В конце 60-годов серийное производство на танковых заводах шло по установившейся традиции по утвержденной технологической документации, отработанной каждым специализированным конструкторским бюро.
Необходимо вспомнить, что в этот период Министерство Обороны взялось за промышленность с целью упорядочить подходы к испытаниям военной продукции, наведение определенного в этом деле единообразия, повысить роль стандартизации (нормали «Мороз», создание института стандартизации в МО, введение соответствующих должностей и отделов в заказывающих управлениях министерства).
Большое количество руководящих документов по этим вопросам, спешно выпускаемыми только созданными организациями действительно создавали нервозную обстановку как в управлениях так и на местах производства, в конструкторских бюро, в венных представительствах. Основная ошибка произошла в том, что стандартизацию отделили формально от производства и тех специалистов, кто этим занимается, как церковь от государства.
Например, что может представлять из себя военный институт стандартизации срочно созданный на базе кадровой армии? Или в НТК ГБТУ одну должность старшего офицера сделали «специалистом» по стандартизации: работы у него через край, что он там стандартизует, слава богу, что хоть к нам ни с чем не обращается.
Иногда доходило до смешного: не зная, что бы такое застандартизовать, а командование требует отдачи с первого дня работы института, пытались «узаконить» единый размер (диаметр) опорных колес всех гусеничных машин и другие подобные глупости. В нормали «Мороз» тоже проскальзывали разные нелепицы: например испытания на стенде комплектующих на низких частотах, но с большими перегрузками, когда простая оценка показывала, что амплитуда колебаний должна была составлять несколько метров. Усердствовали военные медики со своими нормами загазованности и другими элементами обитаемости, которые вообще ставили войну под запрет. Понятно, что на войне нельзя допустить, чтобы своя техника калечила людей, но и нельзя добиться от вероятных противников, чтоб они стреляли ватными тампонами, смоченными йодом, а у нас при стрельбе из автомата Калашникова пахло французскими духами, а не пороховыми газами… Везде, везде – компромисс. Никакие стандарты не спасли страну от появления трех танков одинакового назначения: выходит, что ни Министерство обороны, ни Госплан, ни Совмин, ни даже ЦК КПСС стандартами не руководствовались.
Однажды, на первых порах пребывания в заказывающем управлении, попадаю в состав межведомственной комиссии на Уралвагонзавод: якобы на проверку документации серийного производства. Состав комиссии по представительству весьма широк, а в качестве основной задачи ее - это проверка документации на истребитель танков ИТ-1. От ГРАУ направлены уже тертые ассы по документации с учетом последних решений Госстандарта, правительственных решений. Только предполагаю, что инициатива шла от ГРАУ, которое предпринимала самые разнообразные попытки закрыть эту работу: пытались опосредственно закрыть Кубинку - близко от Москвы, враг подслушивает и подглядывает. И вообще, ГБТУ не своим делом занимается – истребитель танков является номенклатурой ГРАУ и это совершенно справедливо. Но все дело было в КБ-1, которое хотело работать как можно ближе к своей базе, а с этой организацией было справиться не легко.
Едва началась работа, как представитель ГАУ подполковник Б.Шемелев зачитывает перед комиссией какое-то постановление, требующее, чтоб на каждое изделие военной техники были отработаны Технические условия (ТУ) и просит их предъявить.
Испокон веков с довоенных времен на танковых заводах техническими условиями назывались технологические документы (технологические карты), согласованные с военным представительством. Кстати, такой порядок работы фактически загружал военное представительство на 200% и более процентов, заставляя их присутствовать на всех этапах сборки и испытаний (буквально, «пошайбовая» проверка процесса производства).
ТУ же предполагали проверку на выходные параметры каждого агрегата и изделия в целом. Но танк это многофункциональное, к тому же средство поражения, выпускаемое в количествах несколько тысяч единиц в год. Если его проверять по этим показателям, то они и завод и город разнесут.
Комиссия решила просто в дебри не лезть, а констатировать, что ТУ на заводе просто нет и формально была права.
Заместитель ГК В.Н.Венедиктов (Л.Н.Карцев был в какой-то командировке) оказался в полной растерянности – он откровенно отказывался понимать, что от него требуется и дал команду показать ТУ на харьковский танк Т-64, но комиссия, естественно, отнесла и эту кипу папок к технологической документации на танк.
Протокол подписали все, даже районный инженер ВП МО, А.И.Золотько, который хорошо понимал, что танковое производство просто так с рельс не сбросишь.
Результаты этой комиссии, как показала жизнь, остались на бумаге, а гражданская часть комиссии покинула завод без отметок в командировочных предписаниях о пребывании в Нижнем Тагиле – отчаянная ответная реакция Заместителя ГК.
Участие в такой комиссии, конечно, была просчетом заказывающего управления.