Каскад выстрелов

 

 В жизни ВСЕВОЛОДА ПЕТРОВИЧА АНДРЕЕВА два этих бесхитростных слова – каскад и выстрел довелось встречать часто. И ведь обозначают то они, казалось бы, простые понятия. Череда повторяющихся событий – каскад.  Выстрел – стремительный  толчок стрелы, пули или снаряда при помощи специального приспособления: пращи, лука, порохового заряда или иного, созданного разумом человека, устройства. Всего два слова, а с ними связана, тесно переплетена вся его жизнь.
 
 Родился он в самое лихолетье, в 1925 году. После революции прошло 8 лет, год назад умер Владимир Ульянов (Ленин). Родители, сельские учителя Андреевы, жили и работали тогда в большом сибирском селе Убинское Новосибирской области. Имя ему дали в духе времени, - Всеволод. Как говорится, и Богу – свечка, и черту – кочерга. И в святцах есть, и вождю – дань   отдали. Вот только в среде сельской ребятни его имя было в диковину. Звали по-разному, кто Славкой, кто Вовкой. Только родители ласково называли его Веся.

Уже перед самой войной родители перебрались в Поволжье. Устроились в глубинке, в селе Большое Алдаркино Борского района Куйбышевской тогда области. Опять учительствовали в начальной школе. Сына, по достижении возраста, отправили километров за 40 учиться в среднюю школу, в село Петровка того же района. Здесь он самостоятельно осваивал первые жизненные навыки, которые потом здорово пригодились.

А в 1941 году грянула война. Всеволод тогда окончил 8-й класс, хотел получить паспорт и продолжить учебу по отцовской линии. Хотел стать учителем. Вообще, пацаны 1925 года рождения тогда стали рассматриваться как золотой фонд страны. Паспорт не дали, но на допризывный учет в райвоенкомате поставили.

Десятилетку по программе «Выстрел» окончил в феврале 42 года. Аттестат, усыпанный хорошими оценками, выдали досрочно. Направили, как успевающего ученика, в военно-техническое училище, которое располагалось в поселке Управленческий под Куйбышевым. Главной задачей командования училища было – накормить и сохранить  молодняк. Тут уж не до тактической подготовки было. Да и не вышло из его набора ни одного офицера, так в звании ефрейторов Красной армии, весь курс летом 1943-го года ушел на фронт. А шел тогда паренькам восемнадцатый год. До совершеннолетия Всеволод еще немного успел поучиться военному делу в Сызранском военно-пехотном училище.

Опять «Выстрел». Не успели молодые бойцы в полном объёме освоить военное искусство, как в петлицах появились сержантские нашивки. Вскоре весь курс был отправлен на формирование в подмосковный Серебряный бор. Получив в подчинение отделение из таких же юнцов, Всеволод был направлен «на подкрепление частей отдельного Донского танкового корпуса». Прибыв к месту службы, отделение сержанта  Андреева, с корабля – на бал, попало в самое пекло военных действий.

Корпус тогда принимал участие в боях за Днепр. За несколько месяцев боевых действий сержант В.П. Андреев был отмечен тремя грамотами с благодарностью командования за высокие боевые заслуги. Грамоты, поощрения, награды в те грозные дни просто так не давались, за ними каждодневно стояла тяжёлая военная служба. В своих воспоминаниях Всеволод Петрович, позже писал: «С содроганием вспоминаю каждый день на войне. Это в книгах и кинофильмах война как миг. Прочел страницу, посмотрел мизансцену и год прошел. А в жизни – это мучительно долго длится. Каждое мгновение нужно прожить, прочувствовать…».

Есть в его воспоминаниях такой эпизод. Подразделение в составе бригады передислоцировалось под Белгород. Жара стояла неимоверная, жажда измучила бойцов. Разъезд, кратковременная остановка, а тут рядом – небольшая речушка. Солдаты бросились к воде, но приблизится к ней так никто и решился. Все русло было усыпано трупами солдат, наших и немцев…

И опять «Выстрел». Вот справка-направление в госпиталь, выданная медсестрой. «Сержант В.П. Андреев 30.11.43 г. ранен. Ранение осколочное, не проникающее, конечность левая. Перевязан. Сыворотка не введена. г. Речица. Подпись…». В госпитале он задержался ненадолго, боялся отстать от своей части. Зиму и весну сержант В.П. Андреев воевал в составе своей бригады. И опять каждый день, как жизнь, нужно было прожить. Бои, изнурительные переходы. Не менее грозный враг солдата-окопника – вши.

В Белоруссии часть стояла на передислокации. Командование разрешило провести санобработку личного состава. Для этого поставили большую палатку, устроили в ней солдатскую полевую баню. Пока солдаты мылись, их обмундирование в специальных установках санитары подвергали прожарке. И вдруг опять «Выстрел», палатку как ветром сдуло. Из бойцов ни кто не пострадал, если не считать, что пришлось больше часа стоять нагишом, пока получили прожаренное обмундирование.

Запомнился еще один выстрел, который круто изменил судьбу солдата. В боях под Минском подразделение, в котором служил Всеволод Петрович, один из танков сбил метким выстрелом вражеский паровоз в голове состава. Он сошел с рельсов, и наши бойцы кинулись в атаку. Но из товарных вагонов посыпались белобрысые мальчишки, угоняемые в Германию. Тогда-то Всеволод и решил после войны продолжить дело своих родителей – стать учителем.

А «Выстрелы» все гремели, как канонада. И наши, и вражеские. Еще два из них прошили тело Всеволода Петровича насквозь. В январе 1945 уже в Восточной Пруссии, на марше громыхнула авиабомба. Всеволод получил контузию и осколочное ранение в правое бедро. В госпитале опять пробыл недолго, но в свою часть уже не попал, был прикомандирован в пехотную дивизию. В первом же бою сержант был ранен разрывной пулей уже в левую ногу. Первую помощь оказал боец-санитар. Приложил к ране клок мха и прочно забинтовал. Пока довезли до санчасти, началась гангрена.

Военный хирург без сожаления хотел ампутировать ногу. Солдат решительно отказался. Дотянул до Москвы и по чистой случайности попал к замечательному хирургу И.И.Блохину, ставшему после войны  Президентом академии медицинских наук. Общими усилиями ногу удалось спасти. Несколько месяцев он пролежал в госпитале, а по выздоровлении был направлен в воинскую часть в г. Горький для прохождения дальнейшей воинской службы.

 Только к осени 1946 года ефрейтор В.П. Андреев был демобилизован по случаю трех боевых ранений. Кроме нашивок о ранениях на его груди красовались медали «За отвагу», «За боевые заслуги», «За победу над Германией», орден Отечественной войны II-й степени. Это уже потом, правительство щедро давало, ордена и медали к разным годовщинам и праздничным событиям. Но этими, Всеволод Петрович, гордился по настоящему – боевые…

Наступила пора мирных выстрелов. В 1947 году поступил в учительский институт, в 48 окончил его. Как выстрел прогремел год учебы – учителей не хватало. Затем, заочно к 50-му году окончил педагогический институт, стал учителем истории.  Так началась его мирная жизнь, похожая на бесконечную битву с послевоенной разрухой и безграмотностью. За 37 лет работы на ниве просвещения он воспитал десятки сотен замечательных учеников. Работал, как и его родители, в сельских школах в Языковке и Покровке, возглавлял Нефтяной техникум и последние годы – первую школу в Нефтегорске. За это время, под его руководством выросла целая плеяда замечательных учителей, которые и по сей день трудятся ни ниве просвещения. Его успехи в учительском труде были отмечены орденом «Знак Почета» и одному из первых в Самарской области присвоено звание «Отличник просвещения СССР».

Даже находясь на заслуженном отдыхе, он продолжал свое любимое дело: написал книгу «История Нефтегорского района.»   

Александр Орешкин, член союза журналистов РФ, учитель.