Начало:http://proza.ru/2012/01/10/1270
Отношения Брамского с девушкой Аней, так бурно стартовавшие в первом семестре третьего курса, после Нового Года, к обоюдной радости влюблённых, успешно продолжались, психологически компенсируя последовавшие курсанта служебные неприятности. На зимних каникулах, уже как свою девушку, Павел её представил маме. Аня, в разговоре с ней, была крайне вежлива и обходительна, и мать одобрила его выбор. Стало возможным, не таясь, приглашать её домой, чем, конечно, Павел пользовался, особенно в те времена, когда мать была на работе. Иногда, с субботы на воскресение, они ездили в Зеленогорск, кататься на лыжах, оставаясь ночевать в доме его двоюродной сестры.
С началом весеннего семестра они, уже как постоянные партнёры, приходили на танцевальные вечера в клуб Училища, часто посещали театры, ходили на художественные выставки, а еще чаще, – в кинотеатры. На всех вечеринках с друзьями Павел с Аней тоже бывали вместе, так что вскоре, все приятели Брамского стали считать, что Павел окончательно сделал свой выбор, с весьма вероятной возможностью скорого узаконивания отношений. Аня, со своим легким и дружелюбным характером со всеми находила общий язык и всем, в их компании нравилась.
Можно было с уверенностью сказать, что вплоть до середины четвёртого курса их привязанность друг к другу только нарастала.
Кода весной 1964 года Брамский с приятелями обсуждали варианты летнего туристского похода по Кавказу, то Павел вполне серьезно рассматривал вариант, что они с Аней поедут вместе «семейной палаткой».
Его постоянный спутник летних туристских путешествий, Игорь Холодов, довольно иронично отнёсся к этой идеи, сравнив с поездкой "в Тулу с собственным самоваром"
Но, главная причина, почему не осуществился этот вариант, состояла в том, что плановый отпуск у Ани должен был начаться в конце июля, и попытки перенести его на более ранний срок успехов не принесли. Из-за несговорчивости кадровиков влюблённым пришлось на три недели расстаться. И надо сказать, что Павел все три недели был верен своей возлюбленной, предвкушая с каким энтузиазмом, пройдет их первая встреча после долгого воздержания.
Правда, сказать, что три недели разлуки Павел вообще не глядел на представительниц прекрасного пола, было бы сильным преувеличением.
Если первые две недели путешествия, через Теберду, Домбай, Клухорский перевал их маленький коллектив действительно жил жизнью анахоретов, то по прибытию в Кудепсту, соблазны общения с девушками взяли вверх над обязательствами перед ленинградской возлюбленной.
Павел познакомился с юной девушкой, Аллочкой, школьницей из Норильска, милой и доверчивой, с которым у него начались легкие, романтические встречи, не заходящие дальше поцелуев. Отношения волнующие и тревожащие сердце, но протекающие как бы в другой плоскости, параллельно с теми чувствами, которые он испытывал к Ане.
Более того, желание скорой встречи с Аней было так велико, что Павел, дав ей телеграмму, взял билеты на Ленинград на более раннюю дату, чем его одноклассники по походу.
Узнав, что он завтра уезжает, Аллочка предложила обменяться адресами. Паша дал ей свой почтовый училищный, а она сунула ему в карман рубашки, написанный детским, каллиграфическим подчерком свой Норильский адрес. В конце грустной последней прогулки по аллеям курортного парка, с прощальными поцелуями и долгими разговорами под звёздным небом, Аллочка вызвалась проводить его до вокзала.
После обеда, они встретились на автобусной остановке возле рынка, и на рейсовом автобусе поехали в Сочи.
Состав на Ленинград был уже подан. Отправление в 16 45, через двадцать минут. Павел забросил рюкзак на вторую полку, и до самого отхода поезда они целовались на перроне, под насмешливыми взглядами, двух девушек, его соседок по купе.
Когда поезд тронулся и юное, раскрасневшееся личико Аллочки последний раз мелькнуло за окном, Павел с грустью подумал, что вряд ли когда-нибудь еще ему удастся с этой милой девочкой увидеться. Но тут же вспомнил, что через 32 часа Аня должна встречать его на Московском вокзале. А если мама в этот день уйдет работать во вторую смену, то его почти месячное воздержание закончится уже завтра. От этих мыслей радостная улыбка набежала на его лицо, и Павел, расправив плечи, довольно потянулся.
Его приятные мысли прервал шутливый, девичий голос: «Посмотри, сестрёнка, как радостно улыбается наш сосед по купе, наверняка знает, что встреча по прибытию его ожидает не менее ласковая, чем трогательное расставание перед отъездом из Сочи!»
Павел поднял глаза на девушку, миниатюрную, фигуристую блондинку лет 28, и улыбнулся в ответ: «Я бы не возражал против такого варианта развития событий, и даже надеюсь на это! Только, как не странно, чем больше надеешься, тем вероятнее обмануться!»
«Вот это верно! Нечаянная радость не только дороже, но и надёжнее. И нет ни чего хуже не сбывшихся надежд!», – сказала блондинка уже вполне серьёзным голосом.
«Раз уж мы начали философствовать, то не мешало бы и познакомится. Меня зовут Павел, можно Паша. Я курсант третьего, нет уже четвёртого, курса Военно-морского училища. Возвращаюсь из отпуска», – доложил Брамский, глядя на младшую, среднего роста шатенку с длинными, ниже плеч, распущенными по спине волосами.
«Очень приятно! А меня зовут Лида, а эта говорливая – моя старшая сестра Марина», – ответила шатенка на представление юноши.
«Ну и чтобы вы не заблуждались, за кем можно ухаживать, а за кем нет, добавлю. Я замужем, поэтому меня можете не разглядывать, и на меня не реагировать, а вот Лидочке надо говорить комплименты, ей это будет полезно, а то у них на курсе в институте Профсоюзов мальчиков почти совсем нет!», – перехватила инициативу, у покрасневшей от её слов, Лидочки, старшая сестра.
Под стук вагонных колёс Павел разговорился с девушками, оживленно обсуждая достоинства и недостатки летнего отдыха в палатке, по сравнению с санаторием, пока не пришла проводница с билетами и постельным бельем.
Оказалось, что свободное место в купе оказалось потому, что муж Марины, офицер, отдыхавший вместе с ними в Авроре, по срочной телеграмме из части улетел в Мурманск самолётом, и его билет Марина сдала в кассу за полчаса до убытия поезда. Услышав объяснение, проводница сказала, что, скорей всего, подсадят к ним четвертого человека не раньше четырех часов ночи.
После ухода проводницы, девушки предложили организовать застолье.
Павел был бы рад принять в нем участие, но на последние деньги он купил 2 бутылки «Букета Абхазии», как подарок с Черноморского побережья маме и Ане. Остатков, не считая рубля – неприкосновенного запаса, хватило только на батон и 2 плавленых сырка «Дружба». О чем с сожалением поведал своим спутницам.
«Мы тебя берем на довольствие, все равно у нас заготовлено на троих, а если к своим двум плавленым сыркам добавишь одну подарочную бутылку, то обмен будем считать эквивалентным», – шутливым тоном сказала Марина, и, переходом на ты, давая понять, что решение принято без голосования.
«Сдаю в общий котёл обе бутылки и обещаю, что буду воздержанным в поглощении пищи», – в тон Марине ответил Павел.
«Хорошо, тогда иди, пока постой в коридорчике, а мы переоденемся и накроем на стол», – хозяйским тоном распорядилась Марина.
Когда через полчаса Павла позвали назад, девушки сидели на застеленной постели, в легких светлых халатиках до колен, а на столике, покрытом белой салфеткой плотно разместились коробочки и баночки с разной снедью: кружочками сервелата, пластинками сыра, шпротами, вареными яйцами, половинками помидор.
Паша потянулся к рюкзаку, чтобы достать обещанный «Букет Абхазии», но Марина остановила его: «Давай вино отложим на завтра, а сегодня выпьем коньяка». С этими словами, девушка достала бутылку «Лезгинки» и произнесла: «Муж сказал, что это лучший отечественный коньяк, давайте попробуем, так ли это».
С этими словами она протянула бутылку Паше и, указывая глазами на три стопки стоящие на столике, скомандовала: «Разливай!»
Павел открыл поворачивающуюся пробку и осторожно разлил ароматную жидкость.
«Давайте выпьем за моего мужа. По моему расчёту он уже садится в самолет из Мурманска на свою точку», – сказала Марина серьёзно.
«А точка, это где?», – поинтересовался Павел, когда они выпили тост.
«Новая Земля», – коротко ответила Марина, и, встряхнув крашеными локонами, добавила: «Но я в этом "райском" месте, к счастью, еще не успела побывать».
«А я бы хотела посмотреть на Новую Землю, Володя так интересно о тех местах рассказывал», – вступила в разговор Лида
«Ну да! Северное сияние, белые медведи! На экскурсию можно бы было съездить, но жить там, особенно зимой! А это 10 месяцев. Извините!», – без особого раздражения, а как бы оправдываясь, ответила Марина.
Лида не стала возражать сестре и все замолчали.
Павел подумал: «А что скажет Аня, если он предложит ей поехать с ним так же далеко. Новая земля, конечно для него мало реальна, а вот в Гремиху, вполне могут после училища послать. А туда тоже поезда не ходят!»
«Хватит о грустном!», – сказал Павел, прерывая затянувшиеся молчание и предложил бодрым голосом: «Давайте девушки выпьем за Вас, как класс, и конкретно, за двух таких обаятельных и привлекательных, как мои спутницы!»
«Ну что ж, наливай!», – распорядилась Марина. Павел налил коньяк, а Лида, поднимая стопку, продекламировала: «Мы пьём за нас, за нас, как класс, но, чтобы, обязательно, вы были к нам внимательны!»
Под стук колес и легкие разговоры попутчики не заметили, как закончился в бутылке коньяк, а за окном совсем стемнело.
«Неплохо бы сейчас выпить чаю», – сказала Марина, убирая остатки ужина со стола.
«Сейчас, схожу и принесу», – тут же вызвался Павел.
«Я, пожалуй, не буду чай, что-то у меня уже голова идёт кругом, я лучше лягу спать», – сонным голосом сказала Лида! И спросила, глядя на сестру: «Ты не возражаешь, если я лягу на вторую полку?»
«Хорошо», – ответила ей Марина. А Паше велела, протягивая пакет с яичной скорлупой, крошками и шкурками колбасы: «Выброси, пожалуйста, заодно, мусор». Павел взял пакет, и проговорил утвердительно: «Я беру три стакана. Надеюсь, Лида тоже с нами выпьет»
«Уже выпила», – беззлобно проворчала Марина, наблюдая, как, слегка пошатываясь, Лида выбирается из-за столика.
«Бойлер еще не закипел, подождите пяток минут», – сказала проводница, когда Павел обратился к ней с просьбой о чае.
«Идите в купе, я чай принесу!», – добавила она, реагируя на то, что юноша не уходит.
«Там девушка готовится ко сну, так что я лучше в коридоре постою, а когда чай будет готов, отнесу сам», – ответил Паша.
«Как хотите», – равнодушно сказала проводница.
Юноша вернулся в коридор, и, взявшись за поручень, стал глядеть в окно на убегающие огоньки придорожных посёлков.
«Симпатичная девушка эта Лида, волосы хороши, да и фигурка что надо, разве что грудки еще совсем маленькие, не то, что у Марины. А эта – совсем зрелая женщина. Через пяток лет такой, наверное, будет Аня», – думал Павел, и эти мысли его возбуждали.
Минут через десять, проводница окликнула его: «Возьмите Ваш чай!»
Когда Павел вошел в купе, держа в руках три стакана в мельхиоровых подстаканниках, Лида уже спала, повернувшись к стене, укрытая простынёю.
Марина сидела на раскрытой постели, положив руки на столик, на котором, кроме двух стопок лежала распакованная и поломанная на дольки плитка пористого шоколада. Павел поставил на стол подстаканники с чаем и сел на простыню рядом с Мариной, откинув к стенке одеяло
«Вот и умница», – загадочным тоном сказала Марина, то ли поощряя его за то, что он принес чай, то ли за то, что сел не на своё прежнее место, а рядом с ней.
«Я бы еще немного выпила», – с открытой улыбкой сказала Марина, глядя Паше в глаза.
«Конечно! Какие проблемы! Сейчас достану вино», – порываясь встать, поддержал Павел женщину.
«Не вставай! Я не хочу мешать вино с коньяком», – кладя руку на бедро Павлу, остановила его Марина. Одновременно, другой рукой доставая из-за подушки плоскую, маленькую бутылочку с пятью звёздочками.
Павел разлил коньяк по стопкам и сказал, всё сильнее волнуясь, оттого, что её горячая ладонь, чуть подрагивая от вагонной тряски, касается его кожи, чуть ниже обреза коротких шортов: “Давай выпьем за тебя, чтобы все твои желания всегда сбывались»
«Спасибо, Павлик, к сожалению, очень редко у меня это случается», – ответила Марина, благодарно поводя легкими круговыми движениями своей горячей ладони между обрезом шортов и его коленом.
Они выпили и замолчали.
Ему было хорошо. То ли от легкого опьянения, то ли от жаркой близости, чуть прикрытого тонким хлопком крутого бедра его спутницы, во всем теле юноши ощущалась необычайная легкость, уверенно переходящая в возбуждение. Все его мысли были сосредоточены на, источавшей тепло, женской ладони. Её пальцы то ласково поглаживали его кожу, то слегка теребили коротенькие, волосики на внутренней поверхности бедра юноши
И пока она совершали свои волнующие движения, Павел не осмеливалась даже взглянуть на Марину, боясь прервать этот пронизанный магическим очарованием миг. Равномерный перестук вагонных колёс на стыках рельсов, и вызванная этим легкая е вибрация их соприкасающихся тел усиливали его нарастающее желание. И вот его ладонь накрыла её тонкую кисть и легким рывком затянула её, скользящую по горячей коже, под обрез коротких шортов, туда где её быстрые пальцы, проскальзывая под его ладонь, вмиг обняли и почувствовали всю силу его желания.
От этого Павел уже окончательно вышла из недавнего летаргического состояния. Его другая рука, осмелев, резво нырнула под коротенький подол ситцевого халатика, и ласково скользя по гладкой коже внутренней поверхности бедра, концом ладони, угодила в горячую влажность, её раскрывшегося от желания лона.
«Поцелуй меня!», – с придыханием, шепнула Марина, обнимая Павла за шею свободной рукой.
Павел склонился к её лицу, и с жаром набросился на подставленный рот. От такого стремительного натиска губы Марины непроизвольно приоткрылись, и она вся отдалась поцелую.
Своим пылом он окончательно сломил её первоначальное намерение ограничиться легкими ласками и, отстраняясь на миг, она шепнула ему на ухо:
«Иди ко мне, только тихо!»
Павел, стараясь не разбудить Лиду, осторожно встал в проходе и, убедившись, что девушка крепко спит, быстрым движением снял шорты и нырнул в объятие Марины, вытянувшейся вдоль стены и даже успевшей расстегнуть халатик, под которым, предусмотрительно, не оказалось другой одежды.
После недолгой возни, сопровождаемой горячим шёпотом на ухо: «Тише, только, ради Бога, тише», они затихли. И еще через пол минуты, сопровождаемый благодарным поцелуем, юноша встал и, стараясь не шуметь, взобрался на вторую, свободную полку. Где под мерный стук колёс, окунулся в мысли о предстоящей встрече с Аней. Ощущая некоторое чувство вины перед своей любимой девушкой, и, успокаивая себя сентенцией «с кем не бывает», вскоре, заснул здоровым, молодым сном.
Продолжение http://proza.ru/2012/01/19/1611