- И кому пришла в голову мысль построить камин не в доме, а во дворе?
- Действительно! Зачем отапливать улицу? Какой от этого прок?
Две молоденькие березки, шелестя ветками, осторожно поглядывали в сторону СахАрыча.
- Тихо, кулёмы! - осуждающе качнула тяжелыми ветвями старая высокая Ель. - Вам лишь бы языками почесать, свиристелки! Сами от горшка два вершка, а туда же!
Пристыженные березки затихли, а старая Ель, уронив с высоты несколько иголок на СахАрыча, тяжело вздохнула.
- Да не ворчи ты на них, - хрипло отозвался старый камин. - Действительно, какой от меня прок. Не сегодня-завтра помру и...
Не договорив, СахАрыч закашлялся и выронил несколько старых кирпичей на землю.
- А почему тебя называют Сахарычем? - осмелела одна из березок.
- Это долгая история, девочка, - проскрипел резной решеткой старый камин и, тяжело выдохнув, приступил к рассказу.
...Он был Художником. Немного странным, как все художники, но очень добрым и талантливым. Он много работал и очень любил свою жену и маленького сына. Когда они купили этот дачный участок и построили дом, Художник вдруг решил, что напротив крытой беседки он построит камин. Вот да! Вот такая бредовая идея пришла в его голову. Хозяйка сначала сопротивлялась, но Художник настоял на своем: «Ты представь, как будет красиво и уютно сидеть вечерами в беседке и смотреть на огонь в камине, - убеждал он жену. - В доме летом камин не нужен, а зимой мы на дачу не приезжаем».
Хозяйка махнула рукой, и вскоре рядом с беседкой появился Сахарыч. Вернее, тогда он еще не был Сахарычем. Он был просто красивым высоким камином с красивой резной решеткой.
Но семья нечасто выбиралась на дачу, и камин неделями грустил в одиночестве. Старая Ель, что росла неподалеку, пыталась его успокоить: «Люди — вообще странные существа. Они непоследовательны и часто нелогичны в своих поступках. Еще чаще они не замечают и не ценят тех, кто рядом с ними...».
Шли годы. Сын Художника повзрослел и однажды на даче вместе с ним появилась незнакомая маленькая женщина.
- Я очень хорошо помню тот весенний день, - улыбнулся своим воспоминаниям Сахарыч. - Она тогда подошла ко мне, несколько секунд разглядывала с удивлением, а потом...потом приложила ко мне свои ладошки. Маленькие и очень теплые ладошки к холодным, остывшим за зиму кирпичам. И тогда я понял, что больше никогда не останусь надолго один.
По стволу старой Ели скатилась слезинка, за ней вторая. И обе они так и застыли, не добежав до земли. Сахарыч благодарно посмотрел на старую подругу и продолжил рассказ.
...Новая Хозяйка выгребла из меня старый пепел, спрессовавшийся за зиму, убрала всю листву с моих боков, тщательно вымыла кирпичи и, пока я, подсыхая, нежился на солнышке, принесла из сарая дров, настрогала щепок, а, когда солнце стало клониться к горизонту, зажгла огонь.
Но это тогда я думал, что это просто огонь! Теперь-то понимаю: она зажгла во мне душу! Ведь жена Художника не умела разводить огня, а сам он все реже вспоминал о том, что я умею дарить тепло. И поэтому, грешным делом, я думал, что так и умру молодым, не успев никому себя подарить...
Сахарыч затих, углубившись в воспоминания.
- А дальше? Что было дальше, Сахарыч?
- Ах, да! Сахарыч... - старый камин словно споткнулая о свое имя, но тут же продолжил. - Это она назвала меня Сахарычем. Да, Маленькая Хозяйка развела огонь и, когда молодой Хозяин подошел к ней, смешно развела в стороны испачканные золой руки и, блестя глазами, воскликнула: «Смотри сколько от него тепла идет! Вокруг беседки просто Сахара! А он — наш Сахарыч!».
Теперь каждые выходные Молодые и Старые хозяева приезжали на дачу. Вечер пятницы для Сахарыча стал самым любимым. Он всегда с нетерпением ожидал их появления, ждал, когда маленькие ладошки снова любовно прикоснутся к его бокам, а за решеткой вспыхнет волшебный яркий огонь.
Но однажды случилось страшное: никто из Хозяев не приехал ни в пятничный вечер, ни на следующий день. Еще одна неделя прошла в одиночестве. А потом...
Приехали Старые Хозяева. Вдвоем. Художник молча посидел в беседке напротив Сахарыча, но огня разводить не стал. Несколько раз тяжело вздохнул и ушел в дом.
А еще через неделю приехал Молодой Хозяин...с Другой Женщиной. Увидев ее впервые, Сахарыч тяжело вздохнул от недобрых предчувствий. Почему-то он сразу понял, что Новая Женщина не станет прикладывать к нему свои ладошки, не будет разговаривать с ним, ласково сметая с боков опавшую листву.
Новая Хозяйка разговаривала отрывисто и громко. Ее едкий недовольный голос раздавался то в одном, то в другом углу сада, постепенно приближаясь к Сахарычу.
- Это ж какой больной фантазией нужно обладать, чтобы построить камин на улице! - недовольно фыркнула она и, брезгливо поморщившись, ушла в дом.
Сахарычу было обидно и больно, но Молодой Хозяин ничего не сказал в его защиту, а отправился вслед за своей новой женой, которая была глупа, не очень красива, но...зато была молодой. Намного моложе прежней жены ...
Проходил день за днем, месяц за месяцем. Иногда Хозяева, все так же вчетвером, приезжали на дачу. Изредка Молодой Хозяин разводил огонь в камине. Но теперь они не собирались, как прежде, на веселые вечерние посиделки возле Сахарыча. Огонь быстро прогорал и Молодой Хозяин, подстегиваемый недовольным голосом своей жены, спешно возвращался в дом.
- Я его когда-нибу разнесу по кусочкам! - шипела молодая жена. - Чтобы ты не торчал возле него вечерами! Я и так делаю тебе одолжение, приезжая сюда!
Если бы Сахарыч был человеком, он бы плакал так же горько, как по ночам плакала та, с маленькими теплыми ладошками. Но он только тяжело вздыхал, беспомощно наблюдая за тем, как разрушается все вокруг.
А потом пришла Беда. Умер Художник. Сахарыч узнал об этом случайно, когда Молодой Хозяин вдруг неожиданно приехал среди недели один и, сидя перед холодным камином, запивал слезы водкой. Сахарыч умолял Хозяина разжечь огонь, чтобы согреть его своим теплом, но Хозяин его не слышал. Он пил водку прямо из горла, бессмысленно повторяя две незаконченных фразы: «Почему ты...?», «Почему она...?».
- И, что было потом? - позволила напомнить Сахарычу о своем существовании одна из березок.
- А, что потом...Потом я узнал, что Молодой Хозяин в новом доме начал строить новый камин. Только что-то у него не сложилось: ни с домом, ни с камином, ни с новой молодой женой. Думаю, в ее ладошках просто было мало тепла...
Сахарыч снова тяжело вздохнул, на землю упал еще один старый кирпич, а по стволу старой Ели скатилась и замерла большая янтарная слеза.