«Серенада Солнечной долины»… Как давно я смотрела этот фильм в первый раз! Но, оказывается, ничего не забыла. Отсчитываю годы – и сама с трудом верю: да, это было 50 лет назад. Володя увлекался Гленном Миллером, лыжами, фигурным катанием… Он мог смотреть «Серенаду Солнечной долины» бесконечно и водил на неё всех знакомых, а меня – в первую очередь.
Мы не были влюблёнными. Мы просто дружили: по утрам вместе шли в техникум, вечерами проявляли плёнки и печатали фотографии, а в выходные иногда устраивали лыжные или велосипедные прогулки. Омрачить их не могли даже непредвиденные встречи с математиком, который укоризненно качал головой, а на следующий день обязательно вызывал меня к доске.
Но всё хорошее когда-нибудь кончается. Наша дружба пошла на убыль в середине моего второго курса, когда Володя познакомился с Мариной. С ней всё было серьёзно, и девушка-друг в эти отношения не вписывалась. К тому же, у него началась преддипломная практика, и мы виделись всё реже. Потом у них родился сын, которого назвали Дениской, в честь героя рассказов Виктора Драгунского.
Встретились мы лет через десять на похоронах преподавателя, о смерти которого узнали из местной газеты.
– Вот и уходит старшее поколение, – сказал Володя, – теперь наша очередь.
Он, как будто, чувствовал, что жить оставалось совсем недолго. Никто из друзей не знал, что у него врождённый порок сердца.
На память от него у меня осталось несколько любительских фотографий, одна с шутливой подписью. Тогда она показалась мне неудачной: Володя выглядит на ней слишком серьёзным, и, к тому же, без привычных очков. Тем не менее, его внук всё больше становится похож именно на это фото. Он учится в одной школе с моим, и я часто вижу его и Марину. А Володи давно нет. Как и моих родителей, брата, многих учителей, друзей и подруг. Но они не ушли из моей жизни, а просто остались в той далёкой Солнечной долине.