АЛЬТЕРНАТИВА
Из книги "Палыч рассказывает"
- Жизнь, богатая событиями. Пожалуй, да. Можно и так сказать. Особенно до эмиграции в Канаду. Хотя и первое десятилетие в Торонто было не без зигзагов. Всякое случалось.
Мой собеседник глуховато кашлянул, затем достал дорогой кисет, набил им трубку, раскурил ее. Повеяло ароматом изысканного табака. Наша беседа на палубе прогулочного теплохода на Штарнбергерзее продолжилась. Я заказал два пива пробегавшему мимо нас с пустым подносом кельнеру. Мой новый знакомый энергично воспротивился:
- Для меня не заказывайте!
- Но ведь Вы приехали из Канады не только для встречи с родственниками, но и с целью больше узнать о Баварии, а пиво баварских пивоваров – один из брендов этой земли.
- Верно. Однако свой Байкал я уже выпил.
Он ухмыльнулся и, откинувшись могучим торсом на спинку шезлонга, снова пустил струю ароматного дыма.
- Начиналась моя биография в год Победы, в Казахстане. Школу заканчивал в Донецке, на Украине.
Учился в нескольких ВУЗах, в том числе, как ни удивительно, в Литературном институте имени Горького.
Интересные там были типажи среди студентов этого единственного на весь мир, в своем роде, института. Нигде на писателя не учат, а в стране Октября – пожалуйте бриться. Не мало, однако, было и по-настоящему несчастных графоманов, как прозаиков, так и виршеплетов! Почему и, главным образом, как отдельные экземпляры из этой толпы потенциальных гениев или, хотя бы, акул пера оказывались в этом заведении, до сих пор ума не приложу.
Истинный свой творческий потенциал они начинали ощущать в те дни, когда в качестве зачета нужно было сдать очерк, а вместо контрольной работы – балладу или повесть, к примеру…
Крокодил не ловится, не растет кокос! Ни строфы, ни абзаца не могли выдавить из себя отдельные особи. Творческую импотенцию заливали вином. Такого разнузданного пьянства, при котором поросячий визг показался бы волшебным пением, ни до, ни после встретить не пришлось. Я видел, как во время матча дублеров донецкого «Шахтера» и ленинградского «Зенита» в качестве «фужера» болельщиками при распитии самогона использовалась туфля. Я сам принимал участие в свадьбе в одном из сел Донецкой области, которая длилась двенадцать дней. На третий день заснул в птичнике. Утром, мой парадный костюм, облепленный пометом и куриным пухом, вызвал оживленную реакцию коллег по празднеству, часть из которых уже искренне не понимала, где и в связи с чем, они находятся.
Что и как употребляли ребята, работавшие на северных просторах необъятной нашей Родины, это отдельный разговор…
Но такого истового служения Бахусу как в Литературном, встречать уже больше не доводилось.
Вообще в пору моей молодости все пили много. Бравировали этим: дескать, альтернатива консерватории и музею – рюмочная! Тут я не согласен. Рюмочная была альтернативой Советской власти!
И, кроме этого: а что, если «торпеда» уже вшита? Остается только обходить эти самые рюмочные десятой дорогой – жить то хочется – наливаясь (альтернативно и без закуски) ненавистью ко всем этим Бахам, Гайднам, Моцартам всяким вкупе с Малерами, Брукнерами хреновыми, так что ли?
Мой визави хохотнул, выдохнул ароматный дым и, явно воодушевившись собственным экспромтом, продолжил:
- Равно как и к нашим раздолбаям: Чайковскому с его нетрадиционным чувством гармонии, Мусоргскому с его ментовским погонялом, этот был очень даже не дурак за воротник заложить, Рубинштейнам – что Николаю, что Антону, Алябьеву с его «Соловьем» прибацнутым… Дельвигу делать, что ли, не хрен было с похмелюги после бухалова с лицейскими дружбанами?
Мы вот, живя в областном центре, из музеев и филармонии прямо таки не вылезали, беспробудно упиваясь искусством. До того доходило, что «биомицин», «Оксамит Украины», «Шато Икем»; - без очереди, хоть залейся. Коллеги зовут, угощают, сырок «Дружба» первейшей свежести уже нарезан аппетитными ломтиками, а мы…
А мы:
- Спасибо, конечно, пацаны! Но у нас сегодня в большом зале филармонии Второй концерт для фортепиано с оркестром Рахманинова. У рояля маэстро Эмиль Гилельс! А вы уж сегодня сами разберитесь: за что и кем?
На следующий день те же ребята и на том же месте кличут:
- Давай к нам, водяра у нас московского разлива, «Кристалл» называется. Сама падает. Мягкая исключительно. Как крем-сода! Лакируем сегодня пивом – свежачок с пивзавода, что чехи нам забацали. Бычки вяленые из Мариуполя, вобла воще, мля, из Пярну!! Не сомневайтесь, это город один так у чухонцев называется.
А мы:
- Премного благодарны, мужики, однако сегодня сам Лев Оборин Бетховена, Шуберта и Шопена исполняет...
- Ну и топайте, лабухи недоделанные, к своему Жопену, если вам западло с друзьями на свежем воздухе культурно отдохнуть.
Мы на них не реагируем, торопясь на встречу с прекрасным. Хотя в шайбу двинуть за Фредерика нашего любимого ох как надо бы. Сказали лишь мимоходом:
- Смотри, бычара, за «Жопена», да и за базар в целом, ответить придется. Счастье твое, что на концерт мы опаздываем…
А вот зачалишься в Сыктывкаре или Нижне-Вартовске, там и начинаешь жить регулярно и интенсивно альтернативной жизнью. Ни музеев, ни консерватории, и не единого греческого зала за семьсот верст вокруг.
А насчет альтернативы сисилизму с человеческим лицом – это правда. Это как не бывает некрасивых женщин, бывает мало водки!
Примечания: Бiле мiцне (укр.) – белое крепкое, апологеты альтернативы называли биомицином, цена 1 р.22коп.;Оксамит Украины – изыск, столовое из винограда Каберне, цена почти 2р.; Шато-Икем – белое крепленое вино из советской Молдовы, копеек на пять дороже «биомицина».
Мюнхен
январь 2012