Об искуплении в православии и протестантизме

   ...Лютеранский теолог Роберт Колб подчеркивает «неоднозначность» восприятия Лютером проблемы искупления: «В богословских кругах ХХ века было много споров о том, придерживался ли Лютер мотива искупления древней Церкви, так называемого мотива "Христа-Победителя", или же он продолжал средневековую модель, говоря о "заместительном удовлетворении" Христа. Я предпочитаю точку зрения австралийского ученого Яна Сиггинса, который пишет, что у Лютера был тот же мотив искупления, что и у библейских писателей: вовсе никакого. Сиггинс предполагает, что Лютер избегает "теории" искупления, то есть он не пытается найти удовлетворительного объяснения тайне нашего спасения в Иисусе Христе. Вместо этого, утверждает Сиггинс, Лютер следует библейским писателям, используя множество образов и описаний труда Христа, некоторые из которых совпадают с мотивом Христа-Победителя, а другие - с мотивом заместительного удовлетворения. Я полагаю, что Лютер создал свой собственный мотив искупления. Он собирает множество библейских образов и описаний спасительного труда Христа в концепцию, которую мы называем "радостный обмен". В "радостном обмене" Христос меняет Свою праведность и невинность на наши грехи и смерть. Начиная с образа крещения в послании к Римлянам 6:3--11 и Галатам 2:11--15, Лютер создает картину искупления и оправдания, сочетающую труд Христа на кресте и из гробницы с работой Святого Духа, дающего нам Свои блага. Лютер исповедует, что Христос искупил нас. Он освободил и приобрел нас для Себя, победив все наши грехи, нашу смерть и власть дьявола. Он сделал это не с помощью выкупа золотом и серебром. Он использовал Свою святую драгоценную кровь, саму Свою жизнь, и этим Он одержал победу. Нельзя заключать сделки и торговаться с сатаной»  (http://www.seminary.elci.ru /library/kolb_smallcatechism.htm#4). Заметим, что и в православии о. Иоанн Мейендорф полагал, что мотив Христа-Победителя у Лютера был «восстановлением» святоотеческих «элементов». Однако у немецкого реформатора преобладает все же иной ряд: «гнев», «наказание», «удовлетворение», т.е. «юридическая модель». Тут он следует не «библейским писателям», а западной богословской традиции, ибо «образы» - это одно, а «доктрина» - другое. А вот «избегание» теорий искупления совместимо с православных духом. Например, митр. Иларион (Алфеев) пишет о сотериологических взглядах св.Григория Богослова: «Выкуп действительно был принесен, дьявол действительно обманулся, человек действительно спасен воплотившимся Богом; но дальше этих утверждений Григорий Богослов идти не хочет: «большее пусть почтено будет молчанием» .. В восприятии Григория Богослова, таинство искупления - не объект для построения богословских теорий: оно больше подходит для молитвенного созерцания.. таинство искупления.. есть величайшее чудо, которое следует не столько обсуждать, сколько воспевать» (Еп. Иларион (Алфеев). Жизнь и учение св. Григория Богослова. - М.: Изд-во Сретенского монастыря, 2007. - С.407, 412). Вот этого молитвенного созерцания и воспевания божественной тайны часто не хватало западных христианам: у них догмат не столько мистическая тайна, сколько интеллектуальная формула, которая становится объектом для долгих схоластических рассуждений. Поэтому так сложны дискуссии между православными и западными христианами: мы видим в них излишний рационализм и недостаток благоговения перед тайной, а они в нас - недостаток интеллектуализма, «необоснованные мнения».