Борзые, по мнению многих, считаются аристократом среди собак. Аська была Афганская борзая, а значит, тоже представляла собой титулярную особу. Но признаки «голубой крови» в ней стали проявляться не сразу, несмотря на то, что в её родословной значились собаки только с царскими корнями.
Колли с древних времён была первым помощником пастухам в горах Шотландии. Своей преданностью к людям и смелостью в борьбе с волками, умением самостоятельно пасти отары овец и выполнять беспрекословно команды хозяина, эта порода заслужила уважение у многих поколений людей. В Майкле все эти качества были налицо.
Аська как и все щенки росла скачками. То у неё вдруг вытягивалась голова и она походила на маленького карлика. То лапы становились огромными и длинными, и тогда головка выглядела микроскопической. А шерсть никак не поспевала за ростом щенка. Сначала опушились лапки и ушки. Следом мордочка стала зарастать пушистыми «щётками» и Аська стала походить на бурого медвежонка.
На улице вслед моей афганке я слышала: «Это пуделёк, просто он стриженный! Да, нет - это обезьянка! Это чёрный терьер!» И ни разу породу моего щенка никто не угадал. Было жутко обидно.
Когда я выгуливала маленького Майкла, каждый проходящий узнавал в нём колли. И я гордо проходила с ним мимо.
А тут? Я веду на поводке такую породистую собаку, а никто не знает что она Афганская борзая!
А однажды даже стала объяснять одному мужчине с собачкой кто моя Аська, но в ответ услышала лишь обиженное фырканье: «Деточка, я прекрасно знаю, как выглядит Афганская борзая! У неё длинная- предлинная шерсть и она рыжего окраса! А у тебя лысая и чёрная! Тебя обманули!» Не найдя, что ответить на эти веские доводы, я отошла в сторону. Ну, ничего вот вырастет моя Аська и станет настоящей Афганской борзой!
И я ждала, наблюдая, как формируется и растёт моя афганка. Вот кончик хвоста у неё стал сворачиваться в маленькое колечко. Шерсть становилась с каждым днём длиннее, покрывая сначала лапы, а затем всю Аську. И ушки, обрастая шерстью, выглядели куда длиннее! Чёлка немного топорщилась, при этом придавая щенку задорный вид, но я знала, что это временно и вскоре на горбоносую морду Афгана, будут спадать длинные красивые локоны.
А какой изумительный цвет приобретала моя Аська. Из–под чёрных ещё пухлявых волос, пробивалась серебристая длинная шерсть. Белые отметины на груди и лапах придавали Аське яркий необычный облик.
День ото дня походка у Аськи приобретала тот характерный пружинистый вид, как и положено Афганской борзой. Голову при этом она несла гордо, с, присущим лишь борзым, достоинством. Она, не поворачивая головы, ухитрялась видеть всё, что происходило вокруг неё в радиусе ста метров. Аська брезгливо обходила лужи, смело и легко перепрыгивала ямки и всякие препятствия, встречающиеся на пути. Она не обращала никакого внимания на собак лающих вокруг, если ей не хотелось в этот день играть. А на своё имя, произносимое кем либо, кроме меня, даже ухом не вела. Графиня, да и только!
Аська практически не лаяла, а всё больше решала проблемы своим утробным рычанием. Майкл же очень любил побрехать по поводу и без.
Никогда афганка не позволяла себе подобострастия и преклонения перед людьми, а уж тем более перед собаками. Её нельзя было заставить, что - либо сделать, если она этого не хотела.
Майкл же настолько был предан, что готов был умереть ради хозяина. Ему не было зазорно служить нам, выполняя всевозможные команды. Оберегать и охранять нашу семью был его основной долг.
Если Аська, что- то решила, то она обязательно это делала. И задобрить её лакомством не было никакого шанса.
Всю свою жизнь моя афганка была сама гордость и неприступность! Красота и грация в ней сочетались с хитростью и тонким умом! Словом аристократка в собачьем мире.
Колли доблестно сражался с другими собаками и всегда был готов заступиться за Аську или другую слабую собачку. Он не раз уберегал нас от беды и защищал в минуты надвигающейся опасности. Майкл был рыцарем среди собак.
Как только в нашем доме появлялись новые животные, они тут же принимали «человеческий облик». Мы общались с ними на равных, хотя периодически пытались подчинить их своей воле. Но проходило время, и мы оказывались во власти необычайной любви к ним, подчиняясь их желаниям. Пытаясь научить их чему-либо, сами становились учениками. Каждый из них занимал важное место в нашей жизни и оставлял неизгладимый след в сердце.