Привкус горечи. Сны и явь

Юрий Абрамицкий
     Сон занимает в жизни моряка особое место. И не потому что, что он в море спит большего обычного. Чаще бывает - наоборот. Во сне моряк видит берег: то, что ему не хватает в море. И старается как можно дольше удержать его в памяти. Сон, сновидения помогают ему снимать чрезмерные психологические перегрузки, связанные с известными ограничениями судовой жизни. Сон это наркотик: и болеутоляющий, и сводящий с ума. И сон, к сожалению, отражает нашу действительность: неприглядную и запущенную. И наше состояние: обречённо-покорное. Но как иногда не хочется прерывать хоть и печальную картину своего вывихнутого воображения. И вновь, и вновь сталкиваться с монотонной и утомительной реальностью, смотреть, как у нас говорят, 1001-ю серию нескончаемого сериала про море.
     Стою на вахте весь измученный непривычной болью в животе; от этого и сердце болит, и бессонница. Сон урывками. Был такой сон: мама и сестра; вокруг дома двухэтажные и небольшие участки земли. Всё довольно запущено. Мама говорит и показывает: здесь то посадили, здесь это; что-то уже цветёт. Зелёная травка, обшарпанные глухие стены. На натянутых верёвках - куча драных пальтушек и прочего хлама. Есть вещи узнаваемые.

     Ещё такой сон.
     Причём. сплю и осознаю, что ЭТО - ВО СНЕ. И можно делать всё, что захочу, отбросив рамки приличия. Снятся женщины, девушки - разные, в разных ситуациях. Я могу подойти к любой из женщин и молча её ласкать. Они на это не реагирует в общепринятом смысле, но меняются, деформируются, превращаются в нечто фантастическое, податливое, иногда мерзкое. Порой исчезают, растворяются. Чем ближе к желаемому, тем сон раплывчатей. Сон тает и через короткое время приходят новые видения. Так повторяется несколько раз. В какой-то момент я просыпаюсь и вижу, что действительно попал в неприятную историю. Но затем я просыпаюсь ещё раз, уже по-настоящему. Лежу в той же коечке второго яруса в каюте-пенале родного парохода. Без женщин и без берега. Без свободы перемещения, без возможности совершать какие-то поступки: праведные или непристойные.
     Не успел дописать последней строчки, как заходит технолог и вызывает на подвахту, к рыбоделу. На судовых часах - 2.33...

               ----- . -----
     В голове такие бредни, что если ими не поделишься, то неизвестно, чем это кончится. Поэтому я не стал их удерживать, лишь только привёл в порядок.

               ТРАКТАТ О МЫСЛЯХ

     Я люблю думать, причём, по-крупному, незаурядно. вот и сейчас меня посетили незаурядные мысли. Накопилось и выперло.
     Мысль первая. Лучше всего думать лёжа, закрыв глаза.
     Мысль вторая. Нельзя думать на голодный желудок. Это отвлекает, мысли мельчают.
     Мысль третья. Если мысль приходит не сразу, надо попытаться уснуть.
     Мысль четвёртая. Если проснулся, и под ложечкой снова сосёт, не надо пытаться... (забыл, что не надо пытаться делать. Вот пример того, как мысль из незаурядной может превратиться в недостаточно незаурядную).
     Мысль пятая. Не надо изменять привычному ходу вещей, как то: приём пищи - сон - приём пищи; тоже не способствует.
     Мысль... Впрочем, не просто мысль, а ещё один пласт мыслей.
     Мысль первая. Не реагируй, когда тебе бросают: "Это банально". Завистники.
     Мысль вторая. По-настоящему может мыслить только человек, отрешённый от мирской суеты.
     Мысль третья. Вот я, например.
     Мысль четвёртая. Есть ли ещё мыслящие люди? Возможно, но вот по-незаурядному, по-крупному, вряд ли.
     Мысль пятая. Нужно время. Оно ещё не пришло.
     Мысль шестая. Сколько пластов ещё предстоит вскрыть?!
     Мысль... (эк, засосало. Да, трудно вот так одному-то ворочать).

     Трактат не закончен, но и я ещё не стал клиентом известного дома, поэтому, ещё поработаем...

               ----- . -----
     После того, как мы загрузили в трюма 150 тонн мороженной рыбопродукции, начали делать, так называемую, анализную рыбопродукцию (это наше советское изобретение), то есть разделку рыбы с подрезанием калтычков. Треска из мешка выливается на палубу, затем каждой особи, делается надрез калтычка, чтобы спустить кровь у живой ещё рыбы, далее каждая трещина вручную закидывается в рыбный ящик, там промывается и подаётся транспортёром на рыбодел. После разделки рыба по лотку попадает в большую ванну, ещё раз промывается, и оттуда - в бункер. Дальше такая цепочка: расфасовка и взвешивание, заморозка, выбивка брикетов из противней, упаковка в картонные короба, маркировка, транспортировка в трюма и укладка коробов. Подумаешь: какая технология! А на самом деле - громоздкий и не всегда оправданный труд. Сколько операций и рук? И бывает чрезвычайно досадно, когда рыба прёт дуром, а мы с нашими перекладываниями, промываниями, выбиваниями не успеваем её обработать.
     И снова вернусь к "советскому" изобретению.
     Анализной, то есть отвечающей высоким требованиям, должна быть вся рыбопродукция, а не только та, которая лежит наверху и предназначена для предъявления фишконтролю. Есть ещё одна сторона дела. Как бы мы не изощрялись, многое определяется спросом, которого мы не знаем. Могут хорошую цену дать за невысокого качества продукцию, а могут создать много проблем, несмотря на все старания с нашей стороны.

     Понедельник - день "манда", как выражается капитан Задорнов (от английского "monday"), но речь не об этом. Я вот смотрю на боцмана: то он заготавливает тресковые язычки и балыки, то строгает своим боцманским ножом филе, то варит печень. Теперечя тоже варит, приговаривая: "Семья-то большая". Короче говоря, крутится. И на камбуз не пробиться. Но дело не в том, что не пробиться. Чёрт с ним, можно и пробиться, и найти силы и время. Мне всё время мешает проклятый вопрос: "А зачем?" или "А куда мне столько-то? На всю жизнь жизнь всё равно не запасёшься". Вроде бы оно и нужно по нашим смутным временам: семью подкормить, родственников угостить, где-то там что-то подмазать. Но разве крайняя нужда, разве я не могу всё это купить, разве это достойно звания штурмана, разве человек должен вот так суетиться?
     А может быть, зря я мучаюсь этими вопросами? Не проще ли объяснить эти размышления, как способ утешить свою лень? Всё же, несмотря на сомнения, печень я отобрал, очистил, уложил в пакет и оставил на фабрике. Подготовил банки разной масти, какие удалось собрать. Сунулся было на камбуз забить место и время, но как подумал, что начнут давать советы (это у нас любят, тем более мне - я сдержан, терпелив, не огрызаюсь, не посылаю подальше, как принято делать по логике), - плюнул на это занятие. После обеда рыбмастер мыл фабрику, пакет с печенью кинул на крышку трюма; налетели бакланы - начали клевать; рыбмастер увидел - отправил пакет дальше - за борт, а я вздохнул облегчённо. Дай-ка я лучше домой позвоню, соседям нашим телефонизированным. Но телефон молчит. Видимо, соседи уехали в отпуск.
     Ах, цветок папируса...

               ИЗ РАДИОГРАММ В МОРЕ
     Милый мой Андрюшенька Поздравляю с днем рождения От всей души желаю крепкого здоровья счастья удачи отличного настроения Ты ведь у меня умница мой самый хороший и единственный Соскучилась не передать Люблю бесконечно целую = Твоя Алена
     Привет Факил извини Турция Греция не соответствуют заказу 25 = Володя
     Ирочка родила Сыночка вес три четыреста пятьдесят сантиметра = Валентина Николаевна
     Родненький Юрочка наш Нас все хорошо не беспокойся Дети здоровы Все очень дорого Цены растут каждым днем Очень ждем любим скучаем крепко целуем = Люда Рома Миша

               ИЗ РАДИОГРАММ НА БЕРЕГ
     Минькино Ударник бухгалтерия Прошу сообщить отпускную цену мяса говядины по требованию НР от 31 мая 1993 = КМ Зузенко
     Галюня Следуем в Исландию приход 6-8 июля Возможно окончание рейса Целую = Юра папа

     Да, следуем в Исландию, но ещё не знаем, в какой порт?

                (продолжение следует)