Когда мы сели ужинать, раздался стук в дверь, я вздрогнула от неожиданности.
- Это Витя, - спокойно сказала мама так, словно это было нечто само собой разумеющееся. - Я пригласила его. Ты же не против, надеюсь? Ведь он нам не чужой и остаётся отцом Эрики...
У меня в горле застрял кусок жареной курицы, который я, в конце концов, с трудом протолкнула. Куда-то внезапно пропал аппетит.
"Видимо, меня решили коллективно добить!" - пронеслась отчётливая мысль, нарисовав в воображении неприятную картину вчерашнего разговора.
Виктор зашёл немного сконфуженный, подчёркнуто вежливый, в своём дорогом сером костюме, который мы когда-то вместе купили в Италии. Белая рубашка и тёмный галстук с синим отливом изысканно дополняли его презентабельный вид. В руках букет с алыми розами из элитного магазина... Мечта любой девушки, сошедшая с обложки его знаменитого журнала.
- Привет! - увидев мой невесёлый взгляд, направленный на цветы, он, словно извиняясь, заметил:
- Это маме, - слово "мама" было произнесено особенно ласково и резануло по сердцу.
- Ну, что ж, проходи, садись! - я пропустила его к свободному месту за столом. Он успел, наклонившись, чмокнуть меня в щёку.
Горячие объятия с мамой, вручение букета, всё выглядело так, словно и не было никакого развода. Только обстановка была другая, мы находились в доме Эрика, где сама атмосфера берегла меня и поддерживала.
Повернувшись, я заметила отсутствие фотографии Эрика, недавно стоявшей на самом видном месте. Несложно было догадаться, чьих рук дело. Я демонстративно направилась к серванту и подняла перевёрнутое мамой фото, поставив на прежнее место. Все присутствующие обратили на это внимание, особенно Виктор. Сюжет разыгрываемого спектакля, как-то сразу, изменился. Наступила театральная пауза.
Так, чтобы все слышали, твёрдым голосом я сказала:
- Раз уж все здесь собрались, хочу предупредить, вам придётся смириться с присутствием ЭТОГО ЧЕЛОВЕКА в моей жизни! Нравится это кому-то или нет, мы любим друг друга и всегда будем вместе!
У мамы выпала вилка из рук, с грохотом упав на пол. Виктор побледнел, но ничего не ответил, наклонившись, поднял маме вилку. Самым спокойным оказался папа, если не считать Эрики, сидящей у него на коленях. Их никоем образом не огорчил мой поступок.
- А теперь всем приятного аппетита!
Я достала из серванта ещё одну тарелку и столовые приборы, молча поставила их на стол перед Виктором.
Пытаясь как-то исправить ситуацию, мама тихо разговаривала с бывшим зятем, не давая ему почувствовать себя нежеланным, то и дело предлагая ему что-нибудь попробовать. На столе было множество деревенских деликатесов, приготовленных моими родителями: домашняя колбаса и мясной рулет, холодные закуски из кабачков и баклажанов, домашние маринованные грибы, малосоленые помидоры и огурцы...
Виктор не переставал нахваливать поварские способности бывшей тёщи. Появилось чувство, что теперь меня воспринимают с некоторой жалостью, почти как умалишённую. Захотелось уйти от них подальше. Но нужно было поставить все точки над "i", и, по возможности, не обидеть дорогих мне людей.
Часто поглядывая на фотографию Эрика, я не боялась быть замеченной, и почти весь вечер молчала.
Зазвонил телефон, я почувствовала, что это он. Воцарилась полная тишина, даже дочка смотрела на меня с немым вопросом. Подняв телефонную трубку, я сказала во всеуслышание:
- Здравствуй, любимый! - и вышла из зала, закрыв за собою дверь, чтобы нас не подслушивали.
- Что-то снова стряслось? Я места себе не нахожу!
- Да, в ход пошла тяжёлая артиллерия, мама с папой приехали, - я невесело усмехнулась,- им придётся смириться!
- Так всё тяжело?
- Ничего, прорвёмся. Я очень рада, что ты позвонил! Какая отрада для меня, Солнышко! Так нервирует весь этот спектакль! Они и Виктора позвали, вернее, мама, теперь - игра в четыре руки.
- Может, лучше я попозже перезвоню, чтобы вам не мешать?
- Нет! Так даже лучше, пусть все знают. На войне как на войне!
- Пожалуйста, береги себя, тебе нельзя нервничать, родная!
- Легко сказать... Я постараюсь. Вот, ты позвонил, и уже легче на душе.
- Люблю тебя! Держись. Я - с тобой!
- Я знаю, Эрик, чувствую.
- Как малышка?
- Хорошо, ей сегодня весело, все в сборе, столько внимания.
- Вот и правильно, во всём ищи положительную сторону, отдохни. Постарайся успокоиться. Ты у меня - сильная женщина, пусти холодок в сердце. Не принимай всё так близко!.. - его голос действовал на меня гипнотически, тёплый покой разливался по телу, наполняя меня блаженством. Как много в этом человеке заложено Господом силы, умиротворения, благодати! Как можно его не любить и даже не замечать, какой он?
Закрыв глаза, я слушала его, впитывая каждой клеточкой волшебную силу и власть его любви. Не было для меня другого пути на земле и не могло быть! То, что связывает нас - сильнее любых преград и испытаний, над этим не властны люди, бессильно время, и мы сами ничего не можем изменить.
Полностью успокоившись, я пришла в себя, Эрик умел найти подход к любой душе, а к моей, особенно. Мы отговорили около получаса. Когда я вернулась в зал с сияющим видом, родители и Виктор многозначительно переглянулись. В воздухе ощущалось напряжение. Мама расстроенно покачала головой, но вслух не произнесла ни слова. Виктор сидел на диване, держа на руках Эрику и, поймав мой взгляд, как-то обречённо и тяжело вздохнул. Мне не хотелось никому причинять боли, но это было неизбежно, я приняла вызов и собралась стоять на своём до конца.
"Всё будет хорошо! Не знаю как, но обязательно будет! - звучал во мне голос Эрика. Мы сумеем найти выход и из этой непростой ситуации и всё исправить. Когда-нибудь твои родные поймут, что мы не могли иначе!"
Продолжение: http://www.proza.ru/2012/01/15/1119
Прошу вновь прощения за использование этой фотографии, взятой из интернета, но она, как нельзя лучше, отображает моего героя.