Новелла
"Как жестоко поступили боги, разделив людей на половинки… Ты идёшь куда-то по дороге, я бреду устало по тропинке… Над тобой – сияние восхода, надо мной – уныние заката. Мы с тобой все дальше, год от года. Видно расписанье виновато".
/М. Чекина/
Белая беседка с чайным столиком, стояла немного в стороне от дома и других жилых построек. На белой кружевной скатерти стояли бокалы наполовину наполненные вином. Здесь же, плоская тарелка с несколькими сортами сыра, умело нанизанными на деревянные шпажки – канапе. Центр стола украшала высокая вазочка, доверху наполненная лесными орехами. А на блюде из цветного дутого стекла ручной работы с завитками по краям, красиво уложены зрелые грозди белого и черного винограда, с отсвечивающими на солнце прозрачными капельками воды.
Я, в тон беседки – в белом, мой собеседник – в светлом льне, расположились на мягких подушках в удобных креслах из гнутого ротанга. Вот уже второй разна исходе лета он приезжает с моим братом к нам на родительскую дачу. Но, по большому счету, близко так ни с кем и не сошелся, как впрочем, и не пытался даже. Он всегда слушал и говорил как-то немного отрешенно и совсем незаинтересованно. Когда же случалось оставаться с ним вот так вот - лицом к лицу, становилось совсем сложно сколько-нибудь удачно подобрать правильную тему, чтобы при этом, хотя бы просто не молчать.
И вот, в который раз сейчас, словно отбывая трудовую повинность, я пытаюсь следовать традициям гостеприимства и как могу, развлекаю его. Но он или не все понимает, или понимает все не так, а как-то по-своему. А меня, собственно, это совсем не огорчает. Ведь всем нам важно, чтобы тебя понимал твой самый главный человек. А кто ОН для меня? Никто.
Мы поговорили уже о погоде, о природе и даже немного коснулись политики. По его скучающему взгляду хорошо было видно, что для него это лишь пустые разговоры. Я вообще ни разу не слышала от него ни одного доброго слова о ком-либо, и про себя называла его "циником". Вот и сейчас, по своему обыкновению, я тщетно выискивала хоть что-то, что могло бы меня заинтересовать в нем, а его растрогать, зацепить за живое. Попробовала поведать о своем и очень-очень личном. Мне показалось, что он начинал проникаться, я продолжала, но уже стараясь переключить акцент на него самого:
- Любовь... А у вас когда-нибудь было так, чтобы секс одними только глазами?
- Нет. Как это? – переспросил он, небрежно отделяя от грозди одну за другой спелые ягоды винограда.
- Вот и у меня, больше нет.
Циник поднял глаза, склонил слегка голову набок, сделал небольшой глоток красного вина, и на секунду оторвав свой взгляд от бокала, уточнил с легким сарказмом:
- Но ведь было?
- Было.
- Только раз? – Иронично спросил он, приподняв левую бровь.
- Я бы сказала: только с одним…
- Только с одним-одним?
- Смутить пытаетесь? С одним, но родным и самым близким человеком, - и напомнила тему разговора. - Я говорю о внутреннем контакте и состоянии души. И это – очень интимно.
Наш гость все больше откровенно проявлял не свойственную ему заинтересованность:
- И кто же это? – Он поводил указательным пальцем у виска, постепенно поднимая его вверх, - ну, хоть реальный человек?
- Реальный, очень реальный. Вам интересно кто? Для вас это, ровным счетом, не имеет никакого значения. – Но, увидев разочарование неудовлетворенного любопытства в глазах собеседника, пояснила, - я расскажу вам – КАК! Так вот, это был взгляд самого дорогого человека, который смотрит на тебя и проникает в самую суть, как ребенок, или может быть даже, как домашнее животное… - ничего не требуя взамен.
- Pet.
- Что?
- ЛЮБИМОЕ домашнее животное.
- Ну, да. То есть, бескорыстно и прямо в душу. И в этот момент совершенно неважно, как ты, выглядишь или, к примеру, болен, весел, грустен... И, кстати, это не имеет никакого значения, не только для того, кто созерцает, но и тебе самому, ведь в это время, души сливаются воедино, закольцовываясь и замыкая круг.
- Самой, - тихо произнес собеседник.
- Простите, что?
- САМОЙ неважно.
- Ах, да. Самой неважно, - быстро поправилась я.
Я вдруг поняла, что мы, наконец, действительно в диалоге, и он впервые внимательно слушает меня. И слушает ОЧЕНЬ внимательно. Мой собеседник неожиданно встал, прошелся по беседке, некоторое время постоял, выдерживая паузу и опираясь на бордюр. "Неужели он разволновался?" - Подумала я, искренне удивляясь и, наконец, почувствовала себя, победителем.
Смеркалось. На небе постепенно проявлялись первые звезды. А фонари вдоль дорожки, выложенной природным камнем, вобрав в себя солнечный свет, становились все ярче, чтобы гореть до самого восхода солнца следующего дня. Из дома доносились прелестные звуки «Аргентинского танго» Карлоса Гарделя, которые напоминали мне любимые фильмы «Правдивая ложь», «Список Шиндлера» и «Запах женщины». Подавшись лирическим ноткам, наблюдая за сложным и, пожалуй, никому неудобным гостем, я сделала несколько basic pattern и завертелась в merry-go-round. В один миг он оказался рядом и тихо, почти шепотом заговорил:
- Когда вы танцуете танго, не увлекайтесь шагами...
Я удивленно подняла на него глаза и приготовилась слушать дальше:
- Наиболее важная часть этого танца - музыка и ваши чувства...
Он немного помолчал, подбирая нужные слова, и через секунду добавил, как мне показалось, даже с нежностью:
- Танго - это парный танец.
Мой собеседник внимательно посмотрел мне в глаза. Мои ресницы предательски задрожали, а он закончил:
- Любовь, как Танго.
Итак, мы оказались в паре, и он повел меня в танце. Но я вдруг, совершенно неожиданно для себя, несколько бестактно и небрежно, заключила вслух:
- А знаете, мне очень жаль вас. Вероятно, вы никогда и никого не любили.
Немного разволновавшись, и решив для себя, что ни за что больше не останусь с ним наедине, пристально всматривалась в глаза напротив. Его взгляд смутил меня, как если бы, я ПОНЯЛА и УЗНАЛА его:
- Только зачем вы ЗДЕСЬ? – Потом, рассмеявшись ему прямо в лицо, закончила формулировать свой вопрос, - и зачем теряете время на бессмысленные картинки в "па", и «пустые разговоры», как сами изволили выразиться ранее?
- Да просто, я влюблен в вас, - сразу ответил ОН и, немного помедлив, совсем тихо произнес, - да, я люблю. Я не ошибся в вас.
Он ослабил свои объятия, смущенно потупил глаза, глядя в пол, словно вмиг оказался обнаженным, а затем опустил и руки. Почти резко развернулся и пошел в сторону шумного дома, где сможет вновь привычно затеряться.