сочиняются легенды, их кости суют в раки и возят по свету, привлекая к Пеклу всё новых и новых безумных слепцов, готовых жертвовать собой ради других. Когда-нибудь его растерзают Твари, и нет никого, кто будет его оплакивать. Только старичок прольёт фальшивые слёзы, погрозит немощной рукой, станет призывать, науськивать, ждать новых пожертвований.
- Благорд! – крикнул Агис. – Как ты не поймёшь...
Он запнулся, подбирая нужные слова, но продолжить не успел: вернулись разведчики, за драконем одного из них, на верёвке, волочилось тело в лохмотьях. Оказалось, что Орар не очень-то и сочинял насчёт вылазки. Твари толпились в Сухом Логе, их было, по словам старшего дозорного, много больше, чем он когда-либо видел.
- Кого ты там узрел? – спросил Благорд.
- Сплошь двуногие. Зеленокожие.
- Когти, клыки, рога? Может, крылья?
- Крыльев точно нет, рогов – тоже. Насчёт остального – не уверен. Посмотри вон, мы притащили одного.
Пленника окружили. Агис покосился на Благорда, хотел увидеть в его глазах ненависть, презрение, может – брезгливость, но не увидел ничего.
Зеленокожий открыл глаза, попытался встать. Дозорный пнул его в бок, опрокинув на спину. Тварь тихо завыла.
- Ни когтей, ни клыков, - констатировал Благорд. – Добить его.
- Погоди! – крикнул Агис.
- В чём дело, паладин?
- Он... он может сообщить что-нибудь важное... разве пленного не положено допросить?
Дозорные заулыбались, но Благорд смотрел серьёзно.
- Что ж, допроси.
Агис облизнул губы.
- Ты слышишь меня? – обратился он к Зеленокожему.
Тот поднял голову.
Агис повторил вопрос, пленник кивнул.
- Зачем вы пришли сюда? Отвечай! Что вам тут надо?
- Это наш мир...
- Что? Это не ваш мир! Убирайтесь, вам здесь не место!
- Наш мир...
- Почему вы не можете оставить нас в покое? Кто вас сюда гонит?
- Наш...
- Кто вы такие? Где ваш дом? Где ваши семьи? Что там, в ваших головах?
В горло Зеленокожему ударила арбалетная стрела, кровь у него оказалась гораздо ярче кожи, красивого изумрудного цвета.
- Кажется, он не знал ничего важного, - буркнул Благорд, цепляя тетиву арбалета за двойной коготь на поясе.
- Зачем ты это сделал?
- Возвращайся на заставу, Агис.
- Зачем ты убил его?!
- Сними плащ.
Агис рывком содрал плащ с вышитым золотым солнцем, скомкав, бросил его на землю и запрыгнул в седло. Он уже развернул драконя, готовый ускакать прочь от безумных убийц в белых плащах, от непонятных существ, которых они называют Тварями, от Пекла, от золота Серых Копей, но дикий крик заставил его остановиться.
На том месте, где только что лежало простреленное тело Зеленокожего, копошился клубок: угловатые зелёные конечности, окровавленная кольчуга, вытянутая зубастая пасть, искажённое криком лицо, гибкий острый хвост. Солдаты кололи копьями, не гадая, кому достанется удар, и вскоре клубок распался.
- Оборотень! – сказал, отдуваясь, дюжий сержант. – Ты смотри, со стрелой в горле каких делов наворотил! Надо возвращаться за подмогой, светлый!
Благорд не ответил, он повернулся к Агису и сказал:
- Скачи на заставу... паладин. Доложи обо всём, что видел. Скажи, что требуется помощь. Пусть поднимают весь резерв.
Разведчики загомонили. Старший дозора высказал недовольство вслух:
- Надо укрыться за стенами, светлый. Их очень много и они сильны. Зачем рисковать, если...
- Кто ещё хочет укрыться за стенами? – прервал его Благорд.
Миряне потупились. Седобородый паладин молча ждал. Агис украдкой посмотрел в его глаза, может, сейчас там будет что-то: презрение, ненависть... брезгливость. Опять ничего.
- Паладин Агис, выполнять приказ!
Драконь рванул резвым галопом, из-под копыт брызнули ландыши и незабудки. Агис прижался к прохладной шее скакуна. Весенний лес шумел за спиной, ветер свистел в ушах, и в голове была пустота.
Перед самой заставой Агис пустил драконя рысью, начал кричать ещё сидя в седле, но хмурый начальник караула прервал его:
- Не пори горячку. После утрени выступим.
- Нельзя ждать, Твари могут напасть в любую минуту, а там остался отряд...
- Вот этот?
Агис обернулся, повинуясь жесту стражника. «Да, этот», - сказал он самому себе.
Юродивый сидел на том же самом месте. Он скулил, слёзы чертили линии на грязных щеках.
- Почему вы не плачете? – спросил он у стражников. – Уже пора! Ваши Твари опять вышли против Света! А Он сражается в одиночку! Вы не помогаете Ему, не можете и не хотите помочь! Он страдает за вас, Он умрёт, защищая вас! Так хотя бы поплачьте о Нём!
- Что он говорит? – прошептал Агис, караульный отмахнулся:
- Безумец.
Разведчики заезжали молча, только старший дозора буркнул:
- Они атакуют...
Агис придержал его за руку.
- Погиб, – услышал он ответ на невысказанный вопрос. Это была ложь.
- Погиб! – дозорный ещё раз чётко выговорил это слово.
- Плачьте о Нём! – завизжал юродивый. – Плачьте, когда будете брать своё серебро! Он простил вас, но как вы простите себя?
Стражник двинулся к безумцу, замахиваясь древком, но Агис оттолкнул его и подошёл к старику.
- Почему он остался?
- Стоит повернуться к Твари спиной, и ты сам станешь Тварью. Оставишь одну Тварь безнаказанной, и она сожрёт тебя заживо.
- Я думаю...
- Не думай, - тихо сказал юродивый. – Поверь Ему хотя бы сейчас. Не думай о замках, о мясе, о золоте... Не думай, паладин, сбросивший плащ, о чужих Тварях, посмотри на своих. Не сомневайся и не придумывай им оправданий, просто бей.
- И что же мне теперь делать? – так же тихо спросил Агис.
- Плачь о Нём. И поищи Его в себе. Тогда, возможно, Он воскреснет.