Шла шпалоукладчица чуть навеселе,
Думки себе думала, так что в голове
Принц уже маячил в алом пиджаке,
Но она вдруг вспомнила о житье-бытье...
Грусть-тоска нахлынула, как орда татар,
Тётя чертыхнулась, без фильтра на базар,
А потом решила: смыть печаль винцом,
И через прилавок в рощу с бутыльком,
А в кустах там слышит, звук знакомый ей,
Подползла и видит мужа меж ветвей,
Он беды не чует и прёт прям на траве
Асфальтовукладчицу в розовом белье.
Не стерпела женщина и молотом своим
Стала бить наотмашь, целясь по двоим.
Муж – трус испугался, дунул наутёк,
А тучная разлучница схватилась за каток.
Долго бились бабоньки, до седьмых кровей,
И на шум побоища прибежал еврей.
Говорит им старенький: «Девоньки мои,
Разойдитесь в стороны, словно корабли,
У меня есть водочка, а у вас вино,
Выпьем за дам, милые, жизнь без вас – говно».
Выпили всё быстренько, Агасфер сгонял,
И ещё две беленьких с тётками умял.
Девочки расслабились и на мир пошли,
И друг в друге прелести без труда нашли,
И пошло, поехало… Содомитский грех!
Вечный Жид с Виагрой, ухайдакал всех,
Да и сам устал он и по миру пошёл,
Но девиц подобных больше не нашёл.
Бомж и днём и ночью вспоминает дам,
А они забыли свой бесстыдный срам
И в палёной хате зажгли с огоньком
Вместе с тормознутым на башку конём.
Третий день гуляют в одном неглиже!
Жаль таких посадских не делают уже…
Иллюстрация Дианы Ван Ходло.
© Copyright: Клавдия Кнопассер, Серп и Молот – Чухлинка – Храпуново – Омутище, январь 2012 г.