Иосиф

   



        Глаза женщины были полны скорби. Она протягивала к нему руки, она звала его.
   - Алихан, сынок! Вернись, прошу тебя!
    Почему она зовёт его так? Его имя звучит совсем по-другому. Он – плотник, призванный вбить последний гвоздь в крышку гроба. Сколько гвоздей он уже вколотил в ладони, запястья глупых жертв, безропотно, подобно овцам, идущим на заклание? Он не вёл счёта, считает другой.  Великий Счетовод, от вездесущего взора которого не ускользнёт в этом мире ни одна песчинка. И он твёрдо знал, что это не Бог.
   Иосиф с трудом открыл глаза. Перед взором подобно миражу в пустыне ускользал  расплывчатый рисунок. Сознание никак не хотело возвращаться оттуда, где стояла закутанная в платок женщина с печальным взглядом. Стояла и звала его.
  - Сынок, вернись!
  Зарычав, он рывком перевернулся на спину.
  - Очнулся? Быстро, однако!
  - Развяжите меня!
  - Ага, мы тебя развяжем, а ты опять кун-фу показывать начнёшь.
  Иосиф втянул ноздрями воздух и медленно выдохнул через рот.
 - Ну, чего пыхтишь, самурай?
 - Я – сотрудник следственного комитета ООН, - произнёс он, чеканя слова. – В нагрудном правом кармане - удостоверение.
 Дядя Миша ловко обыскал Иосифа, выложив на кухонный стол сотовый телефон, удостоверение сотрудника следственного комитета ООН, какие-то пилюли в разноцветных капсулах и в упаковке без названия. Старый мастер поднёс упаковку к носу.
 - Наркотик?
 - Это лекарство, - сказал наблюдающий за ним Иосиф.
 - Значит, вы – сотрудник ООН? – спросил Глеб, рассматривая удостоверение.
 - Там всё написано. Развяжите меня!
 - Интересно, а почему представитель такой уважаемой во всём мире организации проникает в чужую квартиру как злоумышленник?
 Глеб направил луч фонаря в лицо лежавшему на полу человеку. На миг мелькнула мысль, что он где-то его видел. Вот только, где? Теперь он знал, что мысль эта не даст ему покоя, пока не вспомнит.
- В записной книжке моего телефона найдите четыре звёздочки. Это номер правительственной спецсвязи.   
   Парень взял в руки  аппарат из хромированной стали, подержал на ладони.  Тяжёлый! Кроме цифровой и латинской буквенной клавиатуры на нём имелась всего одна кнопка. Глеб вздохнул. До начальства дозвониться так и не смог, телефон владыки недоступен, так что не у кого спросить совета. Он легко поглаживал большим пальцем кнопку.
  - Я звоню в Центральный? – спросил Михаил Анисимович.
 Вспомнил! Он вспомнил, где видел этого человека! Та же кошачья грация, почти нечеловеческая реакция.
  - Алик Мамедов!
  Глеб подошёл, продолжая светить фонарём в лицо.
  - Ты ведь Алик Мамедов, правда?
  - Я не знаю, кто такой Алик Мамедов, - спокойно ответил Иосиф. – В удостоверении написано моё настоящее имя. Если вы не знаете английского, я могу перевести.
  - Помнишь меня, Алик? Москва, секция тхэквондо…
  В это время в левой руке Глеба завибрировал телефон из хромированной стали.

    Человек, которого узкий круг посвящённых знал под именем Мессир, всё больше раздражаясь, смотрел на большой монитор, из динамика которого шли длинные гудки. Ещё один сбой? Его длинные музыкальные пальцы выбивали нервную дробь по широкой столешнице. Он посмотрел на удобно размещённую перед собой клавиатуру, нашёл справа кнопку «Delete». Лёгкое нажатие и абонента, который не отвечает, разнесёт в клочья. Также как и тех, кто находится в радиусе двух метров от него. Но Мессира терзала жалость, вернее жадность. Жалко было терять такого агента. На его подготовку ушёл не один год. А сколько потрачено на вербовку, обработку? После успешного выполнения этого задания он планировал подвергнуть Иосифа инициации.
  Мессир размышлял. Может и не случилось ничего из ряда вон выходящего, он просто оставил аппарат в машине. Но его инструктировали, что телефон 24 часа в сутки должен быть с ним везде. В ванной, туалете, в постели с женщиной.  Инструкции вдалбливались на протяжении месяцев и засели в мозгу подобно микрочипу. Значит, всё-таки, что-то случилось.
  Мессир вздохнул. Его указательный палец потянулся к кнопке и слегка ударил по ней. Пока это была кнопка «Enter». На мониторе появилась подробная карта северной столицы. Где-то в центре мигал красный огонёк. Он навёл курсор и сузил круг поиска. Затем нажал кнопку на пластиковой панели, что была вделана в столешницу слева.
  - Срочно направить нашу петербургскую оперативную группу...
  Он продиктовал адрес хорошо поставленным голосом, с еле уловимым неопределимым акцентом.
  - Агента доставить мне. С остальными… действуйте по обстоятельствам.

  Иосифу было невыносимо стыдно. Он провалил задание, глупо попался. Мессир говорил ему, что он один из лучших. И это ко многому обязывало. Он никогда не задумывался, какой он национальности, кем были его родители. Да и были они вообще? Своим отцом он считал Хозяина, а Мессир был опекуном, исполняющим волю господина. Но где-то в закоулках души Иосифа, души, которую он готовился положить на алтарь Князя, затаились остатки каких-то чувств. Долг, честь и прочая ерунда, которой болеют большинство людей, и которые так высмеивал Мессир. Словно прежде была другая жизнь, наполненная другим смыслом. А скорей всего его лишённая, ибо смысл один – служение Хозяину. Вот и сейчас, пока был в отключке, виделась какая-то женщина, и такое исходило от неё умиротворяющее тепло, что не хотелось возвращаться в этот мир.
 Иосиф ждал, что решат с ним делать эти двое. Ещё он ждал, когда они ошибутся. Сдаваться он не собирался. Он то напрягал, то расслаблял связанные за спиной руки, но мудрёный узел был завязан крепко и петля, стягивающая его запястья, не ослабевала.
  Между тем по вечерним улицам на Большую Пушкарскую мчался с нарушением всех скоростных режимов тёмно-синий микроавтобус «Фольксваген». На светофоре его подрезала патрульная машина. Автобус не снижая скорости, слегка клюнул её правым боком и автомобиль, резко вильнув в сторону, врезался в фонарный столб.
  - Останови! – приказал старший группы, сидящей в салоне «Фольксвагена». – А то сейчас весь город на уши поднимут.
  Ему открыли дверь, и он легко соскочив на асфальт, направился к патрульному автомобилю, откуда матерясь, вылезали двое полицейских.
  - Вы в порядке?
  У одного из полицейских осколками лобового стекла было посечено лицо, второй держался обеими руками за грудь, которой он должно быть здорово приложился об руль.
  - Охренели совсем? А ну, документы давай!
  - Ладно, сержант, остынь. Вам в больницу обоим надо. Ковальчук! – не оборачиваясь, крикнул старший группы. – Скорую ребятам вызови.
  - Документы! – старший патруля потянулся к кобуре.
  Человек из «Фольксвагена» достал из нагрудного кармана удостоверение и ткнул под нос сержанту.
 Тот, несмотря на свою ушибленную грудь,  вытянулся в струнку.
  - Извините, господин полковник!
  - Ладно, ждите скорую.
  Через минуту микроавтобус тронулся с места, оставив ошеломлённых стражей порядка рядом с разбитым автомобилем.
 - Что за звери? – спросил сержанта напарник.
 - Служба безопасности президента, - почему-то шёпотом ответил тот.